Антиалкогольная пропаганда в СССР в 1920-е годы

Советская государственная пропаганда не могла не затрагивать и такую тему, как борьба с пьянством. Уже 8 ноября 1917 года большевики издали указ, запрещающий производство и продажу алкоголя. После смерти Ленина "сухой закон" был отменён, а в 1925 году в стране была введена водочная монополия. Так как проблема пьянства никуда не исчезла, в 1928 году было создано «Российского общества по борьбе с алкоголизмом» (ОБСА), основанное на базе недавно возникшего Московского наркологического общества. 
Ранее, в 1926 году по инициативе Сталина Совнарком РСФСР принял декрет «О ближайших мероприятиях в области лечебно-принудительной и культурно-воспитательной работы по борьбе с алкоголизмом», обязывающий комиссариаты здравоохранения, юстиции и внутренних дел организовать принудительное лечение алкоголиков. В 1927 году было принято постановление правительства РСФСР «О мерах ограничения продажи спиртных напитков», запретившее продажу водки несовершеннолетним и лицам, находящимся в нетрезвом состоянии, а так же обязавшее местные советские органы ограничивать продажи спиртных напитков в праздничные и нерабочие дни. 

Поддержку созданной в 1928 г. ОБСА оказали Московский комитет ВЛКСМ и Моссовет, а также крупные медицинские авторитеты: Семашко, Обух, Ганушкин. В руководство ОБСА вошли видные советские деятели – Ярославский, Буденный, Подвойский, Демьян Бедный. В том же 1928 году в уголовный кодекс была введена статья, предусматривавшая ответственность за самогоноварение, не только на продажу, но и для собственного потребления. 


Председателем ОБСА был избран экономист Юрий Ларин, его первым заместителем рабочий Семков. За первый год существования общества было создано более 150 губернских и уездных организаций по борьбе с алкоголизмом, общая численность ОБСА выросла до 200 тысяч членов. 

В мае 1929 году состоялось первое заседание Всесоюзного совета противоалкогольных обществ (ВСПО) СССР с участием более 100 делегатов из всех союзных республик. В состав ВСПО вошли представители ЦК ВКП (б), ЦК комсомола, Всесоюзного центрального совета профсоюзов, наркоматов здравоохранения РСФСР и республик, Наркоматы труда СССР, Главполитпросвета, Наркомпроса РСФСР и других учреждений и организаций. 

В своей записке, адресованной ВСПО Сталин писал: 

«Необходимо развернуть агитацию, направленную против пьянства. 

Следует активно привлекать женщин к контролю над кооперацией, торгующей водкой. А кооперация должна больше уделять внимание мясу, маслу, овощам. 

Следует побуждать те многочисленные организации, которые ведают у нас спортом, кино, культработой, клубами и т.д. и которые часто недостаточно живо организуют свою работу. 

Организовать борьбу с самогоноварением, искоренять его и беспощадно уничтожать, необходимо создать рабочие дружины по его выявлению. 

Важно дать толчок развитию сети лечебных учреждений против алкоголизма, районных диспансеров. 

Необходимо разъяснить в школах вред пьянства и привлечь школьников к борьбе с пьянством в семье. 

Особую роль следует возложить на участковых милиционеров, по выявлению подпольных «пьяных клубов», и отдельных запойных». 

В 1929 году вышли знаменитые сталинские постановления Совнаркома РСФСР «О мерах по ограничению торговли спиртными напитками» и «О мерах по осуществлению борьбы с алкоголизмом». Первое запрещало открытия новых винных магазинов в городах и рабочих поселках, торговлю спиртным в предпраздничные, праздничные и выходные дни, в период выдачи зарплаты и проведения наборов в Красную Армию. На допускалась торговля вином в общественных местах, продажа его несовершеннолетним и любая алкогольная реклама. Второе постановление предписывало создание сети противоалкогольных диспансеров, ежегодного сокращения производства водки и крепких спиртных напитков в пользу роста продажи безалкогольных напитков и спортинвентаря и развития общественного питания. 

В конце 1928 года в Москве был открыт первый вытрезвитель, где задержанные находились не более 24 часов. С рабочих, крестьян, служащих, инвалидов, кустарей и красноармейцев за обслуживание брали по два рубля, а с прочих граждан: нэпманов, творческих работников – по пять. Медицинский персонал мог поставить доставленному в вытрезвитель один из четырех диагнозов: Совершенно трезв. Легкое опьянение. Полное опьянение с возбуждением. Бесчувственное опьянение. 

В стране прошли сотни массовых противоалкогольных демонстраций. Совместно с Госиздатом была организована беспроигрышная книжная лотерея, под девизом «Книга вместо водки!» 

В апреле 1929 года был принято постановление «О мерах борьбы с шинкарством». Народные дружинники проводили рейды по борьбе с подпольными торговцами спиртным. Общество по борьбе с алкоголизмом организовывало антиалкогольные выставки в Москве: в Центральном парке культуры и отдыха, в Третьяковской галерее и в других городах. Началась борьба с «пивной эстрадой»: последним днем выступления эстрадных артистов в пивных было назначено 15 марта 1930 года, а для оркестрантов – 1 мая 1930 года. 

Ячейки ОБСА на предприятиях выпускали листовки: с фотографиями пьяниц и прогульщиков, с карикатурами антиалкогольного содержания. Также, устраивали производственные суды, выставки бракованных изделий, сделанных пьяницами. Объявлялись конкурсы на звание: «непьющее предприятие», «непьющий цех» или «лучший трезвый рабочий». Самые сознательные граждане в первых советских общежитиях – коммунах брали на себя обязательства, вывешиваемые на доске «политинформация»: «Мы обязуемся: соблюдать чистоту, не допускать шума во время отдыха, ликвидировать пьянку, изжить матерщину – вызываем на это рабочих всех остальных общежитий». 

Устраивались «антиалкогольные киноэкспедиции» и поездки на «антиалкогольных грузовиках» с яркими лозунгами. Проводились антиалкогольные митинги. Появились и первые фильмы на эту тему: «Танька – трактирщица» и «За ваше здоровье». 

Вот реклама боевика «Косая линия»: 

«Рабочий Власов, поддаваясь плохому влиянию сотоварищей начинает пьянствовать, плохо работает, проводит все свое свободное время в трактире «Утюг». Он спивается окончательно и его увольняют от службы. Жена Власова, в противовес мужу, принимает активное участие в общественной и клубной работе, организует жен рабочих на борьбу с трактиром, и при содействии клуба им удается трактир закрыть и организовать образцовую чайную. Плохо налаженная работа клуба оживляется и клубу удается втянуть в свои ряды даже бывших прогульщиков. Власов погибает, сорвавшись в пьяном виде с подъемного крана». 

В советских учреждениях проходили торжественные чествования «годовщина трезвой жизни» или «похороны пьянства». 

В 1929 году в московской «Рабочей газете» появилась полоса «Я бросил пить!

Кто следующий?» с публикацией имен, бросивших пить. Там же 31 мая 1929 года появилось сообщение в том, что 200 рабочих – «потомственных пьяниц» отпраздновали в городе Орехово годовщину своей трезвой жизни. 

Издавалась антиалкогольная научная и пропагандистская литература, плакаты, листовки. На страницах созданного в 1928 г. журнала «Трезвость и культура» (гл. редактор - Борис Михайлович Волин (Иосиф Фрадкин)) публиковались статьи о влиянии алкоголя на организм, статистические данные о потреблении спиртного, критические материалы о нарушениях антиалкогольного законодательства, отчеты о слетах и «бытовых конференциях» по борьбе с пьянством, пропагандировался опыт организации трезвого досуга. Исторические корни российского пьянства возводились к Христу и «первому русскому пьянице» князю Владимиру. 

Ударная роль в движении за трезвый образ жизни отводилась ВЛКСМ, который на VIII Съезде призвал своих членов к борьбе против старья, плесени предрассудков. 

Комсомольские антиалкогольные группы и отряды проводили санитарные рейды, организовывали общественные суды и «живые газеты». В городах открывались «культурные чайные» и столовые, где дежурили комсомольцы и где можно было послушать радио или граммофон, сыграть в шахматы или посмотреть небольшую художественную выставку. Проводились агитсуды над злоупотреблявшими спиртным, практиковались систематические отчеты комсомольцев о своем поведении, устраивались «бытовые конференции пьющих девушек» и сатирические конкурсы на «лучшего» пьяницу и матерщинника. 

Работали «антиалкогольные семинарии», собрания пьющей молодежи, где могли предложить для дискуссии такую тему: «Группа товарищей направляется на пьяную гулянку. Один из группы категорически отказывается пить. Кто прав он или группа товарищей?» 

Внедрялась практика «красных свадеб», где вместо распития водки собравшиеся пели «Интернационал». 

В школах появились группы «юных врагов водки», ходившие к воротам предприятий в дни получки с лозунгом: «Папа, не пей водки!» В промышленном Сталинграде в таких шествиях участвовало до 12 тысяч пионеров. 

На школьных спектаклях школьники переодевались в костюмы: буржуев в цилиндрах, белогвардейцев и пели антиалкогольные частушки. Художник Ефим Розенберг нарисовал плакат, изображавший Троцкого с бутылкой, говорящего «Водка – наш помощник!» 

В те годы, как и до революции, стали серьезно разрабатывается медицинские, социальные и административные методы борьбы с пьянством. Проводились социологические исследования о структуре потребления спиртного: половозрастной динамике, путях приобщения и водочной «культуре», семейным положением и т.д. 

Однако, в 1930-м году официальная антиал­когольная политика сделала крутой поворот. Ожидая войны, Сталин искал средства на вооружение армии, и нашёл его в увеличении продажи водки. 1 сентября 1930-го года он написал записку В.М. Молотову. 

«Вячеслав! Обрати внимание (пока что) на две вещи. 

1) Поляки наверняка создают (если уже не создали) блок балтийских (Эстония, Латвия, Финляндия) государств, имея в виду войну с СССР. Я думаю, что, пока они не создадут этот блок, они воевать с СССР не станут – стало быть,как только обеспечат блок – начнут воевать (повод найдут). Чтобы обеспечить наш отпор и поляко-румынам, и балтийцам, надо создать себе условия, необходимые для развертывания (в случае войны) не менее 150–160 пехотных дивизий, т. е. дивизий на 40–50 (по крайней мере) больше, чем при нынешней нашей установке. Это значит, что нынешний мирный состав нашей армии с 640 тысяч придется довести до 700 тысяч. Без этой «реформы» нет возможности гарантировать (в случае блока поляков с балтийцами) оборону Ленинграда и Правобережной Украины. Это не подлежит, по-моему, никакому сомнению. И наоборот, при этой «реформе» мы наверняка обеспечиваем победоносную оборону СССР. Но для «реформы» потребуются немаленькие суммы денег (большее количество «выстрелов», большее количество техники, дополнительное количество командного состава, дополнительные расходы на вещевое и продовольственное снабжение). Откуда взять деньги? Нужно, по-моему, увеличить (елико возможно) производство водки. Нужно отбросить ложный стыд и прямо, открыто пойти на максимальное увеличение производства водки на предмет обеспечения действительной и серьезной обороны страны. Стало быть, надо учесть это дело сейчас же, отложив соответствующее сырье для производства водки, и формально закрепить его в госбюджете 30–31 года. Имей в виду, что серьезное развитие гражданской авиации тоже потребует уйму денег, для чего опять же придется апеллировать к водке. Жму руку. И. Сталин». 

Было дано указание перейти от «узкой антиал­когольной работы к развернутой борьбе за оздо­ровление бытовых условий». Теперь разъяснялось, что «разрешение проблемы пьянства и алкоголизма произойдет само собой по мере роста благосостояния и культуры людей, поскольку при социализме нет почвы для этих буржуазных пережитков». 

В апреле 1932 г. все «Общества по борьбе с алкоголизмом» объединили с «Союзом безбожников» и обществом «До­лой безграмотность» и назвали этот гибрид обществом «За здоровый быт». В том же 1932 году был закрыт журнал "Трезвость и культура". 

Изменилась и медицинская трактовка заболеваний алкоголизмом: теперь принималось во внимание только его влияние на психику. Алкоголь был даже признан лечебным средством. В центральных и местных газетах, еще недав­но так бойко откликавшихся на разные ан­тиалкогольные инициативы и мероприятия, тема борьбы с пьянством фактически исчезла со стра­ниц. С 1930 г. перестали публиковаться статистические данные о производстве и продаже алкоголя, последствиях пьянства и алкоголизма. В наши дни стало известно, что в 1932 г. бы­ли установлены бюджетные отчисления в размере 50 коп. с каждого декалитра произведенного спирта, из которых 37,5 коп. шли в районный бюджет, 12,5 коп.— в республиканский и краевой. Эта мера стимулировала заинтересованность местной администрации в выполнении и перевыполнении плана производства и продажи алкогольных напитков. Среди «ударных строек» 1933 г. были названы сооружения крупных винокуренных заводов в Петровске (Саратов­ская обл.) и Сясьске (Ленинградская обл.). 

Во второй половине 30-х годов спиртные напитки продавались свободно, люди привычно ходили в пивные и рестораны. Не были в диковинку даже бильярдные, где продавалось пиво. Пиво и даже водка продавались в столовых предприятий и учреждений. Водка была вполне доступной, при средней месячной зарплате по стране 331 руб. она стоила в среднем 6 руб. 15 коп. за бутылку.