22 июня 1941 года. «Ленин оставил нам великое наследие, мы — его наследники — все это просрали…»

Сталин и члены Политбюро не были военными и полководцами, и не собирались ими быть. Собственно, они к РККА никакого официального отношения не имели - в начальный период войны. Иосифа Сталина назначили Верховным Главнокомандующим только 08 августа 1941 года - почти через 2 месяца после начала войны. 

В СССР до июня 1941 года для решения военных вопросов существовал генералитет РККА, ГенШтаб. Вплоть до 28 июня 1941 года - до захвата немцами Минска, Сталин был уверен, что идут запланированные бои на границах СССР - и не только с Германией, но и с Румынией и Италией, а позже с Венгрией и Финляндией - где перемалываются дивизии напавших врагов, и после этого РККА перейдет в победоносное наступление на Европу, и будет громить противника на его же собственной территории - как и были обучены советские войска и как было предусмотрено официальной военной доктриной. С 22 по 28 июня ГенШтаб не докладывал в Политбюро о катастрофичности положения на фронтах. 

И только 28 июня 1941 года , после захвата Минска - столицы одной из Союзных республик, Политбюро забеспокоилось.

Вот свидетельство Микояна на эту тему :

«Вечером 29 июня, у Сталина в Кремле собрались Молотов, Маленков, я и Берия. Всех интересовало положение на Западном фронте, в Белоруссии. Но подробных данных о положении на территории этой республики тогда еще не поступило. Известно было только, что связи с войсками Западного фронта нет. Сталин позвонил в Наркомат обороны маршалу Тимошенко. Однако тот ничего конкретного о положении на Западном направлении сказать не смог. Встревоженный таким ходом дела, Сталин предложил всем нам поехать в Наркомат обороны и на месте разобраться с обстановкой».

О захвате немцами Минска, рассказывали, Сталин впервые услышал из радиопередачи из Лондона, BBC.

Вот еще - из воспоминаний очевидцев :

"По свидетельству Г. К. Жукова 29 июня И. В. Сталин дважды приезжал в Наркомат обороны, в Ставку Главного Командования, и оба раза крайне резко реагировал на сложившуюся обстановку на западном стратегическом направлении^[20].

По свидетельству А. И. Микояна, 29 июня вечером у Сталина в Кремле собрались Молотов, Маленков, автор воспоминаний и Берия. В связи с тяжёлым положением Западного фронта Сталин позвонил в Наркомат обороны Тимошенко, но тот ничего путного о положении на Западном направлении сказать не смог. Встревоженный таким ходом дела, Сталин предложил всем поехать в Наркомат обороны и на месте разобраться с обстановкой. В Наркомате Сталин держался спокойно, спрашивал, где командование Белорусским военным округом, какая имеется связь. Жуков докладывал, что связь потеряна и за весь день восстановить ее не могли. Затем Сталин спрашивал о том, почему допустили прорыв немцев, какие меры приняты к налаживанию связи и так далее. Жуков ответил, какие меры приняты, сказал, что послали людей, но сколько времени потребуется для установления связи, никто не знает. Около получаса говорили довольно спокойно, но вскоре Сталин взорвался: что за Генеральный штаб, что за начальник Штаба, который так растерялся, не имеет связи с войсками, никого не представляет и никем не командует, раз нет связи, Штаб бессилен руководить (хотя Микоян о этом не упоминает, но стоит учесть, что в первые дни войны у руководства СССР теплились надежды на её быстрое окончание; сведения Жукова перечеркивали эти планы). Такой окрик Сталина был для Жукова оскорбительным, и он выбежал в другую комнату (по словам Микояна, он «буквально разрыдался»). Молотов пошел за ним. Все присутствовавшие были в удрученном состоянии. Минут через 5—10 Молотов привел внешне спокойного Жукова. Сталин предложил, чтобы на связь с Белорусским военным округом пошёл Кулик, а затем пошлют других людей.

Такое задание было дано позднее Ворошилову.

Сталин был настолько удручен, что когда вышли из наркомата, сказал: «Ленин оставил нам великое наследие, мы — его наследники — все это просрали…» Все были поражены этим высказыванием Сталина и посчитали, что это он сказал в состоянии аффекта" (Источник : статья "Сталин 29-30 июня",  Википедия).

Анализируя вышеизложенное, можно предположить, что до 29 июня 1941 года генералитет РККА просто не докладывал руководству СССР и  Политбюро о реальной обстановке на фронтах - прежде всего, опасаясь за свои собственные головы.

Естественно, Сталин заволновался 29 июня 1941 года только по политическим мотивам - немцы захватили СТОЛИЦУ Союзного государства - Минск.

Беспокойство Сталина, как политика, можно понять : Минск был столицей Белорусской Советской Социалистической Республики, а Белоруссия являлась одним из подписантов Договора  об образовании СССР от 1922 года.

С точки зрения государственного политика и имевшегося исторического опыта : "аншлюс" Германией  Австрии в 1938-ом году, раздел Германией Чехословакии в 1939-ом году ,  присоединение СССР государств Прибалтики в 1940-ых годах, если бы Германии удалось оккупировать Белоруссию, Гитлер получал возможность аннексировать белорусскую территорию ( что он в дальнейшем и сделал, образовав 1 сентября 1941 года т.н. Генера́льный о́круг «Белоруте́ния» (нем. General Bezirk Weißruthenien) — административно-территориальное единица в составе рейхскомиссариата «Остланд» с центром в Минске).

Отторжение Белоруссии от Советского Союза  открывало прямой путь к ОФИЦИАЛЬНОМУ расчленению   СССР, в котором , как предполагаю, с большим удовольствием  приняли бы  участие ВСЕ соседи СССР - от Швеции до Японии, и не только соседи, но и любое другое - империалистическое государство, в борьбе за передел природных ресурсов и территории. Напомню, что такой "борьбой" - между империалистическими государствами за передел природных ресурсов и территорий, объясняла марксистко-ленинская теория причины Второй мировой войны.

Именно это и обеспокоило Сталина-политика и руководителя государства - перспективы СССР  пасть жертвой борьбы всех империалистических хищников в их драке за ресурсы и территории.  Пасть очень быстро и безвозвратно.

Начав разбираться с этой проблемой и стратегической угрозой, приехав в Генштаб Сталин понял  -  в какую катастрофу СССР попал после 22 июня 1941 года. 

Именно поэтому он и вспомнил о "великом наследии Ленина" - о Договоре об образовании СССР от 1922 года.

Полагаю, что осмыслив ГЛОБАЛЬНО и СТРАТЕГИЧЕСКИ - сложившуюся ситуацию, Сталин и Политбюро именно 29 июня 1941 года осознали, что возникла не просто угроза локальной войны с Германией, а угроза существованию самого государства СССР, угроза существованию ВСЕХ НАРОДОВ Советского Союза.

Именно по этой причине, 30 июня 1941 года, было принято беспрецедентное решение  - изъять у генералитета РККА и  ГенШтаба функции стратегического управления военными действиями, и  создать принципиально новый орган управления для защиты Отечества - защиты и самого "государства" и "народов", его населявших - Государственный Комитет Обороны,  и постановить :

"Обязать всех граждан и все партийные, советские, комсомольские и военные органы беспрекословно выполнять решения и распоряжения Государственного Комитета Обороны".

Полагаю, что мы должны поименно помнить людей, входивших в состав ГКО :

т. Сталин Иосиф  Виссарионович (председатель)

т. Молотов Вячеслав Михайлович (заместитель председателя)

т. Ворошилов Климент Ефремович

т. Маленков Георгий Максимилианович 

т. Берия Лаврентий Павлович

                                                                                                      Вечная им память и вечная слава.