Туннельный переход

Окружающий мир постоянно нам подбрасывает сюжеты. А наша собственная память вдруг неожиданно подсказывает нам похожие сюжеты, которые происходили на нашей собственной памяти или же унаследованы нами из нашего коллективного бессознательного — того, которое ещё называют архетипами, эгрегорами, «типичным поведением», «народным характером» и ещё сотней столь же общих и столь же плохо формализуемых определений.

Ведь, и в самом деле, кем был Михаил Горбачёв? Он был русским. А кем был Борис Ельцин? Он тоже был русским.
Но вряд ли их деяния заслужат сколь-либо отличную оценку уже в промежутке 20 лет от сегодняшних дней — вдобавок к тому негативному отношению, которое они заслужили уже сегодня. Потому что делали они в своей жизни вещи, которые очень плохо укладываются в русский народный характер и в русские понятия о чести, совести или справедливости.
Да, они русские. Но их деяния вряд ли будут изучать в школах со знаком «плюс». Кто бы не пришёл послезавтра к власти — коммунисты, националисты или монархисты. Ведь сюжет их жизни совершенно не подходит под русский характер.

Но разговор сегодня у меня не о них.
Разговор о нас сегодня о кораблях. И об Арктике.



Месяц назад Россия запретила доступ к Северному Морскому Пути судну Greenpeace «Арктик Санрайз», с помощью которого Greenpeace намеревался выразить протест против геологоразведывательных работ, совместно ведущихся компаниями Роснефть и Экксон-Мобил.

Позавчера же, в пограничном управлении ФСБ России по Мурманской области агентству Интерфакс сообщили, что корабль «экологов» доставят в порт через трое суток. На этой неделе судно «Арктик Санрайз», вошедшее в акваторию Северного Морского Пути без разрешения российских властей, пыталось помешать работе российской морской нефтедобывающей платформы «Приразломная». Но пограничники захватили ледокол, высадившись на него с вертолёта.

Сейчас «Арктик Санрайз» под конвоем российского боевого корабля направляется к Мурманску из Печорского моря. В зависимости от погодных условий морской переход займёт не менее трёх суток.

«Судно задержано. В соответствии с действующим законодательством РФ принято решение о буксировании судна в порт Мурманск для проведения дальнейших процессуальных действий», — сообщил пресс-секретарь ФСБ.

В четверг спецназ погранслужбы высадился на ледокол с вертолёта и лодок. До этого экипаж «Арктик Санрайз» не реагировал на предупредительный огонь с российского корабля береговой охраны «Ладога». Экологи Greenpeace сумели высадить двух человек на морскую платформу «Приразломная». Позже их также задержали пограничники. На российский корабль были доставлены гражданка Финляндии и гражданин Швейцарии.

Российские власти назвали действия экологов провокацией, а МИД вызвал нидерландского посла, чтобы вручить ему ноту протеста в связи с инцидентом в Печорском море (судно «Арктик Санрайз» вышло в море под голландским флагом).

А ведь ещё 8 лет назад мы видели на экране совсем другие сюжеты, хотя и происходившие всё в той же Арктике, которая вроде бы совсем и не поменялась...

Это произошло 14 октября 2005 года.
В этот день береговая охрана Норвегии решила задержать российский рыболовный траулер. С совершенно не морским названием «Электрон». Надо сказать, что состояние российского рыболовного флота, да и флота вообще в то недалёкое от сегодня время было разительно отличным от дня сегодняшнего:


Траулер «Электрон». Где-то под Шпицбергеном. Октябрь 2005 года.

Произошло это возле одного из наиболее северных участков земной суши — возле архипелага Шпицберген.
Надо сказать, что сам по себе Шпицберген — ещё та головоломка с точки зрения международного права, не говоря уже о территориальных водах около него.

Правовой статус архипелага регулируется так называемым Шпицбергенским трактатом, согласно которому данная территория с точки зрения эксплуатации природных ресурсов принадлежит всем государствам, подписавшим данный трактат, но одновременно с признанием суверенитета Норвегии над архипелагом. Вот такой, понимаешь, нонсенс со стороны «классического» международного права, в котором нельзя, в общем то иметь «чуть-чуть суверенитета» над территорией, как и не получается и быть «немножко беременной» девушкой или «частично разоблачённым» шпионом.

Однако, в случае Шпицбергена такая коллизия международного права присутствует в полный рост.
Государствам-участникам договора предоставляется равное право на эксплуатацию естественных ресурсов Шпицбергена и его территориальных вод, а Норвегия согласно договора о Шпицбергене обязалась не сооружать и не допускать создания морских баз или укреплений на территории архипелага и не использовать её для каких-либо военных целей.

Кроме того, устройство Шпицбергена можно считать образцово-показательным с точки зрения как подхода Аристотеля к идеальному государству, так и в случае написания устава какого-нибудь «корабля поколений», который мчит людей к какой-нибудь Альфа Центавре посреди враждебного и пустого «ничто». Кто читал «Схизматрицу» Брюса Стерлинга, тот меня поймёт.

Вот эти правила:
Правила налогообложения — все налоги, собранные на Шпицбергене остаются на Шпицбергене и составляют ровно столько, сколько это необходимо жителям архипелага. В связи с этим налоги на Шпицбергене значительно ниже, чем на материковой части Норвегии или в современной России;
Ответственность за охрану окружающей среды — полностью возлагается на Правительство Норвегии;
Отсутствие дискриминации — любой гражданин и любая компания страны, подписавшейся под трактатом, имеет право проживать, работать и вести свой бизнес на архипелаге, все имеют равные права на рыбную ловлю, охоту, на занятия каким бы то ни было видом морской, промышленной, горнодобывающий или торговой деятельности. Жители архипелага Шпицберген должны следовать норвежскому законодательству. Норвежские же власти не имеют права дискриминировать того или иного гражданина в пользу другого жителя определенной национальности.
Демилитаризованная зона — договор прямо запрещает сооружать либо допускать создание морских баз или укреплений на территории архипелага, а также использовать её для военных целей.

Эта «ничейная» до 1920 года земля фактически сама защищает себя от чьего-либо суверенитета над собой. Природные условия на Шпицбергене — одни из самых суровых на Земле. Хуже жить только в Антарктиде или где-нибудь в центре Гренландии.
Дополнительная трудность в случае Шпицбергена заключается в том, что это остров — и в силу этого организация любого регулярного сообщения, а это в условиях Арктики лишь самолёты и корабли, напрямую зависит от прихотей погоды. Поэтому зимой часто архипелаг остаётся без физической связи с внешним миром на долгие недели и иногда даже месяцы.

Однако, и Норвегия, и Россия (в меньшей степени Китай и Польша) очень активно на протяжении ХХ века производили освоение Шпицбергена. Вплоть до 1995 года численность советских, а затем и российских граждан на архипелаге даже превышала число норвежцев.

Центром русского присутствия на островах являлся город Баренцбург, в котором сейчас постоянно
проживает 435 граждан России — в основном русских и украинцев.
Изначально здесь располагались русские китобойные базы, но, с распространением «угольной лихорадки» в 1905-1910 годах, норвежские горнодобывающие компании прибрали к рукам и этот район. В 1932 году поселение и окрестности были проданы советскому тресту «Арктикуголь», который, несмотря на все сложности и проблемы, остается владельцем этой территории и поныне.




Баренцбург, наряду с норвежским посёлком Лонгир, в котором постоянно живёт около 2000 жителей, является самым крупным населённым пунктом архипелага Шпицберген. Вот тут, по ссылкемного северного быта русских и норвежцев на этом негостеприимном клочке земли.
Именно вокруг этих двух посёлков на Шпицбергене и происходит вся жизнь, которая завязана на добычу угля, туризм, научные исследования и извечную тут рыбную ловлю.

Именно рыбной ловлей и занимался в октябре 2005 года в прибрежных водах Шпицбергена российский траулер «Электрон».

Дам слово капитану траулера «Электрон», Валерию Яранцеву:

"Рано утром 15 октября 2005 года к нам подошёл норвежский корабль береговой охраны "Тромсё" с группой инспекторов. В четыре часа утра мы приняла их на свой борт, подняли трал, легли в дрейф, и проверка началась... Сначала претензия к нам была одна: почему не подали заявку на вход в 200-мильную рыбоохранную зону Шпицбергена, установленную по королевскому указу с 1 января 2003 года? Но в связи с тем, что Россия данный район такой зоной юридически не признала (как не признал его никто в мире), то никаких заявок на промысел там от нас никогда и не поступает.

Кстати сказать, в договоре по Шпицбергену многие обращают внимание только на строку "признать полный суверенитет Норвегии над островами", не обращая внимания на её продолжение: "...при условии выполнения всего договора". То есть я как капитан имел полное право не пускать норвежских инспекторов на борт траулера "Электрон". Но в силу сложившейся практики пошел им навстречу, не желая создавать осложнений и препятствий к дальнейшему промыслу. Хотите проверить — проверяйте...

Инспекторы задали вопрос: не работал ли я на этом судне в мае? Нет, не работал. Этот рейс был моим первым рейсом на "Электроне" и вообще первым промыслом под флагом фирмы "Коре". Дальше началась проверка, которая закончилась фактически провокацией. Мне вручили заранее заготовленный акт, датированный предыдущими сутками: 14 октября 2005 года. Лишь позже, когда стали всплывать документы этих дней, выяснилось, что это была только верхушка айсберга.

В этот день к работе приступило новое правительство Норвегии. Полагаю, что именно к этому событию была приурочена морская спецоперация, в ходе которой предусматривался арест трех российских траулеров в так называемой 200-мильной рыбоохранной зоне Шпицбергена. Первым возле острова Медвежий был арестован траулер "Капитан Горбачёв". Второй целью спецоперации стал транспортный рефрижератор "Дмитрий Покрамович". Третьей мишенью — траулер "Электрон". На все три судна норвежской стороной были заготовлены акты, датированные 14 октября. Между тем задержание российских рыболовных судов в районе архипелага Шпицберген, исходя из Договора о Шпицбергене от 1920 года, Конвеции ООН по морскому праву от 1982 года и позиции России в отношении правового статуса Шпицбергена, является неправомерным.

К "Электрону", видимо, еще с весны были какие-то вопросы, и он попал в некий "черный список". Поэтому при первом же удобном случае норвежцы прибегли к репрессивным мерам."


Валерий Яранцев из города Яранск, что в Кировской области.

Вот так буднично и уныло началась эпопея, которая закончится побегом траулера из-под пушек норвежской береговой охраны, путешествием норвежских инспекторов рыбной охраны в Мурманск и судом над Валерием Яранцевым в России.

Полный текст этой эпопеи вы можете прочитать по прямой ссылке — я не считаю уместным давать свои комментарии к словам очевидца и участника этих событий. Лучше прочитать весь этот рассказ самим, чтобы понять, что я хочу сказать дальше.

Меня в его рассказе поразила даже не позиция норвежских пограничников, рыбинспекторов, политиков и военных. Они, в общем-то, лишь выполняли приказ и защищали интересы своегогосударства. Меня не удивили чёткие и слаженные действия экипажа и капитана. Я ведь по личному опыту знаю, что такое море — даже спокойное и безопасное осенне Чёрное, а не бушующее и неистовое осенне Баренцево. Это постоянная опасность и жестяная банка судна, которое отделяет тебя от холода и быстрой смерти. Поэтому в море живут только те, кто там может выжить. А в рыбаки идут вообще только самые безбашенные.

Меня поразил рассказ о встрече Яранцева на границе российских территориальных вод. Вот этот момент:

"Спустя 12 часов после начала прорыва мы услышали сообщение "Радио России", что экипаж траулера "Электрон" захватил в порту двух мирных граждан Норвегии и сбежал с ними в море. Откровенного вранья в СМИ довелось услышать много. Слово "браконьер" порой было самым мягким из эпитетов. Слушал и поражался: "Да неужели это про нас?! Они что, с ума посходили?" На нас с "вежливой" наглостью напали в открытом море, и мы бескровно защищаемся, как можем, одним лишь мореходным искусством и братской взаимовыручкой. А тут... 17 октября я послал на "Радио России" радиограмму, чтобы там перестали дезинформировать страну.

К нам на выручку наконец-то вышел противолодочный корабль, но двигался он далеко не полным ходом, сетуя на сильный шторм, от которого почти вся команда корабля слегла в приступе "морской болезни". Наша военная авиация якобы тоже из-за сильного ветра не смогла подняться в воздух. А норвежцы летали — только шум стоял!

На границе экономической зоны России нас остановил большой противолодочный корабль "Адмирал Левченко". Получил от него приказ: "Ты арестован. В территориальные воды России не входить". Я вспылил: "Да арестовывали меня уже! Вы уж только с норвежцами как-то разберитесь, кто первый!" Как обухом по голове! Потеряли ход, легли в дрейф. "Тромсё" остановился рядом с нами, а остальные три корабля подошли к "Левченко". Оттуда меня запрашивают: "Чего они хотят?" Отвечаю: "Ну должны же они хоть кого-то взять за жабры!" Молчание длилось с минуту. Потом с БПЛК скомандовали: "Так, давай быстро ко мне, входи в терводы и берем курс на Мурманск!"

Потом-то выяснилось, что над душой у командира корабля стоял адмирал, специально прилетевший из Москвы. Это значит, что решение о сдаче нашего траулера было принято уровнем куда выше адмиральского. В этом предательстве российских политиков я не сомневаюсь и по сей день. Нас должны были насильно увести в Норвегию.

Подтвердил это в кулуарах суда и один неофициальный разговор с норвежским дипломатом: "Тебя сдали". Я переспросил его: "Местные?" Ответ был краток и честен: "Нет, выше"...

Родина встретила далеко не духовыми оркестрами... Подошли к спецпричалу, где базируются корабли российской береговой охраны. Ошвартовались. Заглушили двигатель. Ребята пошли устанавливать трап. Глянул я в иллюминатор на берег, а там — одни фуражки: милиция, госбезопасность, прокуратура... Посмотрел я на эту толпу с борта и пошел тихонько к себе в каюту. Помню, зашел в нее, подравнял стопку документов, сел в кресло...

И вдруг дверь распахивается настежь! В проеме, теснясь и мешая друг другу, — люди в форме, размахивая своими "ксивами": "Я из прокуратуры... Я — из инспекции... Я из... Я... Я..." Повернул к ним голову, поднял глаза, и вдруг... зрение пропало. Ослеп! Голоса слышу, но ничего не вижу. И меня повезли в реанимацию...

На фоне действий властей, сделавших всё возможное, чтобы опозорить моё имя и посадить меня в тюрьму, удивила реакция простых людей по всей России. Первая радиограмма со словами поддержки и ободрения пришла 17 октября из Читы. Потом были и другие. Тогда их не читал, было некогда. Занялся этим лишь в российских территориальных водах. Честно говоря, прослезился.Давно так не гордился тем, что я — русский человек и за мной — вся Россия."

Судебный процесс по его делу начался 28 июня 2006 года. Суд оправдал Яранцева по обвинению в незаконном задержании норвежских инспекторов, которых капитан увез на своем корабле в российскую экономическую зону.

Генпрокуратура требовала приговорить Яранцева к трем годам лишения свободы с отсрочкой исполнения приговора на три года, к штрафу в 300 тысяч рублей и лишению права в течение двух лет занимать должность капитана рыбопромыслового судна.

Сам Яранцев в ходе всего процесса не признавал себя виновным и в последнем слове попросил суд его оправдать. Еще до вынесения приговора он поделился с журналистами, что самым неблагоприятным для него исходом суда стал бы запрет на профессию.

"Самый неблагоприятный исход для меня - запрет на профессию. Это для меня конец всего", — подчеркнул Яранцев.

Валерий Яранцев — капитан траулера "Электрон", сбежавшего годом раннее от норвежской береговой охраны, был приговорен мурманским судом к штрафу в 100 тысяч рублей по статье 256 УК РФ (незаконный вылов биоресурсов).
К чести суда можно отнести лишь то, что по данной статье к нему был применён самый малый штраф (статья 256 УК РФ предусматривает штраф от 100 до 500 тысяч рублей), а статья 127 УК РФ (незаконное лишение свободы), затребованная прокуратурой и предусматривающая наказание лишением свободы сроком от 6 до 15 лет лишения свободы, вообще была судом отвергнута в итоговом приговоре.

Яранцев рассказал журналистам о том, что он говорил в суде, после заседания. В связи с тем, что в материалах дела содержались документы не подлежащие оглашению, заседания по делу Яранцева проходили в закрытом режиме и прессу допустили только на оглашение приговора. Так что позиций сторон в суде мы уже, к сожалению, так и не узнаем.

"Я заявил, что не считаю себя виновным, не увидел в судебном заседании доказательств своей вины, поэтому попросил суд об оправдательном приговоре", - сказал Яранцев после выхода из здания суда.

"Я сказал, что не нарушал ни российские, ни международные законы, я выполнял свои обязанности капитана по защите экипажа, судна, груза и интересов судовладельца, а действия норвежцев однозначно расцениваю как пиратские".

В физике есть понятие туннельного эффекта.
Туннельный эффект — это преодоление микрочастицей потенциального барьера в случае, когда её полная энергия (остающаяся при туннелировании неизменной) меньше высоты барьера. Туннельный эффект для электрона используется в туннельных диодах и транзисторах, во многом благодаря которым и построена современная электронная техника.
Туннельный эффект — явление исключительно квантовой природы, невозможное в классической механике и даже полностью противоречащее ей.
Слабая, низкоэнергетическая частица на невероятной вероятности «пробивает» громадный по высоте потенциальный барьер и внезапно оказывается уже за ним, в другом устойчивом состоянии, которое уже оставляет эту потенциальную «гору» за спиной у слабой частицы.

В физике частица всегда одна и её прорыв ни на что не влияет. А вот в социологии одна прорвавшаяся частица, если она рвётся в нужном и правильном направлении, тянет за собой массы и массы других частиц. Которые, в общем-то и составляют тот самый народный характер и архетип. И прорываются в своё: справедливое, честное и необходимое им будущее.

Я не нашёл фотографии прорвавшегося «Электрона», который оставил за собой и холод Баренцева моря, и равнодушие чиновников, и провокации норвежцев. В конечном случае — траулер «Электрон» всего лишь кусок очень хорошего, ладно скроенного и крепко сшитого морского железа, созданного на Украине. Покрась его — и он будет выглядеть вот так:


«Северная Звезда», систершип «Электрона». Где-то в Арктике 

Железо не сломится, если не дрогнут люди.

А люди у нас уже иные, нежели в 2005 или в 1998 году. Они уже не дрогнули, они уже прошли тот туннельный переход, который чётко отделил их от позора и ужаса 1990-х.
Когда страна погибала от безысходности, а предательство приходило с самого верха.
От Михаила Горбачёва и от Бориса Ельцина, которые «тоже русские», но за которых стыдно. От малиновых пиджаков, чёрных джипов, улиц разбитых фонарей и бригад. От всего того, что хочется оставить и к чему не хочется вернуться, даже если у тебя и был тогда малиновый пиджак.

"Я заявил командиру "Тромсё", что если этот пират не уймется, то я тараном утоплю корабль береговой охраны. Норвежец несколько раз переспросил, уточняя мои намерения, не решаясь, очевидно, поверить в их серьезность. Но все-таки понял, что я не шучу. А положение, меж тем, было отчаянное: норвежские корабли взяли меня в плотную "коробочку" и, затирая, подходили все ближе и ближе... После моего заявления дистанция была немедленно увеличена до шести кабельтовых. И ближе полумили корабли уже не подходили.

Я ведь в течение 35 лет изучал военную тактику, штудируя мероприятия по защите и обороне судна. Подняли бы боевой флаг СССР (был у меня с собой) и пошли бы на таран...

Капитан "Григория Арлашкина" Виктор Новиков, оценив ситуацию, радировал своему руководству: "Иду на помощь "Электрону". Затем сбавил ход, но тут же попал винтом в стальной трос и вынужден был лечь в дрейф. Наши товарищи пошли на осознанный риск ради спасения "Электрона". Траулер позже был взят на буксир российским спасательным судном "Пурга" и отведен в Белушью губу на Новой Земле... Русские друг друга в беде не бросают!"



Частицы проходят туннельный переход. И их уже не остановить. Потому что они уже вместе, а не врозь

Помните пиита Быкова? Который по факту Зильбельтруд? А ведь писал и про «Электрон», стервец. И ведь читали.
Перечитайте.

Флаг только был не Андреевский, а боевой морской флаг СССР.
Аккуратно сложенный у капитана в подсобке. На случай того, если вдруг надо будет идти на таран.