Повернуть всё назад, чтобы начать всё опять...

Из нашего детства мы помним бабушкины слова на незнакомом идише, штрудели, лэках, кисло-сладкое мясо, фаршированную рыбу. Мы помним поездки по маленьким поселкам, где жили наши бабушки, дяди и тети - Унеча, Жеча, Стародуб, Славута. Мы помним странные названия праздников - Песах, Рош-Ашана и Пурим, мацу, продававшуюся в синагогах из-под полы, странные многосвечные подсвечники и старинные книги на незнакомом языке. Наши бабушки и дедушки были родом из этих местечек, наши родители были уже благодаря нашим бабушкам и дедушкам, вырвавшимся из гетто, из Москвы, Ленинграда, Киева и Минска.

Мы учились в советских школах, мы поступали в советские ВУЗы, в которых нас не всех брали, потому что мы - евреи, но мы все равно прорывались в эти ВУЗы. мы даже не все знали - кто это - евреи, или что это. Мы учились лучше других, потому что родители объяснили нам, что мы должны быть только первыми - иначе нас никуда не возьмут. И мы прорывались, мы стали сначала молодыми учеными, молодыми инженерами, молодыми врачами, а потом уже просто учеными, инженерами и врачами.

И потом в стране начали происходить странные события. Страна рушилась на наших глазах. Приятели быстро собрались и успешно уехали в США. Пока мы думали, надо ехать или не надо, Америка закрылась. Но мы уже решили ехать - ведь все остальные едут, и оставался только Израиль. Мы бросили свои квартиры, любимую работу и оказались в незнакомой стране, в которой все говорят на другом языке. Чтобы найти хорошую работу нужно было выучить язык, а без языка брали на самую простую работу - на уборку улиц, на прислуживание за больными, на охрану, на разгрузку. Для того, чтобы работать врачом, нужно было блестяще выучить этот язык и сдать чудовищный по сложности экзамен. Причем для врачей из США, Англии и других стран его сдавать было не надо. Для продвижения по службе надо бы стать жестче и подлее, чем местные израильтяне, стучать на сослуживцев, "качать права". И иногда надо было забывать, что ты - "русский", и не помогать своим же.

"Я не понимаю по русски" - говорит блондинка в банке Хайфы пожилой русскоязычной бабушке ...

Местные нам завидовали - они не учились в институтах. Они не такие образованные, и боялись конкуренции. Зато у них у всех свои квартиры, и им не нужно выплачивать схирут. Они часами сидят у своих магазинов и ничего не делают - над ними не капает. Этот Восток, этот восточный темперамент и менталитет, эта вежливость из-за ерунды и уничтожение из-за мелкой суммы денег, эта наглость и бесконечные "савланут" и "леат, леат" ... Тут все Коби, Йоси, Дани, они вместе служили в армии и помогают друг друг и им плевать, что ты - доктор наук, ты должен убирать свой участок улицы ...

Наших детей в школах местные дети унижают и преследуют. Местные дети - это неуправляемые существа, это гашиш по вечерам и тупое времяпрепровождение, это мотоциклы и футбол, это восток, восток, восток ...

Иногда я спрашиваю себя, зачем мы сюда приехали? Ради детей? Наши дети не говорят на нашем языке, они уже стали мне почти чужие, они не стали своими для местных, они учатся хуже местных (язык, язык) и у них тоже будут проблемы в будущем ... Зачем мы бросили свою хорошую работу и свои квартиры? Мы смотрим российское телевидение и радуемся плохим новостям из России и Украины - нам здесь плохо, но, если им там плохо, не зря мы оттуда уехали ... Мы ненавидим Путина за то, что он пытается возродить Россию. Мы ненавидим арабов и тех, кто хочет жить в мире с ними - "мы же брали Иерусалим!", забывая о том, что его тут брали без нас ... Ради религии? Но мы не были никогда религиозными, мы не верили ни в православного, ни в еврейского б-га ... Мы сидим на скамеечках в парке и смотрим, как негритянка выгуливает своих детей, и вспоминаем детскую песочницу в Ленинграде или во Львове, где мы играли в детстве ... Повернуть всё назад, чтобы начать всё опять ...