Трагедия нашего времени. Времени Денег – холодных и беспощадных.

Проблемы, с которыми столкнулась в настоящее время мировая экономика, требуют радикального переосмысления целей экономической деятельности. Поскольку неверно поставленные цели ведут в тупики или пропасти, даже если к ним прокладываются первоклассные дороги.

Основной вектор движения цивилизованной части мира – непрерывный рост производства на базе достижений научно-технического прогресса (НТП) – предполагает столь же непрерывный рост потребления (спроса), поскольку никто не производит товары исключительно «на склад» или для целей немедленной утилизации. Но спрос имеет свои естественные и искусственные ограничения. Естественные ограничения (для краткости – ЕОС) – это когда людям (потребителям) производимые товары не нужны, потому что они уже есть, или не нужны вообще, даже если раздавать их бесплатно.

Конечно, реклама для того и существует, чтобы всеми силами внушать потребителю, что вот этот именно товар ему просто жизненно необходим (и это один из способов преодоления ЕОС), но, очевидно, даже при всей своей разнузданности она (реклама) уже не поспевает за ростом производства. Второе направление борьбы с ЕОС – переход к производству одноразовой (неремонтируемой, например, или рассыпающейся полностью к концу гарантийного срока) продукции.

Есть и другие способы, но дело не в них. Если посмотреть на эту проблему незашоренным взглядом, то сразу возникает вопрос: а почему, собственно, нельзя попросту сократить темпы роста производства или остановить его рост вообще, если уж всем всего хватает? Ответ прост: хватает не всем и не всего.

И в первую очередь не хватает и, видимо, всегда будет не хватать, как мы понимаем, одного единственного «товара» – денег, которых, в силу их сакральной сущности, «много не бывает» никогда. Прежде всего, денег не хватает массовому потребителю, который и создает массовый спрос – это то, что можно было бы назвать искусственным ограничением спроса. А почему их ему не хватает? По двум причинам.

Во-первых, владелец капитала (средств производства: заводов, газет, пароходов) на абсолютно законных основаниях присваивает себе существенную часть доходов, изымая ее у своего работника, который, собственно, и является массовым потребителем. Сам владелец капитала редко тратит изъятые доходы в полном объеме. А по законам рынка то, что не потратил упомянутый владелец, обязан потратить массовый потребитель, иначе рынок разбалансируется и встанет. И где же наш горемычный потребитель возьмет изъятые у него владельцем средства, чтобы принести их на рынок? Да у того же самого владельца, но только теперь в кредит – бородатый способ. Сейчас уже все прекрасно понимают, что этот способ чреват одним – кредитной ловушкой, порождающей периодические кризисы.

Во-вторых, НТП, повышая производительность труда, вытесняет из производства рабочую силу.

Говорят, для того, чтобы понять суть явления, нужно довести его до крайности. Представим себе в рамках некоей замкнутой экономической системы полностью автоматическое производство всего и вся: от получения сырья и производства энергии до выпуска готовой продукции, да еще и никогда не ломающееся. В такой экономической системе нет ни одного работника. Фантазия, конечно, но при нынешних темпах НТП вполне допустимая. Спрашивается, кто и на какие деньги будет покупать продукцию этого производства, если никто не работает и, следовательно, зарплату не получает? Ответ очевиден: только тот, кто владеет этим производством, остальным, при его желании, он может раздавать продукцию только бесплатно.

Сюрреализм этой ситуации вполне обнаруживает принципиальную несовместимость НТП с рыночной экономикой. Конечно, можно сказать: ну, это всё же фантазия. Но как ни странно, вовсе нет. Оттого, что в нынешней реальности производство не столь совершенно, как упомянутое выше, сюрреализм не исчезает вовсе – он просто прячется, проявляя себя время от времени в форме кризисов перепроизводства.

Но главная проблема все же не в этом. А в том, на чем все это держится. Спрашивается, ну почему же не пойти по пути выравнивания доходов и ограничения сбережений, ведь это позволило бы снять искусственные ограничения спроса? Или сократить темпы роста производства (путем уменьшения продолжительности рабочего времени), приведя их в соответствие с темпами роста естественных (без извращений) потребностей населения? Это, с одной стороны, дало бы возможность вовлечь в трудовой процесс дополнительные трудовые ресурсы, не находящие сейчас точек приложения своих сил, и тем самым расширило рынки со стороны потребителя (то есть многострадальный конечный спрос, которого им сейчас так не хватает). А, с другой стороны, у людей появилось бы дополнительное свободное время, которое даже трудоголики нашли бы куда применить. Вот ведь, кажется, решение – на поверхности. Отчего же оно категорически «не замечается» и молчаливо игнорируется, как лепет малолетнего?

Ответ как всегда прост. Главная движущая сила нашего мира – вовсе не «всестороннее удовлетворение потребностей населения», а деньги. Деньги, которых никогда не хватает и не будет хватать их основным владельцам.

Рынок – единственный механизм легализации продукции Центробанков, это та волшебная палочка, которая превращает цветные бумажки в реальные средства обладания миром. Эта функция рынка сейчас стала основной, практически единственной – производство денег и более ничего, во всё возрастающем количестве.

Поэтому рынка всегда не хватает, его постоянно нужно расширять, а когда это не удается, начинаются драмы: кризисы и войны. Этому подчинено всё, включая реальный сектор экономики и НТП. Деньги – это власть, сила которой неодолима для поклоняющихся им. Ничто не может остановить ее: ни кризисы, ни угрозы войн.

И в этом трагедия нашего времени. Времени Денег – холодных и беспощадных.