Немного из истории ВМФ Израиля

    Когда говорят об Армии Обороны Израиля, прежде всего имеют в виду его авиацию, бронетанковые силы, пехоту. Про флот говорят меньше. Что не совсем справедливо, учитывая его славную историю. Например то, что столь тяжелая для ЦАХАЛа война Судного дня для флота обернулась чередой блестящих побед, одержанных практически без потерь над численно превосходящим противником.  Подробнее об этом рассказано ниже.

 
После Шестидневной войны отношения Израиля с Францией резко охладели. После разрешения конфликта в Алжире, Франции больше не нужен был противовес мусульманам на Ближнем Востоке и она начала занимать всё более проарабскую позицию. Это сказывалось и на военных поставках.

До конца 1968г. на верфях Амио было построено 7 катеров из 12 заказанных. 5 из них прошли испытания и отправились в Израиль. Ещё два были спущены на воду и стояли пока в гавани Арсенала в Шербуре, предоставленной израилтьянам для предотвращения террористической атаки на катера. В 1968г. Бинни Телем вернулся в Израиль (где занял пост заместителя главкома флота). Его сменил Хадар Кимхи (Hadar Kimche) - решительный офицер, бывший подводник. Собственно испытаниями катеров ведал Моше Табак - также смелый и решительный офицер. Испытания катеров шли спокойно, благо их постройка в Шербуре особо не афишировалась даже местной прессой. Но...

28 декабря 1968г., в ответ на захваты израильских самолётов палестинскими террористами и их поддержки со стороны арабских стран, бойцы израильского спецназа атаковали аэропорт Бейрута и уничтожили там 13 самолётов арабских авиакомпаний. В Париже были взбешены этим налётом и глава военной миссии во Франции, Лимон понял, что французы вот-вот обьявят эмбарго на военные поставки в Израиль - угроза висевшая над головой израильтян с конца Шестиневной Войны. Он позвонил Табаку и Кимхи в Шербур и потребовал увести катера любой ценой, даже если они не прошли испытания. Ему удалось убедить обоих и 1-го января 1969г. катера "номер 6" и "номер 7" (названий у них ещё не было) получили разрешение на испытания, заправились, вышли в море и...

Примечательно, но французы почти не отреагировали на этот побег. Израильтян только дружески пожурили и изгнали из гавани Арсенала. Но у Лимона и Кимхи (Табак командовал собственно побегом и поэтому отсутствовал) были проблемы посерьёзней. Президент Франции Де Голль действительно обьявил эмбарго на поставки оружия Израилю и всё уже закупленное вооружение было задержано во Франции - в том числе и ракетные катера. Увести 5 катеров было бы намного тяжелее, чем два (тем более, что к моменту бегства "шестого" и "седьмого" эмбарго ещё не действовало). Поэтому было решено найти способ увести катера "полу-законным" путём.

Через несколько месяцев после бегства "шестого" и "седьмого", глава Французского комитета по вооружениям при министерстве обороны, генерал Газелль, получил письмо. Фирма "Старбот", зарегистрированная в Панаме и имевшая представительство в Норвегии, выражала желание приобрести пять катеров, строящихся в Шербуре для Израиля и задержанных эмбарго. Эти катера, обьяснялось в письме, нужны были фирме для обслуживания нефтяных платформ в Северном море. Спуск их на воду ожидался уже в конце года и поэтому фирма (которой срочно нужны были корабли) выбрала именно эти катера. Не окажет ли господин Газелль содействие фирме "Старбот" и не предложит ли израильтянам возврат их денег в обмен на права на катера, которые можно будет продать "Старботу"? Ведь французское правительство всё равно не знает что с ними делать... На письме стояла подпись Мартина Симма - известного норвежского судовладельца, который отрекомендовался в письме как представитель фирмы "Старбот" в Норвегии.

Читатель наверное уже догадался, что фирма "Старбот" была создана исключительно с одной целью - обеспечить юридическую базу для ухода катеров из Франции. Мало кто обратил внимание на то, что Симм имел связи с директором компании "Нетивей Нефт" - израильской компании, занимавшейся поисками нефти в Израиле и Средиземном море. Несмотря на риск потерять свою репутацию, Симм согласился помочь израильтянам.

Письмо Симма попало в точку. История с катерами действительно попортила французам немало крови и они приняли предложение "Старбота", тем более что фамилия Симма на письме выглядела более чем убедительно. Газелль был уверен, что любой договор о продаже будет включать в себя параграф о невозможностости их перепродажи третьей стороне. Он позвонил Лимону и, после долгих переговоров, "убедил" его (и израильское правительство) принять обратно деньги и отказаться от прав на катера. Было подписано соглашение, аннулировавшее договор о поставке катеров в Израиль, о чём Газелль уведомил Симма. Но 23 декабря 1969г. (все оставшиеся пять катеров были уже спущены на воду), Лимон, Симм, Амио и директор "Нетивей Нефт" встретились - естественно, без ведома французов. Они подписали два документа. Первый - о сдаче в аренду компанией "Старбот" компании "Нетивей Нефт" пяти катеров для обслуживания нефтяных платформ в Средиземном море. Мелкими буквами и в конце документа упоминалось, что последняя может выкупить катера по истечению срока аренды. Второй документ (между Амио и Лимоном) практически аннулировал соглашение, отменяющее поставку катеров в Израиль. Таким образом, придраться к израильтянам после ухода катеров было невозможно. Впрочем, Лимон расчитывал прорваться с катерами и без согласия французов. Документы готовились на самый крайний случай.

Разобравшись с юридическими хитросплетениями, Лимон и Кимхи приступили к технической стороне прорыва катеров. Симм предусмотрительно сообщил французам, что "ввиду отсутствия у фирмы времени" на подготовку экипажей для катеров, фирма просит чтобы на место назначения катера перегнали израильские экипажи. Но для нормального управления катерами нужно было перевести в Шербур много израильских моряков и, практически, удвоить по численности израильскую морскую миссию в городе - что явно вызвало бы подозрения.

Поэтому решили перебросить моряков в последний момент и расселить их на самих катерах буквально перед самим выходом. Для максимальной скрытности, Лимон и Кимхи решили уходить в Рождественскую ночь, когда бдительность французских портовых властей будет усыплена праздником. Необходимость держать операцию в секрете привела и к другим осложнениям. Перед выходом катера нужно было заправить - ведь предстоял длительный переход. Но всем было ясно, что уже сам вид катеров, осевших по самый фальшборт под грузом горючего (не говоря уже о запросе заправки перед Рождеством), рассекретил бы операцию.
Решение было следующим: катера гоняли на испытания (и перед каждым из них заправлялись) но каждый раз расходовали меньше горючего чем заливалось в баки. Таким образом оно постепенно скапливалось в баках катеров и незначительно увеличивавшаяся осадка была незаметна. Аналогичным образом решили и другую проблему. Катера имели в общей сложности 20 дизельных моторов большой мощности (ведь катера расчитывались на скорость в 40 узлов). Одновременный запуск всех моторов перебудил бы даже раздобревших от праздничной трапезы жителей Шербура. Жителей решили заставить "привыкнуть" к шуму - каждую ночь запускали несколько двигателей. В начале в полицию города шёл поток жалоб, но постепенно жители Шербура смирились. Морякам было приказано не готовиться к отьезду и принимать приглашения на рождественские вечеринки как будто ничего и не происходит. С собственно выходом проблем не было - изгнанные из Арсенала, катера стояли теперь в открытом торговом порту...

В Израиле тоже шла подготовка. Два судна израильской национальной морской компании "Цим" - сухогруз "Леа" и судно для перевозки автомобилей "Дан" - были сняты с перевозок. Они должны были служить танкерами для катеров. На них установили топливные цистерны и оборудование для заправки в море пяти катеров. Команды судов сменили на команды резервистов - выходцев из флота, и все приготовления проводились в строжайшем секрете. Оба судна провели несколько тренировок с катерами, уже находившимися в Израиле. Два катера, уже вооружённые ракетами, должны были выти в море, чтобы прикрыть уходящие из Франции катера от возможных помех со стороны египтян. 10 декабря "Леа" вышел из Ашдода, чтобы занять позицию для первой заправки у Гибралтара. Пятью днями позже из Ашдода вышел "Дан" - он занимал позицию около Кипра.

Оставалась мелочь - погода. По понятным причинам, запрашивать прогноз у портовых властей было нельзя. Приходилось полагаться на трансляции Би-Би-Си. И 24 декабря как назло в Бискайском заливе начался 9-ти бальный шторм. "Саар", расчитанные на акваторию Средиземного моря, не справились бы с океанским штормом. Вся операция висела на волоске. Кимхи (которому поручили собственно командование операцией в море) и Лимон сидели на катерах, прикованные к приёмнику. В 1:30 сообщили, что хотя на море бушевал шторм, его центр постепенно двигался в сторону Англии. Лимон решил рискнуть. Катера запустили моторы, дали ход и вышли из гавани - прямо в сильный шторм... Оставшийся на берегу Лимон выполнил последнюю задачу - постучавшись в дверь Амио, он сообщил ему об уходе катеров, поблагодарил и передал плату за постройку...

Вышедшиe из Шербурского порта катера довольно быстро разбросало по морю. Экипажи, не привыкшие к таким тяжёлым условиям (и к тому же уменьшенные), с трудом справлялись с управлением. Только под утро шторм стих и Кимхи удалось собрать катера. Они проследовали к берегам Португалии, где их уже ждал "танкер" "Леа". Заправка продлилась дольше, чем было запланировано, так как в баки нескольких катеров попала морская вода - в результате неловко поданных с "Леи" шлангов. Проблему решили - подождали некоторое время и стравили воду с низу баков (горючее легче воды). Заправившись, маленькая эскадра вошла в Гибралтар и, забрав к югу, чтобы избежать помех со стороны французского Средиземноморского флота, направились на восток. Перед Кипром катера разделились и обошли остров с двух сторон - севера и с юга. Соединившись у восточной оконечности Кипра, "Саары" встретились с "Даном" для второй заправки. В Новый Год, 1 января 1969г, Кимхи вошёл с пятью катерами в Хайфский порт. Операция прошла безукоризненно.

В то же время, во Франции разразился шторм не меньше того, из которого с честью вышли катера в Бискайском заливе. Об исчезновении катеров узнали буквально на следующий день. Уход пяти маленьких судёнышек в самый пик 9-ти бального шторма немедленно вызвал толки и пересуды. Но французские власти заняли нейтральную позицию - катера были проданы норвежской (или панамской) фирме, а до остального им не было дела. Если "Старботу" понадобились катера на Рождество - это их трудности. Что именно произошло, французы поняли, когда из Португалии пришло сообщение, что пять маленьких катеров с обводами военных кораблей были замечены заправляющимися в международных водах у берегов Португалии. Почти сразу после первого сообщения пришло и второе - катера "неизвестной национльной принадлежности" прошли через Гибралтарский пролив.

Французы были поражены - всем стало ясно, что израильтяне просто обвели их вокруг пальца. Начали проверять документы фирмы "Старбот". Регистрация в Панаме прошла с соблюдением всех законных требований, но личность учредителей была неизвестна. "Представительство в Норвегии" оказалось просто почтовым ящиком и о существовании этой фирмы никто не знал.

А в это время, информация о побеге катеров уже просочилась в прессу. Во всём мире со злорадством смотрели, как израильские катера шли через Средиземное море, пока французы беспомощно пытались хоть что-то сделать. Одному французскому самолёту удалось найти и сфотографировать "Саары", но сделать что-то большее французы уже не могли. Единственное, на что их хватило - потребовать возвращения катеров. Более жёсткие меры ни к чему хорошему бы не привели, так как в прессе уже фигурировали сведения о том, что катера задержали в Шербуре, несмотря на то, что за них уже было уплачено. Кроме того, французы сами признали, что катера были проданы, так что попытка перехвата катеров была бы, в лучшем случае, высмеяна во всём мире. И, хотя французы уже выставили себя на посмешище, усугублять положение было ни к чему. Но на ком-то французскому првительcтву надо было отыграться. Им стал Мордехай Лимон. Его обьявили персоной нон-грата и вынудили покинуть страну. Впрочем, через несколько месяцев, он вернулся во Францию - уже в качестве туриста…

В Израиле катера присоединились к уже сформированной флотилии ракетных катеров, во главе которой стоял Эзра Каршинский - более известный как "Кариш" ("Акула") (14). Постепенно на катера начали устанавливать вооружение и электронику.

13 мая 1970г. мая египтяне выпустили две ракеты по рыболовацкому траулеру "Орит", работавшему в водах Синая. Хотя ракеты не попала в цель, маленький "Орит" затонул от близких разрывов. Два члена экипажа погибли, два других попали в египетский плен. Гибель "Орит" показала, что дальность ракет составляет около 45 км (15) - вдвое больше чем дальность "Габриэлей". Идея поставить на израильские ракеты более мощный двигатель отпала - это значило отсрочку на неопределённый срок - в то время как боевая ракета "Габриэль" уже была удачно испытана (16). Херут Цемах, талантливый инженер - электронщик, предложил поставить на катера систему электронного противодействия, которая запутала бы головку наведения ракеты и радары противника. Поэтому катера, и так нагруженные обородованием под завязку, начали напоминать "рождественскую ёлку".

Катера типа "Саар" предназначались для действий в Средиземном море. Для Красного моря в Израиле были специально построены катера с большим, чем у "Саар" водоизмещением - "Решеф" (Вспышка) и "Кешет" (Лук). Их вооружение также было усилено - 8 ракет и две 76мм АУ вместо одной. Катера должны были выйти в море в сторону Эйлата в октябре 1973г., но начавшаяся война застала их в Хайфе и они провели войну на Средиземноморском театре.
  
  
   Накануне

В начале 70-х г.г. флотилия ракетных катеров израильского ВМФ почти приобрела свою окончательную форму. В неё входили 14 ракетоносцев - 12 типа "Саар" и два типа "Решеф". Но 2 из этих кораблей ещё не имели ракет. К 1973г. Эзру Каршинского сменил Михаэль ("Йоми") Баркаи, командовавший до этого подводной лодкой ВМФ. С 1972г. во главе самого флота (18) стоял Бениамин ("Бинни") Телем - человек, который в своё время начал работу над Шербургскими катерами в качестве главы израильской морской миссии.

Он отлично понимал важность ракетоносцев в будущей войне. Баркаи, как и все подводники, оказался воинственным и решительным командиром, уважаемым своими подчинёнными - несмотря на "буйный" нрав. Под его руководством флотилия начала изнурительные учения в новой для большинства экипажей обстановке. Когда, принимая командование, Баркаи обратился к подчинённым со словами "бойцы ракетной флотилии", его пафос вызвал несколько негромких смешков - действительно, они может смогут управлять техникой (и даже довольно сложной), но это сделает их хорошими техниками да и только - термин "бойцы", по всеобщему мнению подходил на флоте только для коммандос, а никак не для "техников" на ракетных катерах. Тем не менее учения начались и проводились крайне интенсивно. Баркаи понимал, что в будущем бою против него и его катеров будут два фактора - численное преимущество противника и вдвое большая дальность его ракет.

На момент начала войны Египет имел 12 ракетных катеров типа "Оса" и неколько типа "Комар" (19). Кроме них, египетские ВМС имели 10 подводных лодок, 18 торпедных катеров, 3 эсминца и два фрегата - всё вооружение вполне современное, в основном советского производства. Флот Сирии располагал как основной ударной силой 9 ракетными катерами - 3 "Оса" и 6 "Комар". "Оса" могла нести 4 ракеты, "Комар" - 2, но радиус действия ракет типа П-15 ("Styx") был 45 км - вдвое больше, чем у "Габриэлей". Поэтому Баркаи мог расчитывать только на две вещи - систему электронного противодействия Херута Цемаха и на выучку своих подчинённых.

Работу над системами противодействия радарам и системам наведения ракет израильтяне начали ещё в середине 60-х г.г. Первым этапом были ПУ для т.н. дипольных отражателей - тонких полосок алюминия (станиоль). Разбрасываемые в большом количестве, они должны были создавать ложные цели для радаров ракет. Паралельно была разработана система предупреждающая о "поимке" корабля ракетным радаром или радаром управления огнём. По злой иронии судьбы эти системы уже устанавливались на "Эйлат" - но их установка так и не была закончена, когда эсминец вышел в своё последнее плавание в октябре 1967г. Через 6 лет после этого Херут Цемах установил на ракетные катера ещё и системы постановки активных помех. Последние подстраиваясь под излучение радара ракеты противника, и сами начинали излучать на той же частоте, направляя ракету в погоню за электронными "призраками". И хотя многие офицеры не соглашались с попыткой превратить боевые корабли в "Рождественские ёлки", Цемаху удалось их убедить. Теперь дело было за "мелочью" - проверить, работало ли "это" на самом деле. Для этого израильским морякам пришлось подождать до начала войны. Пока они только тренировались. Гибель "Орит" в 1970г. только подтвердила опасность.

За три года, последовавших за побегом катеров из Шербура, были детально разработаны планы действий в ходе войны. Согласно этим планам, израильские ракетные катера должны были, атакуя порты противника, выманить его корабли и навязать им столкновение в открытом море. Используя свой электроный щит, катера должны были прорваться через "опасную зону" (в которой противник мог атаковать их ракетами, находясь вне досягаемости "Габриэлей") и произвести на эффективной дальности пуск своих ракет. Дополнительным заданием являлось уничтожение нефтяных цистерн, находившихся у побережья. Соответственно, основу тренировок составляли учебные пуски ракет и методы электронной защиты и противодействие ракетам - как электронное, так и с помощью маневрирования. На специальных тренажёрах вахтенные офицеры учились действовать в водах противника - обыгрывались все возможные сценарии, пока будущий командир не чувствовал себя в водах Сирии и Египта как в собственной гостинной, правда пока только теоретически. Впрочем и практики долго ждать не пришлось...

Война

Случилось так, что именно флот был лучше всех других родов войск готов к войне, несмотря на относительно небольшие финансовые вложения и пренебрежение высшего командования АОИ, из-за которого и пришлось идти на революционные разработки. Ведь на момент начала войны, Израиль был вторым государством в мире (и первым на Западе), имевшим противокорабельные ракеты собственной разработки и ракетные катера. После гибели "Эйлата" аналогичные разработки начались и в других государствах, но в 1973г. они были очень далеки от завершения (20).

Готовность флота была выше и в другом отношении - не подверженные эйфории 1967г., офицеры флота придавали гораздо большее значение данным разведки, говорившим о явной подготовке Сирии и Египта к войне. Поэтому уже накануне Судного дня 1973г., Телем и Баркаи отменили все праздничные увольнения, к явному неудовольствию своих подчинённых. Утром 6 октября катера "Суфа" и "Херев" вышли в море и заняли позиции для дозора у берегов Синая. Позже к ним присоединился "Кешет". На остальных катерах шла напряжённая подготовка к выходу в море. В 14:00 наблюдатели на линии Бар - Лева, на Голанах и у берегов Красного Моря, засекли подходившие к израильским позициям первые МиГи. Тяжелейшая в истории еврейского государства (со времён Войны за Независимость) война началась.

Латакия

К 17:00 6 октября была закончена мобилизация и флот был готов к выполнению первого задания. Баркаи и Телем решили нанести первый удар по порту Латакия в Сирии и уничтожить находящиеся там корабли. Для достижения внезапности планировалось подойти к Латакии с севера, со стороны Кипра, выманить корабли противника в открытое море и потопить их. Взбешённый внезапным нападением на Израиль Баркаи, взявший командование опрацией на себя, был настроен крайне решительно - если сирийцы не выйдут в море, он готов был войти в Латакию и уничтожить их артогнём, "а если будет надо - мы подойдём так близко, что сами сможем пришвартоваться там", по его словам. Ровно в 17:00 корабли вышли в море двумя колоннами. К западу шли "Мезанек" (на котором находился сам Баркаи), "Гааш" и "Ханит". Ближе к берегу и немного позади шли "Мивтах" (не имевший ракет) и "Решеф". Каждый катер типа "Саар" (кроме "Мивтах") имел 6, а "Решеф" - 8 ракет "Габриэль". К тому же почти все катера были вооружены мощными АУ калибра 76 мм. Преимущество сирийцев было в их численности, большей дальности их ракет и весе их боеголовок.

В 22:28 радар "Решеф"а, (который шёл головным в восточной колонне) засёк неопознанный контакт в 35 морских милях от Латакии. С мостика сообщили, что цель идёт без огней и имеет низкий силуэт. Хотя Баркаи был почти уверен что цель - сирийский торпедный катер, патрулирующий дальние подходы к Латакии, он всё же не мог исключить возможности, что это гражданское судно, пытающееся уйти из зоны военных действий и не желающее привлекать внимания воюющих сторон.

Чтобы проверить это, Баркаи приказал командиру "Мезанек"а выпустить несколько снарядов под нос неопознанному судну. Последние сомнения исчезли, когда цель внезапно дала ход и открыла пулемётный огонь в сторону израильских катеров. Командир "Решеф"а, рав-серен (Капитан 3 ранга) Миха, приказал открыть беглый артиллерийский огонь по катеру, размеры которого явно не оправдывали затрату ракеты. Одновременно "Решеф" увеличил скорость и вышел на пути отхода торпедного катера. Хотя визуально определить результаты было невозможно из-за темноты и большой (10 км) дистанции, оператор радара сообщил что цель потеряла ход и остановилась.

Теперь Баркаи мог быть уверен что сирийцам известно о его присутствии. Катер вполне мог передать сообщение в Латакию до того, как вышел из строя. Баркаи понял, что основным фактором теперь является скорость. Поэтому, оставив "Ханит" добивать повреждённый катер (21), Баркаи с остальными катерами повернул на восток и (в прежнем строю) полным ходом пошёл прямо к Латакии, отказавшись не только от обходного манёвра для захода с севера, но и от сложных манёвров для введения в заблуждение радаров противника.

Сирийцы действительно получили сообщение - хоть и в изменённом виде. По каким-то причинам командир катера сообщил что ведёт бой с ТРЕМЯ кораблями. Но в любом случае, сирийцы приняли меры. Тральщик "Ярмук", патрулировавший ближние подходы, получил приказ уходить под прикрытие береговых батарей. Три ракетных катера получили сообщение о появлении кораблей противника в районе и готовились встретить его. Пока же катера западной колонны (после поворота ставшая северной) обнаружили "Ярмук", на полном ходу удирающий под прикрытие береговых батарей. На предельной дистанции (20 км) "Гааш" выпустил первую ракету. Она не попала в цель, так как тральщик удирал на полном ходу и ракете, выпущенной на максимальной дистанции, пришлось "догонять" его. Ошибку исправил "Решеф" подошедший на 18 км к цели. Его ракета шла нормально и через 2 минуты вспышка на горизонте показала израильским морякам, что ракета попала. Почти сразу после этого "Решеф выпустил по тральщику и второй "Габриэль", который также попал в цель. Но пока израильтяне дожидались второго попадания, на экране радара "Решефа" (22) появились 3 новых контакта. Ещё через секунду от них отделилось шесть маленьких быстродвижущихся целей и система предупреждения сообщила о приближающихся ракетах. На сцену вышел главный противник - два "Комара" и "Оса", сполна использовавших своё преимущество в дальности ракет. Израильские катера повернули в сторону противника и "на полную катушку" включили системы противодействия.

На экране сирийских радаров начался самый настоящий хаос. Кроме 4 быстроходных катеров появилось около десятка тихоходных судов и, как казалось сирийцам, три вертолёта шли к позициям береговых батарей. По свидетельствам сирийских офицеров, данных после войны, "такое сосредоточение сил говорит только о том что израильтяне готовилиь к атаке за несколько лет или месяцев до войны". Радары сирийских ракет были, наверное, настолько же запутаны - все 6 ракет разорвались за кормой израильских катеров. А пока "Решеф" вышел на эффективную дистанцию для пуска ракет. Но когда Миха отдал приказ готовить ракеты, оператор электронных систем сообщил о поломке - в результате короткого замыкания, система запуска ракет вышла из строя. Пока техники пытались устранить неисправность, "Решеф" увеличил скорость - имея преимущество в ходе над сирийцами, (к тому времени начавшими отходить на юг, пытаясь держаться на расстоянии от израильтян) Миха расчитывал вывести себя и "Мивтах" на дистанцию эффективного артиллерийского огня. 30 мм АУ "Комаров" и "Осы", были явно слабее его 76 мм установок.

Получив сообщение о поломке на "Решеф"е, Баркаи оказался в затруднении - второй в колонне Михи "Мивтах" ракет не имел вообще. "Ханит" остался топить торпедный катер и его отсутствие начало уже вызывать беспокойство у Баркаи и его штаба. Таким образом, только "Гааш" и его собственный "Мезанек" могли пускать ракеты, но оба находились в одной колонне, тоже настигавшей сирийцев, но находившейся дальше от них. Баркаи пошёл на рискованный, но эффектный манёвр. По его приказу "Решеф" и "Мивтах" резко отвернули влево, а сам Баркаи на "Мезанек"е и шедший с ним "Гааш" пересекли курс "Решеф"а, увеличили скорость и начали обходить сирийское соединение справа. Перед сирийцами встала явная и невесёлая перспектива "клещей"- тем более неизбежных, что израильские катера были явно более быстроходны и манёвренны, чем сирийские. На двух "Комарах" ракет уже не было (23), но "Оса" развернулся и выпустил ракету по "Гааш"у и "Мезанек"у. Плюясь фольгой и отчаянно маневрируя, катера вышли на дистанцию ракетного залпа. Сирийская ракета ешё не начала снижаться, когда "Гааш" выпустил ракету по "Осе". "Мезанек" выбрал в качестве цели удирающий "Комар". Не дожидаясь результатов, израильский "Гааш" и сирийская "Оса" выпустили ещё по ракете - по тем же целям. Сирийские ракеты разорвались в воде за кормой израильтян - опять сработало глушение. На экране радаров израильтян отметки "Габриэлей" сближались с отметками катеров противника. И...

Боеголовка ракеты "Габриэль" весила 180 кг - немногим меньше снаряда "карманного линкора" времён Второй Мировой Войны (24). За несколько минут до этого 570-тонный "Ярмук" получил два попадания такими ракетами и остался на плаву, хотя полностью вышел из строя. Однако эффект от попадания "Габриэля" в "Осу", водоизмещением менее 250 тонн и к тому же загруженную горючим, был сокрушительным. Баркаи только недоумённо переглянулся со своим заместителем Уди Эреллем (25), не понимая куда девалась "Оса", только что фигурировавшая на экране. Прошло несколько секунд пока моряки поняли что от "Осы" наверняка не осталось ничего, кроме разбросанных по воде обломков. Через несколько секунд та же участь постигла "Комар", попавший под залп с "Мезанек"а. Второй "Комар", видя столь убедительные последствия боя (и не имея возможности помешать), на полном ходу пошёл прямо на берег. Ещё до того ка израильтяне поняли его намерения, "Комар" вылетел на берег южнее Латакии и его экипаж бросился во все стороны. Как раз в это время на связь вышел "Ханит", добивший наконец торпедный катер, и не имевший возможности сообщить о себе из-за поломки в системе связи. Баркаи приказал "Ханит"у "повторить операцию" с "Ярмук"ом, а сам на "Мезанек"е (остальные катера получили приказ держатся подальше) полным ходом пошёл к вылетевшему на берег "Комар"у. Несмотря на всплески от снарядов береговых батарей (ложившихся неприятно близко), Баркаи подвёл "Мезанек" на дистанцию в 1 км и расстрелял "Комар" из своих 40 мм АУ пока тот не вспыхнул и не взорвался. Тем временем "Ханит" вогнала в стоявший без движения "Ярмук" ещё одну ракету и растреливала его из своего 76 мм орудия, пока тральщик не перевернулся и не скрылся под водой. После этого Баркаи собрал своё соединение и повёл его на базу. В море была нарушена традиция - Баркаи решил отказатся от швабр на мачтах - традиционного символа победы на море - так как считал, что это будет "некрасиво по отношению к нам и к погибшим сирийцам".

Так закончился этот бой - первое в истории морское сражение, в котором обе стороны применяли проивокорабельные ракеты класса "поверхность-поверхность". Результаты этого сражения говорят сами за себя - все 5 сирийских кораблей были уничтожены, не добившись даже близких разрывов у израильских катеров, то есть этот бой по "неравности" потерь (и убедительности результатов) можно сравнить только с такими боями, как Коронель или Фолкленды (26). Действия израильтян в большинстве случаев были понятны и правильны. Почти сразу после возвращения Телем и Баркаи (которым явно не давали покоя лавры ВВС с 1967г.) приказали готовить катера к выходу в следующюю же ночь - на этот раз против Египта... За Латакию Баркаи был награждён "Итур Мофет", а Херут Цемах получил благодарность от флота. После войны ему вручили премию Израиля в сфере безопасности ("прас битахон Исраэль").

Кроме всего прочего, Латакия обеспечила новой традицией и штабных офицеров флота, паралельно дав им способ бороться с напряжением. Когда Баркаи сообщил о приближении сирийских ракет, один из офицеров штаба начал нервно грызть только что взятое им яблоко. Он догрыз как раз до середины, когда Баркаи сообщил, что сирийцы промахнулись. С тех пор (в течение всей войны) тишину штаба ВМФ в самые острые моменты нарушал только дружный хруст яблок - правда история умалчивает стали ли давать яблоки самым напряжённым в то время людям на флоте - катерникам...

А тем временем...

Пока основные силы флота вели бой у Латакии, на юге находились дозорные катера "Суфа", "Херев" и "Кешет" под командованием Гидона Раза. В 22:00 были обнаружены нсеколько целей, приближавшихся к берегу Синая. Вскоре вспышки, замаченные в районе обнаружения, показали израильтянам с кем они имеют дело - это были торпедные катера, вооружённые РСЗО для обстрела береговых целей. Катера пошли на сближение и быстро подошли на дистанцию ракетного залпа. Однако ракеты отказывали одна за другой и на "Суфе", и на "Херев". Попытка "Кешет" атаковать тоже не увенчалась успехом. Все катера на полном ходу пошли за противником, чтобы выйти на дистанцию артиллерийского огня, но орудия заклинило после десятка выстрелов. Позже оказалось, что причиной всех поломок были неполадки с радаром управления огнём... Всё же Раз успел вызвать поддержку с воздуха и единственный "Фантом", выделенный ВВС, нашёл и потопил ракетный катер типа "Оса", до того как был вынужден уйти из-за недостатка горючего (это был единственный случай потопления корабля противника с воздуха за войну 1973г.). Впрочем, появления катеров и самолёта оказалось достаточным для того, чтобы египтяне ушли в сторону Порт-Саида почти не выпустив ракет. Получив сообщение Баркаи о результатах боя у Латакии, Телем приказал Разу вернуться на исходные позиции. Катера Раза остались нести дозорную службу, так как неполадка с системой управления огнём оказалась простой и была быстро устранена.

 
Ракетный катер типа "Решеф"; хорошо видна задняя 76-мм АУ

Порт-Саид и бой у Дамиетты - Балтим

Вернувшиеся в Хайфу катера Баркаи начали интенсивно готовиться к выходу на следующюю операцию. Следует отметить, что почти все операции, проведенные флотом в войне 1973г., были ночными, когда у израильтян были все возможности использовать своё преимущество в радарном обнаружении и электронном глушении противника. Удары наносились попеременно по Сирии и Египту с расчётом зажать противника в гаванях и не дать ему возможности выйти на израильские морские коммуникации или (что ещё хуже) подойти к густонаселённому побережью Израиля. Темп операций был не намного ниже, чем в ВВС и собственно метод действий был заимствован у этого рода войск. Так было и после Латакии. Пока техники на берегу готовили катера к выходу в море, приехавший в Хайфу Телем со своим штабом провели основательный "разбор полётов" (или точнее "заплывов") с экипажами. Учитывая поток поздравлений, обрушившийся на Баркаи и его людей, отдохнуть им удалось только во второй половине дня. А к вечеру катера вышли в море и направились в сторону Египта. Правда, цель на начало была более чем скромная - снять с мели "Ханит" попавший на неё ранее - закончив подготовку раньше других, он был направлен в дозор... Справившись с этой задачей катера отошли, но из за ошибки в ориентации (впрочем понятной из за усталости экипажей), "Мезанек" оказался напротив Порт-Саида и был атакован двумя катерами типа "Комар". Попаданий не было, а египетские катера успели уйти до того, как "Мезанек" смог выйти на дистанцию для пуска своих ракет, и Баркаи отдал приказ отходить. Катера (кроме трёх, оставшихся для дозора) ушли на базу.

На следующую ночь (8/9.10.1973) Баркаи вернулся с шестью катерами и в 21:00 был зарегистрирован первый радарный контакт. Он оказался ложным, но Баркаи знал, что из девяти катеров, имевшихся в его распоряжении, три остались почти без горючего (27). Он отправил эти катера назад, оставшись с 6 катерами. Это были "Решеф", "Кешет", "Эйлат", "Мисгав" (28), "Херев"(29) и "Суфа". В 23:50 Баркаи перестроил катера в одну, ориентированную на запад (в сторону Порт -Саида) линию, разделив её на 3 пары: "Решеф" и "Кешет" (север), "Эйлат" и Мисгав" (центр),"Херев" и "Суфа" (юг). Катера южной пары начали обстреливать нефтянные цистерны у Дамиетты (восточнее Порт - Саида) и выпустили в воздух большое облако из дипольных отражателей, надеясь привлечь внимание египтян. Это удалось - в 00:00 на экране израильских радаров появились 4 контакта и израильтяне поняли, что разбудили целый "осиный рой" - все четыре цели были катерами типа "Оса". Подобно израильским катерам, египтяне тоже построились в одну линию, так что бой напоминал морские сражения эпохи линейных кораблей. Только право "первого выстрела" было "забронировано" за одной из сторон с самого начала - египтяне выпустили ракеты первыми и начали отходить. Как это было в Латакии, противник выпустил все (или почти все) ракеты в одном залпе и лишился возможности продолжать бой. После 25-минутной погони "Кешет" выпустил свою ракету с дистанции 17 км (урок первого залпа у Латакии был учтён и Баркаи пригрозил сместить командира, который даст залп на максимальной дистанции). Ракета попала в цель и крайняя к северу "Оса" загорелась (30). Но "Кешет" также был вынужден остановиться - от долгого перехода на полном ходу лопнул трубопровод в системе охлаждения дизеля. "Мисгав" добил "Осу" артогнём.

Почти одновременно с этим "Решеф" вывел из строя второй египетский катер и "Эйлат" добил его артогнём. Третья "Оса" получила попадание и остановилась. Хотя израильские катера вогнали в него десятки снарядов, египетский катер остался на плаву. Только посмотрев на гидрографические карты израильтяне поняли, в чём дело - разбитый "Оса" сидел на мели. Последний египетский катер начал уходить на полном ходу в сторону Порт-Саида, преследуемый "Решеф"ом. Но второй победы у Михи не получилось - на дистанции пуска ракет повторилась история с коротким замыканием. Несмотря на это только прямой приказ Баркаи (после недолгого, но серьёзного спора) вынудил Миху отказаться от погони, которая становилась всё более опасной ввиду близости египетских берегов.

В 01:30 бой закончился. Израильские катера записали на свой счёт ещё три корабля противника и только технические неполадки помешали им уничтожить всё египетское соединение. Опять ни один израильский катер не поучил попаданий и ни один израильский моряк не получил ни царапины. Баркаи ушёл с катерами на базу, уверенный что ещё вернётся...

В кошки - мышки

После боя у Дамиетты - Балтим египтяне и сирийцы поняли, с кем имеют дело. Все попытки разбить израильский флот в открытом море закончились полным провалом. Более того, Сирия потеряла уже треть, а Египет - четверть своих ракетных катеров, основной ударной силы их флотов. Продолжение столкновений такого типа явно грозило разгромом. В Египте и Сирии были поражены не только выучкой израильских моряков, но и их казавшейся численностью - на самом деле иллюзия численности была создана быстрой подготовкой катеров экипажей к новым операциям (31). Поэтому арабы решили изменить тактику: с этого момента они выпускали ракеты из ближних подходов к гаваням или из самих гаваней, полагаясь на дальность своих ракет, на "авось" и на прикрытие береговых батарей. Таким образом, инициатива окончательно перешла к израильтянам, которые делали в водах Сирии и Египта почти всё, что им заблагорассудится. Неожиданная мощь израильского флота привела ещё к одному положительному (для Израиля) результату: сирийцы всерёз испугались, что израильтяне могут произвести высадку в тылу сирийской армии и создать угрозу уже собственно Сирии. В течение всей войны целая бронетанковая бригада находилась у побережья Сирии. Не трудно представить эффект от появления свежей танковой бригады против и без того измотанных израильских частей на Голанах...

Израильтяне, наоборот, стремились держать противника под постоянным давлением, не давая ему прийти в себя. К задачам флота добавились обстрелы береговых целей в Египте и Сирии, в основном нефтяных цистерн. Уже на следующий день после боя у Балтим израильтяне вернулись к египетским берегам и обстреляли береговые обьекты. 10 октября последовал такой же обстрел сирийского побережья, а 11 октября попытка израильтян обстрелять нефтяные цистерны у Сирии привела к некоему подобию морского боя, когда катера "Гааш, "Суфа", "Хец" и "Кешет" под личным командованием Баркаи столкнулись у порта Тартус с двумя ракетными катерами противника (катера были разделены на две группы - одна подошла к Тартусу, другая - к Баниасу). Сирийцы действовали крайне осторожно - немного выйдя из гавани, они выпустили (23:30) ракетный залп и направились назад. На полном ходу израильтяне вышли на дальность пуска "Габриэлей" и в свою очередь дали залп. По израильским источникам, в этом бою были повреждены оба сирийских катера ("Комар" и "Оса"), оба были вынуждены выброситься на берег. Проверить эту информацию не представляется возможным, так как на момент попаданий "Габриэлей" катера противника находились уже в порту, а сирийцы не подтверждают факт их потери. В этой и последующих операциях были также потоплены два транспорта нейтральных стран - Греческий и Японский.

Под конец войны израильский флот провёл ещё один беспрецендентный эксперимент - ракета "Габриэль" была использована против наземной цели - египетского берегового радара. Опыт прошёл успешно и радар был серёзно повреждён. В той же операции были потоплены два судна радиолокационного дазора (вооружённые рыболовецкие тральщики, использовавшиеся Египтом как сторожевые корабли). Ещё одним заданием, полученым катерами, но не выполненным до конца войны было перехват египетского эсминца, который, базируясь в Бенгази (Ливия), останавливал проходящие суда и проверял их на предмет наличия грузов для Израиля. Хотя Бенгази был вне радиуса действия "Саар"ов, катера типа "Решеф" вполне могли дойти до него. Но узнав о появлении израильтян, египтяне стали осторожней. Эсминец больше не выходил из Бенгази.

Читатель наверное удивится, почему не описываются события на Красном Море. На мой взгляд, это тема для отдельной статьи. По той же причине не описывается история подводного флота. Кроме того, на Красном Море не было израильских ракетных катеров и в боях там участвовали десантные корабли и сторожевые катера, а также морские коммандос. Цель же этой статьи - расскать о ракетных катерах, основной ударной силе израильского флота. Но одно событие на Красном Море всё же будет здесь упомянуто. В ночь 21/22 октября ракеты из обычного пехотного гранатомёта M72 LAW, выпущенные израильскими морскими спецназовцами, подожгли египетский ракетный катер типа "Комар", стоявший в гавани Ардака. Это был тот самый "Комар" ракеты которого стали роковыми для "Эйлат"а - ровно в день 6-ой годовщины его гибели. Теперь "Эйлат" можно было считать отмщённым.

В конце войны Ближнему Востоку "светила" незавидная роль инициатора третьей мировой войны. СССР грозил своим военным вмешательством в конфликт, и часть Черноморского флота СССР появились в Средиземноморье. Против корблей этой эскадры стояли корабли американского Шестого флота. После войны главком израильского ВМФ Телем утверждал, что флот был готов встретить "с открытым забралом" даже советскую интервенцию. Учитывая полное (к тому времени) бездействие арабских флотов, наличие у израильтян проверенной системы электронной защиты и эффективного вооружения, результаты этой интервенции могли быть крайне болезненными для русских... Впрочем, история не знает сослагательного наклонения…

Закончилась война. На фоне чудовищных потерь в других родах войск, потери флота составляли только 4 убитых (матрос со сторожевого катера типа "Дабур" и 3 бойцов морского спецназа - 2 из 13-ой флотилии и 1 из подразделения 707) и 24 раненых. Несколько катеров типа "Дабур" получили лёгкие повреждения на Красном море и были быстро возвращены в строй. Только ремонт двух ракетных катеров, севших во время войны на мель, занял относительно много времени. Противник потерял 12 ракетных катеров (в т.ч. 2 на Красном море) и ряд других кораблей и катеров и был в течение всей войны зажат в гаванях. Израильский флот ни на секунду не терял инициативу в море. Опыт разработок "Габриэлей" и "Саар"ов изучался большой группой американских военных и технических специалистов. Один из них сказал, что израильская программа разработки морских вооружений была "тем редким случаем, когда всё было сделано как надо". Но кроме всего прочего, изменился подход израильтян к надводным кораблям и к собственным способностям. Никогда больше флот не покупал снаряжение и технику со вторых рук. И когда Баркаи на праздничной вечеринке обратился к подчинённым "Бойцы ракетной флотилии" никто не смеялся...