Рядовое по нынешним временам событие: в четверг в Горноматчинском районе Согдийской области на севере Таджикистана спецслужбами и милицией республики обезврежена очередная банда террористов. Часть бандитов уничтожена, 9 задержаны. Но сколько ускользнули? В МВД республики считают, что преступников было, по крайней мере, в 6 раз больше.
По данным министра внутренних дел Таджикистана Рамазона Рахимова, боевики принадлежат к экстремистскому «Исламскому движению Узбекистана», которое объявлено вне закона во всех странах Ср. Азии, а также в США, Германии и России. Есть сведения, что пробрались они на территорию страны из соседнего Афганистана.
Причем складывается впечатление, что эта граница давно уже превратилась в проходной двор для бандитов. Во всяком случае, по признанию министра Рахимова, «члены террористических групп перебираются на территорию Таджикистана и спокойно оседают в Душанбе, Курган-Тюбе и Согдийской области, снимая себе жилье, а соседи даже не знают, кто живет рядом с ними».
Кто эти люди, кто их обучает, финансирует и вооружает? Определенное представление на этот счет дает судебный процесс, на прошлой неделе завершившийся в Париже. Все обвиняемые – члены «Исламского движения Узбекистана». Однако среди них не оказалось ни одного этнического узбека. Большинство – турки с паспортами Нидерландов, Франции, Германии. Во французских мечетях они собирали пожертвования на «борьбу за установление всемирного халифата».
Почему исламские фанатики сегодня накапливают силы именно в Таджикистане? Не исключено – потому, что осенью нынешнего года в этой республике должны состояться президентские выборы. А дестабилизировать ситуацию в стране в этот период выгодно очень многим.
Казалось бы, в такой обстановке официальному Душанбе стоило бы всеми силами противостоять экспансии исламистов, всюду искать союзников в этой борьбе. Увы, не так все просто. В этом убеждает только что завершившийся визит министра иностранных дел России Сергей Лаврова в Таджикистан.
Едва ли не главным вопросом на переговорах стала задержка с ратификацией соглашения о пребывании на территории республики ордена Жукова дважды Краснознаменной 201-й российской Гатчинской военной базы. Казалось бы, все межгосударственные договоренности на этот счет достигнуты в октябре минувшего года во время визита президента Путина в Таджикистан.
Причем и тогда работа в этом направлении шла непросто – Москва хотела, чтобы договор был подписан на 49 лет. Получила – всего на 30 лет. Да и то лишь после того, как пообещала ввести у себя льготный режим для таджикских мигрантов, отменить экспортные пошлины на поставку нефтепродуктов в эту страну в размере 1 милл. тонн. А еще – предоставить 200 милл. долларов на модернизацию и оснащение таджикской армии и рассмотреть вопрос об инвестициях в строительство малых и средних гидроэлектростанций на здешних реках.
Чтобы выполнить большинство из этих обещаний необходимо время. Прежде всего – относительно мигрантов. Российская сторона готова разрешить им находиться полмесяца в нашей стране без регистрации и получать разрешения на работу на срок до 3 лет. Однако Москва настаивает, что прежде поток гастарбайтеров к нам был хоть как-то упорядочен в самом Таджикистане. К примеру, чтобы в путь-дорогу они отправлялись не по собственному почину, а лишь по направлению своей миграционной службы.
Но в Душанбе хотят, чтобы льготы их трудовым посланцам были предоставлены немедленно и безо всяких предварительных условий. Причем, для руководства республики, похоже, сегодня нет вопроса важнее. Ведь и без того нынче половина ВВП республики формируется за счет денег, заработанных в России трудовыми мигрантами. Афганские талибы, «Исламское движение Узбекистана», «Хизб-ут-Тахрир» - это, безусловно, страшно для режима президента Рахмона. Но все же они, не исключено, – угрозы завтрашнего дня. А доллары из России нужны сегодня.
Видимо, таковы корни откровенного политического шантажа, с которым столкнулся Сергей Лавров в Душанбе.
Наверное, чтобы Москва была посговорчивей, министр иностранных дел Таджикистана Хамрохон Зарифи, комментируя свою встречу с Лавровым, судьбой одной лишь 201-й российской военной базой решил не ограничиваться. Упомянул и об аэродроме Айни, который находится к 25 километрах к западу от Душанбе.
Между прочим, - ключевом для наших военных объекте. Потому что если 201-й военной базе и суждено когда-либо вести боевые действия на территории Таджикистана, без поддержки с воздуха не обойтись. Для этого еще с 2010 на аэродром Айни перебазированы 6 российских штурмовиков Су-25 и вертолетная эскадрилья. Интерес к Айни уже проявляли Индия, США и Франция. Так что почва для политического торга создана, она давно и активно используется официальным Душанбе.
«После того как все договоренности по статусу трудовых мигрантов в РФ, по беспошлинным поставкам нефтепродуктов в Таджикистан, по энергетическим вопросам перейдут в практическую плоскость, мы начнем рассматривать вопрос по статусу аэродрома Айни», - пообещал Хамрохон Зарифи.
Конечно, Москва кровно заинтересована в стабильности в Центральной Азии. Эта заинтересованность тем выше, чем ближе срок вывода сил НАТО из Афганистана – 2014 год. И (как следствие) практически неизбежная большая военно-политическая неопределенность по ту строну реки Пяндж. И все же – неужели заинтересованность Душанбе ниже? Об этом мы побеседовали с заместителем директора Института политического и военного анализа Александром Храмчихиным.
- Я согласен: если судить по последним договоренностям и переговорам, получается, что России 201-я база нужнее, чем Таджикистану. Хотя на самом деле все наоборот.
- Тогда почему в Душанбе позволяют себе откровенный шантаж нашей страны?
- Это проявление убогой политики таджикского руководства: «Хотим денег и немедленно!». Типичное поведение примитивных государств. А Таджикистан – примитивное государство.
- Вы считаете, нам нужно идти навстречу их требованиям?
- Нет, конечно. Лаврову нужно было сказать: «Мы с завтрашнего дня для ваших трудовых мигрантов введем загранпаспорта в обязательном порядке. У кого их нет - вышлем». Посмотрел бы я, что в Таджикистане запели бы.
- А если бы в ответ в Душанбе потребовали вывода наших военных?
- Ну и вывести. Мы можем позволить себе уйти и из Таджикистана, и из Киргизии. Это безусловно. Единственная центральноазиатская страна, которую Россия обязана удерживать до последнего, – Казахстан. Потому что у нас тысячи километров совместной границы. А Таджикистан далеко. И Киргизия далеко.
- Но именно поэтому даже чисто в военном смысле удержать их неимоверно сложно. В случае неблагоприятного развития в Таджикистане 201-я база тут же превратится в партизанский отряд. И будет пробиваться на Родину из окружения. Разве не так?
-Так. Потому что никаких коммуникаций к ней у нас нет.
- Кстати, если представить, что когда-нибудь талибы хлынут в эту страну из Афганистана, 201-я база способна оказать им сопротивление?
- Смотря о какой войне говорить. Если выйти в чистое поле – наша 201-я база сильней талибов. Если же речь идет о партизанской войне - она вообще ничего не сможет сделать.
Справка.
201-я база — крупнейшее российское сухопутное соединение за пределами нашей страны. На ней служат около 7000 солдат и офицеров. Состав: мотострелковые и танковый батальоны, артиллерийский дивизион, зенитно-ракетный дивизион, огнеметная рота и авиагруппа (вертолеты Ми-24 и Ми-8). Вооружение – до 450 ед. боевой и автомобильной техники. Дислоцируется в 3 гарнизонах - в Душанбе, Курган-Тюбе и Кулябе.
База была создана в 2004 году на базе 201-й мотострелковой дивизии, расквартированной в Таджикистане.
Комментарии