КОРРУПЦИЯ БОЛЬШАЯ И МАЛАЯ

Недавно я участвовал в беседе на «РБК-ТВ» на тему коррупции. Поводом был опрос общественного мнения «Левада-центром» о коррупции на строительстве олимпийских объектов в Сочи. Времени каждому дали по 2 минуты, объясниться было трудно, и я выскажу мои соображения здесь.

Конечно, коррупция — зло. Но когда главным воплощением этого зла представляют взятки и «откаты», связанные со строительством, то я тут вижу прием манипуляции — СМИ «канализируют» возмущение коррупцией на сравнительно безобидную разновидность этого зла, уводя внимание граждан от главных его проявлений.

Нам все время внушают, что коррупция — это некая единая сущность вне времени и пространства. Она не имеет структуры и оценивается лишь количественно — величиной взятки.

Взял чиновник с бизнесмена 100 тысяч рублей — о, каков мерзавец! Взяли с подрядчиков в Сочи 50 миллиардов рублей — немыслимо, обобрали налогоплательщиков!

Эти критерии, по-моему, неразумны.

Во-первых, словом коррупция обозначают очень широкие и качественно разные классы явлений. В ноябре 2009 году в интервью немецкому журналу «Шпигель» Дмитрий Медведев заявил: «Коррупция есть в любой стране. Но в нашей стране коррупция приобрела очень уродливые формы. Коррупция была и в царское время, а также существовала и в советские времена, хотя была более латентной по вполне понятным причинам. И конечно, коррупция расцвела махровым цветом после перехода России к современному состоянию устройства экономики и политической системы. То, что общество стало более свободным, всегда имеет в себе плюсы и минусы. Плюсы очевидны, а минусом является в том числе и большая раскрепощенность чиновников, которые приобретают возможность контролировать денежные потоки, брать взятки, пытаться залезать в бизнес».

Не могу согласиться с утверждением, что коррупция в советские времена была всего лишь «более латентной» («по вполне понятным причинам» — а стоило бы сказать, по каким же). Дело не в латентности, то есть, степени раскрываемости преступлений. Коррупция в СССР — это явление в совсем иной социальной, экономической и культурной системе, чем нынешняя России. Поэтому та коррупция носила иной характер, чем сегодня — это просто разные явления, хотя и называемые одним и тем же словом. Ставить их в один ряд — значит уходить от сути явления. Лучше бы разобраться, почему же «конечно, коррупция расцвела махровым цветом после перехода России к современному состоянию устройства экономики и политической системы». Это ведь очень важное признание президента России.

В 1990-е годы в России были установлены законы и общий порядок, при которых возникла дикая, незнакомая нам раньше коррупция. Несмотря на декларации, эти законы и порядок не изменяются и поныне. Во время приватизации интеллектуалы правительства выдвинули такой философский тезис: «Коррупция — смазка экономики переходного периода». Коррупция, которая во времена Ельцина считалась временным явлением революционного хаоса, была буквально «введена в рамки закона» и стала, как теперь принято говорить, системной и даже системообразующей.

Но эта «смазка экономики» требует классификации, чтобы главные ипостаси зла не прятались за овечьими шкурками. Коррупция означает подкуп — продажу должностным лицом частицы своей власти ради личной выгоды.

В государстве, пораженном коррупцией, становится трудно делать доброе и законное дело — за это надо давать взятку чиновнику. Но зато становится легко делать злое и преступное дело — за это всего лишь надо дать взятку чиновнику. Это и есть самое грубое и важное разделение.

Граждане в большинстве были бы рады проведению олимпийских игр в России — это улучшит образ нашей страны в мире, нам останутся спортивные сооружения. Но это омрачают сообщения, что строители, получив выгодные подряды, вынуждены давать «откаты» чиновникам, значит, завышать цены за счет госбюджета. Противно, но надо же признать, что в этом случае за взятку люди что-то строят.

Но взглянем на другой класс коррупционных сделок.

Каждая как будто невелика по масштабу, но они оказывают разрушительное действие на фундамент всего нашего бытия. Вот разные типы таких сделок, о которых говорят глухо.

Лучшие заводы отдавались ничем не примечательным молодцам за сотую или тысячную долю их реальной цены, и они вдруг становились миллиардерами. Какая доля шла при этом в карман чиновников, мы вряд ли узнаем. Может, они, выполняя политическое задание, брали немного, но результатом стал глубочайший кризис 1990-х годов.

Тогда же глухо говорили о продаже оружия боевикам в Чечне. За него тоже, скорее всего, брали небольшую цену, но это нанесло тяжелейший удар по армии.

А за какую цену коррумпированный судья берется приговорить невиновного и отвести наказание от преступника? В сравнении с «откатами» в Сочи это ничтожная сумма — а во что это обходится обществу и государству!

То же самое можно сказать о таможеннике, который пропускает груз наркотиков.

Видный криминолог пишет: «Все сколько-нибудь серьезные коррупционные акты совершаются для того, чтобы облегчить совершение экономических преступлений (побудить чиновников нарушить закон) или защититься от возможного преследования за экономические правонарушения». Но серьезность этих актов нельзя оценить суммой взятки. Главное в них — сращивание организованной преступности с властью.

Коррумпированная часть чиновников смыкается с преступным миром, чтобы растлевать, подкупать и подчинять как раз те органы государства, что должны обеспечивать его безопасность — судебную систему и прокуратуру, органы госбезопасности, прессу и представительную власть. И не только растлевать, но и устранять и даже убивать тех, кто этому мешает. Возникает организованная преступность, которая создает свою, теневую «государственность». На международной конференции криминалистов по отмыванию денег (в 1995 году) было сказано, что мировой наркобизнес ежегодно расходует около 100 миллиардов долларов на подкуп политиков и журналистов. Эти деньги даже не изымают из госбюджетов, но каков эффект!

Другой видный криминолог пишет: «Когда говорят о том, что такое российская коррупция, то не подразумевают взятки. Взятки — это бытовой уровень, примитивный. А современная российская коррупция — это когда банда захватывает власть в каком-то регионе, ставит человека во властные структуры, они берут под свой контроль финансы, а потом эти финансы пилят. Они получают деньги из федерального бюджета, они делают откат в федеральный бюджет, на местах все разворовывают. Ставят они своих людей в основном на ЖКХ, на все управления по жилищному хозяйству, потому что деньги там бешеные, все, что связано с отоплением, энергоснабжением, это все отдано на места, а вращаются там в масштабах страны триллионы».

Тяжелым ударом, особенно для средних и малых предприятий, в том числе государственных и кооперативных, стало рейдерство, мощный фактор криминализации экономики. Особенно массовый характер оно приобрело в сельском хозяйстве. На слушаниях в Совете федерации РФ было заявлено, что в Московской области почти все сельхозпредприятия подвергались в пореформенный период рейдерским набегам. Большинство средних и малых предприятий не имеют средств для содержания систем защиты от рейдеров. Те, кто держит охрану предприятия, расходуют на нее от 15 до 40% прибыли, а у малых предприятий расходы на охрану «порою съедают всю прибыль, обрекая их на банкротство или на ужесточение самоэксплуатации».

Но ведь захват предприятий проводится совокупными силами бандитов и коррумпированного чиновничества! Социологи пишут: «Рейдерские захваты уже сформировали довольно устойчивую системную парадигму функционирования и развития криминально-коррумпированного по своему характеру российского бизнеса, став его императивом. Сегодня это обстоятельство уже отравляет болезненными метастазами все российское общество».

Возмущаясь коррупцией, надо бы представлять себе ее более полную картину, а не идти за дудочкой крысолова.

01.07.2013г.

С. Г. Кара-Мурза.