Тётя Лера

Конечно, Новодворская мне импонировала всегда больше всех этих остальных. Нет, не подумайте, что я её взгляды разделял, её восхищение перестроечным вымиранием страны - это было сущее ликование крокодила.
Мне нравились её бойкий подвешенный язык, её практически неповторимое внешнее уродство, её безумие, её храбрость, её довольно-таки незаурядные мозги и парадоксальная честность. Она сразу говорит - ненавижу. Не лезет во все эти лукавые местечковые "мы" и "эта страна". Она сразу - они, русские, она, Россия.
И больше всего мне нравится, что тётя Лера действительно разобралась с проблемой Ближнего Востока и всецело на стороне Израиля.
И то, что она сразу сказала про свои пристрастия - нет, не лукавыми, якобы, пожеланиями добра России, а своим "Карфаген должен быть разрушен", и понятно, в чьих интересах это разрушение должно состояться: "Наша путеводная звезда, Полярная в северных широтах, по которой мы держали курс, наш Запад, наши США, наш Альбион, на которые мы все равнялись".
Я смотрел на неё с изрядной долей симпатии, причём всегда.
Понятно, чего ей категорически не хватало - вкуса. Это неудивительно, учитывая её внешность:
"На совести у Евтушенко нет таких грехов, как у отчаянного большевика Маяковского; как человек он намного лучше и сделал много добра (в отличие от Маяковского, который не спасал жертв чекистов). Да и как поэт он явно сильнее".

Её надо читать и понимать. Потому что то, что говорит тётя Лера - характерно для них для всех, но лишь она ничего не скрывает. Они живут нашей смертью, и даже во имя благ, которые могут быть, не готовы этому своему служению нашей смерти изменить.
В 90-е тёти Леры во всех СМИ было много, как Суслова при большевиках. Героин затопил страну? Ну и что. Никто не рожает? И так их слишком много. Людей выкидывают из домов? Америка это проходила, ничего, это рынок. Единственно, проституцию тётя Лера не одобряла. Ну, оттого, что девица.
Иногда мне кажется, что встреться я с ней, мы бы мило поговорили.
Конечно, мне СССР монстром не казался, мне хотелось, чтобы комбайны шли по тучным полям, летали ракеты, и наша хоккейная команда рвала канадцев. Мне хотелось, чтобы СССР цвёл, чтобы на улицах было безопасно и чисто, чтобы в судах была законность, но и чтобы Израиль бил арабов и процветал, и единственный диссонанс советского времени для меня был в том, что я не понимал, чем эти две вещи противоречат друг другу.

Странно, как можно искренне желать добра Израилю, и столь же искренне - уничтожения Российского государства?

Я, конечно, понимаю, что диссиденство в СССР имело расовый характер, в принципе, как нынешнее оппозиционное движение и, безусловно, потому, что попытка большевиков слить две реки с разным химическим составом, еврейскую и русскую, привела вместо погромов царского времени к более сложным процессам.
И спасение для СССР было только одно тут - договориться с Израилем, признать его, и отправлять всех желающих уехать евреев в Израиль.

И платить туда пенсии и ветеранские деньги. И поздравлять участников войны, на все праздники, слать им продукты и подарки. И вести сбалансированную политику.
Две реки обязательно разошлись бы, но этот расход был бы иным - он был бы обоюдовыгодным.

Не стоит путать расовую ненависть к России с желанием добра и лучшей доли для русского народа. Не стоит обманываться этими "мы". Это читой воды лукавство. Я уж не говорю, что нельзя кого-то облагодетельствовать помимо его воли. Кому-то навязать ценности помимо его желания. Сделать кого-то счастливыми по собственному вкусу. И особенно нельзя лгать.

Помните 90-е? Когда всё, абсолютно всё было плохо, и царила нищета, а эти люди, советские гонимые, дорвавшиеся до власти и медийных рычагов, говорили нам, что всё, мол, правильно, и всё хорошо, и при этом богатели со страшной скоростью?

Нет, тётя Лера не такая. Конечно, в столовой она не питается, и живёт не в шалаше, но она, едва ли не единственная, всем этим очень скоро перестала восхищаться. И тут я её понимаю. И её грузинофилию - тоже. Если Грузия сейчас войдёт с Россией в союз, она станет самой ярой осетинкой, из всех, какие бывают, и если Монголия начнёт войну с Россией - выучит монгольский и научится арканить овец.
Так и прежде, в советский период, они, скажем так, лицемерно хвалили церковных людей и вообще верующих, ныне же - троллят эту самую самую церковь изо всех своих сил.

Проблема России в её инерционной массе, и, по идее, Россия движется в верном направлении, только с опозданием на лет так N. Во многом сейчас страна делает шаги за год, подобные тем, что та же Германия делала за десятилетия. Но только тогда, в 19 веке. Это понятно, что всю напитанную расовой ненависти оппозицию не движение это медленное бы устроило, а нечто другое - быстрый перегрев системы, её распад, и торжество сладкой мести. Но нет среди них, ослеплённых этой борьбой двух рек, понимания, что за крушением России последует нечто непрогнозируемое, нечто совершенно невероятное, то, что ударит не только по Израилю, например, но и вообще - изменит мир столь кардинально, что никакого светлого будущего невозможно будет представить.

Нужно медленно делать добро. Постепенно вытаскивать и Россию. Реки разойдутся полностью. Потому как плотины, выстроенные неумными людьми, замыслившими себя богами, размыты и пали.
Но можно всегда дружить, приезжать в гости, торговать. Просто вести себя по-человечески.
И не смейте, господа хорошие, поднимать флаг еврейства, стараясь навредить России и русским, или оскорбить их. Потому что, даже если вдруг это выйдет, и благодарные американцы скажут спасибо, все другие народы узнают о вас нечто такое, что не позволит вам жить счастливо.

А можно это только тёте Лере. Одной ей. Потому что она такая вот вся прекрасная.