И звенит манок бузинный

Очень многие думают, что любительское птицеловство – это жестокая забава уездной шпаны. Между тем ловля мелких пернатых - это сложное искусство, один из самых старинных и бескровных видов русской охоты, который сейчас пришел в совершеннейший упадок.

До Интернета

Птицеловство было одним из самых страстных увлечений мальчишек в провинции, в том числе и в Пензе, еще с дореволюционных времен. Причем, в этой вредной с точки зрения скучных взрослых страсти были замечены не только сорванцы- «реалисты» (учащиеся реальных училищ, куда шли в основном дети мещан), но и дети из обеспеченных семей, так называемые гимназисты-«белоподкладочники». Не меньше птицеловов, и детей и взрослых, приобщилось к замечательному увлечению и в советские времена. В небольших райцентрах, небогатых на музеи и монументы, такие люди считались местной достопримечательностью. Автор этих строк хорошо помнит одного такого энтузиаста. Он давно уже вышел из школьного возраста, но любви к пернатым не изменил. Дядя Саня жил на окраине Кузнецка, в Малом проезде. Он отчаянно воевал с местной шпаной, не давая им подбивать голубей и воробьев из самострелов и рогаток. Деревянное оружие дядя Саня отнимал, ломал через колено, а резинки от семейных трусов, служившие в самострелах спусковым механизмом, беспощадно рвал на мелкие кусочки. Тем же, кто птиц любил и серьезно ими занимался, натуралист-самородок охотно показывал свою коллекцию воробьиных. А своим наиболее перспективным ученикам дядя Саня мог даже подарить синичку или чижика.

Сократыч

Последним «могиканом» любительского птицеловства в Пензе был до своей болезни Станислав Сократович Сократов. Родился он в 1939-ом году в поселке Голицыно Нижнеломовского района, в семье учителя биологии. Отец его тоже был страстным любителем мелких воробьиных и «заразил» этой «доброкачественной заразой» своего сына Станислава. Оказавшись в Пензе, Станислав Сократович устроился в областную филармонию электриком. Весь свободный досуг он отдавал птицам. Коллеги по работе и знакомые называли энтузиаста просто Сократычем. В свое время я побывал в квартире Станислава Сократовича в Арбеково. Его тесная комнатушка выходила на балкон, весь заставленный клетками с певчими птицами. Были здесь и щеглы, и реполовы, и чижики. Самодельные клетки стояли друг на друге. Пернатые жили, как в еврейском кибуце – в тесноте, да не в обиде. Сократыч как раз готовился, по его шутливому выражению, задать певцам корму. Птицелов расстелил газеты, высыпал на стол семена подсолнечника и стал катать по семенам стеклянную бутылку из-под лимонада.

--Семечки птицы любят, - приговаривал Сократов. – Но перекармливать ими тоже нельзя. У щегла, например, горло может жиром заплыть. Так и концы отдать недолго.

Ловил птиц Станислав Сократович не на продажу, а для души. В своем увлечении он был одинок. Его дети натуралистами не стали. Сын Александр сейчас работает в театре Мейерхольда. Признается, что особой страсти к птицам не испытывает, но хорошо помнит, как они с отцом раньше ходили на рынок, купить для птичек «семян».

К очень большому сожалению, сейчас Станислав Сократович серьезно болен.

Он перенес несколько инсультов и, как рассказал мне его сын, даже не встает с постели. Замечательная коллекция певчих птиц Сократова без хозяина значительно поредела. Сейчас у Сократовых живет не больше десятка воробьиных. Хотели было его дети птичек продать, но отец не позволил. Он часто прислушивается к трелям пернатых и признается, что ему становится легче на душе.

Для пользы дела

Кому-то может показаться странным, но птицелов –любитель может принести огромную пользу отечественной науке о пернатых – орнитологии . Как именно? С помощью кольцевания. Системно этой работой в Пензенской области сейчас никто не занимается. Завкафедрой зоологии пензенского пединститута Владимир Ильин рассказывал автору этих строк, что он и его коллеги методично кольцуют лишь летучих мышей. Работа эта интересная и важная, но вот певчие птицы остаются вне поля зрения специалистов. Может быть, еще и поэтому в наших садах и парках все больше кружит воронья и все реже можно услышать трели дрозда или скворца. Ведь орнитологи так толком и не знают, как сделать этих голосистых певцов непременным атрибутом окультуренного городского ландшафта. Информация о жизни пернатых, которая добывается с помощью кольцевания, могла бы помочь в этом прекрасном занятии.

Тут правда существует одно «но». Дело в том, что столичный Центр кольцевания бесплатно колец больше не выдает, а реализует их организациям и гражданам лишь за деньги. Тем не менее, кафедра зоологии пензенского пединститута регулярно выбивает себе необходимые для кольцевания средства с помощью всевозможных грантов. Этот путь не закрыт и для, как говорится, частных лиц. Разумеется, речь идет о подлинных энтузиастах этого благородного увлечения, а не о тех «деятелях», кто стремится лишь «срубить» с природы-матушки побольше дивидентов…Закончить же наш небольшой очерк о любительском птицеловстве хочется строками замечательного советского поэта Эдуарда Багрицкого, кстати, тонкого ценителя птичьих трелей:

«В бузине сырой и круглой соловей ударил дудкой,

На сосне звенят синицы, на березе зяблик бьет.

И вытаскивает Дидель из котомки заповедной три манка

И каждой птице посвящает свой манок».