ТЕОРИЯ ВЛАСТИ ОТ ПЛАТОНА ДО ИДИОТИЗМА

ТЕОРИЯ ВЛАСТИ ОТ ПЛАТОНА ДО ИДИОТИЗМА

К.ф.н. Семёнов В.В.

В животном сообществе (прайд, стая, стадо, племя и т.п.) иерархическая власть вожака абсолютна и эта абсолютность необходимое условие внутренней организации сообщества и его благополучного существования. Возникновение такого качественно нового образования, как государство, обязано появлению государственных институтов в человеческом социуме и, соответственно, новых видов власти: помимо института управления появилась власть денег (экономическая), власть военная (защита государства и внутреннего порядка), власть идеологическая (религия, духовная культура и т.п.), судебная и др. Это виды именно власти, ибо они распространяются на всё государство, т.е. имеют статус всеобщности, несмотря на узкий профессионализм их требований. В процессе эволюции государств и цивилизаций разнообразие видов власти возрастает. Абсолютная иерархия с её архонтом во главе превращается в анахронизм, пережиток животного сообщества. Такое государство архаично, ибо сама сущность государства требует синархии (со-управления) властей. Человек социальный не свободен от животных инстинктов (особенно таких, как тяга к бòльшей власти, к захвату жизненных ресурсов и т.п.), но ограничивает их (и в первую очередь воспитанием) перед законом государства, законом общежития. Закон и есть сущность государства, его субстанция, стоящая над волей отдельных личностей.

Всю историю человечества, или историю отдельных цивилизаций, – сопровождают два параллельных процесса. 1. Дифференциация видов власти и в силу этого ограничение власти архонта-автократа. И если первый процесс не очень беспокоит архонта, так как он не задумываясь подчиняет себе все виды власти, то со следствиями, которые сопутствуют их появлению, у него возникают проблемы. 2. Стремление социума к либерализации (свободе от жёсткой иерархии), и возникновение анархистских тенденций, которые при достаточной их силе ведут к ослаблению и развалу государства. Ответная реакция в виде значительного усиления власти архонта, абсолютизм ведут к такому же результату. Абсолютная иерархия в процессе развития цивилизации ограничивается законом, конституцией, парламентом и возникает временное равновесие. Казалось бы, демократия это и есть точка равновесия, синархия, соответствующая сущности государства, но абсолютная иерархия может оставаться абсолютной и без архонта во главе государства. Этот парадокс мы и наблюдаем в нынешней буржуазной цивилизации с её иерархической вертикалью власти. Причём, механическое внесение в демократические институты власти элементов синархии порождает бардак, потому что в реальности они либо не работают, либо работают частично. И не случайно: демократия, или народовластие, только поначалу встречается народом с восторгом, который вскоре переходит в критику и неприятие этой формы власти.

Абсолютное народовластие, или прямая демократия, – это форма правления, при которой в идеале политические решения должны принимать непосредственно все без исключения  граждане. Однако такой идеал даже для Древних Афин никогда не был реализован полностью. Формально власть в Афинах осуществлялась «по решению буле и народа», но уже с первых попыток реализации прямой демократии власть и правление не очень-то совпадали и непрямая демократия уже появлялась, как необходимое звено реализации власти. И на каждом этапе у исполнительной власти возможности влиять на мнение и решение народа или по-своему интерпретировать их всегда были. Платон в диалоге «Государство» указывал на ещё более уязвимую пяту народовластия – непрофессионализм в принятии решений.

Неудовлетворённость даже такой относительно прямой формой правления возникла сразу: народ был ненадёжной, подчинённой сиюминутным интересам толпой, которой было легко манипулировать. Демократия нередко превращалась в анархию, спровоцированный произвол толпы, власть «сильного зверя». К тому же, как власть народа, она связана с властными притязаниями большинства иметь определенные преимущества над меньшинством, а этот принцип, как замечают критики, ничуть не лучше тоталитаризма. Как говорил по этому поводу самый известный римский историк Тит Ливий, «иногда бóльшая часть побеждает лучшую». Демократия (власть народа, подчинённых) – миф, иллюзия, но законодательно принятая система сдержек и противовесов, установленная на пути движения к ней, есть достижение народа. Вот это шаткое и неустойчивое достижение, требующее для его реализации постоянного сопротивления иерархии власти (борьба за свои права), по иронии судьбы, как в насмешку, было названо демократией. Народ может только делегировать права и власть. Народ выбирает из народа, но выбор получается неудачным, ибо он выбирает чаще всего тех, для кого сама власть самоцель или источник обогащения. Вот почему демократия – поле действия для авантюристов, особенно авантюристов финансовых.

Платон исследовал ситуацию с цикличностью архаичных форм власти в государстве и предложил выход из ситуации. Его анализ выявил в этом эмпирическом образовании то, что сокрыто от глаз, - обнаружил его субстанцию и дал наиболее объективное толкование сущности государственного устройства. Каждая отдельная профессиональная область общественной жизни государства являлась его неотъемлемой частью (часть в диалектике Платона имела ту же всеобщность, что и целое) и создавала в нём гармонию, благоприятные условия для всех членов сообщества. Каждая отдельная профессиональная область общественной жизни  государства была освящена божественным (т.е. всеобщим) законом. Именно этим областям государственного жизнеустройства уделено главное внимание в работе Платона, без их главенства, без главенства профессионально ориентированных законов государство неполноценно и фактически являет собой не одно, а «два государства враждебные друг другу: одно государство бедных, другое богатых» [Платон. Государство. - Кн. IV. 422e – 423a]. Эти два государства (две невсеобщие его части) – источник противоречий и смут, причина постоянно сменяющихся и повторяющихся форм его правления от автократии до демократии, причина появления конфликтующих партий.

Интенция Платона была направлена против античной демократии, теоретики которой признавали за всяким гражданином полиса право быть избранным на все государственные  должности независимо от его уровня знаний и профессиональной подготовки к делам по управлению государством (наивная точка зрения, будто править это проще всего), а он утверждал, что необходимо, чтобы каждый член общества «делал своё» и притом «только своё» дело. По Платону даже государством должна править довольно узкопрофессиональная группа учёных (по античным меркам это философы – «племя философов»), которые не принадлежат элите, а становятся ею уже в зрелом возрасте, освоив громадный объём необходимых для управления знаний. Лишь тогда восторжествует «идея Блага», а государственная власть будет соответствовать своей субстанциальной сущности, законы тогда будут истинны и, следовательно, справедливы. Гибелью грозит государству даже просто смешение его профессионально разделённых областей [Платон. Государство. - Кн. IV. 434a - b]. Платон считает справедливым деление (которое предполагает объединение) граждан не по классовому признаку, а по профессиональному. Поэтому анализ его касается не классов, как некоторые полагают, а именно институтов государства. Институты эти должны игнорировать классовое деление и даже отменить его, по крайней мере, как влияние узких интересов их партий на всеобщность интересов государственных.

В его "идеальном государстве" властвуют немногие; но в отличие от привычной для современной демократии традиции отбор (выборы) происходит из среды профессионально ориентированных, т.е. готовящихся управлять. Выбирают «достойнейших» и отбор начинается с детства, с выявления природных задатков. Поэтому государство Платона и является воплощением справедливости. Концепция «власти учёных» всегда вызывала неприятие со стороны правящих классов. Платон, как политик, отвечал на это: «Или их все еще приводят в ярость наши слова, что ни для государства, ни для граждан не будет конца несчастьям, пока владыкой государства не станет племя философов или пока не осуществится на деле тот государственный строй, который мы словесно обрисовали?» [Платон.

Государство.  Кн. VI. 501е].

Влияние классов на иерархию власти – это пережитки иерархических отношений, существовавших в животных сообществах и в родо-племенных организациях ранней эволюции человека. Тем не менее идея технократии (технократия – от греч. τέχνη, «мастерство» + греч. κράτος, «власть»), «власти учёных» во времена Платона была нереализуема потому что не существовало ещё учёных, ориентированных на профессиональные группы населения, да и глубоких (мудрых) философов можно было по пальцам перечесть. Технократия для античности явление вряд ли осуществимое, но для цивилизации далеко не утопия. Времена меняются, работники умственного труда давно уже составляют целый класс общества и обслуживают все сферы и институты государства, а проблему технократии обсуждают не одно столетие и политически активные технократические движения насчитывают уже 200-летнюю историю.

Технократическое государство – это меритократия, где правят избранные на выборах профессионально ориентированные кандидаты. И не просто ориентированные, а всей своей жизнью подтвердившие свою подготовленность к руководству, люди с соответствующей жизненной и профессиональной школой. Это обстоятельство позволяет ответить на вопрос, кто их должен избирать? Так как главный социальный принцип платоновской меритократии профессиональная ориентация и уровень профессионализма, то избирать должна соответствующая этому принципу профессионально ориентированная группа людей (у Платона «племя философов», у Ф. Бэкона мудрецы-учёные из «Соломонова дома», у Т. Веблена и последующих теоретиков технократии - специалисты от технических до гуманитариев). Теперь несложно сопоставить платоновскую модель с существующими сегодня типами государственного правления. Речь идёт о парламентской республике, но не с демократической, а с технократической структурой власти, с технократическим парламентом. Для технократической парламентской республики не нужен всенародно избранный президент и непрофессиональные всенародные выборы. Выборы переносятся во внутрь государственных институтов. Каждый профессионально ориентированный институт государства (военные, политологи, экономисты, экологи, медики и т.д. – все, чьи законы касаются всего государства) выбирают своих депутатов в парламент. С исчезновением всенародных выборов (некомпетентности электората) исчезнут главные пороки буржуазной республики, исчезнут механизмы связи власти и капитала, а с ними и некомпетентность и коррумпированность власти, банки будут включены в экономический институт государства и у них появится заинтересованность в его благополучии.

Народ не лишается права на выборы и в этом смысле народовластия. Каждый будет иметь право голосовать в той профессиональной области (в том Институте государства), в которой он работает, в которой он разбирается, за того кандидата, который ему известен по линии его профессиональной деятельности. Выбирать будут лучших, тех, кто практическими или теоретическими работами показал и подтвердил свой профессионализм (профессионалы выбирают профессионалов). Такие выборы дадут положительный результат только при свободной конкуренции в профессиональном сообществе, власть в каждом институте государства у тех, у кого больший профессионализм, от кого больше польза государству. От характера личности (хороша она или плоха) не будет зависеть власть, ибо любое решение должно быть одобрено профессионалами (депутатами, избранными от соответствующего профессионально ориентированного института). Конечно, нужна реформа институтов государства, сформированных либерально-демократической властью. Каждый Институт государства в технократическом государстве должен подчиняться соответствующему его профилю НИИ. Сеть профильных государственных НИИ и других учреждений, объединяемых по профессиональному признаку в соответствующий институт государства, во главе с выбранным на конкурсной основе и на определенный срок руководством - вот самая адекватная структурная единица технократического государства.

Если довести идею до логического её завершения, то речь идёт о беспартийном государстве (и соответствующей идеологии), править которым должны представители его профессиональных институтов. Приходит время технократии, интеллект человека в цивилизованных странах меняется на глазах и насущной необходимостью становится всеобщее высшее образование, о котором уже ведутся споры.

Более всего соответствующей сущности государства, как целостного образования, является диалектическая синархия. Она не просто со-управление, но и конкуренция. И такая конкуренция в сфере профессионализма должна быть свободной и альтернативной и законодательно поддерживаться на уровне любого института государства, где только она является гарантом от тех диких финансовых издержек государства, которые при непрофессиональности власти выбрасывались на совершенно бесперспективные проекты, защищаемые заинтересованными в финансировании группами высшего звена специалистов. Рационально сделать конкурентную борьбу способом существования в любой профессиональной сфере, как основной принцип существования любой организации (формально существующие элементы синархии превратить в активные, действующие). Продвижение по службе не только по инициативе и оценке непосредственного руководителя, но и по принципу профессиональной конкуренции с ним через посредство объективной оценки со стороны профессионального сообщества, формы и способы которой следует разработать применительно к каждой профессиональной сфере с учётом её специфики. Это по сути и механизм самой жёсткой производственной дисциплины, или самодисциплины (не иерархия, не анархия, а синархия – мать порядка). Синархия – законодательно охраняемая свободная конкуренция, распространяемая не только на область профессиональной деятельности, но и на отношения между Институтами государства (для чего и нужен парламент). Всюду требуется конкуренция, пусть это не борьба тождества противоположностей, но по крайней мере какое-то её «правдоподобие» (термин Платона).

Рано или поздно, с конфликтами или без них технократическую организацию государства вынуждены будут принять. По крайней мере демократические институты уже расписываются в своём бессилии разрешить конфликт между иерархическим устройством этих институтов и усиливающейся властью профессиональных организаций. Конфликт существует на всех уровнях иерархии. «Административное руководство творческими людьми – это проблема, которая не решена до сих пор. Ни в каких условиях. Каждый год выходят килотонны литературы, которые просто лишний раз подтверждают, что никто не знает, как управлять этими людьми» (Делягин М.Г. – политолог, доктор экономических наук).

В 1992 г. на Международной конференции ООН в Рио-де-Жанейро прозвучала одна идея, которая вызвала довольно широкий резонанс. Излагая свои технократические взгляды, известный писатель Станислав Лем сказал: "Необходимость выбора между цивилизацией, как глобальным правлением знатоков-экспертов и цивилизацией, как правлением политических лидеров, демагогически обещающих все, а на деле не способных дать почти ничего, - будет все более острой. … Ведь общая тенденция, заметная буквально повсюду, в том числе и в США, такова, что возрастающей сложности государственных, социальных, технических, наконец, глобальных проблем, сопутствует явное снижение уровня компетенции правящих". За последнее столетие произошло настолько существенное усложнение задач управления государством, что стало невозможным принятие правильных решений лидером или группой таковых, и использование ими специалистов-консультантов проблемы не решает. И все же правят. И глобальный кризис, и особенно кризис его социальной составляющей – результат такого правления. Куда дальше? Прав был Лем, когда еще ранее заявлял: "Миром правит идиотизм".