У Сталина – жестокая индустриализация, у Лукашенко – «жэстачайшая» модернизация

В конце 20-х годов кучка большевиков ради защиты от выдуманной угрозы задумала, а в 30-х Сталин реализовал идею индустриализации. Так как ресурсов не было, то жертвами стали крестьянство и привычка народа одеваться и кушать. Были и недовольные. Одних закопали, но большинство реализовывало людоедскую идею индустриализации по-сталински бесплатно. Судя по визгу массы гайдпарка и ольгинцев, индустриализация удалась.

В конце 2012 г. Александр Лукашенко вдруг неожиданно объявил в Беларуси модернизацию: «Мною дано поручение до конца года завершить все организационные работы по комплексной модернизации государственных предприятий. То есть у каждого руководителя предприятия на столе должен лежать план модернизации этого предприятия с выходом на выпуск конкурентоспособной продукции, ориентированной, прежде всего, на импортозамещение и экспорт. Петр Прокопович возвращен к активной деятельности на высоком уровне, и ему поручена эта задача. Это его главная задача – проверить каждое предприятие на предмет модернизации, наличие конкретного плана с выходом на выпуск продукции высочайшего уровня. Если мы не модернизируем наши предприятия, не сориентируем на выпуск современного товара, нам здесь делать нечего» [1].

А так как у нас страна – собственность Иосифа Лукашенко, то все чиновники и госСМИ хором заговорили о модернизации, как о давней, хорошо известной подруге. Типа – знаем, батька, и выполним эту, как ее…!

Между тем в белорусском законодательстве есть только одно определение модернизации. Технический кодекс определяет, что модернизация - это совокупность работ и мероприятий, связанных с повышением потребительских качеств зданий, сооружений, коммуникаций с приведением эксплуатационных показателей к уровню современных требований в существующих габаритах [2]. Иными словами, модернизация – это строительно-монтажные работы для зданий, а не замена оборудования.

Но прав Отец (а почему русские не называют его по-русски ?), а не его законодательство. В экономическом словаре модернизация (греч. moderne — новейший) — усовершенствование, улучшение, обновление объекта, приведение его в соответствие с новыми требованиями и нормами, показателями качества. Модернизируются в основном машины, оборудование, технологические процессы [3].

Мне очень нравится определение модернизации мной уважаемого проф. Г. Ясина: «это процесс, включающий в себя обновление, ликвидацию отсталости, выход на современный, сравнимый с передовыми странами уровень развития». Этот процесс охватывает: освоение производства товаров современного технологического уровня, обновление оборудования, внедрение новейших технологий, интеграционные процессы в мировую экономику и т.д. [4]. То есть модернизация отождествляется с догоняющим развитием. Надо для этого признать, что мы отстали и предложить народу затянуть пояса и довольствоваться гречневой кашей в течение 3-5 лет ради ежедневной семги в будущем.

Правда, словари дают и определения социальной модернизации. Применительно к нам - что Лукашенко изменит выборное законодательство под то, что действует в западных демократиях уже 200 лет. Зачастую модернизацию рассматривают «как социально-экономическо-технологическую революцию, которая радикально меняет всю жизнь общества» [5]. Или как «процесс, посредством которого аграрные общества трансформируются в индустриальные. Данный переход влечет развитие передовой индустриальной технологии и политических, культурных, социальных механизмов, адекватных задачам поддержания, руководства и использования данной технологии» [6].

Но мы ведь не фантазеры ? А наш кормчий не пьет столько.

Хотя….

На пресс-конференции 15 января у президента Беларуси неоднократно спрашивали о том, какой смысл тот вкладывает в понятие «модернизация», и получили искренний, скорее всего, ответ:

«Что такое модернизация? Надо отремонтировать цех и поставить новое оборудование. Вот потеплеет немного весной - и начнем модернизацию»

«При этом массовой модернизации не будет. Это нам не надо»…..разрабатывается план на 12-15 проектов модернизации….Я им сказал - 15 проектов. За каждый проект отвечает руководитель органа власти, на территории которого находится предприятие, вот 15 проектов, вот деньги: головой отвечаете, срок - два года». То есть модернизация не будет связана с изменением собственника предприятий: новые станки нужно покупать за счет своей прибыли и иностранных кредитов. Речь идет о привлечении иностранных инвестиций, но что именно государство намерено предложить инвестору, кроме участия в реализации политики «а ля лукашенко» не уточнил. Из его слов следует, что рынок по-прежнему остается пугалом для режима и по своей инициативе государство уступать командные высоты (85 % ВВП) в экономике совершенно не намерено. По-прежнему Лукашенко категорически против разгосударствления предприятий, а также их продажи. «Сегодня у нас сельское хозяйство приличное - это результат модернизации.

В этом году мы закончим модернизацию в сфере здравоохранения….начнем рассказывать планы модернизации нефтеперерабатывающих заводов», - сказал глава государства  [7].

По словам президента, вопрос не стоит, надо или не надо проводить модернизацию: «Это вопрос жизни. У нас нет выбора. Усиливается конкуренция. Наши основные рынки по экспорту - Россия и Евросоюз - на месте не стоят. Они богаче, сильнее. Такая наша судьба - если не модернизируемся, мы от них отстанем, а значит, не продадим наш товар. Он будет просто неконкурентоспособен. Поэтому модернизации быть. Через 5-7 лет закончится вот этот «российский» период в ВТО и все будут в равных условиях. Нам нужна дешевая конкурентоспособная продукция. Если мы хотим жить, нам нужно продолжать модернизацию сельского хозяйства, транспорта, логистики, надо создавать новую промышленность, что мы и делаем. Практика показывает, что рынок ничего не решит, - все решают люди» [8].

Последнее предложение и есть суть понимания модернизации. Этот человек единолично, как Сталин, правит страной и ограниченность его мышления определяет логику решений правительства.

Поскольку модернизация для правящего режима не выходит за рамки ремонта помещения и покупки новых станков, то можно быть уверенным, что, когда потеплеет, модернизации в смысле выхода на конкурентные позиции на мировом рынке не случится. Можно также быть уверенным, что новых станков купить белорусским чиновникам не удастся даже просто потому, что новое оборудование и технологии являются конкурентными преимуществами тех корпораций, которые оплачивали их разработку. Поэтому речь может идти о вечной догоняющей модернизации. Как говорил Жванецкий, «догнав, мы упремся в зад».

Сам по себе замысел назначить 70-летнего Прокоповича мотором модернизации можно охарактеризовать словом «дивный». Очень бы хотелось посмотреть на то, как экс-председатель Нацбанка справится с новой миссией, но желательно всё-таки, чтобы этот эксперимент ставился на какой-нибудь другой стране. Нашей вполне хватило рекордной девальвации 2011 года, случившейся вследствие бурной деятельности Прокоповича по укреплению национальной финансовой системы.

Да, перемены Беларуси не просто нужны, а жизненно необходимы. Проблема в том, что представления о модернизации у Лукашенко и Евросоюза диаметрально противоположные. ЕС ведет речь о преобразовании всей системы, включая политическую. Глава Беларуси считает возможным модернизировать отдельно взятые предприятия, сохранив окружающую их действительность в неизменном виде.

К чему горячка ? Бедь бизнес-проекты внедрялись на предприятиях и раньше. Увы. Заработанное проели. А состояние белорусской промышленности лучше всего характеризует эпизод, рассказанный первым вице-премьером Владимиром Семашко, которого не заподозришь в стремлении дискредитировать «сильную и процветающую». Высокопоставленный чиновник сопровождал делегацию из Поднебесной на Оршанский льняной комбинат, работающий на оборудовании, которому 40 лет. «Когда мы привели в ткацкий цех китайцев, они посмотрели на все и спросили: «А куда вы нас привели: на предприятие или в музей?» – поведал впоследствии Семашко членам Национального собрания.

Итак, поскольку Никита Виссарионович Лукашенко за 18 лет оказался так и не в состоянии решить задачу хотя бы точечной модернизации, то нет никаких оснований полагать, что он сделает это на девятнадцатом или двадцатом году правления. Тем более, что его идеи на этот счет существуют на уровне «дайте мне триллион долларов, и я преображу страну». С таким «выдающимся бизнес-планом» необходимую сумму придется искать очень долго.

Опять же проблема заключается в том, что как ни модернизируй тачанку батьки Махно, «Мерседес» из нее не получится. А отказываться от уникальной социально-экономической модели ее архитектор не собирается.

Так что, разговоры о модернизации останутся, в основном, на уровне благих пожеланий. Ни сингапурская модель, ни бирманская, ни какая другая на нынешней белорусской почве просто не приживется. Потому что Лукашенко и модернизация – это понятия несовместимые.

Источники:

1) http://www.ex-press.by/article.php?id=48191

2) материалы ЭСС «Консультант-плюс»

3) http://slovari.yandex.ru/

4) Ясин Е.Г. Модернизация российской экономики: что в повестке дня / Е.Г.Ясин // Экономический журнал ВШЭ. - 2001. - N 2. - С. 156 - 160.

5) Красильщиков В.А. Вдогонку за прошедшим веком / А.В.Красильщиков. - М.: Росспэн, 1998. - 263 с.

6) Vago S. Social Change. - Prentice Hall, 1989.

7) http://www.interfax.by/news/belarus/121961

8) http://www.belmarket.by/ru/208/15/16508/%D0%9C%D0%BE%D0%B4%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B8%D0%B7%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F-%E2%80%94-%D1%82%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D0%BA%D0%BE-%D0%B2-%D1%80%D0%B0%D0%BC%D0%BA%D0%B0%D1%85-%D1%80%D0%B5%D0%BC%D0%BE%D0%BD%D1%82%D0%B0.htm