Жена цезаря

Вопрос – о моральном облике лидеров общества, вообще, и лидеров протеста, в частности. Нужно ли требовать от них моральной безупречности? С одной стороны, конечно – иначе какие же они моральные авторитеты? Особенно важноно это для лидеров протеста, у которых моральный авторитет – основа политического капитала. С другой стороны, откуда взять безупречных? Ведь протест возглавляют не ангелы, крыльев ни у кого нет.

Проблема совсем не теоретическая. Излюбленный прием борьбы власти с оппозицией – «А ты кто такой?»: в ответ на вполне заслуженные обвинения в тех или иных преступлениях, если не против закона, так против совести, власть отвечает симметрично, обвиняя лидеров оппозиции в реальных или мнимых грехах и создавая тем самым у обывателя впечатление, что хрен редьки не слаще. Иногда эти обвинения вполне абсурдны, как в случае с вражескими агентом Удальцовым, решившим с друзьями на грузинские деньги прорыть туннель от Калининграда до Владивостока. А иногда и не такие уж абсурдные, как в случае с Навальным или немного раньше – Касьяновым. И нет ничего удивительного в том, что, присматриваясь к конкретным персонам протеста, обывателю трудно отделаться от впечатления, что царь Борис, или царь Анатолий, или царь Михаил, или еще какой-нибудь царь будет существенно лучше царя Владимира. А раз так – думает обыватель – то к чему вся эта петрушка, зачем менять шило на мыло? И нельзя не признать, что в этих обывательских  рассуждениях есть своя логика.

Где же выход, когда честь смолоду никто не уберег, а политическая деятельность оппозиционера требует хирургической чистоты совести? Когда работающее в других случаях «и так сойдет, схавают» в этой ситуации работать перестает? Выход здесь только один: очищение.

Чистые от нечистых отличаются не тем, что они не пачкаются, а тем, что моются. Процедура очищения здесь очень проста – нужно всего лишьо не бояться говорить о своих грехах, признаваться в них, а не оправдываться. Объяснять.

 Одним – почему они были среди первых лиц кровавого режима, да еще в его самое кровавое время, почему молчали тогда. Другим – почему они не просто молчали во время массового растаскивания общенародной собственности, но и этому растаскиванию способствовали, да еще и сами в нем в какой-то степени поучаствовали. Третьим – отвечать на свои вопросы. И не нужно ждать, когда эти вопросы озвучит кто-то другой, обо всех своих «ошибках юности»  нужно говорить самому.

Только так можно создать серьезную альтернативу тому, кто ни о каких своих действиях не сожалеет.

Такое поведение необычно для политика. Принято думать, что такая «сомодискредитация» губит его репутацию. Но на самом деле – все наоборот: только так можно построить по-настоящему крепкую репутацию.