Размышления о будущем

 “…Новые города медленно, но верно поглощали погибавшие деревни, поселки и старые города. На Земле насчитывалось более восьмисот городов с населением в среднем по десять миллионов человек в каждом. Каждый город обладает определенной автономией и способен обеспечить себя почти всем необходимым. Он возвел над собой крышу, оградился со всех сторон, вгрызся глубоко в землю. Он уподобился стальной пещере, громадной, всем обеспеченной пещере из стали и бетона…”.

    Это отрывок из повести Азимова “Стальные пещеры”, написанной более полувека назад. Читателям середины прошлого века описываемый мир будущего казался диким и невозможным.

     Огромные, многомиллионные города, отгородившиеся от атмосферы стальным панцирем; жители, питающиеся гидропонной продукцией и искусственными белками, боящиеся даже подумать о выходе из города под открытое небо, получающие товары и услуги по месячным нормам, зависящим от статуса горожанина. Контроль рождаемости из-за перенаселения городов Земли. Создание таких городов считается вершиной человеческого гения. Бегство жителей Земли в космос и колонизация планет. Возврат улетевших обратно на Землю в виде враждебной элиты, эксплуатирующей землян. Элита, разумеется, селится и живет на земле, под открытым небом, в своих домах и ест натуральную пищу, которую производят аборигены.

  Читаешь повесть сейчас и думаешь: описанное – это дьявольское предвидение или черновик сценария планировавшегося будущего? На ум приходят мысли о зловещих планах тайного мирового правительства. Существование мирового объединения очень богатых и очень влиятельных лиц давно уже перешло из области конспирологии в реальную действительность. ТНК, которые сейчас мощнее почти всех государств и сопоставимы по мощности с государствами – лидерами, делят мир на сферы своего влияния, становящиеся их внутренними рынками сбыта. Горизонты планирования такого мирового объединения просто обязаны исчисляться многими десятилетиями (если не столетиями) и прогнозирование в духе Азимовских «Стальных пещер» вовсе не является фантастикой.

   Описываемый в повести мир очень похож на гипотетическую цель, ради достижения которой в нашей стране вот уже 20 лет работает огромная армия перестройщиков. Все происходящее в стране похоже на масштабный эксперимент, направляемый и контролируемый Западом. Эксперимент, прямо скажем, неутешительный, и хуже всего то, что мы в нем – подопытные кролики. Россия выступает, как бы, в роли своеобразного полигона по отработке множества технологий преобразования социума.

   Деревни уничтожаются и стираются с лица земли. Делается это довольно просто. Давно разогнаны колхозы и совхозы, производство сельхозпродукции переводят из зоны слабой рентабельности в область полной нерентабельности, в деревнях и поселках закрываются магазины, аптечные пункты, поликлиники, больницы, родильные дома. Жизнь в таких поселениях становится невозможной и жители пополняют армию переселенцев в ближайшие города.

    Малые города, особенно с монопредприятиями, постигает та же участь. Они объявляются бесперспективными и экономически невыгодными. Экономическая выгода перевешивает сейчас всё – жизнь людей, их здоровье, планы, мечты, устремления; экономическая выгода становится главным мерилом целесообразности действий и основной ценностью жизни людей. Э. Набиуллина, будучи министром экономического развития, вынесла смертный приговор малым городам России, прогнозируя неуклонное уменьшение их числа в силу «непреодолимой глобальной тенденции» и сетуя о тратах на поддержание таких городов, сдерживающих страну от 2% роста экономики. Люди, живущие в этих городах, которые для многих являются родными, в расчет не принимаются: их интересы не вписываются в «глобальную тенденцию».

  Людей, фактически, завлекают в большие города и этот процесс поставлен на поток. При этом города - причем речь идет не только о Москве - давно превратились в средоточие нерешаемых проблем: постоянные автомобильные пробки, переходящие в транспортный коллапс, загазованность и задымленность атмосферы, скученность людей, многочасовые перемещения на работу и с работы, жизнь в каменных джунглях с микроскопическими островками зелени. Зато люди всегда на глазах у власти, всегда в пределах досягаемости силовых ведомств, настроения и действия людей легко контролировать, проще размещать рекламу, легче контролировать денежные потоки, дешевле обходится снабжение товаром магазинов, которые можно строить произвольно больших размеров, совмещая в них развлечение, досуг, шопинг, общепит (в такие магазины можно попадать прямо из машины и находиться в них целый день) и вообще, массовые мероприятия, огромные заведения, приносящие большие деньги, можно реализовывать только в больших городах, а экономическая эффективность, согласно рассуждениям любых экономистов ВШЭ – прежде всего!

  Свое, отечественное производство, в том числе и производство продуктов питания, почти уничтожено и вся жизнь идет по лекалам франчайзинга и калькам типовых западных производств. Строятся фабрики и заводы, принадлежащие Западу, с западными технологиями, с западным оборудованием и западной системой менеджмента. То, что эффективность таких предприятий в России много ниже, чем на самом Западе, в силу особенностей менталитета местного населения, неважно. Зато таким образом обеспечивается стандартизация и унификация, т.е. строится основа будущей мировой жизни.

   Образование для людей становится не только не нужным, но и вредным: многие знания – многие печали. Поэтому образование целенаправленно разваливают и сводят к обучению правилам выживания. В. Жириновский не так давно «простодушно» озвучил тайные мысли власти о вреде образования в современных условиях. Греф на питерском экономическом форуме проговорился о вреде доступа к информации жителей страны. Если кто-то думает, что смена нынешнего министра образования на кого-то другого кардинально повернет вектор направленности реформы системы образования, то он ошибается. Новый человек на посту министра будет выполнять те же стратегические указания, что и Д. Ливанов. В то же время продвигаются планы создания новых центров культуры для тех, кто может платить. В этих центрах планируется предоставление образовательных услуг в режиме реального времени с аналогичными центрами на Западе и не уступающими западным центрам по уровню, разнообразию и качеству образовательных услуг. Кстати, «образовательные услуги» - это именно то понятие, в которое постепенно превращается образование в стране.

   На основе самопровозглашенного креативного класса продолжается становление «элиты», компрадорской в массе своей, жадной и беспринципной. Статью этой «элите» пока еще далеко до той, что описана у Азимова, но лиха беда, как говорится, начало. Впрочем, мечтам «элиты» о своем «золотом веке» вряд ли суждено сбыться, как и вообще всему описанному Азимовым «пещерному» будущему. Так называемые цивилизационные ножницы – разрыв между уровнем техники и технологий и уровнем развития антропоса - могут не оставить шанса на выживание не только «элите», но и всей человеческой цивилизации вообще.

В этом случае некому будет селиться в «стальные пещеры». Сейчас почти зримо ощущается экспоненциальный рост скорости всех процессов в обществе. События в мире происходят с калейдоскопической быстротой. Все более ощутимой становится запоздалая реакция властей на поступающие раздражители. В воздухе реет предощущение близящейся катастрофы. Перманентный развлекательный балаган по ТВ, этот зрительно-ментальный наркотик, перестал в массе своей баюкать население и оно, население, начинает оглядываться по сторонам и обнаруживать множащуюся разруху всего и вся вперемешку с «пиром во время чумы» новоявленных «элитариев». Близящаяся катастрофа ставит вопрос за вопросом.   И основной из них: зачем западный мир фактически провоцирует ее? Не затем ли, что будущей элите эти многочисленные города с многомиллиардным населением просто ни к чему? Действительно, зачем такая «прорва» народа? Для производства товаров и продуктов питания? Для обеспечения поддержки генофонда? Для обслуживания элиты? Такого количества людей для выполнения указанных функций просто не нужно, численность человечества с точки зрения элиты можно уменьшить минимум на два порядка. Скорее всего дело именно так и обстоит, ибо роботизация, интеллектуальные системы, совершенные технологии вкупе со всеобщей автоматизацией делают для элиты существование нескольких миллиардов людей бессмысленным, да и вряд ли сама элита захочет плодить самое себя в сотнях миллионов экземпляров, тогда она перестанет быть элитой.

    Борьба с перенаселением Земли уже ведется. Разумеется, классическая война, в ближайшей перспективе, способна решить эту проблему быстрее и кардинальнее, но война – это, во-первых, грязно, во-вторых – слишком бросается в глаза, а в-третьих – противник тоже стреляет. Впрочем, к решению проблемы уменьшения населения Земли можно подойти с другой стороны – уменьшить рождаемость, причем способов это сделать – много.

• Можно разрушать институт семьи, той ячейки общества, основное призвание которой – воспроизводить население. Для этих целей во всем мире продвигается гигантский проект – ювенальные технологии, когда участвующие в них люди получают деньги за количество разрушенных семей и детей, разлученных с родителями. Ювенальная юстиция рядится в «белые одежды», но ее неприглядная суть проступает все отчетливее по мере внедрения в законодательство. Вообще сейчас никто особо не беспокоится о хорошей маскировке подлых действий: скажут пару слов, употребив мантры «демократия, права человека, закон», и далее действуют жестко и целенаправленно, игнорируя возмущение и протесты.
• Можно создавать суррогаты семей из двух пап или двух мам. Своих детей такие семьи не смогут иметь, но с удовольствием будут принимать чужих, являющихся «продуктом» ювенальных технологий, т.е. с точки зрения сдерживания роста населения эти суррогаты являются идеальным объектом.
• Можно детей разбирать на органы. Очень «удобно»: и население уменьшается и спрос на органы удовлетворяется, причем это не какая-то гипотетическая перспектива, это вполне реально: во всем мире дети бесследно пропадают многими тысячами.

  Возвращаясь к проблемам нашей страны, следует отметить ожесточенную борьбу с русским коллективизмом. Кто бы что ни говорил, но коллективизм реально традиционен в России среди всех слоев населения и тем он опаснее для Запада, чем труднее его выкорчевать. Для того, чтобы можно было упаковывать людей под колпаки городов, т.е. в аналог загона для скота – в гетто, четко структурируя жизнь в них, прежде всего нужно в обязательном порядке «атомизировать» общество, искоренить проявления лидерства и жестко пресекать попытки неповиновения. Любые проявления коллективизма будут мешать процессу упаковывания, тем более наличие целой нации, ориентированной на коллективизм - России, может сделать процесс невозможным.

   Объединяя описанные тенденции с точки зрения перспектив, описанных Азимовым, видим, что в пределе мы и получаем жизнь в «стальных пещерах» при наличии враждебно настроенной и жестко добивающейся своего элиты. Впрочем, Азимовскую численность человечества стараются скорректировать в сторону уменьшения. Выше было сказано, что Россия выступает в роли полигона по отработке технологий преобразования социума. С точки зрения Запада, наверное, это оправдано: отработка технологий очень удачно совмещается с развалом страны и уничтожением русской нации, которая всегда была, как кость в горле у «цивилизованного мира», но которую не удается, несмотря на многочисленность попыток, уничтожить военной силой. Продуктивным оказалось растление властной верхушки и инициация - в конце 80-х годов прошлого века – саморазрушения окостеневшей структуры управления и ставшей лицемерной идеологии. В любом случае сейчас до окончательного разрушения страны, при сохраняющихся тенденциях, остаются считанные годы.

    Идея создания автономных городов, управление населением которых, вплоть до репрессий любых уровней, является делом техники, позволяет элите не бояться бунтов, восстаний, революций и преодолеть объективные законы истории, выводящие цивилизацию на новые уровни существования. Фактически, жизнь в таких городах будет означать «конец истории», т.е. замену объективности истории субъективно управляемыми процессами. Закрытые общества можно лишить возможности плодотворно обмениваться идеями, обсуждать их и воплощать в жизнь.

   Скажем, коммунизм нельзя построить в какой-то отдельной стране или группе стран. Коммунизм к строительству касательства не имеет – это не строй, это – особое состояние общества, особое состояние его сознания, особое отношение к жизни, не просто осознание наличия высших смыслов, а ощущение потребности в них, состояние, когда не у отдельных представителей, а, практически, у всех в обществе раскрыты и востребованы все их творческие возможности. Иначе говоря, коммунизм - это состояние не тела, но духа.

  Стандартным способом противодействия любой силе является контрсила. Кардинальные преобразования, столь необходимые нашей стране, невозможны эволюционным путем и нежелательны – революционным. Значит, нужна сила, превосходящая силу нынешней элиты, т.е. нужна контрэлита, которая будет способна «выдавить» элиту с властных позиций. Для формирования контрэлиты нужен некий «центр притяжения», обладающий авторитетом, массовостью, интеллектуальными возможностями, идейными наработками, но главное – такой       центр притяжения должен иметь проект устройства страны, причем этот проект должен устраивать большинство населения. Претендовать на право быть таким центром сейчас могут две общественные организации – движение «Суть времени» и «Изборский клуб», т.е. две патриотические организации, обладающие в той или иной мере перечисленными выше достоинствами. Что касается проекта устройства страны, то его черты в достаточной мере описаны в газетах «Суть времени» и «Завтра».

   Вообще, ситуация в России очень напоминает ту, что была в стране ровно 100 лет назад…