Третий фронт ч.3

Советская армия продвигалась к границам Германии и вышла к берегам Одера.

В этой критической ситуации начальник Главного управления СС, обергруппенфюрер СС, генерал Ваффен-СС Бергер предложил незамедлительно проверить боеспособность русских солдат на деле. Генерал Власов не возражал…..

Власов поставил во главе своей дивизии генерала Буняченко и дал ему чёткие установки.

После этого Власов встретился с Гиммлером и там Гиммлер по «просьбе» Власова дал ему нужный участок фронта--на самый ответственный участок, в смысле обороны Берлина.

26-го марта 1945 года последний эшелон с частями Первой власовской дивизии прибыл на станцию Либерозе, в 25 км. севернее Коттбуса и в 30 км. от линии фронта, проходившей по рекам Одер и Ниссе.

ГИММЛЕР УХОДИТ В СТОРОНУ

20 марта Гиммлер покинул пост командующего армейской группой «Вайксель», выставив как причину «расшатанное здоровье». На самом деле он бежал с поста командующего. С 22-го марта фронтом на Одере командовал генерал-полковник Гейнрици.

Гейнрици застало врасплох «сообщение о том, что в его районе будет действовать русская дивизия. …Он спросил, неужели еще существует кто-то, кто верит в желание русской дивизии бороться на Восточном фронте? …

А потом решил: Гиммлер приказал перебросить дивизию сюда, пусть он и несет всю ответственность за дальнейшее.

Майор Швеннингер поехал к Гиммлеру, но "болеющий" рейхсфюрер уехал в Холинлихен. В Берлине Гиммлера не оказалось. В Холинлихен майор ехать не отважился, он пришел к Бергеру – правой руке Гиммлера.

Тот почему-то уже знал в подробностях о столкновении майора с командующим фронтом. Генерал Бергер послал Швеннингера обратно в район Одера, но на этот раз к командующему 9-й армией генералу Буссе.

Так Первая власовская дивизия попала в состав 9-й немецкой армии под командование генерала Буссе. Буссе согласился взять "под себя такое шило", как власовцы, под давлением самого Гиммлера.

Гиммлер в сущности даёт Власову картбланш—самую важную точку на пути к взятию Берлина…это было ключом к взятию Берлина.

НА БЕРЕГУ ОДЕРА

6-го апреля генерал Буняченко получил от командующего 9-й немецкой армии приказ о подготовке дивизии к наступлению на предместное укрепление с задачей отбросить в этом месте советские войска на правый берег Одера.

Немецкое командование решило возложить на Первую дивизию ту задачу, которая в продолжительных, напряжённых боях не могла быть выполнена силами немецких частей при более благоприятных условиях, когда не было ещё разлива и когда части советской армии ещё не успели здесь достаточно укрепиться.

Генерал Буняченко был против такого приказа. Он заявил, что его дивизия находится только в подчинении генерала Власова.

Между командующим 9-й армией генералом Буссе и командиром Первой дивизии генералом Буняченко произошёл крупный разговор по этому поводу. Генерал Буссе спросил генерала Буняченко:

«Что же вы думаете, что ваша дивизия будет здесь сидеть и ничего не делать в ожидании прибытия других власовских войск? А если они вовсе не прибудут, то вы и воевать не намерены?»

Генерал Буняченко ответил:

«От германского командования зависит, прибудут ли русские части или не прибудут, а от генерала Власова зависит, будет ли воевать Первая дивизия или нет!

Помимо генерала Власова никаких боевых приказов ни от кого принимать не намерен.»…

Затем в часть приехал Власов…. Власов подтвердил приказ командующего 9-й армии. Со дня на день ожидался подход других русских частей, идущих под его командование и до их прихода Власов решил идти на уступки. Пробыв в дивизии два дня, генерал Власов уехал.

«Наступление» на плацдарм "Эрленгоф"

В начале апреля 1945 года на участке фронта 5-го горнопехот-ного корпуса СС, на котором находилась дивизия Буняченко, было два опасных - в свете предстоящего советского наступления – плацдарма.

Первый, более 12 километров в ширину и 6 километров в глубину, был оборудован в феврале к западу от Ауриха, между Франкфуртом и Фюрстенбергом, второй, значительно меньший, находился южнее, между Фюрстенбергом и Нейцелле, в так называемом 119-м укрепленном районе советской 33-й армии

Единственная возможность наступления была только с флангов предмостного укрепления, в узком пространстве между Одером и берегом разлива, вдоль линии советской обороны. Это узкое пространство постепенно расширялось при продвижении в глубину предмостного укрепления.

Вечером 12 апреля русские войска заняли исходные позиции; артиллерия, расположившаяся на взгорьях западнее Одера, начала осторожную пристрелку. Паролем в ту ночь для русских и немецких солдат были слова «Хайль Власов»..

В 4 часа 45 минут 13-го апреля артиллерия открыла огонь по предмостному укреплению, а в 5.00 с севера и юга развёрнутые в боевые порядки роты пошли в наступление в узкой воронке, по едва возможной для прохождения заболоченной местности. К 8 часам было взято несколько советских ДОТов и опорных пунктов, отвоевано 500 метров земли. В перехваченных радиодонесениях противника сообщалось о "смертоносном" воздействии артподготовки и серьезном положении на плацдарме

РККА спокойно отступила в полосу обороны и отразила дальнейшее нападение

БУНЯЧЕНКО

Буняченко еще 20 марта отправился на фронт.Он долго и внимательно осматривал позиции в полевой бинокль. Было заметно, что он проявляет все больший интерес к положению на фронте.

Генерал оживился. Он совершенно забыл о больной ноге. Те, кто его знал раньше, говорили: вот он, настоящий Буняченко.

Он осведомлялся о численности и силе красных частей за Одером, о силе и вооружении немецких частей, а главное, о результате разведки – когда же предполагалось наступление красных? Это повторялось каждый день. При совещаниях в штабе генерала Буссе выяснилась изумительная согласованность его тактических взглядов с немцами. Это знание острого ума глубоко поразило начальника штаба генерала Гольца.

Он не скрывал ни своего удивления, ни своего уважения. Буссе, со своей стороны, обещал крепкую поддержку всей своей армии, которую он в этот момент мог дать. Артиллерия 9-й армии должна была поддержать наступление ураганным огнем тяжелых орудий, что значительно поддержало бы немногочисленную артиллерию дивизии".

Можно себе представить, что значило для нашего командования, для Жукова "миссия" Буняченко "в середину фронта", знание "результатов разведки" немцев, "согласованность его тактических взглядов с немцами" и пр. и пр.?

Красная армия находилась на чужой территории, стояла под Берлином, когда добыть сведения о противнике было почти невозможно, получение разведданных, да еще из штаба самого командующего фронтом, да еще после того, как сам прощупал все своими глазами, – это было на грани фантастики!

И Власов, а значит, и Жуков такие сведения имели. Буняченко, выражаясь образно, принес на стол Жукову карту немецкого генерального штаба. Жукову оставалось лишь озвучить ее своими танками, артиллерией, авиацией и солдатским "ура!". Что он и сделал с блеском…

Пока же генерал Буняченко конфликтовал с командующим 9-й немецкой армией генералом Буссе, уверяя его в верности, любви и "одинаковости их тактических взглядов", Первая власовская дивизия старательно окапывалась, возводила вокруг себя оборонительные сооружения…

На виду у немцев она готовилась умереть, но не пропустить танки Жукова в сторону Берлина!

И немцы стали потихоньку снимать свои части с участка фронта, на котором Первая власовская готовилась лечь костьми за Великого Фюрера, за Великий Рейх, снимать и перебрасывать на другие, более слабые участки фронта перед Берлином.

СТРАННОСТИ «НАСТУПЛЕНИЯ» НА ПЛАЦДАРМ ЭРЛЕНГОФ

По свидетельствам участников боя с немецкой стороны «"советские солдаты организованно отходили со своих позиций в хорошо оборудованные укрытия, почти не оказывая сопротивления наступающим".

Но вдруг по флангам наступавших почему-то ударили пулеметы РККА... Власовцы залегли. Почему-то на виду у всех поглубже зарылись.

15 АПРЕЛЯ

15 апреля власовская дивизия осталась одна—на самом важном участке дороги ведущей на Берлин…

15 апреля, с наступлением темноты, дивизия двинулась на юг с соблюдением мер походного охранения—уйдя на юг в Прагу……дорога на Берлин оказалась открыта…

Утром 16 апреля по оголённой точки начали своё наступление части РККА….

Откуда Власов и Буянченко знали об том что наступление будет утром 16 апреля?

РЕШАЮЩЕЕ НАПРАВЛЕНИЕ

Для всякого, даже не посвященного в военное искусство человека, было ясно, что ключ к Берлину лежит на Одере и вслед за прорывом на этой реке немедленно последует удар непосредственно по Берлину. Немцы ожидали этого.

Одер был прекрасно защищён,для длительной обороны.

От Одера до Берлина создавалась сплошная система оборонительных сооружений, состоящая из ряда непрерывных рубежей, по нескольку линий окопов. Главная оборонительная полоса имела до пяти сплошных траншей. Противник использовал ряд естественных рубежей: озера, реки, каналы, овраги. Все населенные пункты были приспособлены к круговой обороне.

ПЕРЕПРАВА ЧЕРЕЗ ОДЕР

Вся эта масса боевой техники РККА, солдат и материальных средств переправлялась через Одер. Потребовалось построить большое количество мостов и переправ, которые обеспечили бы не только переброску войск, но и дальнейшее их питание.

Ширина Одера местами доходила до 380 метров. Начался весенний ледоход.

Инженерно-строительные работы протекали в непосредственной близости от линии фронта под систематическим обстрелом артиллерии и минометов противника, при налетах его авиации. Однако к началу выхода соединений в исходные районы через Одер было проложено 25 мостов и 40 паромных переправ"

Причём первое время это происходило безо всякого сопртивления с левой стороны Одера…

Немцы не ожидали, что власовцы пропустят жуковцев им в тыл – вот почему Жуков не боялся, что от немцев не была секретом вся подготовительная часть Берлинской операции.

Наступление стремительно развивалось.Утром 18 апреля с минимумом потерь(5 000) Зееловские высоты были взяты.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Во время отчаянного наступления на плацдарм Эрленгоф власовцы убедили нецев в своей решимости бится до последнего патрона.

Их отставили на самом важном участке фронта и они за несколько часов до наступления РККА просто снялись и ушли….оставив самую важную точку в обороне Одера незащищённой.

Именно в эту точку и ударила РККА во время решающего наступления 16 апреля...

Этот гениальный ход спланированный Сталиным,Власовым и Жуковым  решило проблему взятия Берлина,без огромных потерь в битве за Одер.