О пользе демократии.

Демократия - чрезвычайно полезная вещь. Сто идиотов плюс один гений, в сумме — сто один голос. Как будут поступать? По-идиотски. С перевесом сто к одному.

Сто бездельников плюс один работящий. Как поделят? Поровну. Сто эгоистов плюс один, который на самом деле знает, как надо. Не чтобы всё и сразу - в личный карман, а чтобы что-то осталось после нынешних. Как будут поступать? Ну, в общем, правильно — по-сиюминутному. Чтобы и рыбку съесть, и на машине прокатиться. Или, в переводе с общечеловеческого на конкретно еврейское - «хорошо мне — хорошо Израилю». Чтобы они все хоть раз задумались, нельзя ли наоборот? Чтобы стране было хорошо, и от этого тебе, скотине, тоже было хорошо. Хотя бы на душе...

Тут пожизненно заключенный Поллард написал письмо — горькое и справедливое на все сто процентов. Насчет того, что отличает реальное Государство Израиль от того, каким его себе представляют романтики всего мира, которые ему помогают, едут в него жить и без кого этой страны и этого государства не было бы и в помине. В отличие от всех тех, кто им управляет и его представляет. Картина получилась грустная. Хотя на самом деле повышенная глупость, трусость, подлость, склонность к интригам и самоубийственному подсиживанию ближних и стремление продать страну подороже, с немалой выгодой лично для себя — не есть отличительные черты только еврейского истеблишмента. У многих в третьем мире так.

Как-то один мой добрый товарищ из старого поколения отказников, который прорывался в Страну Израиль, проламывая стены собственным лбом, прорвался туда, воевал, командовал крупной государственной структурой и ушел в отставку из принципиальных соображений, когда премьер-министр — тот же, что и сегодня, - начал демонстративно нарушать все свои предвыборные обещания, сказал одну верную, хотя и очень печальную вещь. «Мы, - сказал он, - страна ростовщиков и лавочников, и детей ростовщиков и лавочников. Мы думаем, что в этом мире у всего есть цена, и готовы вступать в торг по любому вопросу. И до той поры, пока мы не поймем, что родиной не торгуют, государства у нас не будет. Как его нет сейчас».

И ведь насколько верно сказал! Даже Люксембург, Лихтенштейн, Монако или Сан-Марино не обсуждают с соседями территориальные вопросы. Сингапур, у которого с окружением не лучше, чем у Израиля, а с вооруженными силами куда хуже, не дискутирует ни о чем подобном. При том, что треть его населения — мусульмане и малайцы. И при необходимости раскрутить тему его воссоединения хоть с Малайзией, хоть с Индонезией — раз плюнуть. Но у Израиля собственное понятие о национальных границах. И он готов сдавать территории и отступать сколько угодно. Не потому, что его кто-то победил, совсем наоборот. Но потому лишь, что кто-то из его лидеров впал в старческий маразм, а другие пытаются выторговать у всего мира то, что предметом торга не является ни у кого — права, которые завоевываются и удерживаются силой и только силой.

Израиль предал союзников в Ливане и Палестине и тех, кто на него надеялся, полагая, что еврейское государство защитит мирных обывателей от религиозных фанатиков, бандитов и террористов. Вся история отношений официального Иерусалима с его арабскими соседями, начиная с первой интифады, - это предательство, подлость и глупость. Ставка на террориста номер один, в качестве партнера. Оставленные без помощи и поддержки палестинские и ливанские «коллаборационисты» - мир памяти тех из них, кого убили «партнеры» Переса и Рабина. Отданный «Хизбалле» Южный Ливан — спасибо Бараку. Победивший в Газе ХАМАС — вечное черное пятно на биографии Шарона. Свихнулись они, что ли? Так что после этого Азми Бшара и Ханин Зуаби — естественный выбор израильских арабов, которые получили наглядный урок того, как кончают неевреи, лояльные к еврейскому государству.

Впрочем, будем справедливы: евреи кончают немногим лучше. Нельзя представить себе большей глупости и подлости в отношении собственного населения и собственных силовых структур, чем обмены террористов — вне зависимости от причин. Об освобождении не стоит и говорить. Как, впрочем, и об извинениях, приносимых спонсорам и покровителям террора, вроде турецкого премьера в истории с «Мави мармара». Сколько людей убьют выпущенные на свободу террористы? Сколько искалечат? Сколько человеческих судеб разобьют? Что государство сделало, чтобы этого не произошло? Поигралось в защиту своих граждан и нашло себе новые игрушки? Права человека, точнее террористов. Гуманизм — в отношении террористов. Диалог о мире — с террористами и организаторами террора.

Ровно это и значит: государства пока нет. Если оно есть, оно так поступить не может. Не имеет права. Просто не решится. И тут мы подходим к вопросу о демократии — не просто демократии, а специфичной, израильской. Вообще-то, демократия — это власть народа. Так это слово переводится. И еврейское государство, согласно правилам, заложенным его отцами-основателями, - государство демократическое. Для соответствия чему оно делает не просто много, но чрезмерно много, постепенно эволюционируя из демократии в анархию. Поскольку демократическое государство — не обязательно государство клинических идиотов, двадцать лет занимающихся попыткой совершить суицид.

Скажем больше: демократия — не обязательно мазохизм в национальных масштабах. Кто бы возражал, если бы Ольмерт или Ливни, Бург или Бейлин, Перес или Сарид, коль скоро у них на душе кошки скребут, поделились с палестинскими беженцами собственными домами? Сняли все деньги с банковского счета — своего счета, и отдали их Абу-Мазену? Или если бы тот, кто принимает решение об освобождении террористов, вне зависимости от того, кто на него давит из Вашингтона, в случае, если хоть один из них вернется к террору, застрелился? Но это так, в теории...

На самом деле, свое кровное они никому не отдадут. Отдадут общее или чужое. Под треск пустопорожних обещаний избирателям, которые никто никогда не собирался и не соберется выполнять. Хотя если демократия — это власть народа, то народ против переговоров с теми, с кем они без малейшего шанса на успех идут. Против отступлений. Против освобождения террористов. Против продолжения экспериментов с «мирным процессом». Голосует именно за тех, кто обещает со всем этим покончить. И его год за годом, выборы за выборами ставят перед фактом: демократия заканчивается в день этих самых выборов. После чего начинаются волюнтаризм, глупое фанфаронство и единственные в своем роде, уникальные действия по самоликвидации страны.

И ведь было бы зачем. Не будут израильские лидеры, эти мелкие местечковые швицеры с апломбом, соответствующим занимаемым ими местам, как соответствует парихмахер или дантист генеральским лампасам, выполнять ничего, что они обещали. Такая демократия. И ведь вся история свидетельствует: не будут никого евреи втаскивать в свои междоусобицы и дрязги с соседями — ничего не произойдет. В том числе в Москве, Лондоне, Вашингтоне, Женеве и Париже с Брюсселем вместе взятыми. Кому бы все эти истории были нужны!

Интересно, возможен ли был бы в развитых западных демократиях хоть один маневр из числа тех, к которым они принуждают Израиль? Когда речь идет об их собственной безопасности, все эти советчики превращаются в записные диктатуры. Представить себе их в роли адвокатов убийц собственных граждан - не слишком реально. Хотя, не исключено, начав с Израиля, они превратятся в такое же поле охоты террористов на нормальных людей, в какое превращают еврейское государство. После чего им настанет конец. Вместе с демократией.