"Стыдные" процессы

Слежу за удивительными новостями, приходящими из Кирова. 
Это процесс, на котором, кажется, всем ужасно стыдно – и судье, и главному свидетелю обвинения, и, по-моему, даже прокурорам, но деваться им некуда: плачь, но засуди. 

 
На показаниях этого бедняги держится вся шаткая пирамида обвинения 

И всё время вспоминаю другие стыдные исторические суды. 
От этого, знаете, на душе делается как-то спокойнее. Думаешь: бывали процессы и посрамнее нынешнего. Так утешалась Наташа Ростова на первом балу: «Есть такие, как мы, есть и хуже нас». 

Про жуткий и одновременно анекдотичный «Процесс кадавра» я начитался, когда собирал материалы для главы о крещении Руси. 
Нужно было разобраться, почему князь Владимир предпочел восточное христианство западному. (Этот выбор представляется мне самым главным событием отечественной истории. Почему – объясняю в первом томе «Истории российского государства»). 

Как известно из летописи и некоторых иных источников, Киевская Русь не сразу отдала предпочтение константинопольской версии христианства. 
Ислам (религия волжских болгар) и иудаизм (религия хазар), вопреки легенде, кажется, не рассматривались, а вот к римской церкви Рюриковичи приглядывались и примеривались всерьез. Однажды, при княгине Ольге, в Киев уже было позвали германского епископа, но потом передумали и отправили восвояси. 

Почему? 
Ведь, соглашаясь признать церковную власть византийского патриарха, Русь усугубляла свою зависимость от империи, и без того весьма значительную. Русские князья хорошо понимали эту опасность и к ромеям относились настороженно, даже враждебно. 

А дело в том, что на исходе первого тысячелетия авторитет Святого Престола пал очень низко. 
Папский Рим погряз в пороке и скандалах, стал притчей во языцех. «Немецкая» церковь пребывала в убожестве. Послы Владимира Красное Солнышко рассказывали князю: «И придохом в Немце и видихом службу творяща, а красоты не видихом никоеяже». Казалось, благочестие и религиозность ушли навсегда и больше не вернутся. (Я некоторое время назад уже писал о тогдашнем кризисе папства в связи с красивым словом «порнократия» – просто не стал тогда сознаваться, что это факты с периферии моего исторического проекта). 

Низшая точка падения для римской церкви – так называемый Synodus Horrenda («Ужасный Синод»), он же «Процесс кадавра». 

Папа Формоз (891 – 896) был скверным понтификом. 
Этот политический интриган вверг Италию в затяжную и опустошительную войну (не буду сейчас рассказывать, между кем и кем – неважно). У духовенства и римских жителей накопилось столько злобы на несвятое святейшество, что даже кончина Формоза не смягчила сердца. 

 
А с виду такой приличный мужчина 

Новый папа Стефан VI решил подвергнуть своего предшественника посмертному суду. 
Полуразложившийся труп вынули из саркофага, усадили на престол и провели процесс по всей форме. 

На вопросы обвинителя за Формоза отвечал специально назначенный дьякон. 
Без запирательства признавался в богохульстве, святотатстве и прочих злодеяниях. Думаю, прокурорам было очень удобно работать с таким подсудимым.

 

 
«Процесс кадавра». Жан-Поль Лоранс 

Согласно вердикту, покойник был предан проклятию, все его эдикты отменены, рукоположенные им епископы лишены сана, а само пятилетнее папство Формоза объявлено не существовавшим. 

Мертвецу отрубили три кощунственных пальца, смевшие касаться Святых Даров, и швырнули останки в смрадный Тибр. 

Но на этом злоключения Формоза не закончились. 
Кто-то выловил его из реки и похоронил, как положено. Однако через несколько лет несчастный скелет опять поволокли на суд. Второй процесс признал Формоза виновным в еще более тяжких преступлениях. Оттяпали уже не пальцы, а голову, и только тогда успокоились. 

Все христианские страны – равно как и народы еще только подумывавшие о крещении – наблюдали за этим трупоедством с ужасом. 

Как тут не вспомнить фильм Тенгиза Абуладзе «Покаяние», где мертвого злодея снова и снова выкапывают из могилы, чтобы его преступления не были преданы стыдливому забвению. 

И здесь мы подходим к больному вопросу: есть ли смысл устраивать ритуальные суды над собственным прошлым? 
В конце концов, преступники уже умерли или казнены, развалины поросли травой, сменились поколения. Кому нужны эти позорные для отечества «Процессы кадавров»? 

Когда смотришь вокруг, приходишь к выводу, что именно отечеству-то они больше всего и нужны. 

Вот Германия устроила многолетнее публичное самобичевание за фашизм – и, кажется, изжила эту хворь. 
А Япония, например, в своих военных преступлениях так по-настоящему и не покаялась, и современные японцы довольно туманно представляют себе, что такое «Нанкинская резня», «Отряд 731» или самурайский спорт по проверке остроты меча на китайских шеях. 

Нашему государству, как известно, тоже есть в чем повиниться. 
Но мы этого не любим. Извиняются ведь только слабаки, правда? И вообще, то был СССР, а мы – РФ. Мы унаследовали только всё хорошее, а всё плохое – это к Сталину и Брежневу, пожалуйста. Между прочим, и они тоже выдающиеся лидеры, при которых «у нас была великая эпоха». Так что нечего нам тут подбрасывать. 

Пожалуй, главный фейл ельцинизма – проваленный процесс над кадавром КПСС. 
Потому что надо было использовать этот юридический инструмент для расставания с прошлым, а не для политической борьбы с Зюгановым. 

Очень возможно, что нелепый с нашей нынешней точки зрения «Процесс кадавра» был не напрасен. 
Католическая церковь потому и воскресла, что не боялась каяться и очищаться, даже выставляя себя на позор и посмешище. В последующие века авторитет Рима восстановился, и западная ветвь христианства оттеснила восточную на второй план. 

Если бы папство решило свои репутационные проблемы немного раньше, очень вероятно, что многоумный Владимир выбрал бы не Константинополь, а Рим, и тогда вся наша история пошла бы по совершенно другой траектории. 
Уж не знаю, к добру или к худу. 

Еще об одном "стыдном" средневековом процессе, который остался за рамками моего проекта "ИРГ" ("История российского государства"), расскажу в следующий раз.