Истина где-то рядом

Уверена, что такие мысли и рассуждения были уже до меня. Вряд ли я являюсь первопроходцем-ни что не ново под луной. Все мы привыкли к тому, что Иуда-имя нарицательное. Он враг, предатель, на осину его. И тут возникает однако". У меня возникло маленькое такое сомнение, все больше перерастающее в уверенность. Начнем с того, что Иуда был из богатой семьи, единственный сын. Он бросил все и пошел за тем, кого назвал своим Учителем. Он стал его любимым учеником.

Мог ли пойти на предательство за 30 сребренников тот, кто отказался от гораздо большего ради Веры? Во время Тайной вечери, Иисус, по сути дела, назначил Иуду предателем.  У Иуды не было другого выхода, кроме как повиноваться.  Представьте себе, что Иуда не совершил своего предательства. Иисус остался жив, а ведь он прекрасно знал о своем предназначении, значит, он так же понимал, что если предательства не совершится, то предназначение выполнено не будет, грех искуплен не будет, верно? И вот, выбрав того, кому он доверял больше всех остальных своих учеников (которые, кстати, резко рванули во время ареста Иисуса.

Это к вопросу о настоящем предательстве, о котором почему-то весьма мало говорится и которое стараются не обсуждать), кого он любил больше остальных, он возлагает на Иуду страшную и тяжелую миссию-стать предателем.Навсегда. На века.

И Иуда, осознавая всю тяжесть этого страшного деяния, идет и сообщает властям то место, где будет находиться Иисус с учениками. Знал ли он, что на века его имя будет проклято? Понимал ли, что отныне он станет символом одного из самых подлых поступков в мире-предательства? Думаю, да. И думаю, что его миссия была гораздо тяжелее и страшнее, чем Иисуса. Страшно осознавать, что отныне, по просьбе Учителя, из любви к нему, ты стал тем, кого будут во все времена проклинать люди. И еще...человек, который смог бы за 30 сребренников продать и предать Веру и Учителя, не смог бы потом раскаяться так, что повесился бы на этой проклятой осине. Так что тем, кто молится в Церкви, молиться надо за Иуду, который дал вам Иисуса. Не было бы его, не было бы христианства.