У дела Мирзаева появляются клоны

Зеркальным отражением дела Расула Мирзаева выглядит трагедия, произошедшая 21 октября в КаменскУральском, возле ночного клуба «Шоколад», где 22летний победитель молодежного первенства Москвы по боксу Валерий Третьяков в ходе драки убил 28летнего Рустама Хужина.

Камера видеонаблюдения зафиксировала, как из клуба выходят разгоряченные парни, выстраиваются в некое подобие круга, в центре которого оказываются потенциальный убийца и его жертва. Затем ктото наскакивает сзади на Хужина (или это товарищ Хужина наносит изза его спины удар Третьякову). Хужин от толчка шагает вперед, а боксер встречает его двумя ударами. Хужин падает на спину, Третьяков бьет его ногой, затем перешагивает через него и убегает. Позже выяснилось, что убийца скрывался в одном из загородных домов, но родители уговорили его сдаться, и 23 октября он явился с повинной в МСО КаменскУральского. Возбуждено уголовное дело по статье «Умышленное причинение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть».

Как оказалось, уроженец КаменскУральского Валерий Третьяков с друзьями устроил в злополучном «Шоколаде» праздник по случаю победы на первенстве Москвы, принесшей ему звание мастера спорта. Там же отдыхал и бывший охранник «Шоколада» Рустам Хужин. Третьякову приглянулась одна из посетительниц, но девушка отвергла ухаживания, пригрозив обратиться к охране. По этой причине между Третьяковым и одним из друзей Хужина вспыхнула ссора, в которую вскоре оказался втянутым и сам Хужин. По одной из версий, первое столкновение произошло еще в самом клубе.

– Когда мы вышли на улицу, ктото сзади ударил меня по голове, – рассказал следователям Третьяков, – я обернулся и нанес два удара рядом стоящему человеку. Он сразу же упал и больше не поднимался.

В обоих случаях конфликт возник в ночном клубе, один из участников конфликта спортсмен, а в эпицентре скандала женщина. Есть и различия: во­первых, на Урале, в отличие от Москвы, вовторых, погибший старше своего убийцы, (в случае с 19летним Агафоновым это послужило дополнительным поводом для истерик – ребенка убили). Вовторых, на сей раз к девушке приставал не погибший, а убийца.

И, втретьих, самое существенное – национальность убитого и убийцы. В Москве от рук нацмена гибнет русский, а на Урале – русский убивает нацмена (вероятно татарина).

Не секрет, что процесс по делу Мирзаева затягивается (назначена уже пятая экспертиза) под давлением националистически настроенной общественности, которая дала понять, что ее устроит только максимальное наказание. Но за этим судебным процессом следят и на Северном Кавказе. Например, большинство опрошенных дагестанцев уверены: если бы русский убил кавказца, да еще заступившись за девушку, его возвели бы в герои! При этом вспоминают позицию, которую занимало русское общество во время судебного процесса над Юрием Будановым.

Сейчас российской Фемиде придется выбирать между двумя возможными решениями: избрать для обоих подсудимых одинаковую меру воздействия (максимально жесткую или самую мягкую – разницы нет, ни один из этих вариантов националистов не устроит); избрать жесткую меру для Мирзаева и щадящую для Третьякова (националисты будут счастливы, но судебная система страны будет окончательно дискредитирована).

Между тем агрессивные спортсмены – лишь срез больного общества. Трагические происшествия, связанные с неадекватным применением профессиональных навыков имели место и раньше, просто после событий у клуба «Гараж» они вызывают большой резонанс. В связи с этим заслуживает внимание еще одна такая история – 11 августа текущего года под Севастополем, возле бара «Тропикан» известный российский боец Станислав Молодцов подрался с 24летним военнослужащимконтрактником (очевидно, украинцем). Во время драки победитель турниров по боевому самбо и панкратиону нанес оппоненту удар кулаком в лицо, отчего тот потерял сознание, а позднее умер. Все бы ничего, но выяснилось, что в 2007 году Молодцов тренировался с Мирзаевым (опять кавказский след) и проходил по его делу свидетелем. Вывод – драки со смертельным исходом случаются и без кавказцев, поэтому судить и наказывать преступников следует исходя из тяжести содеянного, а не по национальному признаку.