Мы недоедали, чтоб были сыты фронтовики!

Чем дальше от нас уходит по великой Реке времени Великая Отечественная война, тем ярче и отчетливей воспоминания о том героическом времени. Мне было тринадцать, когда на нашу страну напали фашистские полчища. Наша семья тогда жила в деревне Еловое-Паново Рыбно-Слободского района ТАССР. Семья была большая. Папа, мама, бабушка, дедушка и четверо детей.

В первые дни войны отца и почти всех других мужчин забрали на фронт, а молодежь старше 16 лет и бездетных женщин отправили на строительство Казанского обвода – оборонительных сооружений: немцы так быстро наступали, что даже здесь, под Казанью, предполагался один из рубежей обороны. Вскоре в нашей деревне остались одни бабы, старики да дети. Я была самая старшая в семье, а потому стала работать вместе со всеми: приходилось и мешки с зерном таскать, и пшеницу жать серпом (техники на все поля не хватало). А еще мы каждое лето вручную делали запруду на мельнице. Весной ее уносило талыми водами и приходилось строить заново. Мы, мальчишки и девчонки, таскали на носилках землю и глину, выбиваясь из сил. Да и откуда ей было взяться – силе-то, если мы постоянно голодали: весь хлеб отправлялся на фронт, колхозникам оставляли крохи. Летом было полегче: мы питались крапивой и лебедой, а весной собирали в поле мерзлую картошку и варили из нее кисели или пекли блины.

У многих ребят от такого «пропитания» замедлялся рост. Но никто не хныкал и не роптал на судьбу: знали, что вся страна воюет или трудится ради долгожданной Победы.

Так я проработала до 1944 года, а потом ребят из многодетных семей стали отправлять в Казань, для обучения рабочим профессиям. Сельсовет и меня направил в ремесленое училище № 14, готовящее кадры для завода № 22 (так тогда именовался Авиационный завод). В «ремеслухе», как мы ее называли, было полегче, чем в деревне: нас три раза в день кормили, да еще и хлеба выдавали по 700 граммов, который мы обычно сразу же съедали вместо пряника. Я училась на фрезеровщика, но особого желания жить в городе у меня не было: тянуло домой. Но уйти из училища было нельзя. Моя подружка сбежала, а ее осудили за это на четыре года, правда, после Победы амнистировали.

Вот так прошли мои детство и юность. Училище я закончила в феврале 1946 года, после чего 38 лет проработала на КАПО им. С.П.Горбунова. В 1958 году вышла замуж, родила троих детей. Жизнь после войны налаживалась, привыкла я и к городу. Вот только к одному привыкнуть не могу – к тому, что нынешняя молодежь постоянно хнычет, что плохо живет. И платят-то им мало, и машин-то они, бедные, купить не могут…

А я думаю: этих бы «хныкалок» да отправить во времена нашей юности! Может, тогда они бы иначе взглянули и на жизнь, и на свое место в ней?

Наталья ПУШКИНА,

труженица тыла.      

г. Казань.