СКОЛЬКО Ж МОЖНО ТЕРПЕТЬ?!

Воннегут не очень внимательно читал Евангелие, иначе бы не сказал: "Даже Иисус, если бы Его не распяли, вынужден был бы повторяться". Иисус и так повторялся - чего, кстати, не могу вообразить литературоведы средней руки, которые в основном занимаются "изучением" Евангелия.

Нет, про литературную критику эти горе-филологи все знают, их беда в том, что они не успели узнать жизнь. Школа, университет, слушание лекций, чтение лекций... Очень ограниченный жизненный опыт, в основном, из третьих рук. Поэтому у них самые причудливые представления о том, что мог, а что не мог сказать Иисус.

Воннегут, напротив, приемами не владеет, зато живой. Вот из его проповеди, прочитанной в соборе Св. Иоанна Богослова в Нью-Йорке.

Кстати, дико звучит для русского уха - "прочитанная проповедь". Как "пробарабаненный вальс". Проповедь говорить надо! Может, это самое страшное последствие Реформации - которая, впрочем, сама лишь следствие, а не причина превращения христианства в разновидность академической дисциплины. На первое место вышла не способность сказать проповедь, а исполнительность и умение соблюдать приличия - что с проповеданием плохо совместимо. Господь Иисус Христос не был исполнительным и не умел соблюдать приличия. А когда на первом месте форма, чтобы никакой Лютер не мог придраться, то и приходится проповеди писать. Хороший такой крепкий средний уровень. Отсекаем некомпетентных и сверхкомпетентных - и становится обычным тупым предприятием типа "тропический загар за минуту". Спрос пока есть.

Воннегута извиняет то, что он все-таки не проповедовал, а выступал в неповторимо американском жанре эстрадного эссе.

"Вообразите, что мы по глупости своей решили избавиться от своего ядерного оружия, от любимого наркотика нашего, а враг тут как тут, и мигом распнет нас, только и всего. ... И вот если всех нас на крест, на крест, и гвозди в ноги забивают да в ладони, не охватит ли нас желание, чтобы бомбы наши водородные оказались в готовности, чтобы с жизнью уж повсюду на земле покончить?

Из седой древности сохранился всего один пример Распятого, который, надо думать, не хуже нас с русскими мог бы положить конец жизни раз и навсегда. Но Он предпочел терпеть Свои муки. И только просил:

"Прости их, Отче, ибо не ведают, что творят".

Ему было ужасно плохо, но Он решил, что жизни нужно продолжаться, а решил бы иначе, мы бы тут с вами не сидели, правда ведь?

Но Он - случай особый. И нельзя же, в самом деле, требовать, чтобы Иисус стал для нам примером, когда мы, смертные, решаем, сколько можно вытерпеть страдания и боли, прежде чем возжелать конца всему миру. Я не думаю, чтобы нас на самом деле кто-то норовил распять. Ни у одного из наших сегодняшних потенциальных противников просто не наберется столько
плотников, куда там".

Насчет плотников Воннегут заблуждается, а вот насчет нежелания распинать - нет. Даже российский милитаризм не хочет никого распинать, разве что по пьяной лавочке забудет, кто на глобусе паразит, а кто дело делает. На деле, правда, от российского "не хотим войны" гибнет куда больше, чем от американского ковбойства-жандармства. Милитаризм разных стилей бывает, как в самбо - стиль "пьяная обезьяна", когда мастер вроде бы шатается и ничего не соображает, а через три минуты враги вокруг мертвые лежат.

Вера есть опыт вечности. На главный вопрос обиженного человека она отвечает: "Вечно". (Вопрос этот: "Сколько ж можно терпеть?!"). Собственно, терпение - даже если оно длится секунду - и есть вочеловечившаяся вечность. А решимость убить, отомстить, защититься, защитить - соответственно, есть убийство вечности и торжество смерти, а вовсе не жизни, которую якобы защищают.

о.Я.Кротов