Путешествие в Ирак закончилось тюрьмой и депортацией

Александр Козловский из Орши уже несколько лет в одиночку путешествует по странам Ближнего Востока. В конце прошлого года Александр вернулся из Ирака, где побывал в одном из самых опасных городов — Мосуле. Там его задержала полиция и на несколько дней посадила в тюрьму лишь за то, что он фотографировал исторические достопримечательности. Неизвестно, чем бы закончилась эта история, если бы наш соотечественник не отправил смс своему отцу, который живет в Москве. 

Александр Козловский. Экономист, лингвист и переводчик, разговаривает на шести языках. Путешествие — его хобби. Написал несколько книг о собственных путешествиях по Чечне, Дагестану, Узбекистану, Ирану, Ираку. Планирует выпустить книгу о самых опасных странах и регионах планеты.

— Александр, после вашего путешествия в Ирак прошло уже несколько месяцев. Теперь, когда вы уже многое обдумали, не жалеете о поездке?

— Нет, не жалею. Это одно из самых лучших и необычных моих приключений. Мне всегда хотелось увидеть древнюю Ассирию и увидеть ламассу — удивительное существо в виде человекобыка. Этот план я выполнил, осталось посетить Вавилон. Единственное — родители за меня очень переволновались и генеральный консул, который вытаскивал меня из тюрьмы. В целом я доволен поездкой.

— Но ведь большинство планов по Ираку вы не реализовали...

— Большинство — нет. Это очень специфичная страна, я не ожидал, что все так получится. Она в принципе сейчас закрыта для самостоятельных путешествий, и последняя книга о самостоятельном путешествии по Ираку выходила в 2003 году.

Тут вопрос не в том, что ты хотел увидеть. Вот я хотел ламассу увидеть, и я его увидел. Да, не успел посмотреть Вавилон, Багдад… В следующий раз, может быть, я смогу что-нибудь и об этом рассказать.

— А вы уверены, что в следующий раз получите визу?

«Современный Ирак фактически разделен на два государства: Курдистан (на севере) и остальной Ирак, который условно называют арабский Ирак. Въезд в Курдистан был до этого года упрощен для иностранцев. При въезде ставили печать, которая разрешала находиться на территории страны до 14 дней. С этого года для посещения Курдистана и арабского Ирака, понадобится полноценная виза, которую можно получить только в посольстве Ирака.

В посольстве Ирака в общей сложности я был семь раз, прежде чем мои документы были одобрены, и я получил визу. Мне кажется, меня там уже знали все дипломаты». 

— Да, я планирую получить визу и как раз буду там (в посольстве Ирака в Москве — Naviny.by) в мае. Недавно я закончил работу над путеводителем по достопримечательностям арабского Ирака, это будет первый такой путеводитель на русском языке, теперь хотелось бы его дополнить своими фотографиями. Я не смог многое увидеть, но мне удалось поговорить с людьми. Именно этого и не хватает туристам. В Ирак можно поехать хоть завтра — группы набираются каждый год, но туристам запрещено общаться с местными жителями. У меня это общение было, и я увидел, что люди, которые там живут, несмотря на прошедшую войну, по-прежнему гостеприимны.

Когда меня посадили в тюрьму, ко мне приходили незнакомые люди, приносили передачи, случайные прохожие помогали ориентироваться в городе, а полицейские — осматривать исторические достопримечательности. Самое странное, что если бы вы спросили, какие там полицейские, с учетом того, что я попал в тюрьму — злые или добрые, — я бы не смог ответить однозначно. Все археологические места в Мосуле находятся под контролем полиции, чтобы террористы не могли их использовать как естественные укрепления. В обход стандартных правил меня провели в генеральный штаб полиции города Мосул, где находятся руины крепости 12 века. При этом начальник полиции организовал для меня целую экскурсию. Столица древней Ассирии — Ниневия — также закрыта для осмотра, но приехал какой-то генерал и лично дал разрешение на ее посещение, а экскурсию опять проводили сами военные.

— Вы заметили в Ираке следы американской армии?

— Да, во-первых, униформа иракцев стала очень похожей на американскую. Во-вторых, полицейские машины, видимо, остались от «освободителей» — большие пикапы, на спидометре которых скорость была указана в милях вместо километров. Обычно на кузов такого пикапа монтируется пулемет. Видел несколько «хаммеров». Плюс, они переняли американские способы строительства укреплений, проведения досмотров машин и т.д.

Иракские военные патрулируют города круглосуточно — каждые 100 метров стоит постовой с оружием в руках. Я был в Ираке в декабре, и там была погода примерно как у нас в сентябре. Но в мае у них уже +30°C, а в июле может быть +55°C. При этом солдаты на посту в любой момент рискуют своей жизнью. Хотя в основном все взрывы происходят ночью — к блокпосту подъезжает машина и взрывается. Но эти ребята просто знают, что защищают свою страну, свою Родину. У меня это вызвало чувство гордости.

— Чем иракцы отличаются от других восточных наций?

— В общем-то, люди везде одинаковы. Гостеприимство на Ближнем Востоке есть везде, но в Ираке была война, которая длится до сих пор — город содрогается от взрывов, — но люди все равно остались дружелюбными. Когда они видели меня с фотоаппаратом — у меня была обычная, непрофессиональная камера — некоторые стеснялись и поначалу даже отворачивались, ведь они никогда не видели туристов. Потом они начинали улыбаться и позировать, им это нравилось.

Когда мы гуляли по рынку, ни за одну сладость мне не удалось заплатить — меня везде угощали. Это гостеприимство, которое пережило войну, — и это очень важно. Не то, чтобы можно было рассчитывать на 100-процентную помощь, но просто ты уверен, что не останешься один в незнакомой стране.

— В вашей книге об Ираке написано, что перед поездкой вы учили арабский. Вам помогли эти знания?

— Я знаю только 10 слов по-арабски. Во-первых, это иракский диалект арабского. Во-вторых, есть одна книжка, по которой можно выучить произношение. Я лингвист, очень хорошо копирую слова и уже через несколько дней могу начать говорить без акцента. Но словарный запас из-за особенностей произношения поначалу было сложно расширять.

— И как же вы общались?

— Вы хотите чай и приходите в кафе, говорите: «Чай». Слово «чай» пошло из тюркских языков, и потом попало к нам в русский язык, так что вас поймут в любой стране Ближнего Востока. Показываете пальцем «один», и вам приносят один чай.

У меня был забавный случай, когда я заказал «кебаб» (мясо на шампуре). Официант сказал, что у них есть шесть видов кебаба и показал мне меню. Я, естественно, его не понял и развел руками. Официант подумал-подумал, а потом говорит: «Ме-е», «Бе-е», «Му-у». Люди вокруг заулыбались, начали подсаживаться ко мне, чтобы помочь и что-нибудь посоветовать.

— А как вы разговаривали со студентами, которых встретили в Мосуле?

— Со мной произошла такая ситуация: сначала мне не разрешили селиться в обычную гостиницу, потому что я иностранец, и отправили ночевать в самую дорогой отель города. Обычно номер там стоит 80 долларов, но мне как иностранцу предложили цену в 150 долларов. В любом случае, это дорого. Я выловил студентов на улице у какой-то закусочной. Мне нужен был дом или гостиница. Я сказал слово «фи́ндык» — «гостиница». Они мне показали гостиницы, в которых я уже был, они были переполнены. Тогда я сказал слово «бейт» (дом). Тогда они привели меня в домашнюю гостиницу, в которой жили сами, я нашел человека, который более-менее хорошо понимает английский.

— Наверняка вам приходилось изъясняться жестами. Какие были самыми популярными?

— Жест «глаза в глаза», который у нас означает «я слежу за тобой», на Ближнем Востоке говорит «я забочусь о вас и сделаю то, о чем вы меня просите». То же самое означает жест, когда человек кладет ладонь на голову. Часто видел эти два жеста

А вот популярным жестом в виде поднятого вверх пальца (у нас означает «отлично, здорово») я не пользовался даже во время автостопа, поскольку в любой ближневосточной стране это означает «хочу секса».

— До Ирака вам доводилось бывать в тюрьме?

— Слава богу, нет. В тюрьме я оказался случайно. У полицейских очень интересная тактика: ты одновременно и гость, и заложник. Тебе будут приносить воду и еду, будут угощать фруктами и сладостями, но ты не можешь уйти – тебя охраняют и стерегут. И до последнего не знаешь, что будет происходить дальше. В суде мне сказали, что все хорошо, улыбнулись, похлопали по плечу… и отвезли в тюрьму.

— Вы до последнего не знали, что вас посадят?

— Я думал, что меня задержали до выяснения каких-то обстоятельств. Они никогда не говорили мне, что везут в тюрьму и собираются посадить. Мне говорили: «Подожди, посиди здесь», «Начальник уехал, ты бы не мог пройти туда?». На вопрос, когда я выйду, отвечали: «Начальник еще не сказал». Эта неопределенность и была самой страшной.

— В книге вы писали, что в тюрьме у вас не отобрали мобильный телефон, и вам удалось отправить смс своему отцу, который обратился к консулу и помог вам выбраться. Как думаете, если бы вы этого не сделали, вас бы в итоге выпустили или нет?

— «Дело» о моем задержание к тому времени лежало в толстой папке и занимало не меньше 50 страниц. Мне сказали, что меня вывезут в Курдистан для проверки документов, потому что судья Мосула сказал, что печать Курдистана на моих документах неразборчива. Мне говорили: «Мы вас вывезем туда, и все будет хорошо». Но начинались выходные, и три дня я должен был просидеть в тюрьме. Мне говорили: «Отдыхайте. У вас все в порядке? Вам принести что-то?». Я попросил принести шапку, книгу и ручку, мою просьбу тут же выполнили.

Поэтому я не могу ответить на этот вопрос: «Как могло бы случиться». Но мне не хотелось обращаться ни к родителям, ни в посольство.

— В чем принципиальное отличие мусульманских стран от христианских?

— У нас при коммунистах 70 лет не было Бога. А у них Бог был всегда, и религия все это время влияла на общество. Там все читают Коран и участвуют в религиозной жизни. Рождается ребенок, и ему сразу объясняют, кто такой пророк Мухаммед, как происходило становление ислама. Они с детства об этом знают.

К тому же положения ислама регулируют внутреннюю жизнь. Например, женщина должна покрывать голову и руки, не должна ходить в гости к незнакомому мужчине. Это уже регулирует ее привычки. Получается, что ислам охватывает все сферы жизни. Пророк Мухаммед сказал, что кушать нужно правой рукой, и все мусульмане едят правой рукой. Многие традиции основаны на хадисах, то есть изречениях или образе жизни или действиях Мухаммеда, проще говоря — люди делают так, как делал их пророк. Они стараются подражать ему во всем. Это очень отличается от нашей религии.

Туристам бросается в глаза в первую очередь гостеприимство. Там часто слышишь: «Ты у нас гость, а гость — это посланник Аллаха на земле». Семья, которая тебя принимает, готова сделать для тебя гораздо больше, чем она может сделать. Например, если приезжает гость, а в доме будет одна кровать, гость будет спать на ней. Даже если есть нечего, то одолжат деньги у соседей, чтобы накрыть для гостя стол.

Мусульмане верят, что если им удастся обратить кого-нибудь в их веру, то они этим сделают богоугодное дело. У них каждый правоверный должен доносить свою веру до иноверцев и внушать ее им. Поэтому к вопросам: «Почему бы тебе не принять ислам» и просьбам почитать Коран нужно относиться толерантно. Впрочем, это касается любых религий.

— В своей книге вы писали, что единственным человеком, который говорил по-английски в суде, была девушка. Это несколько удивительно для мусульманской страны.

— Меня это очень удивило. Вообще в Ираке я видел женщин всего три раза. Первый раз — в дорогой гостинице, где это допускается, хотя и не приветствуется. Второй раз — на рынке, где она выбирала с мужем и дочкой какие-то фрукты и даже случайно попала на фотографию. И третий раз — в суде. Поэтому на вопрос, красивые ли девушки в Ираке, я просто пожимаю плечами.

— Помимо Ирака, Ирана в каких странах вы еще побывали?

— Я проехал больше 30 стран. В ближнем зарубежье побывал в Азербайджане, Грузии, Армении, Турции. В целом география моих путешествий достаточно обширная — Россия, Беларусь, почти вся Европа. В Китае разве что не был и в Австралию очень хочу попасть. Но если честно, я не стремлюсь посетить все доступные страны, чтобы не получилось путешествие ради количества, мне интересно узнать, что из себя представляет та или иная страна.

Возьмем, к примеру, родную Беларусь. Вроде, немного нелепо говорить, что я путешествовал по Беларуси, когда я вырос в Орше и учился в Минске. Но если я скажу, что путешествовал по Беларуси 30 дней и посетил более 20 городов, то, пожалуй, станет понятно, что я имею в виду, когда говорю про качество путешествия. Любимая моя страна — наверное, Грузия.

— Как боретесь со страхом перед поездками?

— Страхи я перестал испытывать после поездок в Чечню и Иран. Любой человек скажет об Иране, что там ядерная программа, санкции и женщины в черной парандже. Но женщины там ходят просто в платках, а санкции действуют еще с 1980-го года.

Чечня — это шикарно отстроенный город Грозный и добродушные люди, готовые помочь.

Про Ирак все говорили только то, что там постоянно происходят взрывы. Я не стал этому верить и решил сам посмотреть. В целом, страхи не были сильно преувеличены. Взрывы действительно происходят, люди действительно погибают — иногда в мечетях во время молитвы, иногда на рынках или улицах в результате взрыва припаркованного автомобиля.

Чтобы не бояться, нужно как-то обезопасить себя. Нужно, чтобы у тебя был проводник, а еще лучше, чтобы это был местный житель. Я так и путешествовал в Ирак — со мной рядом всегда был местный житель, который мог стать моим свидетелем в случае чего.

Общего страха погибнуть не было, потому что и здесь хватает глупостей — люди постоянно погибают в ДТП, кто-то проваливается под землю, потому что люк забыли поставить, а на кого-то сосульки с крыш падают.

Анастасия Солонович