Отечественная наука приговорена

Вчера Госдума стараниями «Единой России» и поддержавшей ее ЛДПР приняла-таки в первом чтении закон о реформе Российской академии наук. Закон, который уместнее было назвать смертным приговором отечественной науке.

Принят он был спешно, с нарушением установленных норм и при полном игнорировании мнения научного сообщества. При этом, когда депутатский корпус уже было засомневался, а не стоит ли хотя бы отложить второе (т.е. определяющее фактически весь текст закона) чтение на осень, из Кремля, причем, с самого верха, поступил сигнал: утвердить документ во втором чтении, не откладывая. И Дума тут же проголосовала за то, чтобы второе чтение прошло уже в ближайшую пятницу.

Самое поразительное заключалось, конечно, в том, как пренебрежительно, прямо-таки нагло проигнорировали наши власти мнение самих ученых, для которых данный законопроект, внесенный в Думу правительством, стал полной неожиданностью. «Всего месяц назад, - напоминает журналист Владимир Губарев на страницах сайта obeschania.ru, - проходило Общее собрание РАН. Около двух тысяч ученых со всей страны собрались в Москве, чтобы избрать нового президента Академии. Три претендента, три крупных ученых страны претендовали на эту должность. У каждого из них была своя команда, которая вырабатывала направления развития Академии, ее реформирование. В этой работе принимали участие все ученые, которыми гордится наша страна и которые знают, что необходимо делать для развития науки, а, следовательно, и для России.

Оказывается, параллельно работала еще одна группа людей. Нет, не ученых, а чиновников от науки. Они создавали «свой» план реформ, которые, естественно, отвечали их интересам. И что самое невероятное, это происходило в то время, когда ученые дискутировали о судьбе РАН и науки в целом… Казалось бы, реформа науки, и кому-кому как не ученым ее проводить, но чиновники посчитали иначе».

В итоге, отмечает Губарев, «в долгом противостоянии научной элиты – разных там академиков членкоров и чиновников - успеха добились последние». При этом как безобразно это было провернуто. «Ученые Сибири и Урала высказались резко против навязываемой РАН «реформы», - пишет он. - И дело не только в том, что многое в ней опасно для науки России, но и в продемонстрированном неуважении к мнению ученых. Ничего подобного в истории нашей страны не было! Впервые чиновники так пренебрежительно и нагло обращаются с учеными нашей страны, будто они крепостные…»

Судьба закона (точнее, повторим, - приговора российской науке) была предрешена даже не в стенах Думы. Вчера с утра на внеплановый прием к Владимиру Путину напросился избранный 19 мая (подавляющим большинством) президентом РАН академик Владимир Фортов. Видимо, он хотел успеть хотя бы оттянуть надвигавшуюся экзекуцию, убедить главу государства отложить второе чтение на осень, а за это время внести в план реформы изменения, которые бы учли мнение ученых.

Но Путин был непреклонен. Присутствовавший на открытой части беседы Путина и Фортова корреспондент «Коммерсанта» Андрей Колесников рассказывает:

«Академик Фортов выглядел встревоженным и взволнованным (и не только выглядел, а, безусловно, и был).
Владимир Путин поздравил его с избранием на пост президента (РАН. – KM.RU). До сих пор у него не было повода это сделать: они не встречались, и президент, как известно, до сих пор не утвердил результаты выборов.
- Собственно говоря, и в обществе, и в научном сообществе нет, наверное, тех, кто считает, что можно оставить все как есть, - заявил господин Путин. - И все говорят, все... это самое важное... о том, что необходимо двигаться вперед, необходимы реформы, изменения.
На первый взгляд показалось, что президент предпочел не обнаруживать своих личных пристрастий в этой истории:
- Я внимательно познакомился и с теми, кто является горячими сторонниками предлагаемых изменений, и с критиками. Надо сказать, что и там и там есть нечто такое, на что следует обратить внимание и, безусловно, поддержать.
Он даже раскритиковал одно из положений законопроекта. В соответствии с ним предлагается, чтобы директоров академических институтов назначали чиновники федерального агентства, которое будет управлять имуществом академии.
То есть в этот момент могло показаться, что Владимир Путин целиком и полностью на стороне Владимира Фортова, протестующего против законопроекта, и сам готов протестовать вместе с ним (а если понадобится, то, может, и на улицу выйти).
Но не следовало, конечно, заблуждаться. Президент был, мягко говоря, в курсе того, как готовился законопроект. Более того, его, по данным «Коммерсанта», можно считать одним из авторов этого проекта».

Дальнейший ход «беседы» Путина и Фортова лишь подтвердил, что судьба закона предрешена. И когда «избранный» президент РАН (так именовал Фортова Путин, как бы намекая, что и не собирается утверждать академика на этом посту) стал просить хотя бы об отсрочке принятия законопректа («И давайте сдвинем это дело на осень! Президентский совет в ноябре будет посвящен ровно этому. До этого времени было бы невредно как минимум создать согласительную комиссию или рабочую группу, как угодно...») Путин был непреклонен: «Это было бы возможно, если бы правительство не внесло в парламент. Но поскольку правительство сделало этот шаг, уже в парламент внесло проект закона, мы должны его обсуждать и принимать какие-то решения. Иногда лучше решение принимать и дорабатывать что-то, чем топтаться на месте и вообще ничего не делать...»

«Президент, похоже, считал этот разговор уже бессмысленным», - отметил присутствовавший при этом корреспондент издания. «И вы, Владимир Евгеньевич, знаете очень хорошо, когда какая-то структура, вне зависимости от того, чем она занимается, должна сама себя реформировать, результат, как правило, получается не очень яркий как минимум, если вообще что-то получается», - сказал, как приговорил, глава государства.

После этого разговор между Путиным и Фортовым еще некоторое время продолжался – но уже без свидетелей. «Итог его был, похоже, совершенно неутешительным для Владимира Фортова, - отметил Колесников. - Он вышел из кабинета, как говорится, с опрокинутым лицом». Единственное, что удалось добиться Фортову – это перенос третьего (ужи чисто косметического) чтения законопроекта на сентябрь.



А в это время в Госдуме по законопроекту уже развернулись дебаты. Правительство представляла на них вице-премьер Ольга Голодец. Сообщив о том, что расходы на науку планируется увеличить со 120 млрд до 170 млрд рублей, она заявила: «Мы должны быть уверены, что эти средства будут расходоваться эффективно. На сегодняшний день показатели ухудшаются. Индекс цитируемости российских ученых упал в два с половиной раза. Мы имеем накопленный груз проблем, о котором говорит само научное сообщество. Сегодня российская наука обременена огромным грузом федерального имущества и земельных площадей, 56% объектов недвижимого имущества даже не поставлены в регистр».

При этом, представляя и отстаивая законопроект, г-жу Голодец явно несло - почти как Остапа Бендера. «Не бюрократы должны определять направление исследований, а научное сообщество, - вещала она. - Но это научное сообщество должно нести полную ответственность за эти направления».

Простите, г-жа Голодец, но ведь предложенная правительством реформа РАН проводит почти диаметрально противоположную линию – отобрать у РАН все имущество (которое используется в научной деятельности), передать его в новую государственную управленческую структуру, руководство которой тоже будет назначаться чиновниками (г-жа Голодец к этому моменту еще не знала о том, что Путин, принимая Фортова, высказался против этого). Нетрудно догадаться, кто при таком раскладе на самом деле будет «определять направление исследований».

«Кто будет впоследствии отвечать за развал РАН? – поинтересовала у вице-премьера депутат от КПРФ космонавт Светлана Савичкая. - Вы лично? Или министр образования и науки? А отвечать за это придется точно!»

«Худшей ситуации, чем та, которая имеется сегодня, трудно представить, - ответила Голодец. - Я несу всю ответственность за это» (при этом профильный министр Дмитрий Ливанов даже не явился в Думу, а накануне и вовсе заявил, что не на все 100% знаком с законопроектом – хотя концептуально, конечно, принимал участие в его разработке).

Итоговой приговор правительственному законопроекту лучше всего получился у лидера КПРФ Геннадия Зюганова: «Сегодня мы рассматриваем закон о ликвидации будущего России. Вот тот фон, на котором принимается это решение… Будет убита наука, будем обслуживать трубу. Академия в свое время выжила вопреки всему благодаря таланту ученых. Сегодня новосибирский Академгородок - лучший в нашей стране. Все отраслевые институты почти полностью уничтожены. 1,2 млн русских специалистов работают за кордоном. Половина сотрудников Билла Гейтса - русские, они сделали его самым богатым человеком в мире. Какой опыт у вас, Ольга Голодец и Дмитрий Ливанов? «Роснано» - криминальная контора, которая принесла убытков на несколько миллиардов? «Сколково» - структура, о которой без юмора никто уже не говорит? ЕГЭ, который плодит неврастеников и неграмотных людей? Кто выносит этот закон на голосование? Вы, госпожа Голодец, ни за что не будете отвечать. Суть закона предельно примитивна: сесть на финансовые потоки. И в этом вы пошли дальше, чем Сердюков. Почему мы должны эту туфту здесь, на заседании Госдумы, обсуждать?»

К этому моменту депутаты еще раздумывали, а не перенести ли второе чтение (в ходе которого все законы как раз и перерабатываются) на осень. Но тут из Кремля поступил сигнал (Фортов уже уныло ушел от Путина), что откладывать не надо. И депутаты «Единой России» и ЛДПР тут же проголосовали за вторичное рассмотрение документа уже в ближайшую пятницу. Хотя делать это они формально не имели права – президентским указом от мая 2012 года установлено, что на обязательное общественное обсуждение законопроектов, касающихся науки, отводится 60 дней. Но кто из провластного большинства будет помнить об этом, когда из Кремля, да еще с самого верха, поступает команда ускорить принятие документа. В знак протеста против ускоренного рассмотрения законопроекта фракция КПРФ и несколько представителей «Справедливой России» покинули зал пленарных заседаний.

Реформа РАН, кстати, вызвала отклик и за рубежом. Вот что какие мнения известных ученых с мировым именем подобрала «Газета.ру».

Майкл Атья, математик, лауреат Филдсовской премии (1966) и Абелевской премии (2004), президент Королевского научного общества (2000-2005): «Я с некоторым беспокойством слышу о предложениях о будущем Российской академии наук. Возможно, что за этим и стоят какие-то разумные причины, но мне они совершенно, если таковые и есть, не видны. В течение веков и политических событий в российской истории математики продолжали работать, а академия наук сохраняла независимость. Было бы трагедией для России и для всего остального мира, если бы эта великая историческая традиция подошла к концу».

Пьер Делинь, математик, лауреат Филдсовской премии (1978), Абелевской премии (2013): «Меня опечалило известие о планируемом разрушении Российской академии наук, произведенное без контактов с научным сообществом. Даже если в нем были какие-то добрые намерения, оно приведет к катастрофическим последствиям для и без того тяжелой и сложной ситуации с наукой в России. Я могу только гадать о тех целях, которые правительство хотело бы здесь достигнуть».

Карло Дольони, президент Итальянского геологического общества: «На моей памяти такое обхождение с академиями наук было только один раз, в Италии, во времена Муссолини, когда он закрыл академию. После войны ее восстановили. Наши русские коллеги обладают выдающейся научной репутацией. Их избрание в РАН проходит по высочайшим стандартам такого рода процедур. Мы в Италии испытываем огромное уважение к научному сообществу России, и ради благополучия вашей великой нации я твердо поддерживаю глубокую озабоченность членов Российской академии наук и надеюсь, что вы сможете остановить устранение одного из самых крупных сообществ ученых».

Ну и в заключение еще несколько, как говорится, «штрихов к портрету» тех, кто готовил сию «реформу». В Сеть «утекло» письмо, авторство которого приписывается министру образования Дмитрию Ливанову. Вот что в нем написано... читать далее