Как меня вырезали из эфира

Михаил Делягин — о своем участии в программе «Народ хочет знать» на ТВЦ в октябре 2007 года:

—Я не знаю, почему ведущая решила меня пригласить. То ли не посмотрела в стоп-лист. То ли хотела мне сделать приятное. Но я на всякий случай позвонил и попросил девушку-редактора перепроверить. Она не перепроверила, видимо, и я пришел.

Ведущая программы здорово отработала тему монетизации льгот. Она довела одного Героя России до того, что он встал и ушел во время передачи. Я тоже не выдержал и ушел. Я потом даже не смотрел эту программу. О том, что меня вырезали, оставив только ноги в кадре, узнал уже из статьи Ирины Петровской.

С ведущей мы потом один раз пересеклись случайно, она чувствовала себя ужасно неловко.

Все это объяснимо: если вы в стоп-листе, вас не должно быть на экране ни в каком виде. Какая разница, что вы при этом говорите? Если какой-нибудь канал захочет пригласить Лимонова вести прогноз погоды, он не сможет этого сделать. Не потому, что Лимонов будет агитировать, а потому, что его не должно там быть.

Леонид Гозман — о своем участии в программе «Метла» на НТВ в октябре 2012 года:

— Они позвали меня на политическое ток-шоу. Сказали, что мы будем сидеть на пуфиках и разговаривать. Я спросил, будут ли вырезать реплики. Они пообещали: «Вырезать ничего не будем, а уж вас тем более».

Наталья Метлина, которая раньше вместе с Бабаяном вела программу «Право голоса», вела себя там довольно прилично, поэтому я согласился.

Когда мы пришли, она попыталась стравить сторонников и противников выборов в Координационный совет оппозиции. Она знала, что я не баллотируюсь, и считала, видимо, что я противник. Я же, наоборот, говорил, что это дело хорошее, что КС будет представлять тех, кто за него проголосовал, а то, что они не пускают в него фашистов, правильно.

Так получилось, что из тех, кто выступал, я говорил почти больше всех. Больше меня говорил только Яшин: Метлина постоянно к нему обращалась как к персонификации зла. Следующим по объему высказываний был я. Причем публика мне аплодировала: видимо, я со своего пуфика удачно выступал.

Когда программа вышла в эфир, меня там не было вообще. Я просто молча сидел на этом идиотском пуфике как памятник самому себе.

Естественно, никаких извинений не последовало. Кроме того, по моей инсайдерской информации, часть публики осталась в студии после того, как ушли гости — Метлина потом отдельные вопросы переснимала: обращалась к пустому креслу, чтобы потом вклеить эти кусочки в запись.

Видимо, девушка хотела устроить мордобой в эфире между приглашенными. Но на эту разводку никто почти не пошел.

Владимир Рыжков — о своем участии в программе «Народ хочет знать» на ТВЦ в марте 2007 года:

— Это было пять-шесть лет назад, меня позвали на съемки программы «Народ хочет знать». Моим оппонентом был Мединский — ныне министр культуры. Тема была связана с партией «Единая Россия». Я был в ударе, ярко и критично говорил. Программа была записана и не вышла в эфир. Это было мое последнее появление на ТВЦ.

Программа не вышла, видимо, из-за слишком яркой критики правящей партии. А мой оппонент выглядел не слишком убедительно. Аудитория слишком горячо хлопала моим словам.

Примерно тогда же я участвовал в программе Соловьева «К барьеру!» — в поединке с Жириновским. Я был первым политиком, который выиграл у Жириновского. С тех пор на НТВ меня не звали.

Борис Немцов — о своем участии в программе «НТВшники» на НТВ в январе 2012 года:

— Тогда обсуждались проблемы взаимоотношений власти и оппозиции, участвовал Чичваркин по телемосту из Лондона. Все основное они опустили: вырезали мой рассказ про кооператив «Озеро», про Путина и Тимченко, про Ротенберга, про школу в Беслане. Все это было выкинуто.

После этой программы меня на НТВ больше не приглашали. Да я бы и сам не пошел теперь — но это было еще до первой «Анатомии протеста».

Все это было перед президентскими выборами: они старались сделать вид перед Западом, что хотя бы в области свободы прессы и телевидения у нас все нормально. Сейчас ситуация еще хуже. Как раз во вторник показывали сюжет про дело Навального и мой допрос в СК. Меня назвали одним из лидеров СПС, хотя я никогда им не был. Зато опустили момент с письменными показаниями, то, что я отказался давать подписку о неразглашении. Это вранье, смешанное с лживой интерпретацией.

Сейчас это общий тренд. Про оппозицию — даже не как о покойниках, а либо никак, либо плохо. И этот принцип они исповедуют очень четко.

Мария Епифанова

Корреспондент