Что дали прошедшие после распада Союза годы республикам бывшего СССР?

Чем живут республики бывшего СССР? Что дали 22 года после распада Союза? Ответы на эти актуальные вопросы пытается найти Андрей Манчук в статье опубликованной на сайте СЕГОДНЯ.ua.

С момента путча ГКЧП, который дал старт распаду СССР, прошло 22 года, которые полностью изменили нашу жизнь. Пятнадцать союзных «республик-сестер» превратились в пятнадцать независимых государств. Каждое из них прошло собственный путь к демократии и благосостоянию, которые были обещаны всем жителям расколовшегося советского монолита. Сумели ли мы достичь этих целей?

Поговорив об этом с жителями постсоветских республик, мы убедились, что, разойдясь в разные стороны, эти страны в итоге пришли к общим проблемам: экономический кризис, массовое бегство активных и трудоспособных граждан, коррупция среди чиновников, которые всегда норовят «закрутить гайки». Радужные ожидания от жизни по отдельности пока не оправдались ни в одной из бывших республик Союза...

Казахстан. юбилей закончился трагедией

С момент распада СССР власть в Казахстане удерживает своих в руках Нурсултан Назарбаев — бывший первый секретарь ЦК Компартии Казахстана, который титулуется сейчас официальным прозвищем «Лидер нации» — «Елбасы». Этим гордятся. Однако стабильность, которой гордилось казахское руководство, скомпрометировала кровавая бойня в городе нефтяников Жанаозене. В день празднования 20-летней годовщины независимости Казахстана полиция расстреляла там бастовавших рабочих. «Страна трансформировалась в государство третьего мира: с трущобами, массовой неграмотностью, репрессиями против оппозиции. И не видно той силы, которая могла бы преодолеть это», — утверждает политэксперт Олжас Кожахмет. Другие говорят, что нынешняя жизнь их устраивает, а кошмар в Жанаозене — лишь политические игры. Называли даже возможного заказчика — экс-зятя Назарбаева, бизнесмена Рахата Алиева, живущего за границей».

Армения – «арбун» вместо коньяка

«С момента обретения независимости Армения — это две страны в одной, — делится политолог Наира Саркисян. — Одна страна — это столичный Ереван, современный город. Вторая  — обезлюдевшие села, жители которых выживают без помощи государства. Изменилась и ситуация с языком — в городах еще можно услышать русский, а в селах молодежь знает только армянский. В феврале 2013 года, несмотря на протесты оппозиции, президентом страны был переизбран Серж Саркисян — и сегодня проводится политика жесткой централизации власти. После войны Армения оказалась в блокаде со стороны Турции и Азербайджана. Даже коньяк, под давлением Евросоюза, теперь называется здесь «арбун». Разве 20 лет назад кто-то мог бы представить, что армянам запретят называть коньяк коньяком?»

Куда идет Азербайджан?

«Раньше у нас любили говорить «широко шагает Азербайджан!» — фразу, произнесенную во время визита в Баку Брежневым. Нынешнее азербайджанское руководство предпочитает выражение «аналогу олмаян»  — «не имеющий аналогов». Грандиозные имиджевые проекты — установка самого большого в мире флага или замена бакинских такси на лондонские кэбы — призваны продемонстрировать процветание страны. Зато жилье — роскошь для рядовых граждан»,  — рассказывает журналист Мурад Гаттал.

За минувшие двадцать лет Азербайджан пережил войну, внутреннюю борьбу за власть и тотальное безденежье середины девяностых. С октября 1993 года страной управлял бывший член Политбюро ЦК КПСС Гейдар Алиев. В 2003 году пост наследовал его сын — нынешний президент Ильхам Алиев. Однако наследственность не обеспечила экономическую стабильность: многие выживают за счет натурального хозяйства или уезжают на заработки.

Все это проходит на фоне арестов журналистов и запрета политических митингов. «Чем дальше от столицы — тем сильнее власть местных царьков. В Нахичевани уже пытаются контролировать меню свадебных и поминальных столов и запрещают гражданам собираться в количестве больше четырех человек», — говорит Мурад Гаттал.

Беларусь: «Как у всех»

Республику Беларусь, которую возглавляет бессменный лидер Александр Лукашенко, часто считают одним из последних оазисов советской эпохи. Кому-то это нравится, кому-то — не очень, но с этим утверждением согласны далеко не все эксперты.

«По большому счету, я думаю, что у нас то же, что и у всех, — считает минский политолог Дмитрий Исаенок. — Что изменилось в лучшую сторону с конца советской эпохи? Улучшился ассортимент товаров на прилавках, и если есть деньги, то дефицита теперь нет. Нет межнациональных конфликтов. Можно слушать любую музыку и одеваться во что угодно. Пожалуй, что все».
В Украине популярны белорусские товары, но в самой республике жалуются на дороговизну. По словам Дмитрия Исаенка, большинство молодых белорусов стремятся быть не инженерами, а работниками торговли. «Жилье в столице дорожает. И если тогда молодежь спокойно жила в коммуналке в ожидании, пускай и длительном, своей квартиры, то теперь она снимает квартиру на четверых, отдавая половину своего дохода и ожидая в будущем только повышения квартплаты. Пожалуй, единственное серьезное отличие белорусов от соседей — это то, что они почему-то свято уверены, что сохранили все лучшее, что было в СССР», — считает эксперт.

Литва. Массовая эмиграция

Литва считается одной из наиболее благополучных стран бывшего СССР, и даже председательствует сейчас в Совете ЕС. Изменения затронули тут многое, начиная от языковой ситуации. «За десятилетия поменялась языковая ориентация. Я столкнулся с этим, когда на публичной дискуссии спорили, на каком языке говорить докладчику, — рассказывает литовский правозащитник Эвальдас Бальчунас. — Докладчик был русский, часть людей плохо знали английский, а часть совсем не знали русского. И это в многонациональном Вильнюсе!» По словам эксперта, одна из главных проблем — трудовая миграция. «Ранее литовцы не любили покидать насиженные места.

А сейчас статистика говорит, что уехал каждый шестой — и это только официальные цифры», — утверждает Бальчунас. По его мнению, эти тенденции обусловлены сокращением производственных активов советской эпохи. Заводы, где работают 200 человек, считаются по нынешним меркам крупными, и сегодня ими часто владеют скандинавские бизнесмены, которых привлекает в Литву дешевизна рабочей силы.

Туркменистан. Без гречки

Туркмения считается самой загадочной страной из всех, которые образовались на руинах Советского Союза. Пережив эпоху правления Сапармурата Ниязова — Туркменбаши, который всячески утверждал в обществе культ своей личности, эта республика управляется ныне его преемником Гурбангулы Бердымухаммедовым. Политической оппозиции в стране, по сути, не существует, интернет контролируется, а значит и недовольных как будто и нет. Хотя после распада СССР жители Туркменистана, который отныне гордо именуют «нейтральным», оказались отрезанными от своих вчерашних сограждан из других стран.

«Связи с другими бывшими союзными республиками прервались. Если где-то железный занавес рухнул, то тут он только укрепился. Даже ржаной хлеб и гречка, которые привозили к нам, исчезли из магазинов, и я по ним очень скучала. Многие не выдержали изоляции и уехали из страны», — говорит домохозяйка Елена Скопенко. В республике возвращаются к традициям. «В стране ввели государственный калым: выкуп за туркменскую невесту для иностранцев, — рассказывает Елена. — Хочешь жениться — плати 50 тысяч долларов. А сами туркмены обычно платят около тысячи или двух тысяч долларов, плюс подарки — телефоны, телевизоры, компьютеры и даже мебель».

Латвия. Страна чиновников

Латвия, которая также вступила в ЕС, пытается преодолеть последствия кризиса, который поставил ее на грань дефолта. «Самым очевидным итогом прошедших лет для Латвии стал демографический упадок. Согласно официальным данным, нынче здесь проживает чуть более двух миллионов человек, и республика вернулась по этому показателю к уровню 1959 года», — говорит латышский экономист Владимир Веретенников.

По его словам, вначале страну покидали представители русскоязычного населения, не согласные со своим «второсортным» статусом «неграждан», к которым отнесли сразу 700 тысяч человек. Потом начали уезжать и латыши, ведь медицина и высшее образование стали платными, выросли налоги, а размеры соцвыплат сильно сократились. «В Латвии остались, главным образом, пенсионеры, подростки и чиновники, причем чиновничий аппарат вырос с советских времен в несколько раз», — рассказывает эксперт, который убежден, что такая бюрократическая демократия обходится республике слишком дорого. За четыре года расходы на чиновников выросли на 70%, что вдвое превысило рост ВВП.

Эстония. Бонус от власти

Эстония развивалась успешнее двух других прибалтийских стран, хотя не избежала ни оттока уехавшей на заработки молодежи, ни межнационального противостояния с русскоязычной общиной страны, которая составляла около четверти от населения.

Апофеозом конфликта стали массовые беспорядки в апреле 2007 года, когда тысячи людей вышли на улицы Таллина протестовать против переноса памятника павшим советским воинам.

«Сегодня эстонские власти удерживают экономику, затягивая пояса согражданам. В прошлом году это привело к первой всеобщей забастовке в истории постсоветских республик. В Таллине стоял общественный транспорт, водители троллейбусов демонстративно играли в домино, а учителя писали на школьных досках требования повысить им зарплату, — рассказывает журналист Артем Кирпиченок. — А когда Евросоюз оштрафовал Эстонию за то, что она произвела много сахара, местные фермеры устроили акцию «Варенье для Брюсселя», посылая европейским министрам банки с джемом и компотом. В СССР от людей требовали производить больше, а сейчас производство требуют ограничить». Пытаясь стабилизировать ситуацию, местные власти сделали проезд в общественном транспорте бесплатным, что стало беспрецедентным примером для всего бывшего СССР.

Молдова. Половинки яблока Брюсселя

После войны оба берега Днестра погрузились в глубокий экономический кризис. Политическая ситуация в Кишиневе остается нестабильной — здесь успели «порулить» и коммунисты, и националисты. А часть местных элит вообще выступает за присоединение Молдовы к Румынии, видя в этом единственный шанс для страны. В то же время в Приднестровье недавно прошли первые относительно демократические выборы, по итогам которых многолетний правитель непризнанной республики Игорь Смирнов отправился на покой. Но приднестровцы все так же стремятся получить украинские паспорта, а молдаване массово выезжают на заработки — как в страны ЕС, так и на московские стройки. Ведь заработать на жизнь дома практически негде.

«Уникальные заводы, уникальные оросительные системы — все это превратилось в хлам и металлолом.  Это было неизбежно — Советская Молдавия была частью механизма СССР и была способна функционировать только в составе Союза. Кончился СССР — и это стало никому не нужно, — отмечает молдавский политолог Сергей Ильченко. — В «гордом и мятежном» Приднестровье – точно та же ситуация: полное разрушение производства и абсолютно неэффективное управление. Молдова и Приднестровье похожи друг на друга, как две половинки одного яблока», — считает он.

Россия. Гарантии СССР

Российская политическая жизнь прошла развитие от «тоталитарной демократии» Бориса Ельцина до «суверенной демократии» Владимира Путина — пока протесты на Болотной площади не показали, что в стране сформировались новое политическое движение со своим взглядом на будущее страны. После первого предложения в России - Впервые после событий октября 1993 года на московские улицы вышли сотни тысяч протестующих людей, а в рядах оппозиции засветились популярные звезды шоу-биза.

Однако результаты президентских выборов подтвердили, что российская власть все еще имеет значительный ресурс поддержки. В то время как оппозиция может пока претендовать только на поддержку части москвичей, а миллионы россиян апатично относятся к протестам.

«Большинство граждан России с ностальгией смотрят на Советский Союз, но не потому, что их влечет какое-то «имперское величие», а потому что люди вспоминают о социальной стабильности той эпохи. Пока российские власти смогут обеспечивать хотя бы часть этих гарантий, они смогут удерживать ситуацию под контролем. Но не дольше», — говорит политолог Алексей Сахнин.

Впрочем, величие все равно осталось. Несмотря на распад СССР, Россия остается самым крупным государством в мире, в два раза больше ближайших «конкурентов» — Канады, Китая, США и Бразилии.

Средняя зарплата в РФ — 26,5 тысяч рублей.

Кыргызстан. Цветы революций

Кыргызстан стал единственной среднеазиатской страной, где бывшие советские партруководители не смогли удержать полученную после независимости власть. Страна пережила сразу две революции. Первый народный бунт, с романтическим названием «революция тюльпанов», вынудил уйти в отставку режим президента Аскара Акаева. А в 2010 году народные выступления под руководством Розы Отунбаевой заставили бежать из страны «революционного» президента Курманбека Бакиева. Киргизию тут же поспешили объявить первой демократической страной в регионе, однако реальная власть в ней до сих пор принадлежит могущественным кланам, которые представляют различные регионы страны и активно соперничают между собой, что приводит к постоянным всплескам политической нестабильности.

Тюльпаны и розы пока не принесли плодов подлинной демократизации общества. «Политическая модернизация по западному образцу установила демократический фасад, за которым все решают кланово-родственные отношения, — объясняет эту проблему социолог Бермет Борубаева, — в обществе нарастают националистические настроения, а ультраправые политические движения стремятся понизить статус русского языка, который в Кыргызстане является официальным и по конституции уравнен в правах с кыргызским». Как отмечает эксперт, экономика страны выживает за счет реэкспорта товаров из соседнего Китая, а некоторое время назад здесь практически рядом расположились военные базы России и США. Сейчас бывшая советская республика служит полем соперничества трех могущественных держав.

Узбекистан. Стабильно, как в Союзе

В отличие от Кыргызстана, Узбекистан не знал революционных потрясений. Его глава Ислам Каримов пересел в президентское кресло с поста первого секретаря Компартии Узбекистана, бессменно возглавляя республику с 1989 года. Сегодня эта богатая памятниками архитектуры и хлопковыми полями страна лидирует среди всех постсоветских республик по числу политических беженцев, а ООН констатирует, что в Узбекистане к несогласным систематически применяются пытки.

«В мае 2005 года в городе Андижан произошли масштабные беспорядки, в ходе подавления которых, только по официальным данным, погибли 187 человек, — рассказывает правозащитник Ибрагим Сайдуллаев. – Власти утверждали, что это бунт исламистов, но на самом деле люди восстали против бесправия и нищеты».

События в Андижане вызвали критику мирового сообщества, после чего узбекские власти оказались в международной изоляции. Но это не поколебало стабильности режима, ведь оппозиция не проявляет активности, опасаясь репрессий, а Ислам Каримов представляет свою страну оплотом против наркотрафика и исламской угрозы. Экономика управляется командно-административными методами. По словам эксперта, узбекские власти привлекают к сбору хлопка тысячи местных школьников (практика времен СССР). А потом пятиклассники учатся в две смены, чтобы наверстать программу.

Таджикистан. Землю — китайцам

В мае 2013 года на территорию Таджикистана без единого выстрела вошли китайские войска. Как оказалось, таджикские власти передали соседу один процент своей земли — около 1,158 тысяч квадратных километров. Эту «Кемскую волость»  — большую территорию в горах Памира с месторождениями урана и драгоценных камней — отдали Пекину в счет погашения неподъемного для таджикского правительства долга.

«Президент Эмомали Рахмон занял свой пост после длительной гражданской войны, но реальную власть на Памире представляют полевые командиры, которые конфликтуют с центральными властями», — говорит правозащитник Айем Файзуллин. На этом фоне эксперта беспокоит рост исламистских настроений. «В прошлом году молодой парень Парвиз Давлатбеков был убит в Душанбе только за то, что надел костюм Деда Мороза, который не понравился фанатикам. Крайне прискорбно, что за 20 лет мы дожили до подобного мракобесия».

Грузия. Крах иллюзий

История независимой Грузии полна военных конфликтов. Страна распадалась на куски, потеряв две автономии — Южную Осетию и Абхазию, которые превратились в де-факто независимые государства под покровительством России. Грузия закончила первое постсоветское десятилетие с развалившейся экономикой и «социалкой», а во главе страны стоял бывший «союзный» горбачевский министр Эдуард Шеварнадзе. «Революция 2003 года привела к власти амбициозного Михаила Саакашвили, который получил массовую поддержку надеявшихся на эффективные реформы грузин. И вскоре в бывшем СССР заговорили о том, что нищая страна враз преодолела коррупцию и превратилась в успешное государство. В это «грузинское чудо» искренне поверили за границей. Тем более, что грузинские власти не жалели средств и усилий для саморекламы, — рассказывает грузинский политик Темур Пипия. — но народ продолжал нищать, акции оппозиции подавлялись, а безответственная политика власти привела к поражению в войне 2008 года».

В итоге, партия Михаила Саакашвили проиграла парламентские выборы 2012 года, и все заговорили о том, что успешные реформы на поверку оказались блефом. «Стоит свернуть с отреставрированной улицы в квартал, и ты попадаешь в позапрошлый век. Традиционные тбилисские дома могли бы послужить декорацией для спектакля о средневековье. В приморском Батуми строятся небоскребы, открываются казино. Но это тоже «выставочный» проект», — утверждает писатель и журналист Дмитрий Жвания.