Хатра. Ирак.

В этой истерзанной стране, посреди всей этой разрухи, криков и слез, посреди разгромленных городов и вновь возводящихся объектов, тысяч искалеченных тел и разрушенных школ, дистрофичных и анемичных детей, взрослых, потерявших смысл своей жизни, вдали от уродцев Фалуджи и зеркальной безмятежности Басры, вдали от таких же равнодушных, как все чиновники в мире, представителей властей Багдада, километрах в 100 на юго-запад от нескончаемых терактов Мосула, посреди выжженной солнцем пустыни, в самом её сердце, таится прекрасная волшебная сказка, смесь арабских узоров и римских колоннад, также как все здесь наполовину разрушенная… такая же жестокая, как жизнь в этом мире.

Город Хатра. Эль-Хадр.

Этот город увидел свет раньше, чем Геродот отправился в первое путешествие, раньше, чем Марк Аврелий написал 12 томов «Посланий самому себе», и даже раньше, чем Плутарх поразмыслил «О чрезмерном любопытстве», «О болтливости» и «Об излишней робости». J

Хатра занимала выгодное положение: сюда стекались товары из Сирии, Ливана и даже из далекой Индии. Потому под защитой каменных стен Хатры бок о бок жили и трудились люди самых разных народностей и религий: оборотистые греки - потомки воинов Александра Македонского, иранцы-парфяне, арабы, халдеи. На улицах и площадях слышалась разноязычная речь. В многочисленных храмах возносились к небу молитвы доброму десятку богов: шумеро-аккадскому Нергалу, греческим Гермесу и Афине, арамейской богине Атар'ат. Но над всем этим пестрым сонмом возвышалось верховное божество Хатры - бог солнца Шамаш. Наверно, Хатра была одним из немногих городов, который мог бы говорить о «мультикультурализме»: в одном городе находились храмы разных вероисповеданий, хотя, конечно, на местных монетах выбивали: "Хатра, город бога Шамаша".

Святилища наиболее почитаемых богов Хатры отделаны мрамором. Твердый желтоватый известняк зданий за семнадцать прошедших веков сохранил на своей поверхности каждую черточку, оставленную резцом мастера.

Чинно расселись по карнизам дворцового зала могучие степные орлы. Сидящий орел со сложенными крыльями-официальный герб города, воплощение его величия и силы.

Но жизнь давно ушла отсюда. Осталось лишь печальное безмолвие мертвого города...

В Иракском музее хранится скульптура Геракла из Хатры, изваянная из белоснежного мрамора. Но странное дело: усы и борода Геракла завиты и подстрижены по парфянской моде, глаза подведены черной краской в соответствии с канонами шумерского или ассирийского искусства. J

В тишине приближаясь к двойным стенам города, укрепленным оборонительными башнями, проходя под арками его ворот, то легкими, как кружева, то массивными, украшенными портретами правителей и божеств, причудливо вплетенными в изгиб гроздьями винограда, диковинных растений и плодов… и даже фигурами лошадей, овец, быков,

 прислушиваясь к шороху песка, гонимого ветром по древним улицам, невольно пытаешься выдавить из закоулков памяти подробности фильма «Изгоняющий дьявола», созданного на основе книги Уильяма Питера Блэтти, выходца из Ливана, бывшего контрразведчика, служившего в CIA вместе с Хайнцом Альфредом Киссингером, всем известного сейчас под именем Генри Киссинджера. Интересно, что Блетти занимал пост начальника отдела психологической войны ВВС США.

По сюжету фильма пожилой священник Ланкастер Мерин, ведущий раскопки здесь в Хатре, находит голову демона Пазузу, рогатого демона с телом скорпиона, головой дракона, лапами орла змея и крыльями саранчи:

Шумеры считали Пазузу демоном юго-западного штормового ветра, приносящего смерть и мор, одним из самых мощных Богов, легко перемещавшимся из подземного мира в земной.

Думаете, его правая рука поднята для приветствия, он рад Вас видеть? Ошибаетесь, раньше этот жест символизировал смерть: "Идущие на смерть приветствуют тебя, Цезарь". "Римский" жест.

…иногда в голове возникают вопросы, на которые никто никогда не даст ответ: почему, как только американские войска вошли в Багдад и их танки заняли позиции около Национального музея Ирака, тут же начался грабеж. Для чего американцам реликвии древней цивилизации, о которой они ничего не знают? Или что-то знают? Для чего музейные ценности не только увозили, но и уничтожали? К примеру, бронзовой голове аккадского короля, которой исполнилось, как минимум, 4300 лет, выдолбили глаза, расплющили нос, обрезали уши. Унесли много. В том числе, статуэтку Пазузу.

Обращая внимание на то, что музей был ограблен сразу, в первые же часы оккупации, поневоле задумаешься: причина войны выглядит как-то нереально - хотели доказать, что Садам имел ОМП? Так об этом все знали, действовала программа по уничтожению ОМП. Хотели дешевенькой нефти? Цены на нее с тех пор выросли втрое…

Может из-за статуэтки? Говорят, та, что украли американцы, не похожа на ту, что вывезли французы, хранящие это сокровище в Лувре…

В любом случае, несмотря на то, что солнышко бодро освещает теменос - "священный квартал" в центре старинного города, где высится полуразрушенная громада дворца

, страх жарко пропитывает мозг, освежая в памяти историю города:

древние письмена рассказывают, что в старое время жил на земле Ардашир, сын Пабак-шаха, царя Хира. Когда мальчику исполнилось семь лет, отец отвез его к царю Истахра Гозихру с просьбой пристроить сына в обучение к талантливому учителю, начальнику крепости, евнуху Тире: научить обращаться с оружием, рассуждать об искусстве, писать письма, вести беседы и рассчитывать доходы. Тире был добрым человеком, который сердечно встретил Арадашира и обращался с ним, как с родным сыном.

И вот после смерти Тире Ардашир занял место начальника крепости и исполнял свои обязанности хорошо. Затем некоторые звездочеты и предсказатели поведали ему, что он рожден при счастливых знамениях и будет править страной. После этого, как говорят, Ардашир сделался очень скромным, и его добродетель возрастала с каждым днем. Но однажды он увидел во сне ангела, сидевшего в изголовье, и тот поведал, что Бог даровал ему господство над страной, и что пора начинать за него бороться. Проснувшись, Ардашир возрадовался этому и ощутил в себе силу и мощь, которых никогда не знал дотоле. Первым делом он направился в место под названием Гопанан в округе Дарабгирда, и убил там царя Пасина.

Затем он пошел в место под названием Конус и убил там царя Манучихра, а потом в другое место под названием Лурвир и убил царя Дару. Во все эти места он ставил правителями своих людей.

Затем Ардашир написал отцу о том, что сделал, и побудил его напасть на Гозихра, дававшего ему кров, пищу и знания в течение многих лет…. Отец послушался сына, напал на Истахр, убил Гозихра и завладел его короной.

Когда Ардашир достиг верховной власти, он пролил реки крови Ашаканидов, к которым принадлежали диадохи, пока не истребил их всех, и все это из-за клятвы Сасана Старшего, предка – клятвы, что, став царем, он не оставит в живых никого из рода Ашака, сына Хурры.

Поскольку Ардашир первым из его детей достиг этого, он перебил их всех и никого не оставил в живых, согласно наказу своего предка Сасана.

Говорят, что из их числа выжила лишь одна девушка. Ардашир обнаружил ее в царском дворце и, плененный ее совершенной красотой, спросил дочь убитого царя о ее происхождении, а она назвалась служанкой одной из царских жен. На вопрос, девица она или вдова, та ответила: "девица", и тогда Ардашир переспал с ней, взял к себе, и она забеременела от него. Перестав бояться Ардашира, она однажды призналась ему, что принадлежит к роду Ашака. Тот немедленно вызвал к себе старца по имени Харганд и приказал ему убить её.

Когда же старец сообщил царевне, что должен убить её, она взмолила его о жалости к себе и нерожденному ребенку. Тогда Харганд заточил ее в подземелье, а сам отсек свой мужской член, поместил его в ларец и запечатал. Вернувшись к царю, старец ответил на его вопрос о девушке, что та покоится во чреве земли, а затем передал ларец и попросил царя наложить на него и свою печать и заключить в одну из сокровищниц. Так царь и сделал. А девушка осталась у Харганда и, в конце концов, благополучно разрешилась сыном. Старцу не хотелось нарекать царского сына именем более низким, чем приличествовало его роду, но не хотел он и открывать мальчику истину прежде, чем он подрастет и как следует выучится; кроме того, в час рождения младенца он исследовал по гороскопу его судьбу и узнал, что тот придет к власти: поэтому старец дал ему говорящее имя, чтобы тот, когда узнает его значение, сделал выбор; итак, он назвал мальчика Шапуром, что означает "сын царя".

Ардашир же оставался бездетным; и вот однажды старец, в чьем доме находился мальчик, пришел в его покой и застал царя в печали. "Отчего ты скорбишь, о царь?" – спросил он. Тот ответил: "Как же мне не скорбеть? По общему признанию, я подчинил своим мечом весь мир от восхода до заката, я достиг всего, чего хотел, и завоевал себе одному это царство, царство моих отцов, но теперь я умру без наследника моей власти…". Тогда старец сказал ему: "Дай Бог тебе радости и долгой жизни, о, царь! У меня в доме живет твой благородный, прекрасный сын. Но сперва пошли за ларцом, который я дал тебе на сохранение и который ты запечатал, чтобы я мог предъявить тебе доказательство". Ардашир послал за ларцом, проверил печать, сломал ее и обнаружил внутри член старца и записку, которая гласила: "Когда мы узнали, что дочь Ашака беременна от Ардашира, царя царей, то мы сочли неправильным, несмотря на приказ, убивать ее и разрушать благородный царский трон, но мы сохранили ее во чреве земли, как приказал царь. Кроме того, мы попытались ясно доказать нашу невиновность, чтобы никто не смог нас оклеветать; мы постарались уберечь посеянное (царем) наследство до тех пор, пока оно не отойдет к тому, кто имеет право на него. Это произошло в такое-то время в таком-то году".

Тогда Ардашир приказал, чтобы старец поместил мальчика среди тысячи мальчиков его возраста, похожих на него лицом и ростом, и вместе со всеми привел во дворец, не выделяя ни одеждой, ни ростом, ни поведением. Старец так и сделал, и как только Ардашир взглянул на мальчиков, то в душе немедленно узнал сына и отличил его безо всякого намека или указания. Но, тем не менее, царь приказал вывести их во двор дворца, раздать биты, и приказать играть в мяч. Во время игры мяч влетел во дворец, где царь сидел на троне. Все мальчики были слишком напуганы, чтобы идти в замок; один Шапур отделился от толпы и вошел. Ардашир, который, конечно, в душе узнал его с первого взгляда и почувствовал к нему такую нежность, как ни к одному из его сотоварищей, теперь благодаря его смелому входу ясно уверился, что этот мальчик его сын. Царь спросил его "Как тебя зовут?" – на что тот ответил: "Шапур", а Ардашир повторил: "Шах пур!" (сын царя!). Убедившись таким образом, что Шапур его сын, Ардашир признал его публично и провозгласил наследником престола.

Люди считали Шапура умным и храбрым, и короновали Шапура после смерти его отца.

Тем временем, в горах Тикрита между Евфратом и Тигром стоял город Хадр; там жил человек из гарамеев по имени Сатирун, он был царем Месопотамии. Когда однажды Шапур, находился в отъезде, Сатирун совершил набег на Персию. И тогда Шапур выступил против него и стал лагерем под его крепостью, а тот укрепился в ней. Шапур стоял под крепостью четыре года, но был не в силах разрушить ее и добраться до Сатируна.

В то время у одной из дочерей Сатируна по имени Надира были месячные, и по тамошнему обычаю ее выгнали в городское предместье.

Она была одной из красивейших женщин своего времени, как и Шапур считался одним из самых красивых мужчин. Как только они встретились взглядами, то немедленно полюбили друг друга. Она послала ему письмо: "Что ты дашь мне, если я покажу тебе, как разрушить стены этого города и убить моего отца?" На что Шапур ответил: "Все что захочешь; и я возвышу тебя над всеми моими женами и приближу к себе теснее, чем их". Тогда она сказала: "Возьми зеленоватого голубя с воротником вокруг шеи и что-нибудь напиши на его лапке месячной кровью голубоглазой девственницы; потом отпусти его, и он сядет на городской стене, и она обрушится". А на городе лежало заклятие, по которому он мог быть разрушен только таким образом. Когда Шапур совершал это и готовился к битве, она добавила: "Я напою воинов вином, и когда они слягут, убей их и войди в город". Царь так и сделал, город обрушился, Шапур вступил в него и немедленно убил Сатируна.

Город захлебнулся в крови своих жителей и был задушен смрадным пламенем пожаров. Победители не удовлетворились грабежом вместительных кладовых царского дворца, храмов и домов богатых торговцев. Были разрыты и опустошены даже древние могилы. Шапур разрушил город и взял с собой Надиру, дочь Сатируна.

Свадьбу сыграли в 'Айн-ат-Тамаре. Говорят, что Надира всю ночь напролет жаловалась на жесткость ложа, а было оно набито чистейшим шелком и шелком-сырцом. Когда стали искать, что причиняет ей неудобство, нашли миртовый листок, застрявший в складке ее живота. Ее кожа была такой тонкой, что взгляд проникал сквозь нее до самого мозга костей. Шапур спросил ее: "Ответь, чем кормил тебя твой отец?" Она ответила: "Сливками, костным мозгом, пчелиным медом и лучшим вином". "Клянусь твоим отцом! – воскликнул он. – Поистине ты знала меня совсем недолго, а полюбила больше своего отца, который кормил тебя такими яствами!" И тогда по его приказу взнуздали дикого коня, Надиру за волосы привязали к его хвосту, и коня погнали вскачь, пока ее тело не распалось на кусочки…. На Земле шел 257 год от рождества Христова…

Вот такая сказка, ужасная в своей реальности…

Был ли ангелом некто в изголовье Ардашира?

Приятно осознавать, что времена тёмных суеверий позади, и статуи кровавых демонов больше не возводятся страшными культами. Опппа…

Кажется я поторопилась: на фото внизу рабочие устанавливают 6-метровую статую древнего бога Месопотамии, демона штормового юго-западного ветра Пазузу на крышу Института Современных Искусств (ICA), в Лондоне: