Михаил Делягин: Право на пистолет

 

Эпитафия изобретателя лучшего револьвера своего времени гласит: «Господь бог создал людей, а полковник Кольт сделал их равными». Возражающие против легализации пистолетов в сегодняшней России, — от Вас до Гозмана, — возражают против обеспечения равенства, против своих же собственных прав. Не замечая, что речь идет именно об их праве на жизнь…

«ПРАВО НА ПИСТОЛЕТ В СЕГОДНЯШНЕЙ РОССИИ — ЕДИНСТВЕННЫЙ СПОСОБ ОБЕСПЕЧИТЬ ОСТАЛЬНЫЕ ПРАВА», — считает известный российский экономист, председатель оргкомитета партии «Родина: здравый смысл»

Вопрос. Михаил Геннадьевич, Вы вроде мирный, тихий и спокойный человек. Почему Вы вдруг выступили в поддержку легализации пистолетов?

Ответ. Более того, Юля: я долгие годы был категорически против этого! Но у нас в России очень специфическая ситуация. Я почти каждый день читаю новости о преступлениях сотрудников МВД, а иногда и других структур против граждан России. Иногда возникает ощущение, что мы находимся под пятой какой-то оккупационной армии.

И вот она вооружена, а мы безоружны. И понимание этого лишь провоцирует все новые преступления со стороны преступников всех видов.

Вопрос. Ну, демократы все советовали гражданам идти в суд…

Ответ. Это стало одной из причин того, что от демократов отвернулись: после либеральной реформы судов они стали такими, что совет обращаться в них выглядит издевательством.

Чиновникам жаловаться без толку, а пытаться самому прекратить беззаконие чревато: «прав тот, у кого больше прав».

По сути дела, россияне низведены до положения лишенных реальных прав рабов.

Вопрос. Ну, знаете, у нас сейчас в Крыму этих ваших «рабов» такое количество, что аж завидно.

Ответ. Да, рабам позволено иметь имущество, семьи, кататься за границу, учиться… Но любое право может быть отобрано в любой момент — именно в этом критерий рабства, а не в том, что на человеке одето. Свободный может быть нищим, а раб наряжен в золоченую ливрею и даже поставлен по главе госкомпании, — но их социальное положение и социальная роль от этого не изменятся.

Вопрос. А не проще, чем раздать людям легальные пистолеты, просто взять и оздоровить государство? Уж если даже Саакашвили смог…

Ответ. Путин — не Саакашвили. И Медведев — не Саакашвили. Не путайте.

Да, конечно, надо оздоровить государство, нормализовать судебную систему, развить демократию… Четверть века я эти разговоры слышу, и как-то все назад пятимся.

А с другой стороны, есть другой способ дать возможность людям защищать свои наиболее основные права. Неприятный, но простой: легализация скрытого ношения пистолета.

Тогда любой человек на улице потенциально может оказаться вооруженным — и желающий напасть на него будет бояться нарваться на отпор.

Вопрос. А не наоборот? Пистолет в руке не будет провоцировать владельца на агрессию?

Ответ. Вы путаете огнестрельное оружие с травматическим.

Любой выстрел из легального пистолета оставляет «визитную карточку» его владельца, — в отличие от распространенной у нас травматики и пневматики. Их «ненастоящесть» резко снижает моральный барьер применения, а гарантированная анонимность прямо провоцирует их использование. Между тем их выстрелы в упор могут привести (и часто приводят) к ужасным последствиям — вплоть до смерти — и вот как раз их стоит запретить.

Вопрос. И что, чем больше пистолетов, тем меньше преступность?

Ответ. Не совсем так, но в странах (и штатах США), где разрешено ношение пистолетов, преступность ниже, чем у их аналогичных в остальном соседях, где действует запрет на него. 

Вопрос. Это Запад, там вообще преступность низкая.


Ответ. А Молдавия Вам тоже Запад? У Вас под боком, во время апрельского путча, когда штурмовали и жгли парламент, президентскую администрацию и правительство, — не было зарегистрировано ни одного выстрела из легального оружия. И вообще ни одного выстрела: люди с пистолетами в карманах кидались друг в друга булыжниками. И сейчас Молдавия безопасна, хотя до легализации оружия Молдавия была весьма опасной страной.

Вопрос. Ну а массовые расстрелы в США?

Ответ. Во-первых, это обычно автоматическое оружие, а не пистолет, но главное — они происходят в школах и университетских кампусах, где риск нарваться на вооруженный отпор гарантированно отсутствует. Почему-то никто не рвется устраивать расстрел в Вест-Пойнте или захватывать в заложники курсантов Академии ФСБ вместо школьников. 

Вопрос. Но у преступников будет больше оружия!

Ответ. Почему? Зачем преступнику легальное оружие, выстрел из которого однозначно указывает на него? Кроме того, преступники уже имеют оружие — и некоторые даже по долгу службы… А вот наличие оружия у мирных граждан создаст для преступников угрозу возмездия — единственно возможную в современных условиях.

Вопрос. Михаил Геннадьевич, Вы, когда сердитесь, иногда так разговариваете с сотрудниками, что страшно вообще подумать, что будет, если Вам разрешат иметь пистолет…

Ответ. Неплохой пистолет, который из Москвы до Севастополя дотянется…

Но на самом деле ничего не будет, потому что у сотрудника тоже может быть пистолет. Оружие, напротив, поощряет вежливость. Помните, какими вежливыми до либеральных реформ были большинство кавказцев? А почему? — потому что грубость могла обернуться смертью. Так что Вам как раз будет полегче.

Да и вообще, я же не люблю оружие и даже принципиально не охочусь. Но я люблю свободу.

К сожалению, мы докатились до состояния, в котором, похоже, единственным инструментом обеспечения даже не свободы, а простейших и наиболее естественных прав является пистолет. Который у меня с точки зрения потенциального преступника теоретически может быть.

Вопрос. Но, послушайте, есть же масса других аргументов. Ну, психанете Вы просто…

Ответ. А самым массовым орудием убийства является обычный кухонный нож, — около 80% убийств, по-моему, им совершается, — может, Вы мне и колбаску порезать запретите?

Дискуссия идет давно, аргументов «против» много (вплоть до мерзости оружейных лоббистов, как и остальных лоббистов такого рода), — но все они имеют силу в обычном обществе. В обществе, где преступники испытывают трудности с получением оружия, люди боятся бандитов больше, чем правоохранительных органов, суды стремятся к установлению истины, а судьи хотя бы имеют представление об используемых ими законах.

Вопрос. А, то есть Вы со мной согласны?

Ответ. Для такого общества — да. Но это не сегодняшняя Россия.

Эпитафия изобретателя лучшего револьвера своего времени гласит: «Господь бог создал людей, а полковник Кольт сделал их равными».

Возражающие против легализации пистолетов в сегодняшней России, — от Вас до Гозмана, — возражают против обеспечения равенства, против своих же собственных прав.

Не замечая, что речь идет именно об их праве на жизнь.

Вопрос. Ну, и вообще-то о праве быть убитым тоже.

Ответ. Никоим образом! Это право у Вас уже давно есть — спросите об этом майоров евсюковых, а также начальников и их детей, похоже, твердо усвоивших, что можно безнаказанно убивать людей на дорогах в разнообразных ДТП. 

Источник: forum-msk.org