О воспитании

О воспитании…

         В один прекрасный июльский день, когда душа так рвалась на свободу, и просилась туда, где можно было бы хоть немного позабыть о военной службе, два моих матросика попытались рвануть с корабля. Они и сами не знали, зачем это делают. Может быть, всему виной было жаркое калининградское солнце, размазывающее экипаж по переборкам и железным палубам, подходящий к концу срок службы – кто знает. Где-то далеко-далеко, в глубине души, я их понимал, но оправдать, а тем более оставить без наказания, не мог. Выслушав от старпома кучу нелицеприятных слов в свой адрес, я засел в каюте писать план очередного организационного периода в боевой части и обдумывать план «страшной мести». В голове проносились самые невероятные сцены вроде сажания на кол, убийства путём утопления и прочая мистическая чепуха. Соседи собирались на сход. Прекрасный субботний вечер вступал в свои права, а мне предстояла целая неделя бессходной жизни в чреве железного монстра. Мои размышления о прекрасном прервал сосед по каюте, Андрюха Иванцов, штурман. Вернувшись с берега, он начал хвастаться книжками, которые купил для своей дочки и собрался отправить в Североморск…

         Я не знаю, какова была причина прыжка Архимеда из ванны, но если бы я сидел в ней, то повторил подобный кульбит.

          - Андрюха, ты гений! Это то, что мне надо!

     - А что тебе надо? - штурман посмотрел на меня с опаской, памятуя, что порой меня охватывали совершенно безумные идеи, не всегда приводящие к положительным результатам.

      - Вот оно, смотри, - сказал я и сунул под нос две красочные книжки, на одной из которых было написано «Конёк Горбунок», а на другой – «Сказка о царе Салтане».

        - А что ты пил?

        - Это ты пьёшь! учись, студент, сейчас я тебе покажу, как выносится мозг!

        Через несколько минут около моей каюты, понуро опустив головы, стояли два «героя».

        - Ну что, зайчики, мне с вами сделать? Убить медленно или сразу?

        - Тащщщ, мы больше не будем, мы и уйти не успели никуда…

    - А не успели, милые мои, потому что серые и не образованные. Нет у вас чувства прекрасного, которое помогает творить чудеса…

       - Бить будете, - поднял на меня глаза старшина второй статьи Жиляев.

      - Ну что ты, Рома, как можно человека бить, тем более матроса российского… Приобщаться к прекрасному будем.

     - Вот тебе, Рома, «Конек Горбунок», тебе, Валера – «Сказка о царе Салтане». Сорок пять минут учите, десять минут перерыв. Минута опоздания – следующий урок на пять минут больше… Учим наизусть.

От сих до сих.. Дерзайте, дети мои, и помните, я все вижу.

       - Тогда мы пошли?

     - Куда пошли? Вот в тамбуре напротив каюты стойте и учите, а я буду бумажки разные писать, журналы заполнять, у меня теперь времени много….

      Сначала им казалось, что это смешно. С первого перерыва они опаздывали. По истечении одиннадцати минут, отведенных на перекур, боевая часть была построена по большому сбору, и к возвратившейся парочке прибавился дежурный по боевой части, который честно, за полчаса выучил два абзаца из медицинской энциклопедии, взятой у доктора. На следующие учебные часы он приводил их уже лично.

      В двадцать три часа мои «негодяи» пошли спать, а на следующей день, сразу после подъёма флага, стояли у моей каюты и усиленно бубнили себе под нос стихи, потеряв всякое желание острить…

     К обеду ко мне пришел заместитель по воспитательной работе и поинтересовался, чем я занимаюсь и почему матросов тираню.

   - Повышаю культурный уровень, Анатолий Владимирович, а то в школе их запустили, родителям дела нету, вот и приходится мне заниматься, а то им всякая дурь в голову лезет…

      - Ну, ну. Давай, сынок, я тебя проэкзаменую, - зам взял у Жиляева книжку.

       Тот четко, иногда спотыкаясь и запинаясь, начал читать стихи…

      - Великолепно! Сколько будешь воспитывать?

      - До вечерней поверки.

      - Понял. Учитесь, сынки, у вас сегодня будет аншлаг.

     «Боевая учёба» продолжалась до двадцати одного часа, с перерывами на обед и ужин. За всё это время опозданий и неявок с перерыва больше не было…

    А на вечерней поверке уже замполит устроил шоу. Подробно и в красках рассказав о провинностях моих подчинённых, он поведал о примененном методе воспитательного воздействия. Кто-то засмеялся. Оба мои «красавца»,  стоявшие перед строем, сразу ощерились.

     - Ответьте, - подбодрил их Зам.

     - Да лучше в табло получить, чем вот так…

     А потом они читали на память сказки - те, что выучили, а экипаж слушал…

    Больше ни пьянства, ни самоволок у меня в боевой части не было. Я приобрел волшебные книги и частенько показывал их своим матросам вместо кулака. Не скажу, что они падали в обморок, но то, что в шок их это приводило, несомненно. И ещё долгое время на большом противолодочном корабле «Адмирал Чабаненко» нерадивых военнослужащих пугали «Коньком Горбунком». И это было очень действенно и реально… Ведь наша задача не напугать и не покарать, а воспитать и переубедить.