Социальный дарвинизм побеждает Америку

Традиционная пенсия, как вознаграждение за проработанные годы, в Америке стремительно исчезает. На ее место пришли индивидуальные пенсионные счета, т.н. 401К. По идее, они как раз соответствуют пресловутой американской персональной ответственности. На деле - сбережения на старость отданы на милость "свободно-рыночной" экономике.

Рядовому американцу трудно самому оперировать на рынке, трудно выбрать надежный фонд, куда можно вложить свои деньги. И даже если человек все делает правильно и избегает мошенников, ему все равно может грозить нищая старость. Система скроена так, чтобы обеспечивать доходы корпораций, а не их клиентов. Обеспеченная старость – неотъемлемая часть "американской мечты" – становится неосуществимой мечтой для подавляющего числа американцев.

В 1999 году Нэнси Симонс из Брентвуда на острове Лонг Айленд работала на руководящей должности в энергетическом гиганте "Энрон" и была твердо уверена в завтрашнем дне. В октябре 2001 "Энрон" обанкротился. Нэнси осталась и без работы, и без пенсионных накоплений. Она потеряла свой дом. 12 лет Нэнси еле сводит концы с концами, перебивается случайными временными работами. 55-летний специалист высокой квалификации никому не нужен. Предпочитают молодых - им можно меньше платить.

Мэри Ростофф работает бухгалтером в большой фирме, обслуживающей Уолл-стрит. Казалось бы, должна быть в курсе последних финансовых колебаний. Но – нет.

- Я постоянно следила за биржей и перекладывала свои сбережения в фонды, которые считались солидными. Но в 2000-м я потеряла около половины своих сбережений. Мне понадобилось 7 лет, чтобы вернуть потерянное. Потом разразился кризис 2008 года, и снова - почти 40% как корова языком слизала. Самое ужасное, что я по совету финансового консультанта заложила дом, чтобы вложить деньги в "солидную инвестицию". В результате – остаток невыплаченной ипотеки по нему выше всей его нынешней цены. Но я не унываю, верю, что все это цикличность. До пенсии мне еще далеко, и если не потеряю работу, то как-нибудь выпутаюсь.

Это показательные истории. Они все – свидетельства того, что в США почти не осталось гарантированных пенсий, бывших нормой еще поколение назад. Вместо них появились сберегательные планы, допускающие налоговые скидки для пенсионных сбережений. По факту - сегодня практически вся система пенсионного обеспечения в Америке зависит от игры на бирже.

Индивидуальные пенсионные счета (их называют 401К - по статье в Налоговом кодексе) появились в 1979 году как налоговая лазейка для высокопоставленных менеджеров. При президенте Рональде Рейгане некий хитроумный финансовый консультант Тед Бенна понял, что этот пункт можно распространить на всех американцев и таким образом вывести пенсионные сбережения на финансовую биржу.

В 2011-м он все еще гордился тем, что стал отцом реформы, убившей американскую пенсионную систему, хотя и признавал, что сотворил монстра.

- Я имел в виду простые и надёжные планы - такие, как пенсии. Теперь людям предлагают слишком много вариантов для инвестирования, соответственно у них слишком много возможностей сделать ошибки, - говорил тогда в интервью Бенна. - Я хотел бы взорвать эту систему и перезапустить что-то совершенно иное. Ликвидация существующей структуры является единственным способом исправить положение. Лишь так мы можем упростить систему.

Менеджеры доверительных фондов усмотрели для себя в новой системе неисчерпаемый источник доходов. Как водится, генеральные менеджеры положили в карманы десятки и сотни миллиардов, а сотни миллионов рядовых американцев, вложивших свои пенсионные сбережения в "401К", вылетели в трубу.

Случившийся по вине плутократов с Уолл-стрит, обслуживающих их политиков и бюрократов глобальный финансовый кризис 2008 года и вовсе уменьшил общие пенсионные сбережения американцев на 30-35%.

И дело не только в "великой американской машине по производству пузырей", как назвал американскую финансовую систему журналист Мэтт Таиби. Сама система спланирована так, что на ней заведомо ничего невозможно заработать.

На бумаге все выглядит прекрасно. Вместо того, чтобы зависеть от каких-то менеджеров пенсионных фондов, человек сам берет в руки свое будущее и получает возможность управлять своими инвестициям. Проблема лишь в том, что биржа – дело запутанное, требующее больших затрат времени и профессионализма.

Работающий человек не может уследить за всем. Поэтому к услугам потребителя огромное количество "финансовых консультантов", "специалистов по инвестициям" и т.д. и т.п. "Свободный" финансовый рынок почти никак не регулирует их деятельность.

В американском законодательстве есть понятие "фидуциарий", т.е. доверенный финансовый опекун, обязанный действовать в интересах клиента. Однако, большинство консультантов не имеет подобной квалификации, и если их попросить подписать контракт, предусматривающий фидуциарные обязанности, то они откажутся. За небольшим исключением, все "профессионалы", по сути, являются продавцами и подрядчиками. Они предлагают услуги различных финансовых корпораций по ведению счетов. Продают они, как водится, то, что у них есть, что приносит им доход, а вовсе не то, в чем, как правило, нуждается вкладчик.

Если финансовый консультант попадется честный, то даже это не гарантирует клиенту получение прибыли. В самой системе заложено огромное количество скрытых выплат, пеней и поборов, которые существенно уменьшают доходы вкладчика, а порой и вовсе сводят их на нет. Собственно, эти скрытые поборы, а вовсе не какие-то особые умения играть на бирже, и составляют основной доход финансовых институций, берущихся управлять сбережениями в Америке.

Роберту Хилтонсмиту 31 год и в этом возрасте мало кто думает о пенсии. Во время финансового бума Хилтонсмит не делал никаких инвестиций, потому и не пострадал, когда все обрушилось. Свои небольшие сбережения он вложил в получение университетского диплома, а затем защитил диссертацию по экономике. Хилтонсмит стал работать административным директором в небольшой некоммерческой организации "Демос". Среди множества прочих обязанностей ему пришлось заниматься планами 410К сотрудников.

Хилтонсмит решил разобраться, как получается, что даже если люди тяжело работают, хорошо и удачно вкладывают свои деньги, "играют по правилам", то, в конце концов, все равно не могут обеспечить себе достойную старость.

В прошлом году Хилтонсмит снялся в документальном фильме "Пенсионная авантюра" (The Retirement Gabmle), показанном на каналах общественного ТВ PBS в серии Frontline, и совершил с фильмом тур по Америке. Я попал на одну из его лекций.

Хилтонсмит вырос в рабочей семье. Его деды и бабки всю жизнь тяжело работали и вышли на покой, имея лишь государственное пособие Социального обеспечения. Им этого вроде бы хватало. Отец был первым в семье с высшим образованием, он получил ученую степень и сейчас рассчитывает на определенную степень комфорта на пенсии.

- Это часть "американской мечты": тяжело трудиться и доживать свои годы с определенным уровнем комфорта, - говорил Хилтонсмит.

- Мне и моему поколению от этой мечты остается все меньше и меньше. Люди стараются не говорить и не думать об этом, хотя должны бы.

- За последние 10 лет люди (из тех которые набираются решимости разбираться) смотрят на свои сводки 401К и видят, что ничего, по сути, не растет, более того - все падает. Люди попадают в полную зависимость от финансовых рынков, которые в наше время довольно непрозрачны.

По работе Роберт Хилтонсмит занимался пенсионными счетами сотрудников.

- По закону ответственным за пенсионное обеспечение считается не сам пенсионный фонд или его представители, и не советники по инвестициям, а сам работодатель, - рассказывает Хилтонсмит. - Он и есть свой собственный фидуциарий и по закону должен найти наилучший план и наименьшие сборы. И если работодатель этого не делает, то на него могут подать в суд.

Так, работники крупнейшей в мире сети розничной торговли WalMart, сейчас судятся с корпорацией, обвиняя ее в плохом и дорогом ведении счетов 401К.

Большинство из нас совершенно не понимает, что там еще куча поборов, спрятанных в маленьких буковках и непонятных сокращениях. Есть много видов сборов – за ведение бухгалтерии, за надзор над инвестициями, за электронную торговлю на бирже, за общий менеджмент. Там есть фиксированные ставки, а еще берут проценты за все, что делается на счету. До последнего времени многое даже не публиковали, а сейчас, когда закон того требует, то все зашифровано. Для паевых фондов и финансовых институций сборы и поборы – это их основной источник дохода.

Все это составляет считанные проценты и кажется незначительным, но если подсчитать долгосрочный эффект этих поборов, применить хитроумные формулы подсчета сложных процентов, то оказывается, что значительная часть денег отбирают у вкладчика за обслуживание счета.

Наверное, было бы честно, если бы с нас брали какой-то процент с дохода, – резюмирует Хилтонсмит. - В конце концов, мы вкладываем свои деньги для получения дохода. Однако они облагают поборами все, что у вас есть. Предположим у вас есть $50.000 и вы платите 1%. Это 500 долларов в год. Однако даже если ничего не зарабатываете, вы все равно платите эти $500. Если бы эти $500 оставались на счету, то основной капитал бы рос.

Я не буду утомлять читателя математическими выкладками. Хилтонсмит подсчитал, что в течение 10-20 лет сборы съедают 30-37% основного капитала. Это больше, чем то, что потеряли американские вкладчики при глобальном финансовом обвале 2008 года.

Хелен Олин, автор нашумевшей книги "Бросать деньги на ветер: Раскрытие темной стороны индустрии персональных финансов" (Pound Foolish: Exposing the Dark Side of the Personal Finance Industry) считает модное сегодня "движение за финансовую грамотность" одним из наиболее опасных феноменов американской финансовой жизни. Движение началось в 1990-х и неслучайно набирает размах после финансового обвала 2008 года.

Нет никаких научных доказательств, что если детей в возрасте от трех лет начать учить финансовой грамотности и основам бюджета, то они вырастут ответственными потребителями, подкованными в сфере персональных финансов. Никем не было доказано, что такая идея работает.

Скрытая цель движения финансовой грамотности – заставить общество поверить в то, что в отличие от других отраслей, финансовая сфера не нуждается в законодательных мерах по защите потребителей. Платят группам, выступающим за финансовую грамотность, по большей части, банки и финансовые корпорации.

Учебные пособия и публикации движения "За финансовую грамотность" и сами служат лукавым маркетингом финансовых продуктов для детей и подростков. Многие банкиры не скрывают, что дают деньги на финансовую грамотность, чтобы их бренд проник в детское сознание как можно раньше.

"Улица Сезам" – одна из самых популярных детских передач. Ее делают в пользующейся доверием и хорошей репутацией некоммерческой общественной телекомпании PBS. И там сделали серию передач о финансовой грамотности: Эльмо учится, как собрать деньги на пятидолларовую игрушку. Вроде бы ничего плохого, но повсюду красуется имя банка, который продает себя, как персональный. На учебных пособиях и на детской литературе, прилагаемой к серии, тоже. Психологи установили, что даже полуторогодовалые детишки, встречающие такие бренды, как Виза, запоминают их на десятилетия. Деятели, стоящие за этими программами, признавались, что они это делают, чтобы внедрить свой бренд среди школьников и их родителей.

Американская статистика свидетельствует, что 65% сегодняшних американцев закончат жизнь в нужде, а 75% американцев, по сути, не имеет никаких сбережений. Стоимость их долгов превышает стоимость их имущества.

Даже либеральные круги в Демократической партии безропотно принимают планы президента о сокращениях в Сошиал Секюрити. За идеологической риторикой о свободе инициативы от государственного контроля и коррупции, которой якобы не подвержен частный сектор, кроется жлобская идейка, что всякое государственное вмешательство уменьшает корпоративные доходы. Большой бизнес враждебно относится к любым попыткам организации потребителей, так как видит в них угрозу своим доходам. С неорганизованной массы вкладчиков можно получать куда больше.

Людям поколения Икс (Gen X), родившимся в 1960-80 гг, и молодежи Millennials, родившейся в 1900-2000е годы, будет куда трудней обеспечить себе старость, чем нынешнему поколению бейби-бумеров (1950х - начала 1960х гг).

Зарплаты в Америке практически не растут с 1979 года. Рынок труда требует все более высокого уровня образования. Однако даже образованные люди не могут сегодня особо рассчитывать на повышение.

Мэри Ростофф в прошлом году получила надбавку всего 50 центов в час, а Нэнси Симмонс благодарит Бога, что ей не урезали зарплату. В тоже время, цены стремительно растут: за медицинское обеспечение, за образование, за продукты питания, за бензин.

Традиционные пенсии исчезают даже из общественного сектора. Их имеют многие беби-бумеры, некоторые представители GenX, но очень мало миллениалз получат такие пенсии. С одной стороны ведется наступление на профсоюзы, а с другой - один за другим банкротятся муниципалитеты. Последнее такое банкротство произошло в Детройте, бывшем мировом центре автомобильной промышленности, нынче превращающимся в трущобы.

Ведется наступление и на Сошиал Секюрити. В Конгрессе практически нет силы, защищающей пенсионеров. Две политические партии конкурируют в основном за благосклонность корпоративных спонсоров. Не работает и рынок, поскольку вместо конкуренции за потребителя, корпорациям удобней конкурировать за благосклонность законодателей, которые пишут законы свободного рынка в их пользу. Поэтому люди будут получать все меньше и меньше на старости. Социальные завоевания ХХ века постепенно сходят на нет. Все большее число американцев оказывается перед перспективой нищей голодной старости. Социальный дарвинизм побеждает. Для большинства американцев нет даже проблеска надежды в рамках существующей системы.