На красный свет

Давно никто так яростно не вцеплялся в глотку толстосумов-капиталистов-банкиров, как Максим Кантор

Известный писатель и живописец, первый роман которого, "Учебник рисования", вызвал фурор несколько лет назад, написал новый роман — хлесткий, как фельетон, многоплановый, как "Война и мир" — историю последних ста лет России и мира.

Эта книга, одновременно пылкая и обдуманная, не оставит читателя равнодушным — одни проклянут автора, другие его благословят. Кантор камня на камне не оставляет от той истории России, которую преподают либеральные газеты у нас в стране и за рубежом и во многом возвращает нас к той версии, которой нас учили много лет назад — но по-новому.

Современный пласт романа "Красный свет" — Москва, где бурлит Болотная площадь, и Лондон, где беглые олигархи под эгидой английской разведки готовят новый путч в России. Они выполняют план нацистов, говорит Кантор, ополчив Украину против России, стремясь развалить страну.

Кантор снимает лайковые перчатки и лупит своих идеологических противников, болотных вожаков "креативного класса". Он называет их холуями бандитов, связанными с западными разведками, идеологическими власовцами и полицаями, утверждает, что они готовили путч, сравнивает с троцкистами, поддерживавшими Гитлера во имя своей власти. Креативный класс, по Кантору, — это "возникшее на пустом месте общество в обществе, элита, привилегированные, верные идеям неравенства”. Так резко о "болотных" не писал никто.

Вот его по-фельетонному острое опи­сание митинга на Болотной площади: 

"Шли свободолюбивые менеджеры среднего звена, шли взволнованные системные администраторы, шли маркетологи с горящими глазами, шли обуянные чувством собственного достоинства дистрибьюторы холодильников.

Шли колумнисты интернет-изданий, гордые гражданской позицией; шли галеристы и кураторы, собирающие коллекции богатым ворам; шли юристы, обслуживающие ворье и считающие, что свою зарплату они получили заслуженно, а чиновный коррупционер ее не заслужил. Шли негодующие рестораторы и сомелье, которые более не могли молчать.

Шли прогрессивные эстрадные актеры и шоумены демократической ориентации.

Эти граждане уже не позволят тоталитаризму взять верх в нашем обществе — зорко смотрят они за капиталистической законностью! Сегодня они вышли рука об руку — их сплотила сегодня не жажда равенства, но осознанное требование неравенства — они хотели иной жизни, отличной от быдла."

А в это время в Лондоне происходит собрание в поддержку революции в России, выступает ведущий российский демократ: "Зал аплодировал ему стоя, декольтированные дамы зажимали розовые пасти своим мопсам, чтобы собачки не лаяли во время выступления, брокеры сбрасывали сигналы мобильных телефонов. А Борис говорил о правде, о справедливости, о коррупции в Москве, о ежедневном вранье госчиновников.
В зале беглое финансовое жулье смеялось над жульем государственным. Повод для смеха имелся: за последние двадцать лет из развалин России вывезли капиталы, превосходящие по размерам дань, выплаченную в Орду, и богатства, перемещенные в фашистскую Германию. Сотни миллиардов уходили из глупой России каждый год — и собирали дань не баскаки, не гауляйторы, не красные комиссары — но просвещен- ные богачи."

Кантор не сталинист, но он противник антисталинистов.

Его антисталинисты — это мерзкая Фрумкина, "борющаяся со Сталиным каждой своей строчкой", это подхалимы и ворье, отвечающие на справедливый упрек: — Вы страну разворовали! — А Сталин был тиран!

Не надо быть фашистом, чтобы не любить Антифа, отмороженную сионистскую банду "антифашистов". Не надо быть коммунистом, чтобы не терпеть антикоммунистов вроде Чубайса. И не обязательно быть сталинистом, чтобы тебя тошнило от антисталинистов.

Кантор гневно отвергает попытки приравнять, или даже сравнить Сталина и Гитлера, коммунизм и национал-социализм. Это два противоположных полюса, говорит он. Его возмущает само слово "тоталитаризм" — его придумали, чтобы обелить нацизм, считает он.

Роман Кантора можно было бы назвать "Учебник Истории", как его предыдущий роман был "Учебником рисования". В нем множество малоизвестных широкому читателю или забытых фактов. Все мы слышали про Катынь и про обиду Польши. Но из книги Кантора мы узнаем, что задолго до Катыни, еще в 1920-м году, поляки морили пленных русских солдат голодом и рубили шашками, так что считанные единицы уцелели.

"Комиссаров расстреляли сразу, потом пустили в рубку евреев, рослый легионер стоял подле ямы и рубил евреев сплеча, кому разрубал голову, кого разваливал до пояса, кому отсекал руку: и мертвые, и раненые падали в одну яму. Пленных красноармейцев привезли в лагерь Тухоль, где их держали в жестяных ангарах, покрывавшихся льдом в холода. Люди стояли по щиколотку в тухлой воде, потому что крыши были дырявыми, в холодные дни вода смерзалась в желтую корку, а в теплую погоду — таяла, тогда в бараке стояла вонь. Еды не давали никакой, пленные ели сено и траву… В живых от революционной конницы 4-й армии осталось чуть больше половины, вышло, что тридцать тысяч красноармейцев сгинули в польских лагерях за два года. А некоторые говорили: семьдесят тысяч".

Оказывается, что финны не только страдали от Сталина, но и бомбили русские города и вырезали мирное население по пути на Ленинград. Прежде чем извиняться и возлагать цветы на могилу Маннергейма, можно прочесть у Кантора: "Немцы, конечно, помогали финнам — но на Свирском фронте и без немцев хватало энтузиастов. Там, на Свирском фронте шли бои за мурманскую железную дорогу. Первая горнострелковая финская бригада взяла Петрозаводск, проявила исключительную жестокость: раненых добивали штыками. И аэродромы в северной красавице Суоми построили — чтобы удобнее было утюжить Советский Союз. Оттуда вылетают эскадрильи, оттуда бомбят Мурманск с Архангельском." 

Кантор восстанавливает нормальный порядок вещей, нарушенный апологетами гитлеризма от Солженицына до Латыниной: у него генерал Власов — не только изменник родины, но и жестокий к своим солдатам, пьяный, как Ельцин, трусливый лжец и фат, насиловавший пленных русских женщин пе-ред тем, как послать их на смерть.

Это красный роман — перед человечеством выбор, коммунизм или фашизм, революция или война, равенство или неравенство, и выбор автора не оставляет сомнений. Как и многие наши современники: от Геннадия Зюганова до Александра Панарина и от Александра Проханова до Михаила Хазина, Кантор — за христианский коммунизм. 

Это нужная книга. Можно поспорить со многими установками и выводами автора, но давно ни один писатель так яростно не вцеплялся в глотку толстосумов-капиталистов-банкиров и их интеллектуальных пособников. Он им устраивает погром, что твой Тарас Бульба. После стольких лет нападок на коммунизм, на советскую власть и на русский народ, наконец-то нападающим дана достойная отповедь.

Полностью статью Исраэля Шамира читать: 

http://zavtra.ru/content/view/na-krasnyij-svet/