НОЧНОЙ ХИЩНИК

НОЧНОЙ ХИЩНИК…

(Отрывок из повести «Истопник»)

   Трещит будильник. Двенадцать часов ночи. Он вскакивает. Холодный душ. Спортивный костюм. На балкон. Чашка кофе. Сигарета. Ключи от топочной бани в карман и на улицу.

   Последний автобус в 00. 25.

   Он пропускает автобус.

   В автобусе тепло, светло и уютно, усталые лица, мобильники, сонные взгляды…,но ему не хочется в этот «закисший» мир, который он встречает почти на каждом шагу днём. Даже дома: кухня, столовая, диван, телевизор, компьютер…  На улице: магазины, рынки, толпы… Словом всё то, что называется удобством и где, как он думает, «исчезает» человек...

   Он понимает, что это всего лишь некоторые кусочки бесконечного человеческого мира, что мир гораздо многообразней, и такие его мысли вызваны состоянием души, а чтобы вырваться из этого состояния, нужны усилия, но привычка стала для него поводырём.

   День за днём он погружается в один и тот же круговорот, от которого душа становится равнодушной и бесцельной, словно обутой в домашние тапочки, которые то и дело шаркают от дивана на кухню, а  из кухни к телевизору, от телевизора к компьютеру.…

   Когда автобус пропадает из вида, он  направляюсь к тропинке, которая начинается на макушке бугра, где стоит церковь и заканчивается возле площади с ночным магазином.

   Тропинка не освещается. Она погружена в темноту.  Узкая, петляющая. По обе её стороны -   рослая густая трава, загустевшие кусты, деревья. Он идёт практически на ощупь, ориентируясь на асфальт под ногами.

Если асфальт пропадает, значит, он сбился.

   Темень. Она наваливается на него. Обостряются глаза и пружинятся  нервы.  Он улавливает малейший шорох. Даже, когда лист срывается с ветки и падает в траву. Он останавливается, и начинается игра сознания с подсознанием. У него возникает впечатление, что он  становится хищником. Комком одних свитых мышц. Он  не идёт, а крадется, вслушиваясь в окружающее, и реагируя на каждый звук. Он не видит траву, кустарники, деревья. Окружающее сливается в одно черное пятно, из которого вырываются беспорядочные вспышки.  

   Часто он замирает на месте, ни одного движения, даже не шевельнётся. Он слышит стук сердца, и нервно думает, что стук выдаст его, он готов остановить сердце, но не может и сдавливает дыхание до такой степени, что не чувствует и не слышит его. Тело, словно сжатая до предела пружина, и он готов броситься туда, где почудится опасность. В нём просыпаются звериные, хищнические инстинкты. Иногда возникает страх. Он ощущает, как немеют ноги, но, несмотря на это, он готов повернуть назад и бежать в «закисший» мир. Останавливает его самолюбие, потому что он знает: оно добьёт его на верхушке бугра.

   Мысли, что ничто не грозит ему, что это обыкновенная дорожка, по которой он ходил сотни раз днём за днём,  проглатывает чувство опасности, которое исходит из чёрного пятна с беспорядочными вспышками. Он закрывает глаза, но напрасно. Вспышки пробиваются в подсознание и  начинают прятаться в нём, когда он выходит на освещенную площадь с ночным магазином.

   Утром он поднимаюсь по этой же тропинке. Ему хочется завалиться, как в детстве, под солнышко в траву и выспаться.