Мы лучше американцев — у нас каждый дворник креативен

Выступая на форуме клуба «Валдай» я высказался о дефиците идей в России, но я не имел в виду идеи как таковые. Как раз с ними у нас все в порядке, мы просто не умем воплощать их в жизнь. Если речь идет об изобретениях, то часто что-либо создается в единственном экземпляре, если вообще доходит до этого, а потом эти единственные экземпляры если и идут в серийное производство, то в Китай или в Германию.

Я говорил про дефицит проектов будущего страны. Наше самосознание и та планка, которую мы себе как стране поставили, — она настолько высоко задрана, что сейчас удовлетвориться жизнью как в любой другой стране, «нормальной» стране, «обычной» стране, для нас просто невозможно. Мы считаем, что возделывать свой сад, упорно трудиться и не претендовать на какие-то амбицизные цели — совершенно невозможный и недостойный нас образ жизни.

В дореволюцинное время мы были Третьим Римом, единственной страной-хранителем древнего благочестия в мире, были страной-покровителем всех православных и христианских народов, ответственной за их выживание и процветание. Затем мы стали первым на земном шаре государством рабочих и крестьян, указывающим светлый путь всему человечеству. У нас вечно не локальные, а глобальные цели и планки. Сейчас, когда этой цели и идеи нет, мы не получаем синергии, мы не можем складывать в единый вектор наши собственные, личные, частные, персональные действия. В результате большая часть пара уходит в гудок. Доминирует центробежная тенденция, а не центростремительная.

Когда я говорю о дефиците идей, я имею в веду проекты нашего светлого будущего. Потому что не может русский человек жить только настоящим, ему это неинтересно. Он, как показывает опыт, может очень быстро устроить себе быт, если этого захочет. Но устройство быта не станет для нашего человека самоцелью. В качестве некоей аналоги: почему мы можем изобретать прекрасные машины, но не можем наладить выпуск качественных «Жигулей»? Не приспособлен русский человек к конвейеру, серийная работа ему абсолютно неинтересна. Он тут же начинает что-то изобретать, и эти изобретения приводят к невыдерживанию стандартов, а если изобретать нельзя, все это заканчивается выносом на сторону деталей, краски и так далее.

В результате неплохой автомобиль превращается в ужасный. А вот у китайцев и японцев, например, все плохо с изобретениями, дизайном, масштабными прорывами, но у них все отлично с массовым производством. Это суть национального характера.

Одна из ключевых сложностей нашего времени — недостаток объединяющей идеи. Невозможно собраться и выдумать ее, или собрать семь мудрецов, которые скажут, что надо прокладывать дорогу в Первый мир или лететь на Марс. Так идеи не появляются, так появляются чудовищные мертворожденные конструкции, которые никого не вдохновляют. Мучительный процесс выработки национальной цели у нас затруднен еще и тем, что мы и договариваться-то особо не умем, действуя по принципу известной немецкой поговорки: «Ты станешь мне братом, или я раскрою тебе череп». Мы все считаем себя правыми, отдать жизнь за право оппонента высказывать свое мнение мы не готовы, переубедить друг друга не получается, и мы либо давим друг на друга, либо расходимся в разные стороны.

Наш менталитет прекрасен, мы не хуже, чем американцы или японцы. Я уверен, что мы гораздо лучше. Декан экономфака МГУ Александр Аузан подчеркивает, что у нас идеи даже не считаются интеллектуальной собственностью, потому что у нас их очень много. У нас каждый дворник креативен. Тысячелетнее существование в наших реалиях и ландшафте породило и культивирует богатство идей. Не зря говорят, что зарубежные школы и университеты только портят наших безумно креативных детей, а не развивают.

Проблема в том, чтобы отжать, наконец, сок из этих идей. Пора научиться устраивать какие-то конструктивные технологические инженерные процессы, которые смоли бы это идейное многообразие обратить нам на пользу. Пока это классическая история Левши, умевшего подковать блоху, но спившегося, не имея возможности использовать свои гениальные умения на благо родине. Должно произойти какое-то чудо, и такие чудеса регулярно случаются в истории России. Это было чудо Сергия Радонежского в средних веках, когда буквально из ничего, из пепла началось духовное возрождение страны и ее освобождение от татарского ига. Это было возрождение страны после Великой Отечественной войны. Я думаю, такое чудо возможно и сейчас. Откуда оно появится, из какого угла — я не знаю. Наверное, из самого неожиданного места.