расказ "Арей"

Арей

Лиственницы и сосны тесной стеной окружили голубое око Арея, распахнутое навстречу синему небу. Мы приехали на озеро в конце июля, в тот короткий промежуток, когда вода, прогретая до самого дна, даже ночью, была как парное молоко, а августовский сезон дождей ещё не начинался. Дни стояли жаркие, солнечные, и воздух под раскидистыми кронами сосен опьянял густым смолистым запахом хвои.

Деревянный домик, где нас поселили, находился на поляне, окружённой высокими лиственницами и кудрявыми берёзками. Разложив в платяном шкафу нехитрые пожитки, переодевшись в купальник и захватив большое, махровое полотенце, я отправилась знакомиться с Ареем. Тропка вывела меня к узкой полосе песчаного пляжа. Озеро было зеркально гладким, только легкая волна ласкала прибрежный песок, оставляя на нём пушистые клочки белой пены. В берёзовой роще, вплотную подступающей к берегу, о чём-то деловито чирикала пичужка, стрекотали кузнечики, низко над водой летали большие стрекозы. Безмятежность, разлитая в воздухе, навевала покой. Я замерла, вслушиваясь в окружающую тишину. Прозрачная, как горный хрусталь в обрамлении зелёного шёлка малахита и серо-голубых туманов халцедона аура Арея была прохладна и чиста.

Подошла дочь, присела рядом со мной на песок. Мы молчали, наблюдая, как стаи серебристых мальков носятся косяками среди водорослей. Медленно наступал вечер, и длинные тени от прибрежных деревьев ложились на прозрачную воду, делая её тёмно-зелёной и таинственной.

Неделя пролетела незаметно. Ничто и никто не нарушал нашего уединения. Я бродила по лесу, наблюдая за жизнью огромных, по пояс муравейников. Собирала сладко-кислую голубику. Приносила на ужин крепкие, с блестящими скользкими шляпками маслята и подосиновики. Иногда подолгу лежала на облюбованной мною поляне, наблюдая, как в коричневых, мелких веточках берёзки, маленький паучок трудолюбиво ткёт свою паутину, и   вечером, когда солнце садилось за кроны деревьев, на берёзке вспыхивала странная, многогранная радуга.

Лес вокруг жил своей жизнью. Он принимал, или не принимал гостей. Недобрых людей встречал злыми, больно впивающимися, паутами, надоедливыми комарами. Стоило прилечь на траву, как вездесущие муравьи залезали под одежду и кусали названных гостей, которые покидали берега озера с испорченным настроением после первой же ночи. Тех, кто относился к лесу как другу, он встречал неожиданно открывающимися зарослями диких ягод, полянами с удивительной красоты цветами, грибами, подглядывающими за незнакомцем из-под широкого листа. Стройные, высокие лиственницы и сосны, росшие на берегах озера, словно древние воины, хранили покой Арея.

Вечером, мы любили сидеть на корнях огромной сосны, вывернутых из земли, и наблюдать, как серо-голубая пелена тумана медленно наползает на берег, окутывая прибрежный лес, делая его таинственным и загадочным.

Уезжать мы собрались второго августа, в Ильин день. С утра небо заволокло серыми тучами. Беременные непролитым дождём они тяжело ползли над вершинами сопок, цепляясь за них, оставляя клочья тумана. Пока собирались в дорогу, разразился ливень. Я сидела на веранде, глядя на белую стену падающей с неба воды. В лесу сразу стало неуютно. Запахло прелыми листьями, сырой землёй и дымом от залитого дождём костра, на котором готовили завтрак. Дождь кончился также внезапно, как и начался. В синие разрывы облаков выглянуло солнце и засияло в каплях дождя, словно бриллианты украсивших каждую веточку, каждую хвоинку. С крыши домика по-весеннему громко застучала капель.

Прощаясь с Ареем, мы, по обычаю, бросили в воду несколько монет, чтобы вновь и вновь возвращаться на его берег.

© Copyright: Галина Беломестнова, 2012
Свидетельство о публикации №21207150957