Право на коррупцию отстаивает для Украины ЕСПЧ

• Еженедельник 2000 
• — Форум 
• — Мнение 

Алексей ПОПОВ

Рисунок Игоря КОНДЕНКО

Любой украинский коррупционер найдет защиту в Европейском суде по правам человека, если европейцам это покажется выгодным. Такой вывод можно сделать из решения ЕСПЧ, обязавшего восстановить в должности судью Верховного Суда Александра Волкова.

«Семейный подряд» в суде и его последствия

Напомним вкратце, о чем речь. Александр Волков был судьей ВC с июня 2003-го, а с марта 2007 г. возглавлял Военную коллегию ВС. Еще в декабре 2008-го член Высшего совета юстиции Ренат Кузьмин, а в марте 2009 г. другой член ВСЮ (и нынешний его глава) — Владимир Колесниченко начали в отношении него дисциплинарное производство. О сути этих дел — чуть далее. А пока отметим, что не только Кузьмин и Колесниченко, которых связывают с нынешней властью, но и представители тогдашней властной команды (т. е. теперешней оппозиции) были недовольны этим судьей.

Так, в ВР 16 ноября 2009 г. был зарегистрирован законопроект тогдашнего бютовца Валерия Писаренко, предлагающий ликвидировать Военную коллегию ВС, поскольку она дублирует функции уголовной палаты того же суда. Многие СМИ утверждали, что реальная цель этого документа — наказать Волкова, чтоб неповадно было защищать главу Киевского окружного админсуда Олега Бачуна, против которого развернули кампанию несколько депутатов-бютовцев из группы Андрея Портнова.

Да, сейчас эти парламентарии не состоят в рядах «Батькивщины», но ясно, что картина выглядела бы иначе, выиграй Юлия Владимировна президентские выборы. А в то время такие действия упомянутой группы не вызывали противодействия руководства фракции, которая, впрочем, в судебных вопросах была расколота на портновцев и онопенковцев.

В мае 2010 г. ВСЮ усмотрел в действиях Волкова нарушение присяги и предложил парламенту его уволить. Это было первое в истории нашей страны представление в Верховную Раду о снятии с должности судьи ВС. Поэтому статья Сергея Бурлаченко о соответствующем заседании ВСЮ вышла под заголовком «Беспрецедентный прецедент» («2000», № 21(511), 28.05—3.06.10). Там в частности говорилось:

«Что же послужило основанием для столь кардинальных решений? Г-н Волков непосредственно участвовал при пересмотре в кассационном порядке приговоров, решений и постановлений, которые выносил судья Игорь Бараненко... При этом... ни разу не заявил самоотвод, хотя обязан был...

Дело в том, что его жена... — родная сестра г-на Бараненко. По мнению члена ВСЮ Рината Кузьмина, «это способствовало незаконному рассмотрению Военной судебной коллегией дел, которые в первой инстанции рассматривал судья Бараненко, что привело к нарушению прав граждан»...

Получается интересная картина: суд первой инстанции в лице г-на Бараненко выносил решения, которые отменял вышестоящий суд. Но когда это дело в кассационном порядке попадало в Верховный Суд, его почему-то рассматривал г-н Волков...

Александр Волков... в нарушение всех норм, будучи... руководителем Военной коллегии, принимал к своему производству общегражданские дела, вслед за чем коллегия под председательством Волкова отменяла законные решения ВАСУ и подтверждала решения... Бараненко».

На заседании парламента 17 июня 2010 г., где речь шла об увольнении Волкова, выступающие приводили и другие примеры нарушения им присяги с вытекающими последствиями. Вот что, в частности, говорил Владимир Колесниченко:

«Безпідставно приймав до розгляду касаційні скарги, по яким був не сплачений судовий збір, та зупиняв виконання законних рішень судів першої інстанції, чим сприяв рейдерським діям щодо трьох підприємств. Так, по справі за позовом ТОВ «Плато-Девелопмент», ТОВ «Метал-Інвест» незаконно відкрив провадження і зупинив на 18 місяців виконання рішення районного суду, що призвело до рейдерського захоплення та ліквідації товариства «Мінерал-Інвест» через поновлення на посаді директора колишнього керівника підприємства. При цьому суддя Волков, проявляючи зацікавленість, тримав справу у Верховному Суді і не направляв її на розгляд до апеляційного суду Дніпропетровської області.

Друга справа... де є стороною також «Мінерал-Інвест»: без жодних правових підстав відкрив касаційне провадження, сущно продовжив чинність очевидно незаконного заочного рішення районного суду шляхом унеможливлення його оскарження протягом року, що призвело до ліквідації підприємства...

Суддя Верховного Суду, маючи такий досвід роботи, навмисно бере до провадження касаційну скаргу, зупиняє рішення законне суду, і таким чином дає можливість продовжувати рейдерську атаку по підприємству»*.

___________________________________
*Здесь и далее в данном разделе цит. по стенограмме 55-го пленарного заседания 17.06.10

По поводу этих обвинений и Волков, и яростно защищавший его глава ВС Василий Онопенко заявили, что задержка в рассмотрении дела на 1,5 года — следствие несовершенства тогдашнего законодательства, из-за чего ВС был завален делами, которые рассматривались и в большие сроки.

Ничего предосудительного не видели они и в родственных связях Волкова и Бараненко. Так, глава коллегии отметил, что речь идет о решениях, принятых в ВС в 2003—2004 гг., тогда как закон, нарушение которого инкриминирует ему ВСЮ, вступил в силу лишь в сентябре 2005-го. Что же касается родственных связей, подобные упреки отмел таким образом: «Як юрист я не можу з цим погодитись, тому що назвати брата дружини близьким родичем — то тоді моя дружина теж мій близький родич. Що тоді зі шлюбом робити?».

Онопенко же ссылался на те законы, которые не относят шурина к близким родственникам: «Я взяв... Кримінально-процесуальний кодекс України (стаття 32)... послухайте мене: «Близькими родичами є батьки, дружина, діти, рідні брати, сестри, дід, бабка, внуки» — крапка. Не шурин, не швагер і ніхто інший».

Впрочем, в этом вопросе никто из депутатов оправдывать Волкова не стал. Так, Сергей Кивалов ясно показал, что представители ВС выдергивают из законодательства нужные им фрагменты, игнорируя другие. Он процитировал ст. 20 Гражданского процессуального кодекса, согласно которой «суддя не може брати участі в розгляді справи і підлягає відводу (самовідводу), якщо:

...2) він прямо чи побічно заінтересований у результаті...

3) він є членом сім'ї або близьким родичем... сторони або інших осіб, які беруть участь у справі; 4) якщо є інші обставини, які викликають сумнів в об'єктивності та неупередженості судді». И заключил: «Думаю... в данном случае сомнений нет, что Волков обязан был... объявить самоотвод. Ни разу самоотвода Волковым заявлено не было, фактически речь идет, как уже здесь говорили в зале, о семейном подряде».

А о семейном подряде (точнее, о клане) говорил внефракционный депутат Святослав Олейник, подчеркнув нарушение принципов правосудия:

«Суддя Верховного Суду... — поки ще не прийнято рішення, він саме цю посаду займає, — всій країні пояснює, що він не знав, що зміняться закони і не можна буде брати участь у розгляді справи, яку розглядав його родич. Це не законом встановлено, це є принцип, на якому будується правосуддя... Принципом правосуддя, спеціально для Волкова я хочу сказати, є неупередженість і незаангажованість судді. Ви порушили принцип, ви встановили сімейний клан в суддівській системі і позбавили інших людей можливості поза вашим сімейним кланом отримувати правосуддя, а чи доступ до правосуддя, і зараз розповідаєте... що так правильно робити...

И даже оппозиционер Юрий Кармазин, призывая проявить к Волкову снисхождение, признавал, что в этой ситуации судья неправ: «З формальної точки зору... брат жінки — це не є порушення Кримінально-процесуального чи Цивільно-процесуального кодексу. Але з моральної точки зору, і як члена Вищої ради юстиції, і як судді Верховного Суду... Олександр Федорович, як суддя судді хочу вам сказати, ви мали вчора на комітеті сказати і може зараз знайдете мужність сказати, що «я розумію, що такого конфлікту інтересів не може бути, навіть просто в думках допускати...

В итоге за увольнение Волкова проголосовали 247 депутатов, принадлежащих к парламентскому большинству. Часть парламентариев сделали это и за коллег. Вероятно, таких было больше обычного: особо нетерпеливые поспешили в буфет или курилку, ибо голосование состоялось в 14.15, тогда как обычно в Раде объявляют перерыв на четверть часа раньше.

Не только из-за чужих карточек

Сейчас ЕСПЧ нашел, что «в ходе голосования определенные депутаты парламента незаконно проголосовали за других членов парламента, которые отсутствовали», что было подтверждено «заявлениями четырех членов парламента и видео рассмотрения». В связи с этим Страсбургский суд пришел к выводу, что Волкова уволили «при отсутствии большинства членов парламента и в нарушение положений украинского законодательства», а значит, нарушена и ст. 6 Европейской конвенции по правам человека (право на справедливое судебное разбирательство).

Как уже неоднократно отмечалось на страницах «2000», в украинских реалиях голосование чужими карточками — необходимое зло. Оно обеспечивает дееспособность ВР, где требования к кворуму, требующемуся для принятия решения, иные, чем в парламентах европейских стран — там достаточно большинства от числа присутствующих в зале. Однако понятно, что ЕСПЧ едва ли вникал в эти реалии — и тем более не мог оправдывать нарушения украинской Конституции. Это положение вердикта — единственное, которое не вызывает особых сомнений.

Но ведь в Страсбурге усмотрели нарушения конвенции не только в голосовании чужими карточками (хотя СМИ пишут исключительно об этом). А как раз другие моменты документа побуждают сильно усомниться в непредвзятости Европейского суда.

Известный вопрос «А судьи кто?» ЕСПЧ в данном деле толкует своеобразно: не рассматривает проступки, инкриминируемые судье Волкову, — по крайней мере в пресс-релизе об этом ничего не сказано, зато детально сосредоточивается над тем, кто его судит.

Так, разговор о нарушениях ст. 6 Европейской конвенции начинается с того, что Высший совет юстиции у нас не такой, как надо. Дескать, во-первых, среди его членов очень мало судей, избранных самими судьями, в частности среди шестнадцати рассмотревших дело Волкова таковых было лишь трое. Во-вторых, в состав совета входят министр юстиции и генеральный прокурор, что негативно влияет на беспристрастность решений этого органа.

Здесь ЕСПЧ воспроизвел известные аргументы Венецианской комиссии, повторяемые и другими европейскими структурами. Мы уже детально анализировали эти доводы полтора года назад, отмечая, что конституционный порядок формирования ВСЮ у нас такой же, как и в большинстве европейских стран, и когда принимали действующий Основной Закон в 1996 г., никаких возражений по этому поводу не прозвучало. Критика последовала много позже, в связи с чем статью на эту тему мы озаглавили «Внезапное прозрение» («2000», № 27—28(565), 8—14.07.11).

Но это не все претензии ЕСПЧ к Высшему совету юстиции. Недовольство вызвали еще и следующие обстоятельства. Во-первых, оба члена ВСЮ, инициировавшие дисциплинарное производство в отношении Волкова, участвовали в заседании совета, на котором было принято решение предложить парламенту его уволить. Во-вторых, два члена ВСЮ (Сергей Кивалов и Валерий Бондик) входят также в парламентский комитет по правосудию. Отметим, однако, что в упомянутом заседании ВСЮ участвовали 16 судей, а в составе комитета ВР было более 20 человек; решения же принимались единогласно. Кроме того, нам неизвестно, чтобы в каком-либо государстве существовал закон, по которому члены ВСЮ, которые инициировали увольнение судьи, лишались бы права голоса при обсуждении этого вопроса.

Наконец, ЕСПЧ нашел, что Высший административный суд не мог объективно рассмотреть жалобу Волкова, поскольку «его судьи также находятся под дисциплинарной юрисдикцией ВСЮ и могут подвергнуться там дисциплинарному производству».

В итоге все упомянутые «недостатки» были сочтены нарушениями ст. 6 «относительно принципов независимого и беспристрастного суда».

В Страсбурге расценили как такое нарушение не только голосование в парламенте, но и «отсутствие правовой определенности» в вопросе принятия решений о нарушении присяги. Здесь, мол, не установлен срок давности, кроме того, нет закрепленного нормативными актами или практикой четкого определения, какие действия подпадают под нарушение присяги. А это ведет к произволу в данном вопросе.

Вероятно, будь у нас в этой сфере побольше нормативной регламентации, отечественной судебной системе это не помешало бы. Однако говорить о произволе было бы правомерно при наличии прецедентов, когда ВСЮ в случаях, аналогичных рассматриваемому, закрывал производство, не обнаружив признаков нарушения присяги. Но таких примеров ЕСПЧ не приводит. А если б таковые имелись, о них наверняка не промолчала бы оппозиция.

Что же касается срока давности, то очевидно, что для судей ВС и других высших судов он должен быть больше, чем для их коллег на местном уровне: кому много дано, с того много и спросится. Наконец, в Страсбурге проигнорировали то обстоятельство, что вопрос о Волкове не мог быть рассмотрен ВСЮ раньше: этот орган долго был парализован, поскольку часть его членов срывали кворум. И лишь изменения законодательства, принятые в начале 2010-го, вернули Высшему совету юстиции работоспособность.

И в характере голосования в Раде, и в неопределенности в вопросе, касающемся присяги, ЕСПЧ увидел нарушение не только ст. 6 конвенции, но и ст. 8 «Право на уважение частной и семейной жизни». Это явный намек на то, что здесь сочли неправомерными сами претензии к семейному подряду в украинском суде. Впрочем, напрямую об этом в пресс-релизе не сказано, а полный текст решения пока недоступен.

Кроме того, европейцы усмотрели еще одно нарушение Украиной ст. 6: Волкова, по мнению ЕСПЧ, не судил «суд, созданный на основании закона», поскольку палату ВАСУ, где рассмотрели его жалобу, и. о. главы этого суда Александр Пасенюк создал в период, когда существовал правовой вакуум в вопросе назначения председателей судов. Посему она нелегитимна с точки зрения ЕСПЧ. Напомним: в декабре 2009 г. истек пятилетний срок пребывания Пасенюка во главе ВАСУ, что привело к борьбе за этот орган, а правовую неопределенность удалось урегулировать лишь в середине следующего года — с принятием закона «О судоустройстве».

В итоге в Страсбурге оценили моральный ущерб, причиненный Волкову, в 6 тыс. евро, а судебные издержки — в 12 тыс. В пересчете на гривни по нынешнему курсу эта сумма почти равна двухмесячным дотациям, предусмотренным в бюджете-2013 для такого города, как Канев.

В довершение ко всему в Страсбурге дали понять, что объективно, при всех замеченных ими недостатках, дело Волкова заслуживало бы нового рассмотрения, вот только рассматривать его в стране, по убеждению ЕСПЧ, некому. И суд постановил «обеспечить восстановление заявителя в должности судьи Верховного Суда как можно скорее», учитывая «исключительный характер дела» и отсутствие у ЕСПЧ оснований предполагать, что дело о его восстановлении в должности «пересматривалось бы в ближайшее время в соответствии со ст. 6 Европейской конвенции». То есть тут опять-таки намек: ВСЮ вправе был бы заниматься Волковым лишь при условии, что будут изменены нормы Конституции о его формировании, а этого «в ближайшее время» не произойдет.

Политически правильная коррупция

Итак, увольнение Волкова признали несправедливым не исходя из оценки его поступков, а потому, что он, по мнению Страсбургского суда, привлекался к ответственности нелегитимными органами. При таком подходе было бы логично по окончании Второй мировой войны признать невинными жертвами тоталитаризма осужденных при нацизме убийц, насильников и воров: ведь нацистские суды с куда большим основанием можно было квалифицировать как нелегитимные. Тем более что многие судьи понесли затем справедливое наказание.

Но значение решения ЕСПЧ не исчерпывается одним Волковым. Из него вытекает многое. Например, то, что в Страсбурге в любой момент (ведь суд действует на основе прецедентного права) могут признать нелегитимными многие, если не все, решения ВАСУ, принятые за восемь с половиной месяцев 2009—2010 гг., когда Пасенюк возглавлял его в качестве исполняющего обязанности. А в это время, в частности, была отклонена жалоба Юлии Тимошенко о незаконности победы Виктора Януковича. Да, то дело суд рассматривал в полном составе, а не отдельной палатой, назначенной его главой (как было в случае с Волковым). Но ведь всегда можно сделать акцент на том, что у суда был нелегитимный председатель. Вот только для того, чтобы заняться этими выборами, нужна жалоба из нашей страны — сам по себе ЕСПЧ не может открывать производство.

Еще более серьезными выглядят последствия для ВСЮ.

Ведь из принятого в Страсбурге вердикта следует, что любые решения этого органа, принятые за все годы его существования, нелегитимны, ибо сформирован он не так, как хочется европейцам. Таким образом, все судьи, уволенные за нарушения присяги, могут рассчитывать, что исходя из этого прецедента ЕСПЧ примет решения и в их пользу. Чем они хуже Волкова?

Уверен, что для абсолютного большинства наших граждан тот семейный подряд, который устроили Волков и Бараненко, — очевидный пример судебной коррупции. Именно благодаря подобным явлениям у нас такое низкое доверие к правосудию. Но у европейцев своя логика.

О «своеобразии» подходов ЕСПЧ мы уже подробно писали, анализируя его решения по делу советского партизана Василия Кононова**. Но тогда можно было подумать: сытые сегодняшние европейцы просто не понимают, что такое война, и оценивают ее события по меркам, применимым для мирного времени. Однако дело Волкова не дает оснований для подобных версий.

___________________________________
**Штирлиц — военный преступник: От чего надо отречься во имя европейских ценностей // «2000», № 24(562), 17—23.06.11.

Страсбургский суд рассматривал дисциплинарное производство против Волкова в Украине как борьбу плохого парня с хорошим властным органом. Ведь кто инициировал это производство? Ренат Кузьмин, который ведет уголовное преследование Юлии Тимошенко. Против кого инициировал? Против члена ВС — того самого суда, который предопределил успех «оранжевой революции», назначив третий тур президентских выборов. (Мы еще летом 2011-го писали, что именно благодаря этому решению и произошло «внезапное прозрение» европейцев относительно конституционных норм о составе ВСЮ.)

Поэтому ясно, на чьей стороне должны быть в Страсбурге. Раз речь идет о борьбе за власть на Украине — в этом вопросе в Европе должен рулить не закон, а революционная (естественно, «оранжевореволюционная») целесообразность. Так почему не предположить, что всякий чиновник, уволенный или осужденный за коррупцию, найдет защиту в Страсбургском суде и отсудит там у родного государства сумму, равную паре годовых пенсий среднего размера? Ведь каждый судья у нас в стране — потенциальный объект дисциплинарного производства со стороны ВСЮ, и любое решение последнего можно счесть необъективным.

Кроме того, претензии Европы к судебной системе не сводятся к формированию ВСЮ. Например, там не нравится, что судей не назначают сразу бессрочно. Не одобряется и то, что после пятилетнего пребывания в должности судью уже бессрочно назначает парламент. А раз любой судья в стране назначен не так, как хотелось бы Европе, на любом судебном решении лежит печать нелегитимности. Остается только захотеть ее увидеть.

Конечно, если судьи, нарушившие присягу, будут массово восстанавливаться в должности через ЕСПЧ, это подорвет у части общества иллюзию, что европейский выбор и есть борьба с коррупцией. Но ведь на самом-то деле это всего лишь выбор политически правильной коррупции.