Как большевики начинали работать с пролетарскими массами

Современная политическая ситуация в России характерна тем, что ни одна из левых политических сил в стране, в том числе и те, которые называют себя коммунистическими, не имеют тесных связей с пролетарскими массами, не опираются на класс, чью волю вроде бы они должны выражать.

Левые стремятся объять необъятное, — не имея четких и внятных идеологических платформ, они собирают в свои ряды всех недовольных из различных классов российского общества, от буржуазии до пролетариата, пытаясь угодить то тем, то этим.

Не лучше обстоят дела и у «коммунистов», которые хотя и понимают, что их опора – пролетариат, но оказавшись полностью неспособными вылезти из позднесоветского оппортунизма, они никак не найдут дорогу к пролетарским массам.

Эта оторванность левых и «коммунистов» от трудящихся опасна тем, что по мере нарастания протестов в стране может возникнуть ситуация, печальным итогом которой может стать установление в России военной диктатуры фашистского толка. Реакционные политические силы, которых за последнее время развелось у нас немало, вполне способны своей искусной демагогией увлечь за собой политически неразвитые слои российского населения, особенно если они не встречают противодействия со стороны прогрессивных революционных политических сил, все еще находящихся в глубоком кризисе.

Не допустить подобного развития событий могут только коммунисты, при условии, что они сумеют преодолеть собственные ошибки, полностью очиститься от оппортунизма и ревизионизма и стать действительными выразителями не сиюминутных, а коренных интересов пролетарского класса.

Для того чтобы понять ЧТО коммунисты могут сделать в современных условиях и КАК они могут стать истинными выразителями коренных интересов пролетариата, попробуем обратиться к опыту РСДРП(б), которая сумела в свое время успешно решить эту проблему.

Как известно, распространение марксизма в России началось с марксистских кружков, которые еще при жизни К.Маркса и Ф.Энгельса стали организовываться не только по всей Европе, но с начала 80-х гг. XVIII века и в России. Первыми их участниками были представители русской революционной интеллигенции, как правило, бывшие народники, которые глубоко разочаровавшись в народнической идеологии и методах индивидуального террора, активно искали новые пути освобождения русского народа от ненавистного самодержавия.

Поначалу представителей рабочего класса в марксистских кружках было немного, но к середине 80-х годов в стране стали возникать кружки, состоящие уже из одних рабочих. Руководство кружковой работой и занятия в них вели обычно интеллигенты или разночинцы, гораздо более образованные и подготовленные теоретически. Скажем, группа Д.Благоева в 1884 г. объединяла 15 социал-демократических кружков, в которых занималось почти 150 заводских рабочих г.Петербурга.

Средний марксистский кружок состоял из 6-8 человек. Занимались в кружках в основном тем, что изучали теорию марксизма, философию, пытались понять ошибки революционеров предыдущих поколений. Марксизм осваивали по работам классиков, случалось, несколько переусердствуя при этом в своем рвении и забывая о практической стороне дела. В этом отношении очень показательны воспоминания Г.Ж.Кржижановского, в которых он рассказывает об ошибках своей революционной юности: «Скоро в нашей группе, состоявшей по преимуществу из студентов-технологов, создался специфический культ Маркса. Встречаясь с новыми людьми, мы прежде всего осведомлялись об их отношении к Марксу. Я лично, например, был глубоко убеждён, что из человека, который не проштудировал два или три раза «Капитал» Маркса, никогда ничего путного выйти не может… К сожалению, почти такую же требовательность мы предъявляли не только к студенческим головам, но и к мозгам тех рабочих, с которыми мы уже тогда стремились завязать регулярные сношения, группируя их в определённые пропагандистские кружки. Вспоминая, как терзали мы наших первых друзей из рабочего класса «сюртуком» или «холстом» из первой главы «Капитала», я и по сие время чувствую угрызения совести. Наши революционные рабочие кружки были нагружены и работой культурнического оттенка, чему не в малой степени способствовала та громадная духовная жажда, которою были преисполнены передовые рабочие того времени.»

По иному подходил к обучению рабочих Ленин, который тоже начинал свою революционную деятельность с самостоятельного освоения марксизма по работам классиков, изучая их зачастую в оригинале, участия в марксистских кружках, а позднее – и в их организации.

Из воспоминаний о том периоде Крупской Н.К.: «Большинство интеллигентов того времени плохо знало рабочих. Приходил интеллигент в кружок и читал рабочим как бы лекцию. Долгое время в кружках «проходилась» по рукописному переводу книжка Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Владимир Ильич читал с рабочими «Капитал» Маркса, объяснял им его, а вторую часть занятий посвящал расспросам рабочих об их работе, условиях труда и показывал им связь их жизни со всей структурой общества, говоря, как, каким путём можно переделать существующий порядок. Увязка теории и практики — вот что было особенностью работы Владимира Ильича в кружках. Постепенно такой подход стали применять и другие члены нашего кружка.»

А вот что И.В.Бабушкин, рабочий и большевик, учившийся у В.И.Ленина, вспоминает о кружковых занятиях с Владимиром Ильичем: «Кружок составился из 6 человек и 7-го лектора, и начались занятия по политической экономии, по Марксу. Лектор (лектором был В.И.Ленин – прим. Авт) излагал нам эту науку словесно, без всякой тетради, часто стараясь вызвать у нас или возражения, или желание завязать спор, и тогда подзадоривал, заставлял одного доказывать другому справедливость своей точки зрения на данный вопрос. Таким образом, наши лекции носили характер очень живой, интересный, с претензией к навыку стать ораторами; этот способ занятий служил лучшим средством уяснения данного вопроса слушателями. Мы все бывали очень довольны этими лекциями и постоянно восхищались умом нашего лектора, продолжая острить между собою, что от слишком большого ума у него волосы вон лезут. Но эти лекции в то же время приучили нас к самостоятельной работе, к добыванию материалов.»

Широко распространившиеся по всей стране марксистские кружки, в которых их участники старались глубоко освоить теорию марксизма, сослужили в дальнейшем  русскому революционному движению хорошую службу, подготовив сотни и тысячи высококвалифицированных пропагандистов, агитаторов и организаторов рабочего движения. Именно они позднее несли идеи научного социализма в пролетарские массы и сумели встать во главе революционного трудового народа России.

Знание теории марксизма на хорошем уровне это крайне необходимая вещь для революционера, но одних теоретических занятий с рабочими в марксистских кружках было мало. Это особенно хорошо показали события середины 90-х годов, когда в России начался новый революционный подъем, выразившийся в повсеместных крестьянских бунтах и многочисленных забастовках на фабриках и заводах.

Оторванность русской социал-демократии того времени от рабочих масс показывает случай, описанный М.Сильвиным: «У нас были… связи на Семянниковском заводе за Невской заставой. В конце 1894 года или в самом начале 1895 года на этом заводе произошла забастовка, сопровождавшаяся бурными волнениями. Рабочие разгромили заводскую контору, избили кое-кого из старших служащих, бросали камнями в полицию, явившуюся для усмирения. В ближайшее же посещение кружка (один из кружков на этом заводе вёл сам Владимир Ильич) он спросил своих слушателей, в чём дело и почему они никак не сигнализировали о назревающих событиях и не дали вовремя знать о них, когда они произошли. Кружковцы дали общие пояснения на тему о том, что движение должно идти сначала вглубь, а потом вширь и т. п. Ещё раз подтвердилось, что наши кружковые рабочие далеки от массы.»

Назрела острая необходимость соединения марксизма с рабочим движением. Социал-демократы понимали, что кружки при всей их немалой для условий Российской империи распространенности не могли оказать значительного влияния на пролетарские массы страны — сама форма кружковой, фактически индивидуальной, работы не позволяла это сделать. Следовательно, не могла быть решена и главная задача социал-демократии – внесение социалистического сознания в рабочие массы. Чтобы соответствовать росту рабочего движения, необходимо было перейти от индивидуальной пропаганды в кружках к агитации в массах. На этом особенно настаивал В.И.Ленин, который на том этапе развития русской социал-демократии предложил объединить усилия всех марксистских кружков столицы для успешного осуществления работ на этом направлении.  Так возник «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», деятельность которого позволила перейти к работе в массах более-менее организованно и продуманно.

Но как осуществить агитацию в массах, учитывая, что в РИ даже за сам факт общения интеллигента с рабочими можно было попасть на каторгу? Социал-демократы по предложению Ленина пошли следующим путем: поскольку русская социал-демократия на тот момент в значительной степени состояла из интеллигентов, плохо знающих быт и условия жизни рабочих, было решено начать со сбора материалов о реальном положении рабочего класса, подробно исследуя условия работы и быта рабочих каждого конкретного предприятия. Для чего это было нужно, очень хорошо поясняет Н.К.Крупская: «Владимир Ильич интересовался каждой мелочью, рисовавшей быт, жизнь рабочих, по отдельным чёрточкам старался охватить жизнь рабочего в целом, найти то, за что можно ухватиться, чтобы лучше подойти к рабочему с революционной пропагандой.»

Вот для того, чтобы знать КАК лучше подойти к рабочим с социал-демократической пропагандой, изучение положения рабочего класса и стало для русской социал-демократии того времени главной и основной задачей. Слово участникам тех событий:

Н.К.Крупская: «В то время Владимир Ильич внимательно изучал фабричные законы, считая, что, объясняя эти законы, особенно легко выяснить рабочим связь их положения с государственным устройством. Следы этого изучения видны в целом ряде статей и брошюр, написанных в то время Ильичём для рабочих, и в брошюрах «Новый фабричный закон», в статьях «О стачках», «О промышленных судах» и других.» (см.ПСС, т.2)

И.В.Бабушкин: «Мы получали от лектора (лектором был В.И.Ленин – прим. Авт) листки с разработанными вопросами, которые требовали от нас внимательного знакомства и наблюдения заводской и фабричной жизни. И вот во время работы на заводе часто приходилось отправляться в другую мастерскую под разными предлогами, но на деле — за собиранием необходимых сведений посредством наблюдений, а иногда, при удобном случае, и для разговоров. Мой ящик для инструмента был всегда набит разного рода записками, и я старался во время обеда незаметно переписывать количество дней и заработков в нашей мастерской. Разумеется, главным препятствием ко всякого рода собиранию сведений служило отсутствие сколько-нибудь свободного времени, но всё же дело подвигалось, хотя не так полно и энергично, как следовало бы.»

И.Сильвин: «Вопрос об изучении условий работы и жизни рабочих на каждом заводе был уже поставлен Владимиром Ильичём. Теперь он составил подробный «вопросник», который интересно было бы разыскать где-нибудь в старых жандармских архивах. Вопросник этот занимал несколько более четырёх четвертушек листа, исписанных его убористым почерком. Этот вопросник имелся у каждого из нас. Мы размножили его и раздавали пропагандистам других кружков. Мы так увлеклись собиранием сведений, что на некоторое время забросили всякую пропаганду. Владимир Ильич тоже занялся этим делом очень ретиво. Кто-то из наших рабочих, Шелгунов или Меркулов, посещал его на дому, и он до седьмого пота доводил их своими расспросами.

Получить точные ответы на простые, казалось бы, вопросы о рабочей жизни было не так легко. Мы спрашивали, например, чем особенно недовольны рабочие в данный момент, на что они жалуются, что они хотели бы устранить на заводе, и получали иногда неожиданный ответ: «Перестали давать кипяток, вот и волнуются по этому поводу, требуют кипятку». Или из другой области: «Убавлена расценка на пятачок, предвидится из-за этого пятачка забастовка». Эти «кипяток» и «пятачок» были у всех на языке и испортили нам впоследствии немало крови после того, как агитация развернулась.»

Собранный материал о рабочей жизни по предложению Ленина было решено использовать для печатной агитации, подготавливая листовки (листки, прокламации) для рабочих конкретного предприятия по каждому конкретному острому поводу. Для начала, чтобы не слишком пугать рабочих революционными идеями о свержении самодержавия (царю на тот момент народные массы еще в стране верили), было решено начать с тех негативных явлений, которые нарушали действующее законодательство. Вот что об этом пишут участники событий:

Сильвин: «Как практически использовать полученный путём расспросов материал, мы пока ещё не решили, и Владимир Ильич выдвинул новую идею: начать агитацию на почве «законных» требований. Собранные по вопроснику сведения по каждому заводу показывали, насколько и в каких отношениях нарушаются уже существующие законы. Агитация должна была начаться на почве требований соблюдения закона. Владимир Ильич указывал при этом на тактику Моисеенко и его товарищей во время орехово-зуевской забастовки 1885 года.»

Кржижановский: «Начиная с зимы 1894 года шпионско-полицейскому механизму Петербурга пришлось в усиленном масштабе познакомиться с той «возмутительной» литературой «подмётных листков», которые, несмотря на примитивную гектографскую форму своего производства, весьма заметно стали распространяться именно с этого времени в стенах главнейших петербургских фабрик и заводов. В этих листках, составленных на основании наших бесед с рабочими, мы старались исходить из повседневных нужд, из данной конкретной обстановки той или другой фабрики, возможно более быстрым темпом переходя к лозунгам политического характера, явно вытекавшим из тех препятствий, которые царское правительство громоздило на путях борьбы рабочих за чисто экономические блага. Летучие митинги, регулярные маёвки, наконец, создание постоянного литературного органа — вот что должно было с естественностью возникнуть из тех заданий, к которым приводил лозунг агитации.»

Но не все социал-демократы того времени согласились с предложением Ленина о переходе к агитации в массах на почве повседневных нужд рабочих. Некоторые даже считали, что подобный метод уведет революционное движение в сторону от социализма.

Сильвин: «Оппоненты против нового метода подпольной работы главным образом С. И. Радченко и Г. Б. Красин, приводили то возражение, что мы размениваемся на мелочи, революционную работу сводим к борьбе за кипяток и вместе с тем проваливаем дело социалистической пропаганды, потому что с переходом к широкой агитации все наши кружковые рабочие, конечно, очень быстро будут выхвачены жандармами, и всё дело приостановится.»

Крупская: «Метод агитации на почве повседневных нужд рабочих в нашей партийной работе пустил глубокие корни. Я поняла вполне всю плодотворность этого метода только гораздо позже, когда жила в эмиграции во Франции и наблюдала, как во время громадной забастовки почтарей в Париже французская социалистическая партия стояла совершенно в стороне и не вмешивалась в эту стачку. Это-де дело профсоюзов. Они считали, что дело партии — только политическая борьба. Необходимость увязки экономической и политической борьбы была им совершенно неясна.»

Вот об этом – о необходимости с самого начала соединять экономическую и политическую борьбу при ведении всякой социал-демократической работы в массах, Ленин говорил сразу. Однако русской социал-демократии того времени (как и нам сегодня!) не удалось избежать ошибок уклонения то в одну, то в другую сторону. Особенно навредило ее развитию увлечение «экономизмом», с которым потом пришлось немало бороться, тем более что листковая агитация имела огромный успех в рабочей среде.

Сильвин: «Между тем агитационная кампания шла полным ходом. Рабочие Путиловского завода Борис Зиновьев и Пётр Карамышев с подобранной ими группой молодёжи агитировали открыто всюду, где возможно, разбрасывали листки прямо на улицах, в толпе рабочих, при выходе с заводов и в других местах. Листок обычно касался какого-нибудь частного случая: злоупотреблений, нарушения закона, сбавки платы без предупреждения и т. п. Приезжал фабричный инспектор, начиналось расследование, полиция вела своё дознание. Всё это было событием в однообразной заводской жизни, вызывало толки, будило интересы. Напряжённо ждали, каков будет результат вызванной листком шумихи. Уже самое распубликование злоупотребления или случая произвола, казавшегося своим, домашним, внутренним делом, порождало само по себе возбуждение.

— Ловко продёрнули! — говорили в толпе, читая свежий, только что подобранный листок.

Читали его теперь уже громко, т. е. публично, чаще всего те же рабочие, которые дали для него материал и распространяли его.

Приходя в кружок, пропагандист теперь не выискивал наиболее развитых, интеллигентных рабочих, способных усвоить теорию прибавочной стоимости. Он искал живых, деятельных, развитых товарищей, которые способны были бы стать агитаторами, улавливать настроения, подмечать важные факты. «Агитация» так захватила нас, что скоро нам просто некогда стало заниматься кружковой работой….»

Следует отметить один немаловажный факт —  отбор материала производился очень тщательно,  сведения, полученные от рабочих, перепроверялись неоднократно – социал-демократы даже в мелочах не хотели обманывать рабочих.

Крупская: «Материал собирал и проверял Владимир Ильич тщательно. Помню, как собирался, например, материал о фабрике Торнтона. Решено было, что я вызову к себе своего ученика, браковщика фабрики Торнтона, Кроликова, уже высылавшегося раньше из Петербурга, и соберу у него по плану, намеченному Владимиром Ильичём, все сведения. Кроликов пришёл в какой-то занятой у кого-то шикарной шубе, принёс целую тетрадь сведений, которые были им ещё устно дополнены. Сведения были очень ценные. Владимир Ильич на них так и накинулся. Потом мы с А.А.Якубовой, повязавшись платочками и придав себе вид работниц, сами ходили ещё в общежитие фабрики Торнтона, побывали и на холостой половине и на семейной. Обстановка была ужасающая. Только на основании так собранного материала писал Владимир Ильич корреспонденции и листки. Посмотрите его листок «К рабочим и работницам фабрики Торнтона». Какое детальное знание дела в нём видно. И какая это школа была для всех работавших тогда товарищей. Вот уж когда учились «вниманию к мелочам». И как глубоко врезывались в сознание эти мелочи.» (см.ПСС, т.2)

Агитация в массах стала приносить свои плоды. Вот что об этом рассказывает один из участников тех событий, рабочий Шелгунов В.А.: «То, что Владимир Ильич с первых же шагов «Союза борьбы» направил его на рельсы революционного марксизма, сыграло в будущем большую организующую роль. Несмотря на то, что в декабре 1895 года вся руководящая верхушка марксистской интеллигенции, а также большое количество рабочих были арестованы, всё-таки в мае 1896 года в Петербурге вспыхнула небывалая в России забастовка, охватившая свыше тридцати тысяч рабочих. Основным требованием рабочих было требование об уплате за коронационные дни, которые рабочие вынужденно прогуливали, а следовательно, не получали зарплаты. В то время короновался Николай II. Эта забастовка была небывалым явлением. В самом требовании уплаты та коронационные дни сказалось непочтительное отношение рабочих к «высокой особе» царя.

Эта забастовка, которая была вызвана работой «Союза борьбы», сыграла ту роль, что рабочее движение из тайного стало явным. И так как большое количество рабочих познакомилось с прокламациями, с нелегальной литературой вообще, то о социалистах уже заговорили вслух. И если революция 1905 года была генеральной репетицией 1917 года, то забастовку 1896 года надо считать одной из важнейших репетиций в подготовке к революции 1905 года.»

Но русская социал-демократия не сумела на этом пути избежать и ошибок, увлекшись листковой агитацией на почве насущных требований, которая давала немалый эффект и значительно увеличивала влияние социал-демократов в рабочих массах.

Как уже упоминалось выше,  часть социал-демократов того времени скатилась к «экономизму», не сумев вовремя понять всю опасность этого пути. Вот как о причинах этого явления пишут сами участники событий:

Сильвин: «Заветным нашим желанием было внести в массовое движение сознательную политическую идею, идею борьбы за низвержение самодержавия, за политическую свободу. Но из опасения сделать преждевременный, тактически ошибочный шаг мы бессознательно скатывались к «экономизму», который через два-три года и развился пышно в «Рабочей Мысли».

Этот элемент «хвостизма», эта тенденция обслуживать движение, а не руководить им замечается во всех наших листках и заявлениях 1896 года. Она объясняется недостаточной нашей теоретической подготовленностью к той серьезной роли, в которой мы с арестом Владимира Ильича оказались,— к роли руководителей движения.»

В дальнейшем борьба с «экономизмом» отняла немало сил и времени у большевиков. В противовес товарищам, излишне увлекшимся экономической борьбой, сам В.И.Ленин никогда не забывал о главном – о борьбе политической, к которой он аккуратно и продуманно подводил рабочих, обращаясь к ним в своих произведениях.

Крупская: «Многие из товарищей, работавших тогда в Питере, видя эффект листковой агитации, в увлечении этой формой работы забыли, что это одна из форм, но не единственная форма работы в массе, и пошли по пути пресловутого «экономизма».

Владимир Ильич никогда не забывал о других формах работы. В 1895 году он пишет брошюру «Объяснение закона о штрафах, взимаемых с рабочих на фабриках и заводах».  В этой брошюре Владимир Ильич дал блестящий образец того, как надо было подходить к рабочему-середняку того времени и, исходя из его нужд, шаг за шагом подводить его к вопросу о необходимости политической борьбы Многим интеллигентам эта брошюра показалась скучной, растянутой, но рабочие зачитывались ею: она была им понятна и близка…» (См. ПСС, т.2).

Огромное внимание уделял В.И.Ленин и изучению статистических материалов, касающихся экономики, политики и социальной сферы России. Вот что отмечает в своих воспоминаниях Кржижановский: «…нам, марксистам до педантизма, гораздо более импонировало в нём удивительное умение владеть оружием Маркса и превосходное, прямо-таки поразительное знакомство с экономическим положением страны по первоисточникам статистических сборников. Моя первая встреча с Владимиром Ильичём состоялась на квартире 3. П. Невзоровой при его докладе в нашем кружке на тему «о рынках». В этом докладе Владимир Ильич блеснул перед нами таким богатством иллюстраций статистического характера, что я испытал своего рода неистовое удовольствие, видя, какое грозное оружие даёт марксизм в познании нашей собственной экономики. Некоторые члены нашего кружка были даже до известной степени шокированы этой своеобразной конкретностью подхода к столь теоретическому вопросу, как вопрос о создании рынка для развивающегося капитализма. На материале хозяйственного развития России Владимир Ильич опрокинул все их путаные, искусственные построения о развитии капиталистической экономики.»

Середина 90-х годов XIX века для русской социал-демократии является одним из наиболее важных периодов революционной деятельности. Именно тогда были формированы принципы работы большевиков с пролетарскими массами, найдены эффективные пути подхода к ним, позволяющие понять истинные интересы пролетариата и организовать его на борьбу за свои права.

Главным принципом стало  тщательное изучение всего существа дела, которым начинали заниматься. Глубокое знание теории марксизма, экономического и политического положения страны, реальных условий жизни и быта рабочих, законов, касающихся их трудовой деятельности – все это не могло не привести большевиков к закономерному успеху октября 1917 года.

Крупская: «Этот петербургский период работы Владимира Ильича был периодом чрезвычайно важной, но невидной, но существу, незаметной работы. Он сам так характеризовал её. В ней не было внешнего эффекта. Вопрос шёл не о геройских подвигах, а о том, как наладить тесную связь с массой, сблизиться с ней, научиться быть выразителем её лучших стремлений, научиться быть ей близким и понятным и вести её за собой. Но именно в этот период петербургской работы выковывался из Владимира Ильича вождь рабочей массы.»

Изучением ситуации в рабочих массах большевики занимались постоянно и далее. Например, вот какой опросник с примерными ответами рабочих был выпущен в виде листовки в 1906 году, чтобы узнать о ситуации на предприятиях после поражения первой русской революции 1905 г.:

ЛИСТОВКА

ГОРОДСКОГО РАЙОННОГО КОМИТЕТА РСДРП В ВИДЕ ОПРОСНОГО БЛАНКА ОБ УСЛОВИЯХ ЖИЗНИ И ТРУДА РАБОЧИХ, ЯНВАРЬ 1906 г.

ОПРОСНЫЙ БЛАНК.

Товарищи! Предполагая сделать краткое обследование рабочей жизни, мы обращаемся, товарищи, к вашему содействию. Всякая борьба должна очно учитывать и рассчитать все условия жизни и деятельности рабочего и потому по возможности точно и полно ответьте на предложенные в бланке вопросы. Напряженность и важность разгоревшейся борьбы обязывает нас точно знать наши силы и уяснить наши нужды, ответы должны касаться всего завода (фабрики, мастерской) и потому, если кто из товарищей знает условия жизни и работы только некоторых разрядов рабочих (например, токарей, укупорщиков и т. п.), то пусть ответит на вопросы, напр. о заработной плате и т. п. применительно к этим разрядам, отметив это в конце бланка. Если-бы оказалось, что в бланке нет вопроса, который товарищу, заполняющему бланк, хотелось бы отметить, — предлагают сделать это в конце бланка.

1. Какая фабрика, завод или мастерская и где находится.

-  Завод котлов и механизма Об­щества Франко-русских заводов (бывш. Брда). Мясная, д. 17.

2. Сколько всего рабочих, из них.., женщин и… детей. Длина рабочего дня.

- Более 2-х тысяч; женщин и детей нет. 10 часов.

3. Какие главные разряды рабочих и число (хотя бы приблизительно)

- Рабочих одной части сборной мастерской можно разделить на несколько частей: чернор. 8, учеников 9, слесарей, слесаря разделяются на два разряда — старшие и просто слесаря; старших 5, слесарей 9.

4.   Средний заработок в каждом разряде мужчин, женщин, детей (поденно, помесячно, поштучно).

- Средний заработок (цеховой день) старших 2 р. 50 к., слесарей 1 р. 30

5.   Сверхурочные работы и плата за них.

- Постоянные сверхурочные работы не производятся, а в случае крайней необходимости за двойную плату.

6.   Жилищные условия рабочих (живут ли при заводе, вне его и проч.).

- Живут как мастеровые, так и чернорабочие, на частных квартирах.

7.   Главные траты рабочего (одиночки, семейного) по разрядам (на квартиру, пищу, одежду и проч.; и в особенности на чай, сахар, табак, керосин, спички).

- Определить траты рабочих по мелочам очень трудно, тем более что сами рабочие не могут их определить, трата на квартиру 1/4 заработка для женатых и 1/7 для холостых, остальное на пищу, одежду и т. д.

8. Есть ли при заводе (фабр., мастер.) библиотека, столовая и вообще какие-либо учреждения для рабочих.

- В скором времени рабочие на собранные промеж себя средства (около 600 руб.), дополненные жертвованием администрации (около 700 р.), откроют в отведенной администрацией помещении библиотеку; в этом помещении столовая, где можно пользоваться горячим кипятком и плитой для разогревания кушанья. При заводе открыта низшая школа для первоначального обучения детей обоего пола.

9. Часто ли меняется состав рабочих или они более или менее постоянные. Практикуется ли администрация завода увольнение сознательных рабочих после стачки и вообще (после какой, напр., стачки были ли такие случаи).

- Состав рабочих постоянен. Сознательные рабочие за стачки не увольнялись; в последнее время в сборной мастерской за неимением работ отказано 25 чел., из них 12 человек имели соприкосновение с организацией Р.С.-Д.Р.П., рабочие просили администрацию взамен увольнения товарищей работать 3—4 дня в неделю или по 5 час. в день. Просьба отклонена по настоянию мастера Смирнова В.; в совете мастеров он заявил, что все последствия берет на себя.

10. Связь рабочих с деревней: уезжают ли рабочие, хотя бы часть, при, обычных условиях работы в какое-либо время года в деревню, много ли таких рабочих, помогают ли рабочие своим заработком в деревню и много ли таких, и пр.

- Рабочие одной части сборной мастерской настоящие пролетарии, если есть у кого связи с деревней, то чисто платонические, в известный промежуток времени наезжают в деревню погостить, из заработков ничего не дают, потребности так широки, что одним своим заработком еле удовлетворить.

11. В какое время года бывает ежегодно особенно много работы или работа распределяется в году более или менее равномерно.

- Количество работы зависит от числа заказанных военных судов; три года тому назад работы было много и работали равномерно, затем прогрессивное уменьшение. Это объясняется тем, что заказы на военные суда передаются за границу, заказов частных завод не принимает. За работу дают дешево, а техника производства ниже всякой критики, да и организация распределения работы по неумелости протекционных мастеров, поставлена очень дурно.

12. Не стоит ли завод (фабр., мастер.) в особенно тесной зависимости от ж\д или другого завода.

- Завод стоит в теснейшей связи с морским министерством, вследствие этой связи является переполнение штата администрации, по наведенным (хотя и не точно) данным, сумма ежемесячно получаемых администрацией денег, на много превышает сумму заработков рабочего, отсюда средний заработок рабочего, по сравнению с другими: Обух., Путил., Семян., довольно низкий.

13. Насколько зависит производство цехов или мастерских друг от друга.

- Механическая мастерская (точки, проточки, обточки) и сборная находятся в зависимости от литейной и модельной мастерских, котельная от быстроты доставки материала, требуемого для работы, вообще, за последнее время хронической безработицы особой резкой зависимости не ощущается.

14. Были ли забастовки до октября 1905 г.

- Первая забастовка началам 4 января, завод забастовал первым после путиловцев, результаты: отмена обысков и штрафов, казенный чай, небольшая прибавка заработка, изменение отношений администрации к рабочим, в либеральном направлении. Вторая за проведение революционным путем 8-ч. раб. дня кончилась неудачей, рассчитали, прошествии 2-х недель приняли без последствий.

15. Прошли ли забастовки октября, ноября, декабря 1905 г. и дружно ли прошли.

- Особенно дружно в октябре, ноябре. Декабрьская тоже прошла. дружно. После трех дней забастовки старостами сделана провокация: они сходили к директору и заявили, что рабочие желают работать. На другой день свисток. Рабочие, в виду очень удрученного состоять всей массы петербургских рабочих стали работать, сознательные протестовали. Проработав половину дня, рабочие забастовали. На другой день опять свисток, часть рабочих стала на работу. Чтоб предупредить забастовки, старосты выпросили работать на один шабаш до 2-х час. дня по 7 часов в сутки. В таком положении работали 4 дня.

16. Была ли борьба за 8-часовой рабочий день и чем она кончилась.

- Борьба за проведение в жизнь 8-часового дня продолжалась 2 дня, администрацией заявлен расчет, рабочие, видя, что ряды бойцов редки, прекратили забастовку и тем спасли себя от расчета.

17. Закрывался ли завод (фабр., мастер.) с октября 1905 г., т. е. давался ли рабочим расчет, если закрывался, то сколько раз это было и на какое время.

- С 17 октября рабочих не рассчитывали, и завод закрыт бывал только во время забастовок. Отношение к забастовкам администрации было снисходительное.

18.    Какие отношения с администрацией завода (фабр., маст.)— хорошие, враждебные, обыкновенные), фабричной инспекцией.

- Отношение администрации завода к рабочим хорошее, да и немудрено: проснувшийся рабочий ни на одну минуту не переставал бороться, чтобы удержать за собой отвоеванные права…

19. Какие особенно ненавидимые мастера, инженеры и проч. на заводах (фаб., мает.). Вывозили ли кого-либо на тачке.

- Особой ненавистью рабочих пользуются мастера: сборных мастерских Смирнов, очень хитрый человек, рабочие потребовали увольнения, он унизился, просил извинения, но теперь опять по-прежнему. Вельский Кузьма, Наддачин. В котельной мастерской хотели вывезти мастера Кузьмина, но неудачно, сговорилась группа, но когда начали дело, — струсили; остался один, он только посадил мастера на тачку, его рассчитали.

20. Участвовали ли рабочие на демонстрациях и какая часть из них участвовала.

- Небольшая часть рабочих участвовала в демонстрациях. Но сколько, трудно учесть, организованные все участвовали, исключая тех, которые томились в тюрьмах.

21. Не было ли демонстративных выходов с заводов (фабр., маст.) с песнями, флагами и проч.

- Несколько раз рабочие выходили из завода с пением революционных песен и красными флагами, прекратили только тогда, когда при выходе стояли охранители порядка, казаки и полиция.

22. Были ли над рабочими насилия со стороны полиции, казаков и войска на заводе или около завода (фабр., маст.) и когда это было.

- Массового столкновения на улице с полицией не было, с казаками было, в дни последней политической забастовки; некоторых побили, одному ухо отрубили. Со стороны рабочих: одного казака убили и трех ранили, двух серьезно, также и полицию, одного околоточного чуть живьем не сожгли, отделался одеждой.

23. Не было ли случаев избиения ораторов и вообще сознательных рабочих и много ли в этом участвовало рабочих, есть ли и много ли сочувствующих этому.

- Были попытки черносотенных элементов избить сознательных товарищей, но кончились неудачей или обоюдно попадало, ораторов не избивали. В последнее время появились черносотенные элементы союза борьбы с анархией и революцией в прокатной мастерской числом до 70 человек, из них активных до 10 человек.

24. Были ли на заводе (фаб., маст.) митинги, где они происходили и часто ли (если возможно, то определить числом), и возможно ли их вообще в обычное время устраивать.

- Митинги в славное время свободы бывали на неделе 2 раза. Устраивались в сборной мастерской, куда могли вместиться все рабочие и где есть трибуна, митинги проходили образцово. На каждом собрании выбирался председатель и вопросы баллотировались поднятием рук, управляли С.-Д. В настоящее время их невозможно устраивать, но станет «потеплей», и все пробудится к жизни.

25. Как раньше относилась и теперь относится администрация завода (фаб., мает.) к митингам и даст ли для них помещения (если ставит при этом какие-либо условия, напр., чтобы не было посторонних, то отметить эти условия).

- Митинги и собрания можно устраивать только революционным путем, на что рабочие сейчас не решаются. Администрация говорит, что она не против собрания, но как полиция: градоначальником не разрешается никаких собрании. Шутить не будут, а пришлют вооруженную силу. Присутствие посторонних с общего согласия рабочих допущено. Низшая администрация отчасти протестовала, но бесплодно.

26. Вошли ли рабочие или часть их (какая, если можно указать, или сколько) в какие-либо профессиональные союзы.

- Была принята выработанная Семян. зав. программа профсоюзов с некоторыми дополнениями, но союз не успел осуществиться, был открыт с.-д. клуб. Действ. членов 200 человек, приходило на собрание до 400; приходилось ограничиваться за малостью помещения. Всем нравилось, и можно сказать не ошибаясь, что четверть всех, рабочих вошла в клуб.

27. Много ли рабочих имеют право участвовать в выборах в Госуд. думу, много ли их записалось и отношение их к Г. д. (думают ли, что нужно выбирать или бойкотировать и проч.).

- В одной части Сборной мастерской, где работает 38 человек, провели выборы в Госдуму; пользуется 5 человек, из них записалось 4 человека.

Городской район Петербургского РСДРП(б)

***

Из описанного выше опыта большевиков сегодняшние коммунисты могут почерпнуть немало, тем более что ситуация в нашем российском коммунистическом движении во многом напоминает период, который проходила русская социал-демократия в 90-х гг. XIX века.
К сожалению, говорить о существовании в нашей стране настоящей коммунистической партии ленинского типа пока не приходится. Очень многое нами утеряно и очень многое придется воссоздавать заново. А потому знать, ЧТО делали и КАК делали большевики более чем 100 лет назад, очень и очень важно.

Л.Сокольский

Литература:

1. Крупская Н.К. «Из воспоминаний о Ленине»

2. Бабушкин И.В. «Из воспоминаний»

3. Сильвин М. «В дни «Союза борьбы за освобождение рабочего класса»»

4. Кржижановский Г.М. «О Владимире Ильиче»

5. Шелгунов В.А. «Владимир Ильич в Петербурге»

6. «Листовки петербургских большевиков 1902-1917», ОГИЗ, 1939 г.

=======================

Добавлю от себя.

Недавно нечто подобное мы провели у себя в районе (сельского типа).

Накануне встреч с депутатом Госдумы от КПРФ в селах района потребовали от коммунистов собрать материалы о проблемах своих сел, с тем чтобы описать их в листовках-объявлениях о готовящихся встречах. В одном из сел такая листовка "выстрелила в десятку" - на встрече с депутатом селяне, которые до сих пор проявляли полную безразличность ко всяким заксобраниям и Думам, битком набили зал. Как они сами говорили, их зацепил материал в листовке об их долгой тяжбе с председателем бывшего совхоза, преобразованного в ОАО, и фактически присвоившего доли селян.

В статье Л. Сокольского говорится об опыте столетней давности работы большевиков с рабочими. История, как известно, движется по спирали. Мы вернулись к похожей ситуации, но на более высоком витке. А этот виток отличается тем, что носителями социалистических идей теперь являются не только рабочие, но и более широкие слои населения. Ведь наш народ в отличие от россиян начала двадцатого века имеет за своей спиной ярчайшую историю Советской державы. Наш народ голосовал на референдуме за сохранение СССР, и все опросы показывают, что большинство сожалеют о том, что Советский Союз развалился. То есть методы большевиков, направляемые ранее в основном на рабочих, найдут благодатную почву в более широких слоях населения. Разумеется, первостепенное значение работы в рабочих коллективах это не отменяет, но, как показал наш маленький сельский опыт, у коммунистов непочатый край работы во всех слоях населения - бывшего советского народа.

Сергей Эс