КАК РАБОТАЕТ «ЗАКОН ПОДЛЕЦОВ»

В Ленинградской области, в 10 километрах от Луги — санаторно-оздоровительный лагерь «Зеленый огонек». Летом петербургская администрация отправляет туда детей-инвалидов. 

Те из них, у кого родители есть, приезжают с мамой, бабушкой, папой. Но путевки в «Зеленый огонек» дают и детям из Павловского дома-интерната, у которых нет родителей. А там, на месте, их размещают по «остаточному принципу». Туда, куда категорически не хотят селиться родители с детьми-инвалидами... 

Поехать в «Зеленый огонек» в минувшее воскресенье меня попросили волонтеры из благотворительной организации «Перспективы», которые почти два десятка лет заботятся о детях из Павловска, и в том числе — сопровождают их в поездках в летние лагеря отдыха. Ведь рядом с маленьким инвалидом должен все время быть кто-то из взрослых. В штате лагеря таких ставок нет, и если бы не волонтеры — дети из интерната вообще не смогли бы поехать отдыхать. 

Все было нормально — но в июне 2013-го в «Зеленом огоньке» возникли проблемы: сирот поселили в единственный неотремонтированный корпус. И августовскую смену — семерых маленьких инвалидов-сирот, — как раз в воскресенье, 4 августа, собирались селить в него же, уверяя, что ничего другого нет.

Вместе с нами в «Зеленый огонек» поехали журналисты из «Новой газеты» и информационного агенства «Балтинфо» — и все увидели на месте. 

К корпусу, куда должны были поселиться дети из дома-интерната, мы подошли вместе с ними — помогали нести вещи, выгруженные из автобуса. И увидели примечательную картину. 

 

В комнатах с потолка сыпется штукатурка, в коридоре — сквозняк (дети из Павловска, которые зиму и осень проводят в четырех стенах интерната, без прогулок, мгновенно простужаются), рамы — старые и изношенные. На одну из девушек-волонтеров ночью упала часть оконной рамы — она чудом избежала травмы: прилегла в этот момент на кровать к своему подопечному ребенку, который плохо спал. 

Пандуса в корпусе нет — его обещают заменить досками, которые после дождя становятся скользкими. Наконец, на все двухэтажное здание — одно тесное помещение, где находится умывальник и душевая кабинка настолько тесная, что в нее ребенка-инвалида можно занести только на руках: инвалидная коляска в кабине не помещается. Волонтеры так и поступают — а мыть детей надо по нескольку раз в день, и в прошлой смене двое девушек элементарно надорвали спины... 

 

Соседние, отремонтированные корпуса — что называется, небо и земля. 

 

На всех окнах — стеклопакеты, напротив каждой жилой комнаты — помещение с туалетом, душем и умывальником (при этом в помещение, а также в душ можно свободно заехать на коляске). Есть пандусы, в холлах — мягкая мебель и современные телевизоры, в отдельной комнате — стиральная машина... В «старом» корпусе обо всем этом и мечтать не приходится. 

 

Посмотрев на все это, мы стали искать директора лагеря — чобы задать простой вапрос: кто решил поселить детей из интерната в самые худшие условия?

Директор сперва заявила нам, что проживание в разных корпусах — это «лотерея», кому-то повезло — а кому-то нет, но потом сменила версию. Выяснилось, что детей из дома-интерната селят в находящийся в ужасном состоянии корпус просто потому, что туда «никто добровольно ехать не хочет». 

«Что же вы хотите — чтобы мы „родительских“ детей сюда поселили?», — вопрошала директриса. — Да их мамы такой крик поднимут!«. 

«Так сразу и сказали бы, — ответил я. — Вы селите в самые худшие условия тех, за кого некому заступиться. У них-то мам нет — никто крик не поднимет. Не стыдно?». 

«У меня нет других мест!, — взорвалась директриса. — Здесь вообще не должно было быть „колясочников“! Где постановление о том, что вы имеете право сюда приезжать и что-то смотреть! Немедленно покиньте мою территорию!...». 

Пришлось объяснить, что депутат Законодательного Собрания имент право посещать любые государственные учреждения и организации, не получая на это никаких «постановлений». Что это не ее частная территория. И что было бы неплохо, если она так волновалась об условиях проживания детей, как она волнуется о «несанкционированном» визите к ней депутата и журналистов... 

Ну, а насчет «лотереи» — оказалось, что для детей из дома-интерната она «безвыигрышная»: никакого другого корпуса для проживания им изначально не предлагали. К тому же, решение о том, кто из детей будет поселен в каком корпусе, принимает медицинская комиссия, а председателем этой комиссии является ... директриса лагеря Валентина Ивановна Коваленко. 

«Это было согласовано с директором дома-интерната», — защищалась директриса. Но, может быть, ему ничего иного просто не предлагалось? И либо дети-инвалиды должны были все лето проводить в интернате, прикованные к постели, либо ехать на отдых, пусть даже и в явно непригодные условия? 

Сами дети, замечу, счастливы уже потому, что они попали на природу (она вокруг — просто замечательная: сосновый лес, чистейший воздух, большая территория). И не очень думают о том, в каких условиях живут (все лучше, чем фактически взаперти в интернате). А каково приходится волонтерам, которые с ними круглые сутки, и которые должны везде носить детей на руках? 

...Приехав из «Зеленого огонька», мы совместными усилиями организовали, что называется, страшный шум. Журналисты рассказали о происходяшем, я уже в понедельник написал письмо сразу двум вице-губернаторам Петербурга, во вторник отправился в городской Комитет по социальной политике — чтобы немедленно вмешались в ситуацию. В среду в «Зеленый огонек» отправилась бригада одного из питерских телеканалов — снимать... 

Результат — налицо: утром в четверг мне сообщили, что сирот переселили в другой — отремонтированный корпус. В нормальные условия. Мы победили. А если бы не приехали и не подняли шум? 

Последнее. О чем сразу вспомнилось в «Зеленом огоньке» — так это о недоброй памяти господине Астахове и других инициаторах и сторонниках «закона подлецов». 

Мы увидели, как он работает на практике: часть детей, которых мы встретили, точно имела бы шанс на иностранное усыновление, и на совсем другую жизнь. 

Этого шанса их лишили те, кого трудно назвать иначе, как подлецами.