Участь Мощей Святых после 1917 года

Кампания по освидетельствованию и изъятию святых мощей, 
как часть антицерковной политики советской власти

Почитание мощей святых являлось одним из незыблемых принципов русского религиозного сознания, недаром именно по нему, в первую очередь, нанесли удар большевики. Инициированная советской властью в самые первые послереволюционные годы широкомасштабная кампания по изъятию и ликвидации святых мощей, вызванная чрезвычайно сомнительными целями, была, без сомнения, преступным шагом. Она прямо противоречила Декрету об отделении Церкви от государства и являлась грубым попранием прав православных верующих.

Первый подобный случай относится к 1918 году, когда при конфискации новой властью имущества Свято-Троицкого Александро-Свирского монастыря была вскрыта рака с честными останками преподобного Александра Свирского. Кощунственные комментарии советской печати по этому поводу послужили сигналом к началу кампании по вскрытию и "освидетельствованию" святых мощей, которые представляли собой самое настоящее надругательство над народными святынями. Особый размах она приобрела весной 1919 года. Эти акции были расценены, как действенное средство антирелигиозной пропаганды и получили полное одобрение государственных органов.

Вскрытие некоторых мощей выявило малоприятный для Церкви факт "дополнения" недостающих костных останков святого вспомогательными материалами - воском, ватой и т.д. На этот шаг церковнослужителей XVIII-XIX веков побуждало неправильное понимание самого термина "нетленные  мощи ", как именно полностью сохранившегося, избегнувшего тления тела. Еще 17 февраля 1919 года святитель Тихон, Патриарх Всероссийский, издал по этому поводу указ, в котором поручал правящим епархиальным Преосвященным во избежание глумления над святыми мощами и соблазна для верующих устранить поводы к этому, т.е. удалить все внешние включения из рак-мощевиков. Однако, большевики, которым на руку были опрометчивые действия, совершенные в прошлом церковными ревнителями не по разуму, стремились опередить на местах исполнение Патриаршего указа.

Основной упор делался на то, что "освидетельствование" мощей - вынужденная мера, проводимая для того, чтобы открыть народу правду: насколько нетленны останки святых, почивающие в раках. Другими словами богоборческие власти полагали, что предъявление верующим не полностью сохранившихся тел, а костных останков, выявит "обман" со стороны духовенства и вызовет отторжение от Церкви. Характерно заявление одного из членов комиссии, образованной в Тамбове по постановлению губисполкома Совдепа, для вскрытия и освидетельствования мощей святителя Питирима, епископа Тамбовского, останки которого пострадали от рук кощунников одними из первых - в конце февраля 1919 года. "В настоящее время с мест, низов губернии, к нам несутся тысячные заявления и просьбы, чтобы мы открыли им свет истины в отношении раскрепощения религиозных чувств в смысле веры в мощи , т.е. из заявлений вытекает, что если есть нетленные  мощи , то укрепите в нас веру, если же там гнилые остатки костей, то докажите нам и раскрепостите нас от суеверия" заявил некто товарищ Гудков, представитель губернского отдела управления. Показателен и мужественный ответ представителя Тамбовской епархии протоиерея Поспелова: "того обмана, какой вы подозреваете, мы никогда не допускали и верующих "не дурачили". Вашим решением открыть честные останки Угодника Божия вы оскорбите религиозное чувство верующего населения всего нашего Тамбовского края, но веры его в святость Угодника Божия Питирима не уничтожите. Для верующих дороги не только кости Угодника Божия, но и уцелевшие части его одежды и кусочки от гроба. Верующие с благоговением чтут не только честные останки Святого Человека Божия, но все, оставшееся от него; все их утешает, ободряет и даже прикосновением исцеляет. Неверующий этого не понимает и даже понять не может".

В постановлении Наркомата юстиции от 14 марта 1919 года заявлялось, что необходимо приветствовать "вскрытие мощей, производимое на местах по инициативе самих рабочих…так как во всех случаях, как и следовало ожидать, на поверку оказывается, что никаких мощей не существует, и при этом ясно для всех вскрывается многовековой обман служителей культа, а также спекуляция эксплуататорского класса на религиозных чувствах темной и невежественной массы". При проведении актов вскрытия рак святых угодников Божиих весьма частыми были эксцессы со стороны верующих, что заставляло власть на местах прибегать к вооруженному насилию. Протесты прихожан и духовенства храмов и монастырей не имели действия, а порой приводили протестующих на скамью подсудимых, как это произошло в 1920 году в Москве с защитниками святых останков преподобного Саввы Сторожевского. Нескольким из них были вынесены смертные приговоры, замененные позже на длительные сроки заключения.

Начало советской власти, как известно, было ознаменовано прямыми репрессиями против православного духовенства, одной из первых жертв которых стал митрополит Киевский Владимир. Верующие с благоговением почитали захоронения новых мучеников, ставших жертвами разнузданного произвола богоборцев. В 1918 году Поместным Собором была установлена дата их поминовения 25 января - день убиения митрополита Владимира. В условиях все усиливающихся репрессий не могло быть речи о широком общественном прославлении жертв большевистского террора, а потому Собор фактически передал вопрос о почитании новомучеников и их честных останков на усмотрение местных приходов, благословив отмечать дни их кончины крестными ходами и литиями на месте погребения. Кроме того, реальная угроза православным святыням со стороны новой власти побудила православных людей организованно сплачиваться вокруг Церкви. 27 января 1918 года Поместный Собор Русской Православной Церкви утвердил воззвание "К православному народу", призывая верующих объединиться для защиты святынь. По России прокатилась волна многотысячных крестных ходов, в адрес Правительства отправлялись многочисленные коллективные петиции. Уже в 1918 году в Москве, Самаре, Чите, Киеве, Харькове и других городах организуются союзы ревнителей Православия, братства и комитеты мирян. В "колыбели революции" Петрограде создается Братство защиты Александро-Невской лавры, его члены перед ракой с мощами благоверного князя Александра Невского дают обет стоять насмерть, защищая лавру. Почетным председателем Братства избирается митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин. До 57 тысяч петроградцев вступают в союзы в защиту православных храмов. В Москве организуется "Союз объединенных приходов Православной Церкви", председателем которой был избран бывший обер-прокурор Синода А.Д. Самарин, осужденный за это в 1919 году. На судебном процессе государственный обвинитель Крыленко откровенно заявил, что главным преступлением Самарина является его противостояние советской власти в борьбе "за уничтожение всяческих предрассудков, сковывающих свободу человека, в том числе и веру в "так называемого бога"". Иногда согласованные выступления верующих позволяли хотя бы отчасти смягчать участь святынь. Яркий тому пример - письмо в защиту от вывоза из кремлевского Чудова монастыря и "освидетельствования", - читай поругания, - честных мощей святителя Алексия, митрополита Московского, направленное в 1919 году Ленину московским Братством святителя Алексия. Возможно, именно организованное общественное вмешательство побудило настроенного непримиримо к Церкви адресата письма наложить резолюцию: "Прошу не разрешать вывоза, а назначить вскрытие при свидетелях".

Из-за активного и решительного противодействия верующих несколько раз переносилось вскрытие раки Преподобного Сергия Радонежского. Оно смогло произойти только тогда, когда в Сергиев Посад к стенам Троице-Сергиевой лавры были стянуты отряды вооруженных красноармейцев.  Мощи  были вскрыты 11 апреля 1919 года в ночь на пятницу на 6-й неделе Великого поста в присутствии нескольких монахов и наместника Троице-Сергиевой лавры архимандрита Кронида - впоследствии священномученика. Событие вызвало большое волнение народа, собравшегося на площади перед закрытыми воротами лавры. Все происходившее в Троицком соборе лавры фиксировалось на кинопленку, которую по указанию Ленина показывали по городам России. По замыслу "вождя революции" эта пленка призвана была разоблачить перед народными массами "вековой обман служителей культа". Однако, когда ворота лавры открылись, народ буквально хлынул в Троицкий собор и в продолжение трех дней к открытым останкам Преподобного Сергия люди шли нескончаемым потоком.

Против организованных групп верующих власти направили карательные меры. В сентябре 1918 года были ликвидированы братства приходских советов, закрыто большинство церковных органов печати, из-за противодействия властям прекратил свою деятельность Поместный Собор, как главный источник организованного сопротивления.

Летом 1920 года Совнарком, обсудив первые итоги кампании, счел их недостаточными, поскольку основная пропагандистская цель - прекращение почитания народом святых мощей и массовый переход трудящихся масс от православной веры к атеизму, достигнута не была. С этого момента кампания вступила в новую фазу - на первый план была выдвинута задача повсеместной конфискации у Церкви святых мощей, что по сути было насильственным отлучением народа от почитаемых им святынь. 20 июля 1920 года была утверждена директива Наркомата юстиции "О ликвидации мощей во всероссийском масштабе", выдержанная в самых категоричных тонах. Она, в частности, предписывала осуществить "ликвидацию названного культа мертвых тел и кукол... путем помещения так называемых мощей в музеи и отделы церковной старины или путем их захоронения". Власти продолжали атаку на святыни, нанося безжалостный удар в самое сердце русского народа. 25 августа увезены в Москву из Троице-Сергиевой лавры  мощи  Преподобного Сергия Радонежского. 17 декабря 1920 года вскрыты мощи  преподобного Серафима Саровского. Святейший Патриарх Тихон дважды обращался с протестами против творимого беззакония, сначала в Совнарком, а затем к председателю ВЦИК М.И. Калинину, характеризуя кампанию по изъятию святых мощей, как противоречащую советскому законодательству и попрание религиозной свободы граждан страны.

Постановления 1920 года Совнаркома и Наркомюста привели к тому, что в дальнейшем вскрытия мощей, как правило, в отдельные мероприятия не выделялись, а их изъятия происходили одновременно с закрытием храмов и монастырей. В том же 1920 году в Москве в музее Народного комиссариата здравоохранения открылась т.н. "Выставка мощей", куда свозились останки святых из разоренных монастырей. К концу года их здесь уже собралось около шестидесяти - в числе первых экспонатов оказались  мощи  преподобного Серафима Саровского, святителя Иоасафа Белгородского, благоверной княгини Анны Кашинской. В 1921 году из Вознесенского монастыря Иркутска в Москву доставили нетленные  мощи  первого епископа Иркутского - "сухую мумию, выдаваемую и чтимую православным духовенством, как нетленные  мощи  Святого Иннокентия", как гласил акт, подписанный членами комиссии Иркутского губисполкома.

12 мая 1922 года в Петрограде в Александро-Невской лавре состоялось публичное вскрытие раки с останками благоверного князя Александра Невского. На нем помимо духовенства епархии и митрополита Петроградского и Гдовского Вениамина - будущего священномученика, также присутствовали несколько сот представителей райкомов и укомов РКП (б), воинских частей, предприятий, которые регистрировались в Смольном и получали там специальные мандаты на участие в акции. Как и в других местах, вскрытие красочно описывалось в газетах, повествовавших о новом разоблачении "спекулянтов в золоченых рясах". Первоначально святые  мощи  оставили в лавре, была конфискована и увезена в Эрмитаж лишь серебряная рака, однако, уже в октябре честные останки победителя Невской битвы были окончательно изъяты у Церкви.

Очень немногим останкам святых, как, например, мощам святителя Питирима Тамбовского удалось остаться на своем историческом месте.

На основе московской выставки планировалось со временем открыть "Красную лавру богов всего мира", представляющую собой собрание культовых святынь всех конфессий России. Значительная часть мощей также помещалась в экспозициях различных антирелигиозных выставок, а в годы Великой Отечественной войны была переправлена в музей религии и атеизма, под который власти отдали оскверненный и разоренный Казанский собор Ленинграда. Как знать, может быть, именно присутствие в городе на Неве святых мощей многих русских угодников Божиих стало одной из причин, по которой в годы Великой Отечественной войны город, несмотря на тяжелейшую блокаду, не был сдан врагу?

Кампания по вскрытию святых мощей нисколько не изменила отношение православного народа к своим вековым святыням, а у части людей наоборот - вызвало религиозный подъем, недаром именно тогда была явлена масса примеров жертвенного стояния за святыни "даже до смерти". Основная масса верующих приходила к поруганным и выставленным на всеобщее обозрение в музеях и на выставках останкам святых с благоговением и молитвой, а не глумливой брезгливостью, на которую так рассчитывали большевистские идеологи. Особенно заметно это было в стенах Свято-Троицкой Сергиевой лавры, где в открытом виде были выставлены на обозрение  мощи  Преподобного Сергия. " Мощи  его, ничем не прикрытые, лежали под большим стеклом… Почти все богомольцы подходили с букетами и цветами и, явно желая прикрыть ими обнаженные  мощи , разбрасывали цветы по стеклу… Толпа была безмолвная, лица сумрачные и сосредоточенные. Казалось, всех за сердце сосет одна дума: "До чего дожили!.. И какое наглое и безумное кощунство и надругательство!..", вспоминала одна из очевидиц". Вместе с тем, эта кампания, несомненно, сыграла свою роль в непримиримой войне коммунистических идеологов с Православной Церковью, жертвами которой стали десятки тысяч репрессированных священнослужителей и мирян. Она также значительно способствовала атеистическому воспитанию новых поколений граждан "Страны Советов". Трогательное единство с богоборческими властями в вопросе о святых мощах было проявлено обновленцами. В 1923 году обновленческий съезд, именовавший себя "Вторым Всероссийским Поместным Собором" постановил ликвидировать  мощи   святых . Многие видные деятели обновленчества, ничуть не стесняясь, открыто высказывались по поводу "фальсификации нетленности, каковые факты явно установлены в революционное время".

Борьба советской власти с почитанием святых мощей в 1945-1988 гг.

Первое послевоенное пятилетие ознаменовалось потеплением церковно-государственных отношений. Тогда небольшая часть мощей угодников Божиих была возвращена верующим. В 1946 году возобновилась монашеская жизнь в Троице-Сергиевой лавре и вновь зажглись лампады над ракой со святыми мощами Преподобного Сергия Радонежского. В ходе подготовки инициированного И.В. Сталиным Всеправославного совещания, Совет министров СССР издал распоряжение о разрешении перенесения мощей святителя Алексия, митрополита Московского, в кафедральный Богоявленский собор в Елохове. В январе 1948 года было дано разрешение на передачу мощей святой благоверной княгини Анны Кашинской из музея в храм города Кашина. Из сказанного нельзя делать вывод, что советская власть решила всемерно идти навстречу Церкви в ее желании возвратить утраченные святыни. Все это было не более чем временными уступками. Уже 21 мая 1947 года в письме к В.М. Молотову председатель Совета по делам РПЦ Г.Карпов рекомендовал не удовлетворять просьбы Московской Патриархии о возвращении мощей святителя Иоасафа Белгородского, Иннокентия Иркутского, Иоанна Тобольского, Иакова Боровичского и других. "Относясь к передаче святых мощей отрицательно, поскольку это способствовало бы оживлению религиозного фанатизма и паломничества, а также увеличению доходов духовенства, Совет по делам РПЦ под благовидным предлогом оттягивал передачу "мощей" церквам".

В 1956 году тот же Карпов в письме к Святейшему Патриарху Алексию I отметил, что не видит препятствий в передаче Церкви мощей святителя Никиты, епископа Новгородского. Однако, процесс затянулся и святыня возвратилась к верующим лишь год спустя, благодаря беспримерной по смелости акции архиепископа Новгородского Сергия (Голубцова), который тайно организовал ее вывоз из хранилищ музея, размещенного в Софийском соборе Новгорода.

В период правления Н.С. Хрущева Русская Православная Церковь снова подверглась массированной атаке со стороны власти. Богоборческое наступление коснулось и церковных святынь, в том числе святых мощей, доступ к которым верующим преграждали всеми методами. Одним из шагов в этом направлении стало закрытие в 1960 году Киево-Печерской лавры, где с XII века открыто почивали  мощи  десятков преподобных отцов. В 1958 году на Украине, где закваска религиозного воспитания населения была еще очень сильна, выпустили кощунственный по содержанию кинофильм "Правда о мощах".

Несмотря на все это, верующие люди не забывали своих святынь. Не иссякал поток паломников к зданию бывшего Иоанновского женского монастыря на улице Карповке в Санкт-Петербурге, в крипте которого был погребен праведный Иоанн Кронштадтский.

Хотя до прославления отца Иоанна в лике святых оставались еще долгие десятилетия, несомненно, приходившие на Карповку, чтили его захоронение именно, как почивающие под спудом мощи . Не имея возможности поклониться его честным останкам, они молились снаружи у небольшого окошечка, ближайшего к месту захоронения пастыря. Несмотря на противодействие властей, отгонявших людей, возле этого оконца появлялись живые цветы и горящие свечи. Шли и на Смоленское кладбище, где под спудом почивала блаженная Ксения Петербургская, тоже официально еще не прославленная. Приходили, несмотря на то, что часовня над ее могилой была закрыта и осквернена, а людей, заподозренных в том, что они пришли поклониться блаженной, отгоняла милиция. В Троице-Сергиевой лавре - единственном месте на территории СССР, где открыто почивали святые  мощи , власти регулярно устраивали облавы на паломников, пришедших поклониться Преподобному Сергию Радонежскому, унижая и оскорбляя их. Все это вполне укладывалось в русло идеологии творца "оттепели", обещавшего населению СССР в недалеком будущем показать по телевидению "последнего попа".

Почитание святых мощей в период после празднования 1000-летия Крещения Руси

1988 год - год празднования великого юбилея 1000-летия Крещения Руси открыл новую страницу в истории Русской Православной Церкви. Этот этап характеризуется повсеместным возрождением храмов и монастырей и возвращением Церкви мощей ее святых, уцелевших в течение семи богоборческих десятилетий. Необходимо отметить, что непосредственным и активным участником всех этих событий был Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий, избранный Поместным Собором 1990 года.

Одним из первых шагов, предпринятых еще в юбилейном году, стало возвращение верующим части зданий древней Успенской Киево-Печерской лавры, куда были вновь допущены монашествующие. Это событие ознаменовалось возобновлением мироточения четырех глав неизвестных печерских святых, почивающих в Дальних пещерах. Очевидцами чуда стали многие киевляне, в том числе сотрудники историко-архитектурного музея, которому долгое время принадлежали пещеры. В том же 1988 году в Николо-Бабаевском монастыре состоялось открытие мощей святителя Игнатия (Брянчанинова), епископа Кавказского, впоследствии перенесенных в Толгский Введенский женский монастырь.

Ярчайшим свидетельством подлинного духовного пробуждения России, буквально всколыхнувшим ее, стало обретение и возвращение на Нижегородскую землю святых мощей преподобного Серафима, Саровского чудотворца. Чудом Божиим сохранившиеся в запасниках музея истории религии и атеизма, в 1991 году они были возвращены Русской Православной Церкви. Из Петербурга святыню на поезде доставили в Москву. На Ленинградском вокзале столицы ее встречали несколько архиереев, десятки священников и десятки тысяч москвичей. Крестным ходом по заснеженным и еще темным улицам раку с честными останками одного из величайших русских святых перенесли в Богоявленский кафедральный собор в Елохове, установив в северном нефе собора. Сохранившиеся фото- и кинокадры запечатлели это невиданное для Москвы безграничное людское море, которое двигалось вслед за плывшей над головами духовенства ракой. Все пять с половиной месяцев, что святыня находилась в Москве, перед храмом стояла длинная очередь верующих, желающих приложиться к святыне, а духовенство всех московских церквей с утра до позднего вечера по очереди служило перед святыми мощами Саровского чудотворца молебны с акафистами. Перед ними не раз молился Святейший Патриарх Алексий. Он же сопровождал святыню в ее поистине триумфальном шествии из Москвы в Дивеево. Днем 23 июля 1991 года от храма мученика Никиты - приписной церкви Богоявленского собора тронулась автоколонна во главе которой шла машина с большой - в рост, украшенной цветами, иконой преподобного Серафима, за ней - черный патриарший ЗИС, а уже за ним следовал микроавтобус, где находилась рака с мощами и сопровождающими монашествующими, непрерывно читавшими акафист угоднику Божию. На всем протяжении дороги от Москвы до Дивеева прихожане близлежащих храмов приветствовали крестный ход, выходя к дороге со своими пастырями, неся хоругви и иконы. Колонна останавливалась, Святейший Патриарх выходил и благословлял народ, открывалась дверца микроавтобуса, настолько, чтобы можно было видеть раку внутри, а люди пели величание преподобному. В Нижнем Новгороде и Арзамасе горожане стояли сплошной стеной вдоль обочин (в Нижнем Новгороде, например, - на протяжении пятнадцати километров вплоть до границы города). "Сколько ни даст мне Господь жизни, - вспоминал позднее Святейший Патриарх Алексий, - я никогда не забуду этого события. В моей памяти сохранятся десятки тысяч людей, которые выходили навстречу святым мощам". Когда кортеж отъехал от столицы, начался моросящий дождь, и сотрудники ГАИ не разрешали бросать цветы на дорогу, чтобы не создавать аварийной ситуации. Верующие выстилали цветами обочину дороги и стояли на коленях с зажженными свечами. В Богородске (Ногинске), Владимире, Нижнем Новгороде тысячи людей часами стояли в очереди к храму, чтобы приложиться к святым мощам святого, которого православный народ ласково именовал Батюшкой Серафимом. "Многие в этой веренице не знали и не могли объяснить, зачем пришли сюда. Они по-разному мыслили о мире, о святости, о вере и Церкви, даже о Боге. Но все они чувствовали, что должны были прийти сюда, в храм, и поклонившись, помолиться преподобному". В Орехово-Зуево раку пронесли на руках около километра по центральным улицам, еще носившим имена вождей революции - идеологов кампании по уничтожению святых мощей 1918-1922 годов. Несмотря на дождь, горожане заполнили не только всю улицу, но и крыши прилегающих домов. При огромном стечении народа вечером 30 июля произошла встреча святыни в возрожденном Троицком Дивеевском женском монастыре, где честным останкам преподобного, по его собственному пророчеству, суждено лежать до скончания века.

Грандиозный по масштабам крестный ход из Москвы в Дивеево, о котором много говорилось в СМИ, стал подлинным потрясением для поколений, выросших при советской власти, которые никогда не видели на улицах городов иных массовых стечений народа, кроме традиционных майских и ноябрьских демонстраций. Вероятно, именно обретение и перенесение в Дивеево мощей преподобного Серафима Саровского стало символической исходной точкой на пути возвращения народу его святынь, в том числе святых мощей угодников Божиих. Эти события, как правило, сопровождавшиеся многолюдными богослужениями и крестными ходами, стали Торжеством Православия на Русской земле и выявили подлинную глубину религиозного чувства народа, которого так и не смогли из него вытравить. Не следует забывать, что большая часть тех, кто выходил на встречу святынь, хорошо помнили антицерковный гнет времен правления Н.С. Хрущева - с этого момента прошло всего чуть более тридцати лет.

В том же 1990 году среди экспонатов Ярославского историко-краеведческого музея обнаружили  мощи  святителя Иннокентия, сохраненные отчасти благодаря музейным сотрудникам, не взявшим на себя смелость уничтожить святыню. Примечательно, что эксперты-медики в это время изучившие "Сибирскую мумию" - так между собой именовали мощи  музейщики, сравнив внешний вид останков с описанием 1921 года, нашли, что за шестьдесят лет хранения в неблагоприятных условиях с нею "существенных изменений не произошло". В сентябре 1991 года, благодаря усиленным ходатайствам епископа Иркутского и Ангарского Вадима и помощи Ярославской епархии, святыню вернули в Иркутск, поставив в Знаменском кафедральном соборе. Проводы мощей святителя из Ярославля и их встреча в Иркутске, торжественная и многолюдная, несмотря на противодействие властей, стала не только очередным актом восстановления исторической справедливости по отношению к Церкви, но также имела важное миссионерское значение: многие иркутяне тогда впервые пришли в храм, впервые узнали о святителе Иннокентии, и вообще о существовании мощей святых, в том числе о их трудной послереволюционной участи.

28 февраля 1991 года в хранилищах уже упоминавшегося Музея истории религии и атеизма в Ленинграде были обнаружены нетленные  мощи  святителя Иоасафа, епископа Белгородского. Из Преображенского собора Санкт-Петербурга их доставили в Москву, в кафедральный Богоявленский собор в Елохове, где в течение месяца поклониться святыне приходили тысячи верующих людей. 16 сентября 1991 года Святейший Патриарх Алексий, посетив с архипастырским визитом Белгород, привез святые  мощи  его небесного покровителя. На улицах города крестный ход, с которым святыню переносили в Преображенский кафедральный собор, встречали десятки тысяч горожан.

В апреле 1992 года по благословению Святейшего Патриарха Алексия в Малом соборе Донского монастыря были обретены  мощи  святителя Тихона, Патриарха Всероссийского. В августе того же года на празднование Преображения Господня Святейший Патриарх вернул из Троицкого собора Александро-Невской лавры в Соловецкий Преображенский мужской монастырь  мощи  преподобных Зосимы, Савватия и Германа Соловецких. В 1993 году в Тамбове Патриарх всея Руси возглавил торжества, посвященные перенесению мощей святителя Питирима, возвращенные из областного краеведческого музея, в также возвращенный Церкви Преображенский кафедральный собор. Участниками празднеств стали тысячи жителей области, а крестный ход со святыми мощами небесного покровителя Тамбовской земли прошел по центральной улице Тамбова.

Еще в 1985 году в московский Данилов монастырь была передана глава преподобного Саввы Сторожевского, чудом сохраненная в годы богоборчества в верующей семье Успенских. В 1998 году, когда отмечалось 600-летие основания Саввино-Сторожевского монастыря святыню возвратили в родную для нее обитель. Торжества, проходившие 22-25 августа в Звенигородском Саввино-Сторожевском монастыре возглавил священноархимандрит монастыря Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий. Они привлекли в Звенигород более трех тысяч паломников. Из Москвы в Звенигород святыню доставили крестным ходом "на колесах". Автоколонна, состоявшая из автобусов и автомашин с духовенством и паломниками, совершала по пути следования остановки у храмов всех крупных населенных пунктов, где проходили молебны преподобному Савве. Акция получила широкий общественный резонанс, ее участниками стали тысячи жителей Подмосковья.

В юбилейном 1988 году Поместный Собор Русской Православной Церкви прославил в лике святых подвижника Введенской Оптиной пустыни, известного всей России середины XIX столетия старца-духовника иеросхимонаха Амвросия. Это прославление призвано было лишь засвидетельствовать глубину любви и благоговейного почитания, с которым относился к великому старцу православный народ. В июле 1996 года причислены к лику местночтимых святых Оптиной пустыни остальные тринадцать старцев, подвизавшихся в ней, в общей сложности, на протяжении почти столетия. Им было установлено Соборное празднование 11(24) октября (в 2000 году они были прославлены Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви для общецерковного почитания). В июле 1998 года в возрожденной Оптиной пустыни были обретены  мощи  восьми Оптинских старцев: Льва, Макария, Илариона, Антония, Анатолия, Иосифа, Варсонофия, Анатолия (младшего), которые ныне пребывают в восстановленном Владимирском храме обители.  Мощи  самого преподобного Амвросия почивают во Введенском соборе.

8 марта 1998 года, в Неделю Торжества Православия, по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия на Даниловском кладбище были обретены честные останки блаженной Матроны. Гроб с честными останками подвижницы первоначально поместили в надвратном храме Данилова монастыря во имя преподобного Симеона Столпника, а затем он был перенесен в Свято-Покровский женский монастырь на Таганской улице. С этого момента началось паломничество в обитель тысяч верующих людей, чтущих святую память праведной старицы Матроны. Прославление блаженной Матроны состоялось 2 мая 1999 года, в годовщину ее кончины. Оно было совершено в Покровском соборе Покровского монастыря Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием при огромном стечении паломников. Через восемь дней во Владимирском соборе Сретенского ставропигиального мужского монастыря состоялась канонизация в лике местночтимых московских святых священномученика Илариона (Троицкого), епископа Верейского. К этому дню были обретены и самолетом доставлены в Москву его честные останки, первоначально в 1929 году захороненные на кладбище Новодевичьего монастыря Санкт-Петербурга. Сейчас мощи  святителя Илариона являются одной из главных святынь Сретенского монастыря.

16 июня 2001 года на Введенском кладбище Москвы были обретены честные останки известного старца в миру протоиерея Алексия Мечева. Настоятель московского храма Святителя Николая Чудотворца в Кленниках в 1893-1923 годах, протоиерей Алексий Мечев был прославлен в августе 2000 года Юбилейным Архиерейским Собором в числе новомучеников и исповедников Российских. В связи с тем, что отец Алексий служил настоятелем храма Святителя Николая Мирликийского в Кленниках, священноначалием было принято решение об обретении его святых мощей и перенесении их в храм Святителя Николая в Кленниках для дальнейшего молитвенного почитания и поклонения. Глубокой ночью 16 сентября с Введенского (Немецкого) кладбища в Лефортове их отвезли в Новоспасский мужской монастырь, чтобы должным образом приготовить к торжественному перенесению в родной храм старца. Само торжественное перенесение мощей состоялось 29 сентября 2001 года. Как свидетельствует очевидец, крестный ход, выступивший из Новоспасского монастыря по центральным улицам Москвы, возглавляемый Святейшим Патриархом Алексием, по многолюдности сразу растянулся более чем на километр. Шествие заняло около трех часов, в нем, по официальным данным, приняло участие десять тысяч человек. Духовенство и прихожане расположенных на пути следования крестного хода храмов и монастырских подворий встречали его колокольным звоном, пением тропарей, кондаков и величаний святому.

Этот период бытия Русской Церкви также ознаменован принесением в Россию из-за рубежа для поклонения верующих святынь Вселенского Православия - явлением совершенно новым, еще не встречавшимся в русской церковной истории.

Первый шаг в этом направлении был сделан в 1996 году, когда в Москву из Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря на период с 25 апреля по 12 июня была привезена честная глава великомученика и целителя Пантелеимона. Инициатором посещения святыней России выступило московское подворье Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря. Впервые в истории русской святогорской обители ее главная святыня покинула Афон. Самолет для перелета в Россию и обратно на благотворительной основе предоставил Президент Восточно-Европейской нефтяной компании В.Я. Шевченко. В аэропорту Шереметьево-1 бесценный груз был встречен у трапа архиереями и духовенством, а затем, в Богоявленском кафедральном соборе, Патриархом всея Руси. Местом ее пребывания в Москве стали поочередно кафедральный собор, подворье Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря, Ново-Спасский, Данилов, Донской монастыри. В эти дни в Москве наблюдался небывалый поток паломников, прибывавших со всех концов страны. В очереди к мощам в среднем им приходилось стоять 6-8 часов, а к концу пребывания святыни в Москве время ожидания уже дошло до одиннадцати часов. Доступ к святыне был разрешен круглосуточно, иначе большому количеству людей просто не удалось бы припасть. Отдельно, вне очереди, первоначально пропускались монашеские и приходские общины, тяжело больные инвалиды, а также родители с маленькими детьми. К концу пребывания святых мощей великомученика Пантелеимона в Москве число паломников так возросло, что из них образовалось уже самостоятельных четыре очереди - простых верующих, монашеских и приходских общин по заранее поданным заявкам, инвалидов и родителей с детьми.

Эта акция имела огромное миссионерское значение, во многом потому, что была хорошо подготовлена и организована. О принесении святых мощей великомученика и целителя Пантелеимона в Россию заранее, а затем "по факту" сообщило большинство центральных и московских СМИ, а также церковные издания. Неизменно в этих изданиях хотя бы вкратце рассказывалось о житии и подвиге святого и о помощи, которую он оказывает, приводились примеры чудес и исцелений. Большое внимание москвичей привлекли торжественные крестные ходы, с которыми афонскую святыню переносили из храма в храм - их участниками обязательно бывали архиереи, а также десятки священнослужителей и сотни паломников. Поклониться ей приходили как верующие люди, так и совсем нецерковные. Монахи-святогорцы, сопровождавшие святыню, не раз мягко наставляли тех, кто не знал, как вести себя перед нею: наиболее распространенным заблуждением была попытка приложить к мощам фотографии близких, в надежде на помощь им от угодника Божия. Для многих паломников соприкосновение со святыней, тесное общение в очереди с верующими людьми, совместное чтение акафиста великомученику Пантелеимону, возможно, стало поворотным моментом в жизни. Каждый приходящий, приложившись, получал на молитвенную память и как материальный знак участия в торжестве - маленькую бумажную иконку великомученика и цветок - эти цветы во множестве приносили верующие к мощам, а также пузырек с маслицем от лампады, горящей перед ними. Примечательно, что вместе со всеми в очереди оказались и старообрядцы и лица инославных вероисповеданий.