Ах да: барокко. Та тщательность и даже скрупулёзность, с которой художник отобразил (до театральности) приятный глазу антураж — не более чем дань культуре броской пышности. Пройдут года, он повзрослеет, и перестанет «наряжать» натурщиков в блестящие одежды, когда сие не обусловлено сюжетом. Не станет превращать детали композиции в декор ради декора... Но это будет позже. Пока что мы имеем что имеем. Барокко — «в полный рост», со всеми плюсами и минусами стиля, из-за которых авторский подход проглядывает робко и местами
«Похищение Европы», 1632, фрагмент
Но даже этого немногого хватает для того, чтобы понять: у молодого автора — большое будущее.
Обратите внимание на пальцы девушки, вцепившиеся в бычью шею. На зрительный контакт со слугами, оставшимися позади. Как много в этом взгляде! Смирение и ужас, растерянность и понимание — в пропорции, которой веришь. Миф превращается в трагический сюжет, он обретает смысл, и значит — жизнь. А как богат на вариации мазок! Ему подвластно было создавать текстуры шелка и парчи, мерцающих небес и смутных отражений, растительности самых разных типов, кожи, дерева, воды. И у всего — своя температура, податливость, объём и вес.
«Похищение Европы», 1632, фрагмент
И в довершении — прекрасный лик Европы. У современников он вызвал столько восхищения и пересудов.
«Молодая девушка в отделанном золотом плаще», 1632, масло на овальной панели, 59 x 44 см, Лейденская коллекция
Картина «Похищение Европы» стала для художника своеобразным «пропуском» в элиту голландских мастеров. О нем заговорили как о мастере мифологического, а позже — исторического жанра, который в эти годы находился на подъёме.
Но наш герой избрал себе иную ипостась. Шло время, жанр оставался в сфере интересов, но много глубже и сильней его интересовала Личность. Мир мыслей, чувств, характеров и судеб, где внешние эффекты ушли на третий план. Ну разве что любимые приемы светотени остались с юных лет почти что неизменны...
Художника, которому посвящена статья, зовут Рембрандт Харменс Ван Рейн.
источник
Комментарии