Принятие законов, идущих вразрез с западными ценностями, может обернуться для России потерями

Желание отечественных начальников жить по своему уставу в России и при этом быть с почетом принятыми на Западе вряд ли осуществимо. Чем дальше наша страна будет отклоняться от общеевропейской шкалы ценностей, тем быстрее отношения с западным миром будут сужаться до диаметра нефтегазовой трубы.

[...]

Уважительное, даже трепетное отношение к правам меньшинств, принятое теперь на Западе, разумеется, не может прервать политические и экономические связи, диктуемые государствам из прагматических соображений.

В конце концов, одна из самых репрессивных стран мира – Саудовская Аравия – является и будет являться важным партнером придающих толерантности такое высокое значение Соединенных Штатов, и это лишь один из примеров.

Не партнером, но фактором, с которым нужно считаться, а значит, разговаривать, для США остается Россия, и недавний выход американской стороны из совместной рабочей группы по гражданскому обществу (то есть такой же примерно демарш, как постановления депутатов из итальянских городов) тут ровно ничего не изменит. В самом деле, про гражданское общество с чиновниками из МИДа и Кремля говорить так же странно, как с шейхами, зато другие темы никуда не денутся.

Но, хотя это и понятно, нельзя сказать, что у отечественных начальников, целенаправленно формирующих нормы и правила, направленные против излишней, с их точки зрения, терпимости, имеется иммунитет от западной риторики. Ведь и знаменитый акт Магнитского – не более чем риторика, ничего не добавляющая к имеющимся у американской стороны полномочиям по ограничению въезда нежелательных лиц. Однако гнев и обида заставили российское руководство принять «антисиротский» закон, вовсе не риторический, а конкретно ущемляющий граждан – правда в основном собственных.

Этот гнев вызван твердым убеждением политической элиты в том, что правила, по которым она живет и, соответственно, которым должна подчиняться вся Россия, самые для нас правильные.

И уж во всяком случае из-за рубежа никто не смеет их публично осуждать.

Это тоже глубокое культурное отличие России от Западной Европы и США, настаивающих на универсальности тех ценностей, к которым они пришли в последние десятилетия.

Кто тут прав, покажет только история. Потому что в конечном счете пригодность общественных норм и правил измеряется эффективностью принявшего их общества. Смущает только то, что отечественные политики никак не хотят отказаться от терминов и понятий, возникших на Западе – то есть настаивают на том, чтобы говорить так, как это принято у них, а поступать совсем иным, часто противоположным образом.

Это от того, что очень хочется еврокомфорта, и чтобы принимали по высшему разряду.

Но, к сожалению, пословица про чужой монастырь и свой устав действует в обе стороны.