ЕСЛИ ИСТОРИЯ ЕСТЬ, ИЛИ КАК НАЗЫВАТЬ ГОРОД НА ВОЛГЕ

Почти предисловие. Написал свой блог неделю назад, но закрутился, не отправил на сайт и решил, что тема уже не актуальна. Но вчера услышал в новостях Г. Зюганова — про очередной съезд КПРФ, про «ленинско-сталинский призыв в компартию»!! А теперь прочитал блог Посла Макфола... Увы, тема актуальна. 

Сталинградская битва завершилась 70 лет назад, но бессмысленно долгая битва за ее название и трактовку продолжается. Очередной виток сражения проходил на глазах у телезрителей, следивших за выступлением пламенного А. Проханова. Из всех сентенций писателя лишь одна представилась мне близкой к истине. «У нас нет истории», признался неосталинист. Вот и давайте порассуждаем за тех, у кого истории нет и расскажем им, наконец, правду. 

На дальних подступах к Сталинграду. Кто сделал II Мировую возможной. 

Для начала заметим — не будь большевицкого переворота а, вслед за ним, Брестского мира, II Мировая война была бы невозможна. В августе прошлого года президент Путин справедливо назвал поражение России в Первой Мировой актом национальной измены. Антанта победила Германию, Австро-Венгрию и Турцию даже несмотря на выход России из Антанты и ее перемирие с прежним противником, т.е. несмотря на «закрытие» второго фронта и на выплату немцам огромных российских контрибуций... Без Брестского предательства поверженная Германия, окруженная со всех сторон бывшими противниками, не могла бы и думать о военном реванше. 

Неожиданно получив шанс на спасение от русских большевиков, немцы постепенно разбирались с внутренней смутой, а после прихода к власти Гитлера довольно быстро и не без участия Москвы, восстановили свой экономический потенциал и военную мощь. Спустя 20 лет после окончания первой мировой бойни, абстрактная возможность немецкого реванша превращалась в возможность реальную. И тогда содействие Сталина развязыванию новой войны стало решающим, он желал ее не меньше, чем Гитлер и Муссолини. Если бы советский вождь не подписал «секретное приложение» к августовскому пакту 39-ого года, а договорился с Англией и Францией, стремившимися сохранить мир, Гитлер едва ли стал развязывать войну, да еще на два фронта, от чего потомков предостерегал великий немецкий политик канцлер Бисмарк. Но Сталин решительно поддержал курс на войну. 

Проявив несостоятельность стратегического мышления, Сталин оказался не способен принять и правильные тактические решения. Несмотря на предупреждающие донесения разведки, сообщения дипломатов, информацию от политиков нейтральных государств, «эффективный менеджер» так и не понял, что 22 июня его союзник и «боевой друг» превратиться в заклятого врага. Сталин приказал расстрелять за распространение ложной информации немецкого солдата, который состоял в коммунистической партии и который с огромным риском для жизни в ночь перед вторжением пересек границу, надеясь предупредить Красную Армию. 

Сталинград и внутренний фактор. 

Описанные некомпетентные внешнеполитические решения советского руководства вскоре поставили наш народ в исключительно сложную и тяжелую ситуацию. Между тем, отступление до Москвы и Волги имело и глубокие внутренние причины. Защищать советский режим предстояло тем, по кому проехало красное колесо большевизма — кто был свидетелем Октябрьского переворота, разгона Учредительного собрания, бессудного расстрела императора, кто пострадал от разрушения церкви, красного террора, большого террора, Гулага, от расказачивания, депортаций... В начало войны страна входила в совершенно деморализованном состоянии. Сталин рассказывал Черчиллю, что война с крестьянством была для него тяжелее войны с фашизмом, ведь искусственный голод 1932-33 годов унес 7 миллионов жизней. В сражениях Великой Отечественной армия потеряла 600 генералов, а предвоенные репрессии уничтожили 1800 русских генералов... Врагом народа для сталинского режима был сам народ. 

Не удивительно, что уже в первые месяцы войны в немецкий плен добровольно ушло или вынужденно попало 3 800 000 человек, т.е. более 70% кадрового состава РККА! И только спустя полтора года, за тысячи километров от границы, на берегу Волги отступление удалось остановить. Добавлю, что в Сталинградской битве армии Паулюса помогало 50 тысяч русских добровольцев. Фронтовик и великий писатель Виктор Астафьев по праву назвал Сталина «браконьером русского народа». В Первую Мировую наша страна потеряла 700 тысяч человек, в Отечественную более 27 миллионов, что выше всех потерь союзников, противников и наших собственных за 1100 лет отечественной истории вместе взятых. 

Но и выстояв в битве с внешним врагом, Россия вновь подверглась страшным внутренним испытаниям. Сталин боялся людей, прошедших войну и повидавших другие страны. Поэтому в 1946-47 годах в СССР был организован третий в советской истории искусственный голод, в результате которого умерло около двух миллионов человек, а 10 миллионов ежегодно встречали день победы в Гулаге. Так как же назвать тех, кто призывает вернуть городу на Волге имя тирана, а в действительности мечтает продолжить российскую Катастрофу?! 

П.С. Два высокопоставленнных чиновника предложили провести в Волгограде референдум. Я с ними вполне согласен, но с условием, что прежде будут открыты и станут достоянием общества засекреченные части архивов с материалами об Отечественной войне. После этого начатая ХХ съездом бессмысленно долгая дискуссия о сталинщине наконец завершится.