Правда про академию наук

То ли журнал "Эксперт", откровенно подыгрывавший академикам в предыдущем номере и в материалах сайта, решил подойти к проблеме более объективно, то ли собеседник им попался не очень удобный для тенденциозной подачи... Но так или иначе опубликованное на этой неделе интервью историка науки, профессора Университета Британской Колумбии Алексея Кожевникова развенчивает многие мифы академической мафии. К сожалению, сам текст почти не виден ни в журнале, ни на сайте. На сайте он вообще занимает жалкое место "приложения" к крайне тенденциозной статье Александра Механика.

Так, например, хотя Кожевников (видимо, в угоду интервьюеру или не поняв как следует смысл его тенденциозного вопроса) говорит, что "Российская академия наук никогда не была только клубом ученых", он все же отмечает, что при создании РАН в XVIII веке академики "не имели прямого отношения" к ее имуществу. 

Соввласть, вопреки мифологии, академиков не очень жаловала. "С 1918 по 1932 год советское правительство несколько раз пыталось относительно насильственными методами реформировать Академию наук. Ощущение у него было примерно такое же, как сейчас у Министерства образования: что это сообщество старперов, которые отгородились от жизни. Поскольку академия была самоуправляемой организацией, распустить ее было нельзя. Поэтому советская власть пыталась разбавить ее ряды своими выдвиженцами, в том числе близкими к практике инженерами. Но голосовали за прием все равно академики, и государство использовало для продвижения создание новых институтов и штатных мест. Но это не всегда гарантировало успешность". 

Выборная система в РАН - тормоз прогресса. "Даже Курчатова выбрали с большим скандалом.

Его тогда уже назначили руководить ядерным проектом, под него специально создали лабораторию и место. Но академики прокатили Курчатова на выборах. После чего пришлось создавать еще одно место".

Академия давно почила на лаврах и перестала развивать российскую науку - еще в советское время. "С 1960 года академия перестала вступать в какие-либо конфликты с властью. В результате реформы 1960 года она отказалась от прикладных исследований. Что редко встречается в жизни бюрократического учреждения, академия сама решила избавиться от части активов — прикладных институтов, которые передала в Комитет по науке и технике, чтобы сосредоточиться на фундаментальных исследованиях. Это снизило ее ответственность и ожидания власти от академии. Со стороны власти этот «академический отпуск» был наградой за ядерную бомбу. В тот момент авторитет науки был так высок, что у академиков сложилась иллюзия, будто они смогут вечно получать деньги на фундаментальные задачи без требований отдачи. Академия отдалилась от практических задач, и на этом закончилась инновационная часть российской истории".

Более того, советская академия давно перестала заботиться даже о самопиаре, о международном престиже отечественной науки! "В 1947 году был закрыт последний журнал, который академия издавала на иностранном языке. Это объяснялось тем, что американцы не издают на русском, а такое неравенство унижает русских. А к 1951 году все контакты были свернуты".

Далее Кожевников высказывает интересные мысли о способах оживления академии. Но проблема не в незнании способов, а в том, что общество и государство давно привыкли относиться к РАН, как к священной корове.