Фальсификации Великой Отечественной

Решил перечислить основные моменты, по которым фальсифицируется история Великой Отечественной войны, и которые активно навязывались нам либеральной прессой . По некоторым из них уже вел дискуссии здесь в сообществе. Кто-то может меня дополнит, а кто-то поспорит. При этом Америки я нигде не открываю, все эта информация в принципе интересующимся легко доступна.

  1. Тухачевский был великим полководцем, его отсутствие в 41 есть одна из главных причин неудач. Тухачевский был полностью разбит Пилсудским, причем не только в августе 20-го под Варшавой, но и в сентябре под Минском, с сопоставимыми потерями, а до этого еще и в мае. Что было бы командуй Тухачевский в 41 не против Пислудского, а против всяких Рейхенау, Готов и Клейстов страшно представить.
  2. До войны СССР помогал Германии создавать вермахт, обучал немецких летчиков и танкистов в Липецке и Казани, включая Гудериана и Геринга. В Казани и Липецке обучение вели немецкие преподаватели, и ни одного нашего. Там было обучено целых тридцать немецких танкистов и сто двадцать немецких летчиков, и гораздо большее количество наших офицеров. Гудериан в Казани не учился, а проверял, как учатся другие с инспекцией. Геринг в Липецке никогда не был, да и чему там могли научить лучшего летчика первой мировой.
  3. СССР был союзником Германии по пакту Молотова-Риббентропа в войне против Польши. СССР не вел войны против Польши – ее правительство войну нам не объявило, главнокомандующий Рыдз –Смиглы приказал сопротивление нам не оказывать. Единого фронта у поляков к моменту вступления наших войск уже не было. Сокрушать поляков до 17 сентября СССР ничем Германии не помогал. Обычно ссылаются на радиомаяк в Минске для немецких самолетов, но очевидно, что его целью было не допустить случайной бомбежки нашей территории, что бомбить в Польше немецкие летчики и так знали. Не единого примера совместной операции не приведено. Более того, советским войскам пришлось выбивать немцев из Львова танковой атакой. С потерями в технике с обеих сторон, с убитыми и ранеными. Причем это бы не дружественный огонь, как часто случается у американцев, немцы знали, что стреляют по нам, а мы по немцам. Никаких совместных парадов в Бресте не было, командир бригады легких танков Кривошеин поприсутствовал на немецком параде, не более, что и запечатлено на известном фото.
  4. СССР якобы поставлял Германии ценное сырье. Основную часть поставок составили фуражное зерно (1,6 млн. т на 250 млн. марок), хлопка - 111 тыс. т на 100 млн. марок, льна - 10 тыс. т на 14,7 млн. марок, лес(на 41,3 млн. марок), нефтепродукты (составляли небольшую часть в общем балансе рейха -1 млн. т на 95 млн марок), железная руда и лом (не нашел данных). Остальное было в небольших количествах – фосфаты(214 тыс. т на 6 млн. марок), марганцевая руда(185 тыс. т на 7,6 млн. марок),никелевая руда (1,8 тыс. т на 8,1 млн. марок), хромовой руды - 23 тыс. т на 2 млн. марок. В импорте Германии СССР был только на 5 месте, уступая даже Голландии и Дании. В общем видно, что основную часть поставок составляло с/х сырье, а ценные руды цветных металлов в стоимости занимают незначительную часть. Зато взамен СССР получил: Помимо «Лютцова», для советского военно-морского флота были получены гребные валы, компрессоры высокого давления, рулевые машины, моторы для катеров, судовая электроаппаратура, освинцованный кабель, вентиляторы, судовое медицинское оборудование, насосы, успокоители качки, оборудование для камбузов, хлебопекарен, корабельной прачечной, аккумуляторные батареи для подводных лодок, орудийные корабельные башни, 88-миллиметровая пушка для подводных лодок, чертежи 406- и 280-миллиметровых трёхорудийных корабельных башен, стереодальномеры, оптические квадранты, фотокинотеодолитная станция, перископы, пять образцов мин, бомбомёты для противолодочных бомб с боекомплектом, паравантралы, противотральные ножи для мин, гидроакустическая аппаратура, магнитные компасы, теодолиты и многое другое{575}.
    Сухопутные войска получили две тяжёлые 211-мм полевые гаубицы, батарею 105-мм зенитных пушек с [213] боекомплектом, средний танк T-III, 3 полугусеничных тягача, приборы для управления огнём, дальномеры, прожекторы. 
    Кроме того, германскими фирмами были поставлены 20 прессов для отжима гильз, оборудование для лабораторий, образцы радиосвязи для Сухопутных войск, костюмы химической защиты, в том числе огнестойкие, противогазы, фильтропоглотительные установки, дегазирующее вещество, автомашина для дегазации, кислородно-регенеративная установка для газоубежищ, портативные приборы для определения отравляющих веществ, огнеупорные и антикоррозийные краски, корабельные краски против обрастания, образцы синтетического каучука и т.п.
    Обширной оказалась закупка самолётов: «Хейнкель-100» (Не-100) — 5 штук, «Юнкерс-88» (Ju-88) — 2 штуки, «Дорнье-215» (Do-215) — 2 штуки, «Брюккер В. И. -131» (Ви-131) и «Брюккер В. И. -133» (Ви-133) — 6 штук, «Фокке-Вульф» (FW-58) — 3 штуки, «Юнкерс-207» (Ju-207) — 2 штуки, «Мессершмитт-109» (ВМ09Е) — 5 штук, «Мессершмитт-110» (Ме-110) — 5 штук. Все типы самолётов поставлялись с запасными моторами и запчастями. Закупленная немецкая авиационная техника была направлена для изучения в НИИ ВВС, только что созданный в Подмосковье Лётно-исследовательский институт (ЛИИ), ЦАГИ, ЦИАМ и другие организации. В результате этих исследований в 1940 году были предприняты шаги по внедрению некоторых немецких технических решений в советскую авиапромышленность. Так, на заводе №213 в Москве было освоено производство автомата ввода и вывода самолёта из пикирования, установленного на Ju-88. Эти устройства применялись затем на самолётах СБ, Ар-2 и Пе-2. Вместо жёстких сварных бензобаков стали использовать фибровые протектированные баки. Уже в 1940 году было изготовлено 100 мягких протестированных баков для СБ, 30 — для Су-2 и столько же — для Як-1, а в 1941 году было принято решение о массовом производстве фибровых баков и замене ими использовавшихся ранее металлических. По типу немецкого, установленного на двигателе DB 601A, в ЦИАМ был создан двухступенчатый центробежный нагнетатель. В отличие от применяемых в нашей стране одноступенчатых нагнетателей он обеспечивал двигателю большую высотность. 
    Кроме этого, был введён целый ряд мелких, но полезных усовершенствований в конструкции новых самолётов, таких, как быстросъёмный кок винта по типу применяемых на Bf-109 и Не-100, замки капотов и лючков новой конструкции, открывающиеся без применения инструмента, механический указатель положения шасси («солдатик») на крыле, как на Не-100, выполнение [215] на корпусе разъяснительных надписей для лётчика и реперных точек для облегчения эксплуатации самолета, как было сделано на Bf-109, механизм стопорения хвостового колеса при посадке для лучшей устойчивости при пробеге, навигационный визир для определения момента ввода в пикирование (Ju-88) и другие. Бомбардировщик ДБ-ЗФ оснастили термическим антиобледенительным устройством по типу имеющегося на Ju-88, для другого советского бомбардировщика, ДВБ-102, изготовили реактивные выхлопные патрубки двигателей по образцу немецких. Начался опытный выпуск оребренных кожухов колёсных тормозов и радиаторов пластинчатого типа как на Ме-110, Ju-88 и Do-215. На основе немецкого прицела «Лотфе-7В» завод №217 приступил к производству прицелов СП-1 для бомбометания с горизонтального полёта.
    В отчётах специалистов отмечалось, что немецкие машины имеют более совершенную механизацию крыла, поэтому при больших нагрузках на крыло их посадочная скорость меньше, чем у советских истребителей нового поколения. В 1940 году на советских самолетах МиГ-1, ТИС, СК-3 планировалось установить систему аварийного выпуска закрылков и автоматический предкрылок (по типу механизации крыла истребителей Не-100 и Bf-109).
    Основную часть германских невоенных поставок составляло оборудование для заводов и добывающей промышленности. Было закуплено значительное количество оборудования для нефтеперерабатывающей промышленности, никелевых, свинцовых, медеплавильных, химических, цементных, сталепроволочных заводов. Было получено оборудование для рудников, в том числе буровые станки и 87 экскаваторов. Германия поставила также три грузопассажирских судна («Мемель», «Палация», «Пери»), танкер, железо, 15 тысяч тонн высокосортной и инструментальной стали, 58 тысяч тонн стальных труб, судостроительный лист, стальную ленту, канатную проволоку, стальной трос, дюралюминий, значительное количество каменного угля (на 52 млн германских марок) и другие материалы и товары .Германские поставки по хозяйственному соглашению были получены на общую сумму 287 млн германских марок. Внушительно число поступивших из Германии в 1940—1941 годах металлорежущих станков — 6430 (то есть примерно 4300 в расчёте на год) на 85,4 млн германских марок. Для сравнения, а тем самым и оценки значения этих поставок можно отметить, что в 1939 году общее число импортированных Советским Союзом из всех стран станков составило 3458, при собственном производстве 58 тысяч шт. Советские специалисты заказывали десятки и даже сотни самых современных станков. Так, фирма «А.Вирт» получила заказ на многорезцовые станки GSAB-2, предназначенные для черновой обработки снарядов диаметром от 100 до 250 мм, четырёхшпиндельные специальные полуавтоматы VGDm-1 и VGDm-2 для обработки концов мин (расточка, торцевая фрезеровка и нарезка резьбы дна и очка) диаметром 50-80 мм и 80-100 мм. У фирмы «Хассе Вреде» были заказаны трёхшпиндельные резьбофрезерные станки ADFG-III, предназначенные для обработки очка и нарезки резьбы в снаряде, станки RD III MS — для расточки изделий от 320 до 500 мм, длина расточки 1000-1200 мм{559}. Из Германии были получены уникальные станки для расточки орудийных стволов, обработки крупных гребных валов для военно-морских судов. 
    В общем картина ясна – СССР за с/х сырье смог значительно увеличить свой промышленный потенциал, получить полное представление техническом оснащении и вермахта, и интенсифицировать собственные военные разработки. Наши подлодки ходили с немецкими перископами, в танках и самолетах начали ставить немецкие рации, на бомбардировщиках были немецкие прицелы и т.д.
  5. Сталин верил в пакт о ненападении, поэтому запрещал нашим генералам готовится к войне. Внезапность нападения – главная причина трагедии (смягченный вариант – приказ о приведении в боевую готовность был послан слишком поздно – в середине ночи и до многих не успел дойти). На самом деле СССР начал непосредственную подготовку к войне в марте месяце с Больших учебных сборов (точнее скрытой мобилизации под их вывеской), 12 июня началось выдвижение войск к границе (скрытое, по ночам), приказ о приведении в боевую готовность ушел в войска 18 июня (как и в ВМФ) . В прибалтийском военном округе с 18 июня все приграничные части вышли из мест постоянной дислокации и рыли окопы у границы, где 22 июня немцев и встретили.
    «…Донесение штаба 12-го механизированного корпуса (ПрибОВ) о боевых действиях корпуса в период с 22 июня по 1 августа 1941 г.
    До 18.06.41 г., до начала боевых действий части 12-го механизированного корпуса дислоцировались:
    - 23-я танковая дивизия - в районе Лиепая;
    - 28-я танковая дивизия - в районе Рига; (дивизия Черняховского – К.О.Ю.)
    - 202-я мотострелковая дивизия - в районе м. Радзивилишки; 
    - штаб корпуса, 380-й отдельный батальон связи и 10-й мотоциклетный полк - Елгава;
    - 47-й отдельный мотоинженерный батальон - 5 км северо-восточнее Елгава.
    Части корпуса занимались боевой и политической подготовкой.
    18.06.41 г. На основании директивы Военного совета Прибалтийского особого военного округа по корпусу был отдан приказ за N 0033 о приведении в боевую готовность частей корпуса, выступлении в новый район и сосредоточении.
    28-й танковой дивизии (без мотострелкового полка) - в леса Бувойни, Бриды, Норейки.
    23-й танковой дивизии - м. Тиркшляй, м. Седа, м. Тришкяй.
    202-й мотострелковой дивизии - Драганы, Валдейки, Науконис.
    10-му мотоциклетному полку - в лес Давноры.
    47-му отдельному мотоинженерному батальону - лес 2 км южнее Адомишки.
    Штабу корпуса, 380-му отдельному батальону связи - в лесу 2 км западнее г. дв. Найсе.
    18-20.06.41 г. Части корпуса, совершая ночные марши, 20.06.41 г. сосредоточились в указанных районах.
    202-я мотострелковая дивизия 20-21.06.41 г. вышла из указанного района и заняла оборону на рубеже Коркляны, Покроженце, г. дв. Юнкелай.
    18-21.06.41 г. В районах сосредоточения организованы охранение и круговая оборона своих районов. Приводились в порядок материальная часть и личный состав после совершения марша.
    22.06.41 г. В 4 часа 30 минут из штаба 8-й армии [получен] сигнал воздушной тревоги.
    В 5 часов над командным пунктом пролетел самолет противника.
    В 8 часов [получено] приказание о ведении разведки 23-й танковой дивизией на м. Плунгяны и готовности к выступлению 28-й и 23-й танковых дивизий.
    (Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Выпуск 33. Военное издательство Министерства Обороны Союза ССР, Москва, 1957 г.), другая цитата по 5 ТД 3 МК. «В 4 часа 20 минут авиация противника атаковала парки и места расквартирования 5-й танковой дивизии, стоявшей на направлении главного удара немецких войск. Заблаговременно выведенная дивизия потерь не имела за исключением бронетехники находившейся на ремонте и консервации. Приказным документальным порядком, это зафиксировалось лишь в приказе командующего в 9 часов 30 минут 22 июня. 5-я танковая передавалась в непосредственное подчинение командующего 11-й армией. Дивизия после выхода из мест сосредоточения по тревоге (она была выведена туда еще 19 июня 1941) должна была развернуться на фронте свыше 30 километров от Друскининкая до Алитуса вдоль восточного берега реки Неман, имея активные задачи по контратаке прорвавшегося противника.» Желающие могут прочитать Приказ командующего Прибалтийским особым военным округом № 00229 от 18 июня 1941 г. управлению и войскам округа о проведении мероприятий с целью быстрейшего приведения в боевую готовность театра военных действий округа. Дадим еще и слово врагу – цитата из Манштейна: «Общее впечатление от противника было такое, что он во фронтовой полосе не был захвачен врасплох нашим наступлением, но что советское командование не рассчитывало – или еще не рассчитывало – на него и поэтому не сумело быстро подтянуть вперед имевшиеся в его распоряжении крупные силы.» Так что никакой внезапности в Прибалтике не было. На Украине войска 18 июня из казарм в окопы не выводили, но там войска были размещены достаточно далеко от границы, и внезапности поэтому тоже не было.  Приведу цитату из мемуаров Баграмяна: «…В Москве, безусловно, обстановку по ту сторону границы знали лучше нас, и наше высшее военное командование приняло меры. 15 июня мы получили приказ начать с 17 июня выдвижение всех пяти стрелковых корпусов второго эшелона к границе. У нас уже все было подготовлено к этому. … мы еще в начале мая по распоряжению Москвы … заготовили директивы корпусам, провели рекогносцировку маршрутов движения и районов сосредоточения. Теперь оставалось лишь дать команду исполнителям. Мы не замедлили это сделать...
      Чтобы гитлеровцы не заметили наших перемещений, районы сосредоточения корпусов были выбраны не у самой границы, а в нескольких суточных переходах восточнее…»
    Как результат – все наши ближайшие части в КОВО утром 22 июня находились на значительном (в районе 40 км) удалении от границы. Соединения были подняты по тревоге в 6-7 утра,и маршем двинулись к границе. С передовыми частями армии Рейхенау(298 пд)  в 9 утра столкнулся передовой отряд 87 сд в районе Владимира-Волынского, основные силы 87 и 124 сд вступили в бой в 11-13 часов дня. О внезапности уже говорить не приходилось. Это было в месте основного немецкого удара, а на других участках например 41 СД  загнала 262 ПД немцев на 3 км вглубь польской территории уже прям 22 июня. «262 ПД оказалась подвержена боязни противника и отступила» - это из журнала боевых действий группы армий Юг. Активных боевых действий 22 июня на финской и румынской границах не было. Внезапность была только в одном месте – в Белоруссии. Потому что командующий западным фронтом Павлов все мероприятия после 18 июня просаботировал. За что и был расстрелян. Правда? при Хрущеве его объявили невинно убиенным.
  6. В заградотрядах НКВДшники безжалостно расстреливали всех отходящих назад. Ни единого эпизода прицельной стрельбы заградотряда по отступающим ,так и не приведено. Широко известна справка о деятельности заградотрядов Сталинградского и Донского фронтов – «Заградительными отрядами с начала их сформирования (с 1 августа по 15 октября с.г.) задержано 140755 военнослужащих, сбежавших с передовой линии фронта. Из числа задержанных: арестовано 3980 человек, расстреляно 1189 человек, направлено в штрафные роты 2776 человек, штрафные батальоны 185 человек, возвращено в свои части и на пересыльные пункты 131094 человека. »
  7. Основную роль во всех опасных операциях играли штрафбаты. Из 34,5 млн человек, принимавших участие в войне, штрафников было 420 тыс.. Они не могли играть ведущей роли. На войне были и даже более опасные «профессии» - стрелок в Ил-2 например.
  8. Жуков и Конев соревновались, кто первый войдет в Берлин, не обращая внимания на потери. Жуков, прорывая Зееловские высоты, торопился не в Берлин. Он торопился окружить части вермахта в лесу юго-восточнее Берлина (район Вендиш-Бухгольц) и не дать им успеть отойти в Берлин. Поэтому Берлин защищали сотрудники комендатуры берлинского гарнизона, полицейские, фольксштурм с гитлерюгендом. В Сталинград Берлин не превратился.
  9. Мы забросали немцев трупами, а СССР в разы превосходил Германию по мобилизационному потенциалу. Нынешние официальные данные о потерях – данные Кривошеева вполне доступны, и никак никем не опровергаются. Мы мобилизовали 34,5 млн, немцы (с сателлитами) -22 млн. Разница меньше чем в 2 раза, и такая же разница в потерях. Мы никак не могли победить, забросав трупами, потому что наши основные потери приходятся на 41-42 года, к моменту начала наших побед (зима 42-43) в распоряжении Германии кроме собственного населения рейха(включая австрийцев, чехов и польских фольксдойче), финнов, венгров, румын, словаков, хорватов были еще и миллионы наших пленных, миллионы угнанных в Германию на работу, а также население оккупированных стран (Франция, Польша,Бенилюкс,Дания,Норвегия ) которое также поставляло эсэсовцев, и трудилось на ВПК рейха.
  10. Немецкие суперасы в огромных количествах сбивали советские самолеты. Пресловутые три сотни побед Хартмана и еще нескольких суперасов –это прежде всего 300 «баллов», а не 300 сбитых самолетов. За сбитый многомоторный самолет баллов давалось больше чем, за одномоторный истребитель или штурмовик. Кроме того, советскому летчику необходимо было представить подтверждение от наземных войск, что они видели, как самолет упал. А немецкому - достаточно было свидетельства других немецких летчиков. Которые в общем случае могли видеть только что в наш самолет попали, а вот упал он, или поврежденный дотянул до аэродрома они знать могли не всегда. Так что в реальности наши летчики сбивали больше официальных данных, а немецкие – меньше. Но«суперасам» еще очень часто сбитые самолеты просто приписывали.
  11. Всех пленных после войны ссылали в Гулаг. Из плена вернулись 1,8 млн, в заключение из них попали только 233 тыс.. Папаша небезизвестного президента Украины Ющенко просидел в плену всю войну. Но уже в 45 был дома, без всяких Гулагов. А то бы будущий президент в 46 не родился.
  12. Отдельно выделю теории Резуна-Солонина. Мы якобы хотели в 41 году захватить всю европу. СССР никак не мог этого сделать просто потому, что РККА не была отмобилизована, Большие учебные сборы дали только четверть от мобилизационного плана, мобилизации транспортных средств еще не проводилось вообще. И до начала войны мы никакой мобилизации не начинали. Части западных фронтов 22 июня уступали немецкой армии вторжения раза в 2 по численности, по обеспечению автотранспортом РККА в целом уступала вермахту более чем в 2 раза, по лошадям – в три. В то время как каждая немецкая часть была отмобилизована и укомплектована на все 100 всем необходимым. Дам еще слово Манштейну:»Много спорили о том, носило ли развертывание сил Советской Армии оборонительный или наступательный характер. По числу сосредоточенных в западных областях Советского Союза сил и на основе сосредоточения больших масс танков как в районе Белостока, так и в районе Львова можно было вполне предполагать — во всяком случае, Гитлер так мотивировал принятие им решения о наступлении, что рано или поздно Советский Союз перейдет в наступление. С другой стороны, группировка советских сил на 22 июня не говорила в пользу намерения в ближайшее время начать наступление. Более всего будет соответствовать правде утверждение о том, что развертывание советских войск, начавшееся уже с развертывания крупных сил еще в период занятия восточной Польши, Бессарабии и Прибалтики, было «развертыванием на любой случай». 22 июня 1941 г. советские войска были, бесспорно, так глубоко эшелонированы, что при таком их расположении они были готовы только для ведения обороны.Но картина могла в зависимости от развития политического и военного положения Германии быстро измениться. Красная Армия по составу своих групп армий численно, но не в качественном отношении превосходившая немецкие войска, могла быть в течение короткого времени сосредоточена так, что она была бы способна начать наступление. Развертывание советских войск, которое до 22 июня и могло быть подготовкой к обороне, представляло собой скрытую угрозу. Как только Советскому Союзу представился бы политический или военный шанс, он превратился бы в непосредственную угрозу для Германии. Конечно, летом 1941 г. Сталин не стал бы еще воевать с Германией. Но если правительство Советского Союза, смотря по развитию обстановки, полагало перейти к политическому давлению на Германию или даже к угрозе военного вмешательства, то, безусловно, подготовка сил для обороны могла быть в короткое время превращена в подготовку к наступлению. Речь шла именно «о развертывании сил на любой случай».