Роман Лункин: Традиция веротерпимости

Принципиально новая страница в истории диалога религий стала писаться только после распада Советского Союза.

Роман Лункин, социолог религий, ведущий научный сотрудник института Европы РАН:

Россия (как это принято считать) является страной, где постоянно налаживался диалог между разными конфессиями и между разными религиями. И прежде всего - между исламом и христианством, поскольку на территории России постоянно эти две мировые религии сталкивались между собой, либо сотрудничали и сосуществовали.

Изначально с крещения Руси Россия является православной страной, и мусульманская религия официально была признана при Екатерине Второй, как, собственно, и буддийские ламы тоже получили некое официальное признание. Здесь важно отметить, это особенно важно для современного диалога религий, что в России те традиционные религии, которые существовали - ислам, буддизм, иудаизм и целый ряд христианских конфессий, - они были как бы этническими религиями.

Православие было для русских, все остальные религии, конфессии - для людей других национальностей. При этом христианство в России могло существовать фактически только в православной форме для русских, российского населения. Именно поэтому российский император считался покровителем всех христианских конфессий, которые действуют на территории России.

К примеру, такой яркий факт - то, что император российский был также главой лютеранской церкви, покровителем протестантской лютеранской церкви, хотя это православный император, и по вероисповеданию не полагается возглавлять и покровительствовать какой-либо другой христианской конфессии, особенно - протестантизму.

Однако именно император утверждал Устав лютеранской церкви в России. То, что касается веротерпимости и непосредственно диалога, то, в общем-то, трудно назвать отношения, которые складывались между православием и, например, исламом, каким-то диалогом, по крайней мере - до сегодняшнего времени, до революции, в советское время.

Я бы не сказал, что были какие-то примеры конкретного диалога этих религий, скорее это было мирное сосуществование. И то, что эта политика мирного сосуществования проводилась довольно успешно – это было залогом того диалога, который есть сейчас между традиционным исламом и православием. По отношению к христианским конфессиям ситуация была полностью противоположной потому, что все остальные христианские конфессии, особенно те, которые миссионерствовали среди русских, считались сектантами, их последователи ссылались в Сибирь.

С середины XIX века стали развиваться в России различные протестантские движения, которые тогда получили название «русское сектантство»: баптисты, евангельские христиане, с начала XX века – пятидесятники, адвентисты, методисты и т.д. Сначала это были немцы, финны, шведы, но постепенно протестантизм стал русским фактически ещё до революции 1917-го года.

Однако, последователей этого христианского движения постоянно репрессировали, отсылали, собрания разгонялись и т.д. Манифест о веротерпимости 1905-го года, безусловно, изменил ситуацию, однако не радикальным образом. Конечно, стало меняться отношение к инославным, т.е. к другим христианам в России. Но оно менялось довольно медленно. И все остальные христианские церкви, кроме православия, не получили всей полноты прав, которыми обладала Российская государственная православная церковь.

Получается, что в России до революции эта традиция веротерпимости и диалога христианских конфессий между собой ещё не успела укрепиться. В советское время был довольно короткий период времени - лет 10-15. Эпоха НЭПа считается золотым веком развития евангельского движения в России потому, что именно в это время укрепились в России и чрезвычайно бурно развивались различные баптистские, пятидесятнические церкви, общины, которым советская власть позволяла развиваться в пику Русской православной церкви.

Но всё это довольно быстро закончилось. В 1929-м году было принято сталинское законодательство о религиозных культах. Все дома-молитвы, церкви, которые были построены, куплены - всё это было отобрано, разрушено, все лидеры церквей посажены по лагерям и тюрьмам либо расстреляны.

Получается, что на самом деле принципиально новая страница в истории диалога религий стала писаться только после распада Советского Союза. И она стала писаться с чистого листа, потому что глубоких традиций веротерпимости и диалога в России между разными христианскими конфессиями вообще не было, и опыта такого диалога в Русской православной церкви не было ни до революции, ни в советское время, только, может быть, в рамках Всемирного совета церквей на Западе, за рубежом.

Внутри России такого опыта вообще не было, и на протяжении всей истории России такого опыта не было. Потому что если это русский лютеранин, особенно русский католик, - когда в XIX веке стали некоторые дворяне переходить в католическую церковь или становиться баптистами, евангельскими христианами – всё - это изгои. Никакого диалоги с ними налаживать нельзя, их нужно просто извергнуть из общества.

Только в 1990-е годы и сейчас эта ситуация постепенно меняется. Поэтому я довольно оптимистично смотрю на будущее этого диалога религий. Не только православия и так называемых традиционных религий, но и православия с другими христианами, которые существуют в России