Китайцы двор мести не станут

Образованные китайцы в Москву не едут, однако и с метлами на столичных улицах их едва ли встретишь. Какую же нишу занимают выходцы из Страны восходящего солнца на нашем рынке труда? Благоволят ли к ним российские работодатели? И почему китайцы зачастую держатся обособленно? Об этом в интервью "Росбалту" рассказал ведущий научный сотрудник Центра политических исследований Китая Института Дальнего Востока РАН Александр Ларин.

— Сколько в столице мигрантов из Китая?

— Статистики на этот счет нет, и никто толком не знает, ни сколько китайцев в Москве, ни сколько китайцев в России в целом. Эксперты называют разные цифры, начиная от 150 тыс. человек, однако, по наиболее распространенным оценкам, в России находится порядка 400-500 тыс. китайских мигрантов. Из них на столицу приходится от нескольких десятков до ста тысяч человек. Это почти сплошь мужчины трудоспособного возраста, словом, гастарбайтеры. Визы им даются на ограниченный срок, как правило, на полгода. Затем они должны выехать из страны хотя бы для того, чтобы продлить визу.

— Как надолго приезжают к нам китайские гастарбайтеры?

— Согласно нашим соцопросам, только порядка 25% находящихся в столице китайцев, живут здесь больше пяти лет, не считая краткосрочных выездов. Это старожилы, которые знают, как здесь все устроено, как торговать, как лучше к власти "подъехать", и делятся опытом с вновь приезжающими. У них есть свои земляческие организации. Это такая особенность китайцев – держаться за границей вместе. Они никогда не забывают о местах исхода — о своей малой родине, постоянно поддерживают связь с земляками, переводят туда средства, занимаются благотворительной деятельностью, что поощряется властями. Благодаря этой помощи те самые селения, из которых и приезжают в Россию китайские мигранты, процветают. Больницы, школы, дороги, мосты – об этом мигранты заботятся.

— И что, никто из них не хочет остаться в России, так сказать, на ПМЖ?

— Остаться здесь жить очень трудно, не то, что китайцам, но даже соотечественникам. Китайцы чаще всего  приезжают как гастарбайтеры, работают здесь сезон (максимум — несколько лет), а потом возвращаются. Это именно временные работники.

— Есть ли среди китайских мигрантов студенты?

— Таких не много — порядка 20 тысяч. В основном китайская молодежь направляет свои взгляды туда же, куда и наша – в развитые страны: США, Англию, Австралию. В Штатах, например, в прошлом году училось 194 тыс. китайских студентов. Оно и понятно, ведь после учебы китайцы получают шанс остаться там жить, работать или вернуться на родину и устроиться на хорошо оплачиваемую должность в одной из фирм, которые тесно сотрудничают с Западом. Сектор, где нужен русский язык, в Китае не велик. Образованный китаец у себя на родине обеспечен лучше, чем у нас. Кроме того, в России достаточно сильна мигрантофобия, и жить иностранцам здесь не комфортно. Так, судя по опросам россиян, особенный негатив у них вызывают чеченцы и китайцы. Однако сами они уверены, что местное население относится к ним неплохо, и отмечают лишь негативное отношение со стороны властей и правоохранительных органов.

— То есть, мигранты из Китая, которые к нам приезжают – далеко не элита и образованием они не блещут?

— Абсолютно точно. В Россию приезжают те, кто не поступил в вуз на родине, кому не светит запад. Во-первых, у нас дешевле учеба, во-вторых, у нас не требуется знаний русского языка для поступления.

— Неужели поступить в вуз в России намного проще, чем в Китае?

— В каком-то смысле да. В Китае большой конкурс среди абитуриентов и поступить довольно сложно, а обучение в российском вузе среднеобеспеченные родители вполне могут потянуть. Но в основном, конечно, приезжают работать. При этом сферы их деятельности немного отличаются от того, чем занимаются выходцы из среднеазиатских стран. До последнего времени большинство китайцев были коммерсантами, то есть занимались торговлей.

На втором месте шло строительство.

Однако в последнее время приоритеты поменялись. С 2007 года у нас введен запрет для иностранцев на розничную торговлю на рынках. Хотя он не выполняется так уж последовательно и сами местные власти зачастую его обходят, тем не менее, число иностранцев за прилавками постепенно сокращается и на рынках появляется все больше если не россиян, то лиц славянской национальности.

Из-за этих запретов на первое место вышло строительство, тем более что китайский труд в этой сфере постепенно распространяется. Например, китайцы работали в Москве на строительстве Башни Федерации, вели бетонные работы. Как правило, строители приезжают по контракту, имеют право работать не более трех лет и по истечению этого срока тем же самым коллективом выезжают. В исключительных случаях китайцы нанимаются на стройки сами, а в основном это контрактники.

Коммерция отошла на второй план. На третьем месте лесное и сельское хозяйство, но это уже не в Москве.

— Словом, китайцев-дворников в столице не увидишь. Значит ли это, что у работодателей особое отношение к выходцам из страны восходящего Солнца?

— Нет, отношение работодателей ко всем мигрантам одинаковое. Но если выходцы из Средней Азии работают у нас дворниками, то китайцев в таком качестве не видно. Я думаю, дело в том, что из Центральной Азии мигранты приезжают к нам, так сказать, россыпью, поодиночке. Они нанимаются на любую работу и в общей массе готовы работать дворниками. Китайцы же тяготеют к торговле, к предпринимательству. Среди них нередко встречаются мелкие предприниматели, средние или просто служащие китайских компаний покрупнее. Зачастую устроиться им помогают соотечественники-старожилы.

— А с местным населением как складываются отношения?

— Китайцы живут достаточно обособлено, поэтому контактов с местным населением мало, и дело здесь даже не в том, что они плохо говорят по-русски. Замкнутость – историческое свойство китайской общины. Так они жили еще в императорской России до революции, также живут сейчас на западе. Недаром существуют известные "китай-города".

Китайцы не особенно заинтересованы в общении с местным населением. Интереса к нашей культуре они тоже не проявляют. Люди приезжают сюда работать, трудятся усердно и у них мало времени на досуг. Если выдается свободная минутка, они лучше пообщаются с соотечественниками, посидят в Интернете, посмотрят, что твориться у них на родине. Мы для них мир чужой и не очень-то интересный.

Словом, связи с местным населением им не так уж нужны, да и среда к ним настроена не очень доброжелательно, и они не могут этого не чувствовать.

— Вы упомянули о существовании так называемых "чайна-таунов". Скажите, а столице появление таких китайских кварталов не грозит?

— Китайские мигранты, действительно, стараются жить поближе к своим. Много их, например, в районе Варшавки. Но "чайна-таунами" это назвать нельзя. Ведь, если можно так выразиться, в классических китайских кварталах всюду ощущается национальный колорит: витрины, изображения дракона, свадебные церемонии. У нас такого нет и трудно представить, что нечто подобное может появиться в ближайшее время. Во всяком случае, пока к этому дело не идет.

— Я слышала, что власти Китая тщательно готовят своих граждан к трудовой миграции и даже учат тому, как защитить свои права на чужбине. Так ли это?

— Да, китайские власти заботятся о своих мигрантах и даже публикуют в СМИ рекомендации о том, как защитить свои права в другой стране в рамках закона. Примечательно, что еще в середине 1990-х китайское посольство и знать своих мигрантов не хотело. Они считали, что это лишние хлопоты – защищать права мигрантов. Словом, сами приехали – сами выкручивайтесь! Теперь посольства и консульства Китая, в отличие от властей среднеазиатских стран, стараются защищать права сограждан. По мере того, как Китай становится сильнее, он активнее защищает своих соотечественников за рубежом, и дальше эта тенденция будет только набирать обороты.