Настоящая война

Немецкие солдаты и командиры что называется на себе почувствовали разницу между войной в европе и СССР.

Восторгом и легкостью пестрят мемуары немецких генералов и солдат и ужасом от кампании в СССР

Гейнц Гудериан в своих мемуарах описал разницу между войной в европе и СССР

О ФРАНЦУЗСКОЙ КАМПАНИИ

Вот фрагмент воспоминай Гудериана о походе на западную Европу.

«В троицын день, 12 мая в 5 часов я выехал с первым эшелоном моего штаба через Бертри, Фе-ле-Венер, Бельво на Буйон, который в 7 час. 45 мин. был атакован и быстро захвачен 1-м пехотным полком подполковника Балка. Мост через р. Семуа был взорван французами, однако танки могли вброд форсировать реку на р

Вечером 12 мая 1-я и 10-я танковые дивизии овладели северным берегом р.Маас и взяли исторический город и крепость Седан, пишет Гудериан.     26 мая 10-я танковая дивизия овладела Кале. 16 час. 45 мин. англичане капитулировали.

Мы захватили 20 тыс. пленных, из которых 3-4 тыс. были англичане, остальные - французы, бельгийцы и голландцы, в основной своей массе не желавшие(!) воевать, из-за чего англичане держали их запертыми(!) в подвалах.»

А вот как описывает Гудериан взятие французской столицы:

«14 июня в 9 часов немецкие войска вступили в Париж. В полосе наступления танковой группы Гудериана 1-я танковая дивизия еще ночью достигла Сен-Дизье.

Французские военнопленные принадлежали к 3-й   танковой   дивизии,   3-й североафриканской дивизии и 6-й колониальной пехотной дивизии; солдаты производили впечатление измотанных людей.

Западнее 1-й танковой дивизии форсировали канал Рейн-Марна и остальные части 39-го армейского корпуса. Корпус Рейнгардта вышел на канал у Ревиньи восточнее Этр… После короткого отдыха утром 18 июня я направился в Бельфор.

Между Монбельяром и Бельфором   вдоль   шоссе     вытянулись   французские мотоколонны, уже капитулировавшие перед нашими войсками. Среди них было много тяжелой артиллерии. У входа в старую крепость расположились тысячи пленных.

Однако на фортах не было немецких военных флагов и из города еще доносились выстрелы. В Бельфоре на безлюдной и тихой площади я остановил связного мотоциклиста из 1 -и танковой дивизии и попросил провести меня в штаб дивизии.

Проворный молодой человек проводил меня в отель "Париж", где находился командир дивизии.

Там меня встретил Венк. Мое появление в столь ранний час сильно удивило его. Он доложил о моем прибытии командиру, принимавшему ванну.

Я хорошо понимал желание офицеров штаба привести себя в порядок после горячки последних дней и использовал время до прихода Кирхнера, чтобы снять пробу с завтрака, приготовленного для   пленных французских офицеров. Затем я приказал доложить обстановку.

Дивизия овладела лишь частью города, а форты все еще находились в руках французов. Были начаты переговоры, однако капитулировать согласились лишь войска, занимавшие казармы.

Гарнизоны фортов отказались сдаться без боя и были атакованы нашими войсками. 19 июня продвижение продолжалось, с 7-й армией была установлена связь у Ле-Шапель, северо-восточное Бельфор.

Штаб танковой группы был перемещен в старое курортное местечко в Вогезах - Пломбьер, известное еще древним римлянам. Здесь мы хорошо провели три дня.

Сопротивление французов было полностью сломлено. 20 июня пал Корнимон, 21 - Бюссан. Мы взяли в плен около 150 000 солдат и офицеров».

Вывод:

Вот так выглядело наступление немецких войск в западной Европе.

Из воспоминаний Гудериана, видно, что все свои победы в Бельгии, Франции, Нидерландах Вермахт одержал довольно легко, не встретив по настоящему серьезного сопротивления противника, который проиграл войну, располагая огромным преимуществом над германской армией в людях и технике.

ОБ ПОХОДЕ В СССР

Переходя к описанию войны с СССР Гудериан резко сменил тон своих мемуаров. Победные реляции, проверки завтрака для пленных офицеров, ночной постой в шикарных княжеских замках, чему он уделял первостепенное внимание во Франции, в случае с СССР сразу отошли в область бесполезных воспоминаний.

Важный факт:

Есть дурацкий миф что якобы РККА не оказывала сопротивления вермахту в Белоруссии..но это полный абсурд.

Да,сильнейшая10 армия в первые дни не участвовала в сопротивлении в первые дни…сильнейшие немецкие части—2 и 3 танковые корпусы обошли её с севера и юга..

Но самые слабые части РККА не имея новых танков и противотанковых пушек сумели отправить на ремонт и уничтожить 50% танков корпуса Гота….

И оказать должное сопротивление корпусу Гудериана

С первых дней войны немецкая армия столкнулась с ожесточенным сопротивлением советских войск, чего практически не было на Западе. Гудериан пишет:

« Внезапность нападения на противника была достигнута на всем фронте танковой группы.

Западнее Брест-Литовска   24-м танковым корпусом были захвачены все мосты через Буг, оказавшиеся в полной исправности. Северо-западнее крепости в различных местах полным ходом шла наводка мостов.

Однако вскоре противник оправился от первоначальной растерянности и начал оказывать упорное сопротивление. Особенно ожесточенно оборонялся гарнизон имеющей важное значение крепости Брест, который держался.

Несколько дней, преградив железнодорожный путь и шоссейные дороги, ведущие через Западный Буг в Мухавец.

Вечером танковая группа вела бои за Малорита, Кобрин, Брест-Литовск и Пружаны. УПружаны 18-я танковая дивизия вступила в первые бои с танками противника.

24 июня в 8 час. 25 мин. я оставил свой командный пункт и поехал по направлению к Слониму. В этот город уже вошла 17-я танковая дивизия. Но по дороге отПружаны в Слоним я натолкнулся на русскую пехоту, державшую под огнем шоссе, по которому должно было идти наступление.

Батарея 17-й танковой дивизии и спешившиеся стрелки-мотоциклисты вяло вели на шоссеогневой бой. Я вынужден был вмешаться и огнем пулемета из командирского танка заставил противника покинуть свои позиции.

Теперь я мог продолжатьпоездку. В 11 час. 30 мин, я прибыл на командный пункт 17-й танковой дивизии, расположенный на западной окраине Слонима, где, кроме командира дивизии генерала фон Арнима, я встретил командира   корпуса   генерала Лемельзена.

Обсуждая создавшуюся обстановку, мы услышали в нашем тылу интенсивный артиллерийский и пулеметный огонь; горящая грузовая автомашина мешала наблюдать за шоссе, идущим из Белостока; обстановка была неясной, пока из дыма не показались два русских танка. Ведя интенсивный огонь из пушек и пулеметов, они пытались пробиться на Слоним, преследуемые нашими танками

T-IV, которые также интенсивно стреляли. Русские танки обнаружили нас; в нескольких шагах от места нашего нахождения разорвалось несколько снарядов: мы лишились возможности видеть и слышать.

Будучи опытными солдатами, мы тотчас же бросились на землю, и только не привыкший к войне бедняга подполковник Феллер, присланный к нам командующим резервной армией, сделал это недостаточно быстро и получил весьма неприятное ранение.

Командир противотанкового дивизиона подполковник Дальмер-Цербе   получил   тяжелоеранение и через несколько дней умер.

В 15 час. 30 мин. я снова был в Слониме, после того как 18-я танковая дивизия получила задачу наступать в направлении Барановичи, а 29-я   мотодивизия   -   ускорить продвижение в направлении Слонима. Затем я поехал обратно на командный пункт группы.   В 20 час. 15 мин. я снова в своем штабе.

Там я узнал о тяжелых боях нанашем правом фланге, где с 23 июня у Малорита 53-й армейский корпус успешно отбивал атаки русских. Части 12-го армейского корпуса, находившиеся между 24-м и 47-м танковыми корпусами, стали устанавливать связь, правда, еще недостаточно прочную; левому флангу танковой группы серьезно угрожало все возраставшее давление русских, отступавших из Белостока. Пришлось обеспечить этот фланг, быстро подтянув 29-ю мотодивизию и 47-й танковый корпус.

1 июля, я вылетел в 24-й танковый корпус, ибо единственное наше средство связи - радио - все же не   обеспечивало достаточного общения в течение длительного времени. Сведения Гейера о противнике   благоприятствовали   нашим   дальнейшим   замыслам.   Противник располагал главным образом соединениями,   сколоченными   из   солдат   и оснащенными техникой из различных частей.   Движение   транспорта   было незначительным.   Накануне   над   Бобруйском   произошел   воздушный   бой, окончившийся для русских поражением. Однако противник, как всегда, оказывал упорное сопротивление. Его войска действовали умело, особенно следует отметить хорошую маскировку, но управление боем не было еще централизовано.

А ВОТ КАК Гудериан описывает бои в районе Белостока. Он пишет: там шли ожесточенные бои по уничтожению окруженной группировки противника. Это свидетельствует о том, что русские крупными силами пытались прорваться на восток. Сопротивление   русских произвело на командование 4-й армии столь сильное впечатление, что оно решило не ослаблять войска, осуществлявшие окружение»

Вот более позднее воспоминание Гудериана , оно касается не военных действий, а впечатлений немецкого полководца, о Советском союзе.

Он пишет:

«Ночь я провел вместе с Бюсингом и Кальденом в здании школы в Лохвице; по радио я дал указание Либенштейну ускорить переброску 10-й мотодивизии в Ромны с тем, чтобы освободить находившиеся там части 5-й танковой дивизии, которые должны быть переброшены в Лохвицу.

Школа находилась в прочном здании и была хорошо оборудована, как и все школы в Советской России, находившиеся почти повсюду в хорошем состоянии. Для школ, больниц, детских домов и спортивных площадок в России было сделано много. Эти учреждения содержались в чистоте и полном порядке.»

Важный факт:

И это,пишет человек, который меньше всего был заинтересован льстить своему коммунистическому врагу.

Мы помним, как при описании похода на Западную Европу Гудериан писал, что останавливался в старинных замках, хорошо обустроенных особняках и   комфортных отелях с прекрасными видами и условиями жизни, а в СССР он предпочёл остановиться в обычной школе, построенной для обычных советских детей!  

Вот какой «отсталой» страной был   в 41 году СССР! Но вернусь к описанию боевых действий.

Ещё раз напомню: сегодня   многие считают, что Красная армия СССР в первый период войны не умела воевать, Описания Гудериана опровергают эти все эти домыслы.

В своей книге Гудериан подробно описывает военные действия, в них ни разу не упоминается о трусости советских солдат, непрофессионализме совестимого командования или отсталости нашего вооружения.

Наоборот, вот что пишет родоначальник германского танкостроения о советскомтаке Т-34:

«Особенно неутешительными были полученные нами донесения о действиях русских танков, а главное, об их новой тактике.

Наши противотанковые средства того времени могли успешно действовать против танков Т-34 только при особо благоприятных условиях. Например, наш танк Т-IV со   своей короткоствольной 75-мм пушкой имел возможность уничтожить танк Т-34 только с тыльной стороны, поражая его мотор через жалюзи.

Для этого требовалось большое искусство. Русская пехота наступала с фронта, а танки наносили массированные удары по нашим флангам. Они кое-чему уже научились.

Тяжесть боев постепенно оказывала свое влияние на наших офицеров и солдат.

Генерал фон Гейер(тот самый Гейер) снова обратился ко мне с просьбой ускорить доставку зимнего обмундирования. Не хватало, прежде всего, сапог, нательного белья и носков. Серьезность этого сообщения заставляла задумываться.

Поэтому я   решил немедленно отправиться в 4-ю танковую дивизию и лично ознакомиться с положением дел. На поле боя командир дивизии показал мне результаты боев 6 и 7 октября, в которых его боевая группа выполняла ответственные задачи.

Подбитые с обеих сторон танки еще оставались на своих местах. Потери русских были значительно меньше наших потерь.»

ВЕРМАХТ ТАЕТ НА ГЛАЗАХ

И дальше Гудериан пишет в каком состоянии после боев с советской армией оказались его войска, доблестно прошагавшие по всей Европе:

«16 ноября ко мне явился генерал Хейнрици: потери от морозов, недостаток обмундирования, вшивость!

17 ноября мы получили сведения о выгрузке сибиряков на станции Узловая, а также о выгрузке других   частей на участке Рязань-Коломна.

112-я пехотная дивизия натолкнулась на свежие части. Ввиду того, чтоодновременно дивизия была атакована русскими танками   из   направления Дедилово, ее ослабленные части не были в состоянии выдержать этот натиск.

Оценивая их действия, необходимо учесть, что каждый полк уже потерял к этому времени не менее 400 человек обмороженными, автоматическое оружие из-за холода не действовало, а наши 37-мм противотанковые пушки   оказались бессильными против русских танков Т-34.

Важный факт:

Никаких мер по улучшению брони Т-34 в 1941 году проводилось….

Далее

«Дело дошло до паники, охватившей участок фронта до Богородицка. Эта паника, возникшая впервые со времени начала русской кампании, явилась серьезным предостережением, указывающим на то, что наша пехота исчерпала свою боеспособность и на крупные усилия уже более неспособна.

Положение на фронте 112-й пехотной дивизии было исправлено собственными усилиями 53-го армейского корпуса, который повернул 167-юпехотную дивизию на Узловую.»

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Такова была точка видения генерала попавшего на настоящую войну