О госкапитализме как подлинной сущности советского строя

В условиях советского строя (государственно-монополистического централизированного коммунизма, или социал-империализма) произошел закономерный реванш „восточного / азиатского способа производства”, описанного еще К. Марксом и его последователями как особая общественно-экономическая формация, зародившаяся в глубинах Азии. Она характеризуется тем, что государство (централизованный аппарат чиновников) выступает здесь в роли верховного собственника средств производства, эксплуатирует работников, при этом концентрирует в своих руках хозяйственную, политическую, полицейскую, идеологическую и административную власть. Сосредоточение в одних руках всех видов господства ведет к формированию общества, где все поголовно эксплуатируемые трудящиеся фактически являются слугами или даже рабами могущественного государства.

В работе 1931 г. «Агония мелкобуржуазной диктатуры» лидер децистов Тимофей Сапронов давал следующую замечательную по своей правильности характеристику господствующего в СССР социального строя: «С точки зрения исторического развития капитализма наш государственный капитализм не только не является высшей формой развития капитализма, а скорее его первичной формой, формой — в своеобразных условиях — первоначального капиталистического накопления, он является переходным от пролетарской революции к частному капитализму. Как в Англии (в 16-17 вв.) мелкий производитель путем огораживания был лишен средств производства (см. «Капитал», первый том), так и у нас так называемая «коллективизация» отделила мелкого производителя — крестьянина от его средств производства. Хотя если в Англии «овцы поели людей», у нас бюрократические «колхозы» поели и овец, и крестьян»
(Цит за: [Инсаров М. О причинах пассивности пролетариата // http://sozrev.org.ua/archives/42]).

И это целиком в духе ортодоксального марксизма: «… Великое значение разъяснений Маркса состоит в том, что он последовательно применял и здесь материалистическую диалектику, учение о развитии, рассматривая коммунизм как нечто развивающееся из капитализма (выделено нами, – О.Г.)» [Ленин В.И. Государство и революция // Ленин В.И. Избранные произведения: В 3-х тт. — М.: Политиздат. 1974. — Т.2. — С.305] (Ю. Хабермас довольно удачно определил этот процесс как «социалистическое одомашнивание капитализма»). Разница между социализмом и капитализмом видится только в следующем: капитализм — это накопление капитала ради производства товаров и получения прибыли, а социализм — то же самое накопление капитала, но ради иных целей (максимализация свободного времени, расширение занятости, совершенствование человека, стремление к красоте и гармонии). Таким образом, сущность социализма состоит в демократическом способе выбирать те потребности, которые должны будут удовлетворяться соответствующим распределением ресурсов [Przeworsky A. Capitalism and Social Democracy. — Cambridge: The Cambridge Univ.Press, 1985. — P.238].

В.И. Ленин в лекции «Государство и революция» чётко указывает, что социализм – это первая стадия коммунизма, при которой средства производства обобщены, а в остальном действуют все институты буржуазного общества: разделение города и деревни, умственного и физического труда,деньги, зарплаты, банки, распределение – по труду. На этой стадии общество планово стимулирует науку и технологии. И только когда в результате научно-технического прогресса наступит изобилие товаров, будут отмирать институты буржуазного общества: деньги, зарплаты, различия между городом и деревней, между умственным и физическим трудом, распределение предметов потребления будет по потребности.

В политическом плане именно Л.Д. Троцкий (Бронштейн) предвидел еще в 1906 г. необходимость проводить в отсталой стране «антифеодальные», буржуазно-демократические преобразования руками «пролетарского», социалистического правительства («Без царя, а правительство – рабочее!»), а затем, когда на Западе победят социалистические революции, с помощью прогрессивного европейского пролетариата реализовать в России социалистические преобразования: «… В стране экономически отсталой пролетариат может оказаться у власти раньше, чем в стране капиталистически передовой... Русская революция создает, на наш взгляд, такие условия, при которых власть может (при победе революции — должна) перейти в руки пролетариата, прежде чем политики буржуазного либерализма получат возможность в полном виде развернуть государственный гений» (Цит. за: [Елисеев А. 1937. Сталин против заговора «глобалистов». – М. : Яуза; Эксмо, 2009. – С.55]). А пока всемирной социалистической революции не произойдет, то миссия Советской России, с ее огромными ресурсами, сплоченной железной большевистской диктатурой – это роль «революционного охранника» и сырьевого поставщика прогрессивной, демократической, «левой» Европы, осуществляющей более гуманно глобализацию экономической составляющей капитализма. Кроме того, в России можно было бы создать некий «финансовый центр мирового капитализма», и это был бы центр «красный», коммунистический, имеющий в виду грядущее преобразование мирового хозяйства на социалистических началах. Он не менял бы капиталистической сути этого хозяйства, но способствовал бы его подготовке к социализму [Елисеев А. 1937. Сталин против заговора «глобалистов». – М. : Яуза; Эксмо, 2009. – С.56-57].

Как известно, В.И. Ленин обрушился за это на «иудушку Троцкого» с уничижительной критикой, но, как затем оказалось, в 1917 г. сам отбрасывает классические марксистские взгляды меньшевиков, которые, апеллируя к К. Марксу, утверждали, что необходимо, прежде чем делать социалистическую революцию, подождать, пока капитализм разовьется до нужного состояния (вплоть во всем мире, а не только в отсталой России), чтобы потом обобществить все производство.

Правда, в отличие от Л.Д. Троцкого, В.И. Ленин и И.В. Сталин не стали ждать помощи от прогрессивной части мирового пролетариата и попытались реализовать социалистистическое строительство в «отдельно взятой стране» и с «опорой на собственные силы». Практика как критерий истины показала полный провал данного подхода. А отказ «бросать красноармейцев на пушки и пулеметы фашистов» в пользу прогрессивных левых правительств Европы привело к тому, что Советский Союз стал верным союзником хищнического англо-американского империализма, принеся в жертву около трех десятков миллионов собственных граждан.

И не только потому не может родится коммунизм из капитализма (как ранее родился из феодализма капитализм: «… Капитализм действительно уже созревает во чреве позднего феодализма как плод. Он с самого начала формируется как органическая целостность, как сложившаяся система механизмов саморазвития и саморегуляции, как система экономических отношений и побудительных мотивов» [Ципко А. Насилие лжи, или Как заблудился призрак. — М.: Мол.гвардия, 1990. — С.73]), что капитализм еще не исчерпал все свои возможности, не «интернационализировался» («глобализировался»).

А потому, что «… социализм, в отличие от капитализма, как качественная целостность, как система механизмов саморегуляции не может сложится в недрах капиталистического общества. Капитализм не создает ни мотивов нового коллективистского способа производства, ни его субъектов, то есть людей, подготовленных к тому, чтобы строить новую систему экономических отношений. Вопрос о том, кто может заменить организаторов капиталистического производства, заинтересованных в прибылях, несущих материальную ответственность за свои решения, заботящихся о сохранении преемственности квалифицированного руководства, так и не был систематически рассмотрен в работах классиков… В том, что капитализм не готовит самое главное, то есть человеческий фактор коллективистского производства, большевики убедились только после Октября, … что без трудовой повинности, насильственного принуждения к труду новое общество построить невозможно…» [Ципко А. Насилие лжи, или Как заблудился призрак. — М.: Мол.гвардия, 1990. — С.73].

«... Ленин, как и Маркс, ничего конкретного не предложил. Все, что он оставил на этот счет – упоминание, что «распределение должно осуществляться не через рынок». Нахождение конкретной формы уничтожения рынка оставалась делом борьбы будущего. То, что классики марксизма не нашли такого способа показывает не их слабость, и не слабость теории, а то, что тогдашнее реальное общественное развитие не давало возможности непосредственно перейти к коммунизму. Не были достаточно развиты средства производства, следовательно, общественные отношения не перейти на новый этап развития» [Самарский А. Научно-обоснованная альтернатива рыночной анархии (на материале ОГАС и Киберсин) // http://samarskii.livejournal.com/9741.html].

Ведь «… главная, определяющая черта капиталистического способа производства – отнюдь не частная собственность, но антагонизм наемного труда и капитала, никуда неисчезнувший в СССР, антагонизм, на котором базируется вся совокупность капиталистических отношений: товарное производство, классы, государство, деньги, нации и т.д. Уничтожение капитализма – это уничтожение не только частной собственности, но и всей системы капиталистических отношений. Осуществляемое революционным пролетариатом (и никем вместо него) уничтожение частной собственности — начало, первый шаг социалистической революции, а не ее завершение. Понятно, что уничтожение капиталистических отношений – дело не одного дня, а десятилетий. Оно не происходит в день, когда рабочие берут власть и даже когда они экспроприируют капиталистов» [Инсаров М. Стал ли троцкизм альтернативой сталинизму? // http://socrev.info/?q=content/stal-li-trockizm-alternativoy-stalinizmu].

Более того, капиталистические отношения не просто не исчезли или были оттиснуты на задворки, но получили доминирующее положение в трансформированной форме: «… Пока сохраняется товарное производство, пока сохраняются классы, пока сохраняется государство (даже полугосударство – диктатура пролетариата), до тех пор существует капитализм. Рабочие – класс капиталистического общества, поэтому, если существует рабочее государство …, значит существует и капитализм, хотя и вытесняемый и умирающий. Определяющий признак «рабочего государства» (лучше говорить прямо: диктатура пролетариата) – не государственная собственность, а рабочая власть, руководство организованного и вооруженного пролетариата над всеми областями жизни общества… диктатура пролетариата осуществлялась большевистской партией, но эта партия сохраняла революционно-пролетарский характер и имела целью разрушение капиталистических отношений, а не их распространение, триумф и увековечивание, как возникшая на ее обломках возглавляемая Сталиным партия национал-капиталистического строительства. Идейной основой всех … ошибок … было непонимание … истинной природы Октябрьской революции – не социалистической, как думают сталинисты с троцкистами, и не чисто буржуазной, как полагают анархисты с полуанархистами из числа т.н. «коммунистов рабочих Советов», но двойной: объективно и экономически – буржуазной, субъективно и политически – пролетарской революцией… экономически Советская Россия ни на одну минуту не вышла и не могла выйти за пределы капитализма, и … капиталистической оставалась не только частная промышленность СССР, но не в меньшей степени его действовавшая согласно законам прибыли и рентабельности государственная промышленность … контрреволюция выросла из государственного сектора, движущими силами ее были директор и спец, а возглавлял ее «центрист» Сталин…» [Инсаров М. Стал ли троцкизм альтернативой сталинизму? // http://socrev.info/?q=content/stal-li-trockizm-alternativoy-stalinizmu].

Да, рабочее советское государство («диктатура пролетариата») взгнуздало бюрократию для того, чтобы накопить необходимые общественные богатства, и руководилось при этом «благими намерениями», ведь «... конкурентное преимущество плановой государственной экономики заключается в потенциально более эффективном управлении всеми ресурсами нации в целом, что, якобы, должно увести такую экономику в отрыв от обычной капиталистической по темпам роста. В конце концов, настанет момент, когда благодаря очень высокой производительности труда и научно-техническим достижениям, издержки на производство товаров массового спроса станут в такой экономике столь низки, и сами товары смогут изготавливаться в таком изобилии, что от денежной системы, как механизма распределения материальных благ, можно будет в принципе отказаться. Это и есть коммунизм, когда «от каждого по способностям, каждому – по потребностям», и все, что обеспечивает жизнедеятельность человека, предоставляется ему, фактически, даром ... А недостатки социализма заключаются в том, что он, руководствуясь понятийным аппаратом капитализма, развивается в соответствии с логикой капитализма, и не в какой другой логике развиваться не может. На практике это приводит к тому, что социалистическое государство, монополизируя инвестиционный процесс и потребление ресурсов всего общества, превращается в государство-суперконцерн, в котором бюрократия начинает играть роль менеджмента, и начинает руководствоваться все той же капиталистической логикой – логикой минимизации издержек. В том числе и на повышение уровня жизни населения, и логикой максимизации инвестиций. Вот почему в тот момент, когда основные социально-политические задачи такого государства, которые провозглашались как цели, необходимые для обязательного достижения, оказываются, решены, оно останавливается в развитии. Общенациональные цели важны, но их число невелико: образование, здравоохранение, транспортная и военная инфраструктура, соцобеспечение, жилье, космос... » [Голубовский Дм., Липовой Д. и аналитики «Калита-Финанс». Социал-капитализм – будущее мировой экономики // http://kf-news.ru/authors-column/golubovsky/kapitalizm-budushee-mirovoy-ekonomiki.html].

Но изначально строился в СССР отнюдь не коммунизм. Большевики, захватив власть в стране на «периферии» мировой империалистической системы, вынуждены были «достроить» капитализм: «… Напротив, тотальный государственный капитализм, сотворенный в 1928-1934 годах Сталиным и его приверженцами, включал в себя и универсальную товарную форму, и прибавочную стоимость, и цикл накопления (этим направлением заведовал Госплан). В сталинизме, конечно, присутствовали элементы уравниловки и «пролетарской солидарности», но советский госкапитализм при его народной бутафории был частнособственнической, эксплуататорской хозяйственной системой. Вот только роль частного собственника в СССР исполнял не элегантный и смелый буржуа-индивид, упоительно обрисованный Вернером Зомбартом, и не цеховое сообщество грюндеров, ведущих дела в чопорном прусско-юнкерском стиле, а корпоративная по форме и кулацкая по духу элита коллективных партийных собственников. Как известно, с подачи Михаила Восленского этот класс партийцев-буржуа принято называть «номенклатурой». Сам термин был введен Сталиным в бюрократический оборот, конечно, раньше; но только после Восленского понятие стало использоваться для анализа системы советского государственного капитализма» [Сафронов А. Капитализм без среднего класса // http://falangeoriental.blogspot.com/2013/01/blog-post_12.html]. Т.е. «… реальным содержанием «строительства социализма» было строительство капитализма, под красными знаменами и с пением «Интернационала» шел процесс первоначального капиталистического накопления, отделения непосредственного производителя от средств производства и превращения вчерашнего крестьянина или ремесленника в наемного рабочего на капиталистическом производстве, процесс превращения аграрной полуфеодальной экономики в экономику индустриальную буржуазную» [Инсаров М. Век буржуазных революций закончен, век социалистической революции – впереди // http://socrev.info/?q=content/vek-burzhuaznyh-revolyuciy-zakonchen-vek-socialisticheskoy-revolyucii-vperedi].

Как указывает А. Девятов, «реальный социализм» в СССР попытались построить на основе расширенного товарного производства без частной собственности и без капиталистов. Фактически, исходя из изобретенного китайцами приращение богатства через товарную экономику без частной собственности (в то время как на Западе существовали три способа накопления капитала «из ничего» – процент на кредит, обменный курс и капитализация ожиданий, в основе которых лежало право частной собственности на средства промышленного производства товаров). К. Маркс назвал такую экономику «азиатским (восточным) способом производства», где главная роль в экономике принадлежит государству, доминантным ресурсом выступает человеческий труд, финансы опираются на натуральные стоимости, а богатство измеряется весом золота и серебра, и веками отработана система государственной бюрократии, которая служит, управляет, но не владеет собственностью [Девятов А. Падение социализма в СССР. И уроки для Китая // http://ss69100.livejournal.com/327848.html]. «… Товарно-денежный, или экономический, аспект внутренних репрессий предполагал «накопление путем лишения прав владения», то есть экспроприацию собственности у «чужих» социальных групп — крестьян, мелких торговцев, независимых предпринимателей и заводчиков» [Сафронов А. Капитализм без среднего класса // http://falangeoriental.blogspot.com/2013/01/blog-post_12.html].

Сначала используемая бюрократия (в кланово-номенклатурном оформлении) приватизирует государственные институты вместе с накопленными богатствами. Реальный экономический анализ доказывает существование в Советском Союзе эксплуататорского класса, присваивающего прибавочную стоимость – бюрократии, «государственной буржуазии. «…Советское государство заменило собой класс капиталистов. Этот факт, разумеется, никогда не предавался гласности, но рабочий класс ощущал его повседневно» [Ойзерман Т.И. Амбивалентность социалистической (коммунистической) теории марксизма // Вопросы философии. — 2008. — №11. — С.43], «… для пролетария главным, первичным фактом, характеризующим СССР, являлась эксплуатация его, пролетария, действующим через посредство государства и гос. собственности капиталом» [Инсаров М. Стал ли троцкизм альтернативой сталинизму? // http://socrev.info/?q=content/stal-li-trockizm-alternativoy-stalinizmu].

«… После 1955 года в СССР начался сдвиг от тотальной системы управления к компрадорскому квазилиберальному капитализму… Мимикрия бывшей партийной номенклатуры и ее быстрое преобразование в класс новых собственников обусловлены тем, что трансформация СССР в … Российскую Федерацию проходила в формате одного строя. Впрочем 1990-е годы для ассортимента в состав модернизированной российской элиты были включены цеховики, фарцовщики, лидеры бандитских группировок и уполномоченные интеллигенты либеральной закваски» [Сафронов А. Капитализм без среднего класса // http://falangeoriental.blogspot.com/2013/01/blog-post_12.html].

Но «советская буржуазия» уже не накапливает, а только расточает последние (собственность перемещается по правилам кланов и по их соглашениям, а не по законам рыночной конкуренции и нормам права): «...Соответственно, «экономические интересы клановой номенклатуры, видящей в западном (капиталистическом) способе производства погибель для себя, формируют антизападную политику России на международной арене. Вот она, прагматичная, можно сказать, вполне шкурная суть официозного патриотизма, украшенного идейками об «особом пути», «Третьем Риме», «русском мессианстве» и т.д. В свете сказанного понятно, что национал-демократия – это очередной русский проект европейской модернизации. Однако, в отличие от того же Столыпина, мы понимаем, что демонтаж азиатского способа производства неотделим от демонтажа архаичной имперской системы и ревизии великодержавной русской идентичности» [Широпаев А. «Золотая дремотная Азия …» // http://shiropaev.livejournal.com/27601.html].

Б. Кагарлицкий резюмирует: «… представители бюрократической и интеллектуальной элиты… понимали, что такое капитализм, а послушно идущая за ними толпа – нет. Первые были уже отчасти буржуазны, вторые – нет. Именно то, что советский человек в массе своей был совершенно не буржуазен, совершенно не готов к капитализму, создало практически идеальные политические условия для реставрации капитализма в СССР» [Кагарлицкий Б. Ю. Марксизм: не рекомендовано для обучения. – М.: Изд-во Алгоритм, Изд-во Эксмо, 2005. – С.16-17]. И не только «не готов, но и прямо «подкуплен»: «...Советские ... рабочие были в большинстве своём подкуплены за счёт империалистических сверхприбылей, развращены господством оппортунизма, существовала немалая прослойка рабочей аристократии = рабочей буржуазии ... Как раз подкупленность и мешала им понять, какой строй был в СССР и чем они на деле являлись» [Гачикус А. Пролетариат и рабочая аристократия // http://proza.ru/2009/07/14/519].

Как замечает популярный консервативный идеолог из Британии Найел Фергюсон, в Российской Федерации и после 1991 г. в форме компрадорско-мародерского режима сохраняется все та же классическая марксистско-ленинская модель государственно-монополистического капитала («империализма»), но основанная на азиатском способе производства, и теперь базируемого на нефтяной трубе и обслуживающем её персонале. А.И. Субетто дополняет: «Капитализм в России начала XXI века – это не капитализм в его классической характеристике, это колониальная, спекулятивно-компрадорская капиталократия, не способная создать производительную экономику принципиально, живущая за счет «запасов» или «резервов» советской экономики, которые «проедаются», конвертируются в «денежной, долларовый капитал», вывозимый олигархами через оффшоры за границу» [Субетто А.И. Миссия коммунизма в ХХІ веке // http://www.trinitas.ru/rus/doc/0033/001a/00331734.htm].

На эту госкапиталистическую сущность СССР и его сателитов указывали и политические противники большевиков с левого крыла: «... Мы являемся противниками государственного капитализма, в который ныне вырождается национализация промышленности, ибо и государственный капитализм вырождается, в свою очередь, в систему государственной эксплуатации и подчинение рабочего класса такому сильному и мощному орудию порабощения, хотя бы по названию оно и было трудовым, а не капиталистическим. Трудовое государство без самодеятельности и творчества трудящихся – это абсурд» [Союз эсеров-максималистов. Документы. Публицистика. 1906-1924 годы. — М., 2002. — С. 172]; «… Октябрьская революция, в которой мы шли вместе с вами [большевиками], должна была кончиться победой, т.к. основания и лозунги ее объективно и субъективно необходимы в нашей исторической действительности, и они были дружно поддержаны трудящимися массами. Это была действительно революция трудящихся масс, и Советская власть буквально покоилась в недрах ее... Но ваша [большевиков] политика объективно оказалась сплошным надувательством трудящихся. Вместо социализированной промышленности – государственный капитализм и капиталистическая государственность; принудительно-эксплуатационный характер остается, с небольшой разницей насчет распределения прибыли – с небольшой, т.к. ваше многочисленное чиновничество в этом строю сожрет больше кучки буржуазии...» [Гусев К.В.. Эсеровская богородица. – М., 1992. – С. 127]. Один из основателей партии эсеров и председатель Учредительного собрания В.М. Чернов в открытом письме В.И. Ульянову-Ленину писал: «… Ваш коммунистический режим есть ложь – он давно выродился в бюрократизм наверху, в новую барщину, в подневольные, каторжные работы внизу. Ваша «советская власть» есть ложь» (Цит. за: [Арутюнов А. Досье Ленина без ретуши. – М. : Вече, 1999. – С.331]).

В дни Кронштадтского восстания 1921 г. печатный орган восставших «Известия» писал: «… Гнуснее и преступнее всего созданная коммунистами каббала: они наложили руки и на внутренний мир трудящихся, принуждая их думать только по-своему. Прикрепив рабочих к станкам, создав новое рабство… Немедленно на сцену выползает ряд артийных генералов, уверенных в своей непогрешимости … За этими генералами неизбежно тащиться свора примыкающих прихвостней … Создается класс паразитов, живущих за счет масс, озабоченный собственным благополучием … как поганые грибы, вырастает роль бюрократов с девизом: «Все для себя, ничего для народа»…» (Цит. за: [Арутюнов А. Досье Ленина без ретуши. – М. : Вече, 1999. – С.304, 305]).

В апреле 1930 р. адресс ЦК ВКП(б) было направлено письмо-обращение от имени «оппозиции большевиков-ленинцев» (за подписью Х. Раковского, С. Коссиора, Н. Муралова, В. Каспаровой [«Обращение оппозиции большевиков-ленинцев в ЦК, ЦКК ВКП(б) и ко всем членам ВКП(б)» // Бюллетень оппозиции (большевиков-ленинцев). – 1930. – №17-18, Ноябрь-декабрь. – http://web.mit.edu/people/fjk/BO/BO-17.html]), в котором говорилось: «…Секретари, предисполкомы, заготовители, кооператоры, совхозники, партийные и беспартийные директора предприятий, спецы, мастера, которые, идя по линии наименьшего сопротивления, водворяют в нашу промышленность потогонную систему и фабричный деспотизм – вот реальная власть в переживаемый нами период пролетарской диктатуры! Этот этап может быть охарактеризован, как владычество и междуусобная борьба корпоративных интересов различных категорий бюрократии. От рабочего государства с бюрократическими извращениями – как определял Ленин нашу форму правления – мы развиваемся к бюрократическому государству с пролетарско-коммунистическими пережитками. На наших глазах оформился и дальше оформляется большой класс правящих, имеющий свои внутренние подразделения, растущий путем расчетливой кооптации, через прямое и косвенное назначенчество (путем бюрократического выдвиженчества или фиктивной выборной системы). Объединяющим моментом этого своеобразного класса является та же своеобразная форма частной собственности, а именно государственная власть. «Бюрократия имеет в своем обладании, – писал Маркс, – на правах частной собственности государство» («Критика государственного права Гегеля») [Оппозиция в ВКП(б) // http://1neurozentorro1.livejournal.com/388861.html]. В 1932 году появилось Обращение ко всем членам ВКП(б) Мартемьяна Рютина, где, вчастности, провозглашается, «…Партийный аппарат в ходе развития внутрипартийной борьбы и отсечения одной руководящей группы за другой вырос в самодовлеющую силу, стоящую над партией и господствующую над ней, насилующую ее сознание и волю. На партийную работу вместо наиболее убежденных, наиболее честных, принципиальных, готовых твердо отстаивать перед кем угодно свою точку зрения членов партии чаще всего выдвигаются люди бесчестные, хитрые, беспринципные, готовые по приказу начальства десятки раз менять свои убеждения, карьеристы, льстецы и холуи» [Оппозиция в ВКП(б) // http://1neurozentorro1.livejournal.com/388861.html].

В листовке, распространявшейся на московских заводах в 1928 г. и, судя по содержанию, выпущенной децистами, говорилось: «… Рабочий класс, низведенный со степени господствующего класса, стал наемным рабочим, продавая свою рабочую силу социал-бюрократам, которые не меньше, а больше эксплуатируют рабочий класс, жирея за счет его пота… Фактически власть перешла в руки мелкобуржуазных социал-бюрократов (чиновников), организовавшись в особый класс, прикрывая свое господство и диктатуру над пролетариатом якобы существующей диктатурой пролетариата…» (Цит за: [Инсаров М. О причинах пассивности пролетариата // http://sozrev.org.ua/archives/42]).

Один из видных теоретиков марксизма 20-го века, ведущий идеолог британской Социалистической Рабочей Партии (Socialist Workers Party) Тони Клифф (1917-2000) в 1948 г. написал фундаментльную работу «Государственный капитализм в России», которая, наряду с «Преданной революцией» Л.Д. Троцкого, является одной из основных книг, предлагающая «марксистский анализ природы Советского государства». Данная работа на русском языке издавалась единственный раз в самом начале 90-х усилиями редакции бюллетеня «Социалистический Рабочий» [Клифф Т. Государственный капитализм в России / Пер с англ. // http://www.marksizm.info/content/view/5155/60/].

Также о том, что Советский Союз является не переходной формой от капитализма к социализму, а особым типом общества – «бюрократический капитализмом», заявили троцкисты из группы «Социализм или варварство» (1948-1956 гг.) К. Касториадис и К. Лефор (к этой группе также пригадлежали Ги Дебор, Ж.-Ф. Лиотар и др.). «Бюрократический капитализм» – это общество, которое основано на эксплуатации без классических законов буржуазной конкуренции, но с ценностями типичного капитализма. Государственная собственность на средства производства не только не ведёт к социализму, но и напротив, может привести к увеличению эксплуатации и угнетения.

Они также выступили против требований защищать сталинистское общество от капитализма. Советский Союз не является рабочим государством, а советская бюрократия защищает свои собственные интересы, а не интересы советских рабочих.

Нельзя сказать, что и после разгрома троцкистов и бухаринцев некоторые идеалисты-большевики не пытались «вернуть революции её антикапиталистический характер». Достаточно вспомнить имена О.А. Пятницкого, С.В. Косиора, Р.И. Эйхе, В.И. Варейкиса, М.М. Хатаевича, Б.П. Шеболдаева, которых, однако, Сталину удалось столкнуть лбами с «явными партийными олигархами» С.Г. Орджоникидзе, В.В. Куйбышевым, Н.И. Ежовым, В.Я. Чубарем, М.Н. Тухачевским, П.П. Постышевым, М.М. Литвиновым, Л.З. Мехлисом и др.

Правда, некоторые рьяные коммунисты пытаются доказать, что сталинские репрессии и были «пролетарской антибюрократической и антиноменклатурной революцией» [Цыркун С.А. Сверхсекретная история Большого террора. На пути к 1937 году. Сталин против «красных олигархов». – М.: Яуза; Эксмо, 2010. – 352 с.].

Но насколько это далеко от реальности. Сталинские «чистки» были необходимы именно потому, что бюрократия доказала свою неспособность управлять производством, бюрократическое планирование, основанное на власти узкого слоя управленцев, оказалось не лучше «анархии рынка». Сталинская внутренняя политика на перетряхивание кадров лишь являлась аналогом впрыскивания транквилизаторов в расслабляющееся тело самодовольного властвующего бюрократического слоя. Сам «… сталинский террор – террор не революции, а контрреволюции, террор, неизбежный для осуществления первоначального накопления капитала, и, как таковой, далеко не уникальный. Он лишь сконцентрировал в 25 годах все те ужасы, какие заняли в Англии 250 лет, и лишь настолько превосходил последние размахом, насколько завод 20 века превосходит мануфактуру 16 века. Но чем 10 лет «за колоски» хуже смертной казни за бродяжничество, чем ГУЛАГ хуже работного дома? Даже фальсифицированные процессы с покаяниями подсудимых находят полную аналогию в Англии Генриха Восьмого, с той только разницей, что в варварском СССР расстреливали, а в «матери европейских свобод» существовала такая милая вещь, как «квалифицированная казнь за государственную измену» (повешение не до смерти, затем вырезание внутренностей и половых органов и четвертование), юридически отмененная лишь в 19 веке» [Инсаров М. Век буржуазных революций закончен, век социалистической революции – впереди // http://socrev.info/?q=content/vek-burzhuaznyh-revolyuciy-zakonchen-vek-socialisticheskoy-revolyucii-vperedi].

Ни о какой «сталинской антибюрократической революции» речи быть не может!

В основном сталинские репрессии 30-х и 50-х гг., межгрупповая борьба внутри КПСС во второй половине 50-х – первой половине 60-х гг. ХХ в. представляла лишь внутриклассовую борьбу собственников за перераспределение. «...Хрущёвская «десталинизация» ... отражала интересы новой буржуазии, народившейся при Сталине и нуждавшейся в демократических свободах для борьбы со старой, сталинской, буржуазией» [Гачикус А. Из истории мирового революционного движения // http://proza.ru/2009/07/14/541].

Окончательный отказ от большевистской романтики и официальное возвращение на рыночные, хотя и умеренные, отношения произошли уже в феврале 1952 года, когда И. Сталин фактически заявил о размежевании с “экономикой” марксизма (см. работу Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР», (1952 г.; глава 2. Вопрос о товарном производстве при социализме, четыре последние абзаца этой главы): «... наше товарное производство коренным образом отличается от товарного производства при капитализме» (“Экономические проблемы социализма в СССР”, Гос. изд. политической литературы, 1952 г., стр. 18). Это действительно было так, поскольку налогово-дотационный механизм был ориентирован на снижение цен по мере роста производства в государстве-суперконцерне. И после приведенной фразы И.В.Сталин продолжает: «… Более того, я думаю, что необходимо откинуть и некоторые другие понятия, взятые из «Капитала» Маркса, … искусственно приклеиваемые к нашим социалистическим отношениям. Я имею ввиду, между прочим, такие понятия, как «необходимый» и «прибавочный» труд, «необходимый» и «прибавочный» продукт, «необходимое» и «прибавочное» время… Я думаю, что наши экономисты должны покончить с этим несоответствием между старыми понятиями и новым положением вещей в нашей социалистической стране, заменив старые понятия новыми, соответствующими новому положению. Мы могли терпеть это несоответствие до известного времени, но теперь пришло время, когда мы должны, наконец, ликвидировать это несоответствие» («Экономические проблемы социализма в СССР”, Гос. изд. политической литературы, 1952 г., стр. 18, 19).

Если из политэкономии марксизма изъять упомянутые Сталиным понятия, то от неё ничего не останется, со всеми вытекающими из этого для марксизма последствиями. Вместе с «прибавочным продуктом» и прочим исчезнет мираж «прибавочной стоимости», которая якобы существует и которую эксплуататоры присваивают, но которую Сталин не упомянул явно. По существу Сталин прямо указал на методологическую несостоятельность марксистской политэкономии: все перечисленные им её изначальные категории неразличимы в процессе практической хозяйственной деятельности. Вследствие этого они объективно не поддаются измерению. Поэтому они не могут быть введены в практическую бухгалтерию ни на уровне предприятия, ни на уровне Госплана и Госкомстата. Проблемы развития социализма в СССР были следствием марксизма и Сталин прямо указал на это в своем завещании — “Экономических проблемах социализма в СССР”, причем указал, не выходя из терминологии и понятийного аппарата марксизма. Он не сказал всего прямо, поскольку понимал, что даже в конце его жизни прямое выступление против марксизма не было бы понято и принято в советском обществе, разум которого по-прежнему дремал или был занят ерундой в узде марксистской догматики и цитат [Радайкин О. Сталин – победитель маркизма // http://www.newsland.ru/News/Detail/id/470078/cat/94/].

В апреле 1952 года в Москве состоялось международное экономическое совещание, на котором СССР, страны Восточной Европы и Китай предложили создать зону торговли, альтернативную долларовой зоне. Причём громадный интерес к этому плану проявили также: Иран, Эфиопия, Аргентина, Мексика, Уругвай, Австрия, Швеция, Финляндия, Ирландия, Исландия. На совещании И. Сталин предложил создать свой «общий рынок». Более того, на совещании была озвучена идея введения межгосударственной расчётной валюты. Учитывая, что инициатором замысла создания альтернативного долларовой зоне торговли фактически трансконтинентального «общего рынка» был СССР, то и межгосударственной расчётной валютой в таком «общем рынке» все шансы имел стать именно советский рубль, определение курса которого уже было переведено на золотую основу.

Ранее И. Сталину это не удалось, когда в конце 20-х гг. ХХ в. попытался требовать «экономического раскулачивания», подразумевающее, что колхозы как экономически более сильные на селе, чем любой отдельно взятый кулак или даже их группа, вынуждали бы кулачество прекратить свою хозяйственную деятельность в виду неспособности конкурировать в производстве, особенно товарного хлеба. Вместо этого партийные секретари пошли по пути «административного раскулачивания» с применением силы ОГПУ. В этом был немалый расчет троцкистской оппозиции, стремившейся таким образом спровоцировать мощный социальный взрыв в стране и перехватить власть.

Также в 60-е гг. ХХ в. «бил тревогу» еще один революционер-идеалист – В.М. Молотов (Скрябин), однако, не мало приложившийся к созданию самого госкапиталистического строя в СССР на посту главы советского правительства (1930-1940 гг.). В своей записке советскому руководству «Об экономических основах социалистического общества в области экономики» он указывал: «...Особенно после XX съезда КПСС руководство партии, когда первым секретарем ЦК КПСС был П. С. Хрущев, и также в последующее время взяло курс не на преодоление товарно-денежных отношений, а, наоборот, на сохранение и, больше того, на дальнейшее развитие и углубление роли товарно-денежных отношений в СССР. Тем самым фактически был произведен определенный поворот в экономической политике партии, хотя прямо об этом нигде не сказано. Этот поворот заключается в следующем: в то время как партия всегда исходила из принципиального марксистско-ленинского положения, что в социалистическом обществе «производители не обменивают своих продуктов» и, следовательно, всегда признавала несовместимость развитого социализма и товарно-денежных отношений, теперь стали выдвигать другую установку, будто товарно-денежные отношения должны существовать в течение всего периода социализма. Нет никаких оснований замалчивать, что эта новая для партии установка противоречит основным принципам научного социализма» (Цит за: [Елисеев А. 1937. Сталин против заговора «глобалистов». – М. : Яуза; Эксмо, 2009. – С.242]). Правда, как видим, опальный пенсионер всесоюзного значения «слегка» слукавил, указав на время «поворота экономической политики КППС» после ХХ съезда партии (1956 г.), а не до него.

Окончательный провал госкапитализма СССР произошёл тогда, когда в 70-80-х годах ХХ в. происходило становление технологий пятого поколения (микроэлектроника). СССР пропустило этот научно-технический поворот, занимаясь выяснением схоластического вопроса «Какой вид собственности лучше – частная или общественная?», тогда как внимание следовало бы обратить внимание на очередную смену технологического уклада. Решая экономические вопросы за счет экспорта нефти в обмен на импорт западных технологий и товаров широкого потребления, т.е. фактически став сырьевым придатком внешнего капиталистического рынка, вместе с технологиями и товарами СССР импортировал и зависть к Западу как «раю на Земле» и идеи либеральной демократии.