Кровавое "недоразумение"

Закон "О донорстве крови и ее компонентов" побил все рекорды непопулярности и даже обошел многие аналогичные по своей непродуманности творения чиновников. Но тысячи больных людей хотят знать, ответит ли кто-нибудь за эти три месяца кошмара?

По-тихому изданный и также по-тихому скончавшийся закон, отменяющий оплату донору за сданную кровь, просуществовал чуть более трех месяцев. Он вступил в силу 20 января нынешнего года, а в период майских праздников на официальном сайте Минздрава появился документ, фактически его отменяющий. Этому беспрецедентному шагу предшествовало указание президента РФ Владимира Путина в недельный срок (с 23 по 30 апреля) проанализировать ситуацию с донорством крови и ее компонентов, сложившуюся в России. Особое внимание Путин просил уделить необходимости замены бесплатного питания для донора на денежную компенсацию. Неформально это означало: оставить амбиции, прислушаться к мнению профессионального сообщества и вернуть все на место. Минздрав, тяжело вдохнув, от такого предложения уже не смог отказаться.

Казалось бы, здравый смысл восторжествовал и правительство прислушалось к голосам врачей и их пациентов, на протяжении месяцев кричавших о начавшейся катастрофе с нехваткой донорской крови.

Однако следует заметить, что глупые идеи и законы чиновников все-таки отличаются по тяжести своих последствий друг от друга. Один месяц (да что там, час!) без донорской крови — это все-таки не аттестация артистов, наказание за ночной топот котов или даже, простите, не кары за громкоговорящих геев. Артисты, коты, геи и прочие жертвы "бешеного принтера", как теперь почти официально называют депутатский корпус, все-таки как-нибудь переживут. А вот без донорской крови люди умирают вполне по-настоящему.

О возможной правоприменительной практике "антидонорского" закона специалисты заговорили буквально сразу же, причем с цифрами и документами на руках.

Так, главный врач считающейся лучшей в России по итогам 2012 года Петербургской станции переливания крови Владимир Красняков на пресс-конференции в "Росбалте" предупреждал: "По общемировой практике для обеспечения безопасности страны в плане достаточности донорской крови необходимо, чтобы на каждую тысячу населения приходилось 60 доноров. У нас до вступления в действие этого закона было 15 доноров, то есть уже ощущалась нехватка… Ситуация крайне тревожная. Кроме того, самое страшное — что мы потеряем элиту — кадровых доноров, которые  "выращиваются" из новичков, из доноров первичных. А как раз они сейчас и перестали приходить, потому что материального стимула нет".
Красняков 29 января, спустя неделю после вступления закона в силу, уточнял: если раньше на станцию переливания приходили ежедневно по 70-80 доноров, то после принятия закона — не больше 15.

Медики были в ожидании катастрофы. Особенно те, кто работает в онкоцентрах и больницах скорой помощи, где крови традиционно надо много и постоянно. Эксперты прогнозировали (и в итоге оказались правы), что появится черный рынок крови. Уже через две-три недели в соцсетях регулярно публиковались объявления о купле-продажи жизненно важной субстанции.

От отчаяния врачи в отделениях переливания крови стали просить сдавать кровь самую проблемную для себя категорию потенциальных доноров — родственников больных.

Как рассказала "Росбалту" заведующая отделением переливания крови Городской клинической больницы №31 Санкт-Петербурга Светлана Трофимова, "доноры не должны сдавать кровь в акте отчаяния, в силу обязательств. По этой причине они могут даже скрывать противопоказания, чтобы члены семьи не подумали, что они уклоняются. А потом эти доноры у нас в обморок падают. Донор должен сдавать кровь, когда ему хорошо: он хорошо себя чувствует, у него хорошее настроение. Тогда эта кровь поможет больному".

В Петербурге ажиотаж с кровью — пусть и косвенно — привел к трагедии. Врач отделения переливания крови 5-й детской клинической больницы так торопился перелить кровь больному ребенку, что не перепроверил кровь, сданную подругой пострадавшей семьи. Как выяснилось, эта женщина, ставшая первичным донором по просьбе родственников ребенка, была ВИЧ-инфицирована… Безусловно, преступная халатность присутствует.

Однако, по мнению врачей, если бы у врачей всегда был выбор крови, такого бы не произошло.

Петербург и Москва как главные потребители крови пошли на беспрецедентные шаги и фактически в обход федерального законодательства издали собственные подзаконные акты, все-таки вводящие материальную компенсацию донорам. Однако в регионах ситуация сложилась действительно катастрофическая. В "Росбалт" обращались доноры из соседнего региона — например, Ленинградской области — которые говорили о том, что без материальной компенсации, 99% которой тратится на проезд до станции переливания, даже самым бескорыстным из них до места назначения попросту не добраться.

"У нас есть люди, желающие сдать кровь, причем из самых гуманных целей. Но кто-то считает расстояния в регионах и наши зарплаты, пенсии, стипендии? Скажем, донор доедет на перекладных, тратя свои "кровные", до ближайшего пункта и в лучшем случае получит талон на питание, который можно реализовать в другом городе или селе! Кто решится на такой подвиг? Получается, что какой-нибудь человек, скажем, из Тосно, должен оплатить дорогу, сдать кровь, куда-то потом ехать за своим пайком — то есть он должен еще и заплатить за то, что сдает свою кровь", — жаловались журналистам потенциальные доноры.

В менее благополучных российских регионах ситуация была еще страшнее: крови попросту не было, потому что самым "качественным" донорам — студентам, военнослужащим — перестали платить. А молодым здоровым ребятам, помимо гуманных подпиток, еще надо на что-то жить.
После народных митингов и громкого возмущения врачей к их голосам прислушались. Вернее, пришлось прислушаться, потому что глава Минздрава Вероника Скворцова до последнего пыталась доказать, что крови у нас — хоть залейся, а безвозмездные доноры штурмуют станции переливания, отказываясь от денег и обедов. Однако непрофессионализм и, мягко сказать, недальновидность не прошли испытания суровой российской реальностью — чиновникам пришлось признать свою "ошибку" и вернуть все на свои места.

"Конечно, подобные вопросы должны решать профессионалы. Безвозмездное донорство — прекрасное благородное дело, и мы сейчас совместно с рабочей группой готовим законопроект, направленный именно на это. Однако, прежде чем выпускать какие-то законы, необходимо все-таки консультироваться с профессионалами", — прокомментировала "Росбалту" ситуацию член постоянной комиссии по здравоохранению и социальной политике Законодательного собрания Петербурга, актриса Анастасия Мельникова.

Вздохнуть обществу с облегчением не получается. Потому что нет никакой гарантии, что завтра еще какому-нибудь умнику не придет в голову очередная идея, за которую придется тяжело расплачиваться. Поэтому необходимо, чтобы в каждом конкретном подобном случае страна знала своих "героев".

Корреспондент "Росбалта" пытался выяснить, кто конкретно является инициатором всего этого донорского кошмара.

По некоторым предположениям, одним из проводников закона был директор департамента организации медицинской профилактики, скорой, первичной медико-санитарной помощи и санаторно курортного дела Анатолий Гулин. Другие намекают, что лоббировала закон лично Вероника Скворцова, якобы желающая сделать себе на принуждении России к безвозмездному донорству громкий политический пиар. Третьи… Впрочем, гадать можно сколько угодно. К сожалению, оскандалившиеся чиновники предпочитают не светиться, тем более после публичного скандала.

Через источники "Росбалта" в депутатском корпусе, имеющие доступ к информации из закрытых для посторонних ресурсов, удалось выяснить только одно: право законодательной инициативы принадлежит правительству РФ.

"Это означает, что конкретного автора найти практически невозможно, — прокомментировал информированный источник. — Зато по "хорошему" закону, отменяющему тот "плохой" закон, авторов — целая куча, чуть ли не в очередь встали. Фамилии нужны?".

Хорошо, что в данном случае президент "спохватился". А если бы нет?