Наши в Дании: Датчане не ездят на BMW или "Подвинься, старый хрыч"

Мы вышли на одной из центральных станций метро Копенгагена и увидели темный перрон, лишенный архитектурных изысков вестибюль. А потом поднялись наверх, в разноцветный сказочный город с узкими улочками, толпами туристов, музыкантами и киосками с сосисками на каждом углу. Под вечер люди возвращались с работы домой, дамы в пышных платьях ехали на велосипедах, в потоке автомобилей проскользнули Ferrari и Jaguar. Недалеко от королевского замка, подстелив клеенку, в обнимку с псом сидел нищий, чуть поодаль играл на дудке седой старик. Потемнело, в проулках появились торговцы травкой, от которых, пошатываясь, отходили клиенты. Несколько проституток, которых выдавали откровенные наряды, прошли с важным видом, направляясь, видимо, на «точку»…

Таким, туристическим и «контрастным», увидели мы Копенгаген за 3 часа и 30 минут. А как смотрят на датскую жизнь белоруски, прожившие здесь годы?

Из Беларуси — в Данию

— Я оказалась здесь в августе 2003 года, — начинает рассказ Наталья Педерсен. — В Минске, на «Шайбе», встретила своего датского принца и влюбилась. В Дании есть традиция: когда ты окончил школу, 12 классов, то год можешь провести «в поисках себя». Мой будущий муж приехал в Беларусь посмотреть, как здесь живут, в стране работал друг его отца. Когда мы случайно познакомились на дискотеке, я училась на втором курсе иняза. Полтора года жили в Минске на квартире, а потом он уехал домой и поступил в датский университет.

— А вас забрал с собой?

— Если бы все было так просто! В Дании уже тогда поменяли законы. Если ты даже хотел пожениться и забрать свою жену, то сделать этого не смог бы. У супруги должна была быть «привязка» к стране. Зная это, я начала искать работу в Дании. Через интернет, с датским словариком. Нашла вакансию au pair — работа няней и помощником по хозяйству. Связалась с людьми по телефону, им очень понравился мой английский. Единственное, они поставили условие: приехать нужно в течение двух недель. Как это сделать?

Представьте: мне 20 лет, работы нет, денег тоже особо нет. В инязе учиться не нравилось. Решила: надо рискнуть. Пошла в туристическое агентство в центре, сказала: хочу в Париж! Купила у них автобусный тур за $250, предполагая, что выйду в одном из европейских городов. Так и случилось. В посольстве получила туристическую визу на 20 дней.

Когда ехала в автобусе, было страшно. В Берлине наплела гиду басен про дядю, который должен меня встретить, села на поезд и поехала в Копенгаген.

— Моя история не такая детективная, — улыбается Татьяна Вульф. — Я сама из Бреста, окончила институт, имею высшее экономическое образование. Долгое время занималась спортом — стрельбой из лука, поездила по миру. Но нигде, понятно, долго не задерживалась, а хотелось именно ощутить европейскую жизнь. В Данию я приехала работать няней. Работала два года. Потом вышла замуж. С мужем мы больше десяти лет. У меня мальчик, ему три года.

Виза, работа и стипендия в $1000

Наталья: Когда вы здесь, в Дании, то все «бумажные» дела решаются моментально. Я сходила в миграционную службу, объяснила, что приехала по туристической визе, так как хотела посмотреть, что это за семья, в которой буду работать. Визу, которую в Минске нужно делать три месяца, мне сделали за пару часов. Единственное, дома представители туристического агентства звонили моей маме. Ругались, что я от них убежала.

Пока работала в семье, выучила датский язык. Надо было учиться, чтобы остаться в стране. Тут такая система: каждый год можешь подавать документы в восемь учебных заведений, расставляя приоритеты, куда больше хочешь. На первом месте у меня всегда была психология, а на последнем… Туда я, в общем, и попала. Поступила в колледж на специальность «сервис-менеджмент». Это все, что касается ресторанов, гостиниц, туризма. Экономика на датском — это был вызов! Но окончила колледж хорошо. Правда, работать в сфере туризма мне не понравилось. Туризм — ужасно нервное дело, даже в Дании. Летом напряженно, зимой скучно. Я нашла себе другую работу — на датской почте. Там было классно! Одновременно училась на психотерапевта, о чем и мечтала. За это образование надо было платить — $600 в месяц.

Поженились мы через четыре года. Стали жить вместе. В 2010 году родилась наша дочь Виктория. После декретного отпуска (а он тут длится год) вернулась на почту, параллельно занималась с клиентами частной практикой. За прием психотерапевта здесь платят 110 евро в час, но это очень выматывающая работа.

Потом случился кризис, и с почты меня уволили. Многих тогда сокращали. Зарплату после увольнения получала еще шесть месяцев, потому что проработала в компании больше четырех лет.

Я решила учиться дальше и поступила на специальность behavioral economics, по-русски — на «поведенческую экономику». Задача такого специалиста — быть корпоративным советником: как для всей организации, так и исключительно для начальства. Ты изучаешь поведение людей на работе, как люди играют с акциями, почему люди принимают с точки зрения рациональной экономики нелепые решения, как решать человеческие проблемы в организации. Это весьма интересно. В данный момент продолжаю учебу. Один день в неделю у меня клиенты, все остальное время — занятия. Стипендия здесь, кстати, — $1000 в месяц. Студентам хватает на еду, на общежитие и даже на кое-какую одежду.

Татьяна: В Беларуси я получила высшее экономическое образование, в Дании его признают как высшее незаконченное. Можно два года очно доучиться, и будет уровень высшего датского образования.

Можно также учиться заочно. Есть специальные программы, на базе которых ты можешь работать и учиться на предприятии первые два года. Если ты после двух лет подходишь, то тебе предлагают работу, ты продолжаешь учиться следующие три года. Так я и сделала, а на работу устроилась в банк.

Это было непросто, на 12 мест было 240 желающих, пришлось пройти через серьезный отбор — 20 человек на место. Работала экономическим консультантом. Это не как у нас — делаешь расчеты, переводишь деньги. Здесь ты занимаешься всей экономикой клиента, налогообложением, различными видами финансирования покупки жилья, машины, страховками, частными пенсиями, инвестированием.

В банке я работала шесть лет. Потом началось сокращение, и наш филиал закрыли, а всех людей уволили. Но на достаточно хороших условиях: полгода выплачивали полную зарплату, дополнительно оплатили курсы повышения квалификации, а также 12 встреч со специалистом, который анализирует твои возможности на рабочем рынке. Если платить самостоятельно, то пришлось бы отдать $6 тыс.

Кстати, если уволенный сотрудник не может найти работу после увольнения и этот сотрудник платил страховку от безработицы через свой профсоюз, то после увольнения он получает пособие по безработице в течение двух лет.

Сейчас я работаю в компании экономическим консультантом на крупных строительных проектах. Мне нужно сделать смету, подбить баланс, отследить, как развивается проект. Работа нравится.

О зарплатах

Наталья: В Дании, если ты маляр, электрик, плотник, представитель другой рабочей профессии, ты получаешь много. Когда я работала на почте менеджером по обслуживанию корпоративных клиентов, то зарабатывала 25 тыс. датских крон до налогов и около 16—17 тыс. после. Это около 2100—2200 евро. А средняя зарплата по стране, наверное, 2000 евро сейчас.

Татьяна: Моя зарплата — чуть больше 4000 евро до налогов и 2700 после. Это считается выше среднего. Продавщица в магазине, например, получает в два раза меньше.

Мой муж — электрик, но в Дании электрик — это не как у нас: пару лампочек прикрутил, и день закрыт. У мужа высшее техническое образование. Он может установить сигнализацию, настроить интернет, сделать проект по проводке для всего дома.

Зарплата у мужа среднестатистическая. Хотя за вызов электрика здесь платят много, 50 евро в час. Но тут есть нюанс. Если работать через компанию, официально, то рабочему остается половина или даже треть от этой суммы. Остальное съедают налоги. Поэтому очень многие работают на стороне.

Наталья: Недавно прочитала в газете, что Дания — третья в мире по «черной» работе. 13% людей здесь не платят налоги. Впереди только Бельгия и Норвегия.

О жилье, медицине и других расходах

Наталья: Мы живем очень дешево. Снимаем жилье в отличном месте, платим в месяц всего 5000 крон (около $1 тыс.). Столько же уходит на еду.

Татьяна: Это действительно мало. В среднем аренда квартиры в месяц в Копенгагене обходится, наверное, в 1500 евро. Если покупать квартиру, то «трешка» будет стоить как минимум $400 тыс. Многие берут кредит на 30 лет с фиксированной 3%-ной ставкой или с плавающей, которая может составлять даже 1%. Вариантов банки предлагают массу. Под низкий процент прокредитуют 80 процентов от суммы, оставшиеся 20 — под 7—10%.

Мы с мужем купили дом в 140 «квадратов» за 3,5 млн крон (около 500 тыс. евро), живем в 30 км от Копенгагена. На машине это 40 минут. Сейчас выплачиваем кредит. В месяц выплата кредита — где-то 1000 евро и 1000 евро процент за пользование кредитом. Как минимум 600 евро ты платишь дополнительно за коммуналку: вывоз мусора, воду, налог на землю и на недвижимость и т. д.

Наталья: А у меня принцип — не брать кредитов. Когда заработаю 2 млн крон, куплю дом. Но в долговую тюрьму себя загонять не хочу.

Татьяна: Еще о расходах. 400 евро в месяц сто́ят ясли, садик немного дешевле. Самая дешевая новая машина — 15 тыс. евро. Литр бензина — 1,5 евро. Страховка на машину обойдется в 700—800 евро.

Плюс мы еще платим чуть больше 200 евро в год в качестве налога на машину — и то так мало потому, что она у нас маленькая. 500 евро в год уходит на специальный сервис для нового авто.

Наталья: В общем, в Копенгагене лучше без машины!

Татьяна: Многие, кто живет в столице Дании, так и поступают. Ведь тут еще и очень дорогая парковка — 3 евро в час в рабочее время. А велосипедные дорожки повсюду. Транспорт ходит прекрасно.

Наталья: Продукты тоже недешевые. Килограмм говядины среднего качества — 10 евро, курица — 7 евро. А вот одежда — как в Беларуси, а то и дешевле.

Татьяна: Медицина здесь бесплатная. Но есть проблема, если надо быстро попасть к врачу. Иногда приходится ждать по 2—3 недели. Как советовала мне свекровь, надо идти и говорить, что «умираешь». Тогда точно примут! Зубные врачи, кстати, платные. Лечить зубы дорого. За пломбу возьмут минимум 100 евро.

Наталья: Еще здесь можно очень долго ждать плановую операцию — чуть ли не годами. Только если рак груди, то реагируют очень быстро. В Дании с этим беда.

Татьяна: Многие делают дополнительные страховки, чтобы избежать очередей. Оплачивает их, как правило, работодатель.

Датчане не ездят на BMW

Татьяна: В Дании, конечно, высокий уровень жизни. Но многие берут кредиты и не могут остановиться. На дом, на квартиру, на машину, на компьютер, на новые груди даже одалживают деньги. Когда работала в банке, с разными клиентами пересекалась.

Наталья: Если говорить о молодых людях, то пока они не рассчитаются по кредитам, то не чувствуют себя такими уж богатыми. Другое дело — люди после 50—60 лет. Когда все долги выплачены, они позволяют себе многое, в том числе путешествия по миру.

Татьяна: Пенсионеры здесь живут очень активной жизнью. Мой свекор играет в двух оркестрах, ходит в велопоходы. Чтобы попасть на «прием» к свекрови, мне нужно едва ли не записываться в очередь — такой насыщенный у нее график. Она может сесть утром на велосипед, проехать 30 км по дороге на дачу, вскопать там грядку, а потом вернуться назад.

Наталья: Выставлять богатство напоказ в Дании не принято. Есть даже такой закон, а в нем фраза: «Ты не лучше других, не думай, что ты лучше». У моего мужа отец — директор огромного завода. Денег у него много. А его жена всю жизнь мечтала о Jaguar. Деньги на автомобиль есть! Но муж заявил, что покупать машину не будет. Чтобы рабочие после не показывали пальцем, мол, на наши деньги купил. Есть, конечно, районы, где дорогие коттеджи и дорогие машины. Этого отрицать не буду.

У нас, в Беларуси, я знаю, по-прежнему круто ездить на БМВ. Это признак некого статуса. А здесь только арабы на них ездят. Если ты датчанин, ты купишь себе Audi, Ferrari, но не BMW.

О менталитете: что можно понять, а что — нет

Наталья: Социальная политика в Дании интересная. Даже если ты куришь травку целый день, тебе все равно государство даст какие-то деньги, чтобы ты нашел кровать, на которой можно лежать и эту травку курить. Поэтому я очень не люблю, когда датчане начинают жаловаться, что им, дескать, плохо живется. Два года назад тут поменяли закон. Если ты потерял работу, то раньше тебе четыре года выплачивали пособие, на которое можно было спокойно жить. А теперь срок сократили в два раза. Какой скандал разразился! 30 тыс. людей, у которых нет работы, и сейчас завывают: почему государство не дает денег? А разве они заслужили? Иждивенцы жуткие! В основном это эмигранты из арабских стран и Турции.

Татьяна: Тут есть еще вот какой момент. Разница между зарплатой и пособием по безработице минимальная. Условно говоря, если средняя получка — 2000 евро, то выплата по пособию — 1500 евро. Этим многие злоупотребляют, особенно арабы, которых в Копенгагене очень много. И их за это не любят.

С другой стороны, когда сидела без работы, приходили родственники мужа, говорили: ищи место, нельзя сидеть без дела. Большинство из тех, с кем общаюсь, — очень трудолюбивые люди. А главное, что мне очень нравится, — они умеют работать эффективно. И кофе успевают попить, и сделать многое. Помню, приехала на родину, наблюдала за мужиками, которые в течение целого дня ходили по небольшому участку с триммером и косили траву. Здесь такое невозможно. Все понимают: если ты не приносишь пользу предприятию, то оно скоро развалится.

Наталья: Если о плюсах, то в Дании семейные мужчины не пьют. [Смеется.] Могут позволить себе вечером бокал вина или одно пиво. А вот у молодежи, как и в Беларуси, такая же беда с пивным алкоголизмом.

Татьяна: Датские мужчины — очень хорошие отцы. Они действительно заботятся о семье, им важно быть с детьми. Есть много случаев: когда пара расходится, ребенок остается с отцом.

И вот еще отличие. У нас, в Беларуси, принято, что друг другу надо помогать. Здесь иначе. Хотела как-то бабушке помочь перенести сумку через мост. Она так за нее ухватилась, как будто я хотела эту сумку украсть! Или такой случай. Стою на станции с огромной коляской, в руках еще пакет для пеленок. Лифт сломался, нужно на эскалатор. Подходит дядечка, спрашивает: «Вам помочь?» Да, говорю, спасибо. Он ставит сумку на эскалатор, и она едет вниз. Вот и вся помощь! Думаю, они боятся вмешиваться в том числе и потому, что не хотят нарушить личное пространство другого человека. В какой-то мере они индивидуалисты. Мой прошлый босс, женщина, разуверилась в том, что сможет найти подходящего мужчину, и пошла на ЭКО. Воспитывает сейчас, несмотря на напряженную работу, двоих детей одна. Помощи ни у кого не просит.

Наталья: Бабушки и дедушки здесь не вмешиваются в воспитание внуков. Раз, два придут в гости, и все. Ни советов, ни наставлений. По мне, это не очень хорошо. Знаю истории, когда родители сдают своим детям комнаты в аренду. Тут это в порядке вещей.

О Беларуси, которая «не Раша»

Татьяна: Последний раз я была в Беларуси год назад. А однажды вместе со мной ездили свекры. Им очень понравилось. Мы были в Минске, в Бресте. Видели, как коров в деревнях доят. Свекор все стоял и фотографировал. Очень удивлялся, как это коровы с пастбища идут по улице и сами находят путь в нужный двор! Отметил, конечно, что жизнь похожа на сороковые годы. Но в целом страну оценил.

А мне пришлось попотеть, что было непривычно после Дании. Чтобы временно зарегистрировать иностранца, надо постараться. Заполнить бумаги в одном конце города, заплатить в другом, страховку оформить в третьем. Плюс ко всему «спецы» еще и наорали. Сервис!

В автобусе ехали, зашел мужик, посмотрел на моего свекра, говорит: «Подвинься, старый хрыч». Тот улыбается, думает, что-то хорошее ему сказали. От этого уже отвыкла.

Наталья: Я на родине бываю часто. Вполне могу получить в Дании гражданство, но для этого должна буду отказаться от белорусского паспорта. Не вижу в этом для себя какого-либо смысла. Из страны меня никто уже не выгонит, зачем же отказываться? К тому же мы подумываем с мужем на пару лет приехать в Беларусь. Он работает в сфере IT, сотрудничает с белорусскими программистами. Как буду приспосабливаться к нашей жизни после датских стандартов, впрочем, не представляю.

Кстати, датчане гордятся тем, что они датчане. Не в такой степени, как, к примеру, норвежцы, но все-таки. А лично я, говорю без всякого там пафоса, горжусь, что белоруска. Все смеются: «ты из Раши», «когда опять в Рашу?», — а я перебиваю, объясняю, что такое Беларусь, где она находится, какая там замечательная природа и люди.

Татьяна: О Беларуси здесь говорят немного, показывают иногда программы по ТВ про Лукашенко, про то, как у нас все… хм… непросто.

Наталья: Во время последнего «Евровидения» комментатор сказал про Ланскую, что, мол, вот сейчас будет выступать певица, которую назначили «сверху»…

Татьяна: В целом наша страна им малоинтересна. Как и Дания белорусам, наверное. Не буду говорить, что здесь все идеально, а в Беларуси все плохо. Но то, что жить в Дании гораздо комфортнее, — факт.

Наталья: В Дании, кстати, наших совсем мало, около 500 человек. Мы пытаемся как-то организоваться, создали белорусскую группу в Facebook. Есть и еще один проект. Организовали и даже официально зарегистрировали организацию «Русмам», которая объединяет русских, белорусских, украинских мам. Проводим друг для друга тренинги, читаем лекции, организуем мероприятия для наших деток. В общем, стараемся держаться вместе. Так нам веселей.

Автор: Артур Боровой. Фото: Алексей Носов