Камикадзе люфтваффе

В середине января 1945 г. на плацу авиационной школы люфтваффе в окрестностях Берлина выстроились курсанты. Ожидался высокий гость — командующий германскими ВВС на Западе генерал-майор Дитрих Пельц. Он, один из любимцев Гитлера, предложил будущим летчикам отработать на практике новую тактику ведения воздушных боев, которая никогда прежде немецкими пилотами не применялась.

Перед Пельцем стояла архисложная задача: не допустить бомбардировок немецких городов союзной авиацией, и генерал буквально фонтанировал идеями, но значительных успехов не добился. Англо-американские эскадрильи каждую ночь превращали в руины какой-нибудь из немецких городов. Пельц даже разработал операцию по уничтожению союзной авиации на 17 аэродромах в Бельгии, Голландии и Франции. Она была проведена 1-го января 1945 г., но опять особо значимых результатов достичь не удалось. На земле было уничтожено порядка 300 самолетов противника – при таких же потерях с немецкой стороны. Причем 45 из погибших немецких пилотов были асами, заменить которых оказалось уже невозможно.

И тогда на помощь командующему пришел полковник Хайо Херрман, герой воздушной войны, уничтоживший 12 кораблей и 9 бомбардировщиков союзников и ставший после этого национальным героем фашистской Германии. К тому времени он изобрел свою тактику борьбы с союзной авиацией при отражении воздушных налетов на Германию, получившую название «Дикая свинья». Ночью прожекторы освещали английские или американские самолеты и держали их под прицелом, пока к ним не приближались ночные истребители люфтваффе. И вот у Херрмана родилась новая идея.

Он предложил собрать 1 500 добровольцев, которые при отражении налетов на немецкие города стали бы применять воздушные тараны. При этом немецкие пилоты в отличие от японских камикадзе должны были выбираться из машины за секунду до столкновения с самолетом противника или, если повезет, сразу после столкновения. Впрочем, командование германских ВВС не обольщалось и предполагало, что из боя не вернутся 90% летчиков.

Этот план вносил кардинальные изменения в существовавшие в те годы способы и методы ведения воздушной войны. Советские военные летчики и англичане в некоторых случаях шли на таран, но это были исключительные случаи, в основном обусловленные безысходностью ситуации. В германских ВВС до Херрмана воздущный таран рассматривался как нечто исключительное. Теперь же он становился элементом тактики ведения воздушного боя.

Все 80 курсантов летной школы изъявили готовность применить его на практике. Но им повезло. Из-за нехватки авиатоплива учебную летную программу сократили, а недоучившихся пилотов перебросили на Восточный фронт, где в камикадзе не нуждались. Так что массовые тараны американских «летающих крепостей» тогда реальностью не стали. Но позднее, ближе к концу войны, об идее Херрмана вспомнили. 8 марта 1945 г. главнокомандующий люфтваффе Герман Геринг обратился к своим пилотам: «Призываю вас вступить в бой, вероятность возвращения из которого весьма мала».

Не особо вдаваясь в детали, на призыв главнокомандующего откликнулись несколько сотен летчиков. Часть их собрали на авиабазе в Стендале под Магдебургом, где началась активная не столько боевая, сколько психологическая и идеологическая подготовка смертников. Они, кстати, сами себя смертниками не считали, полагая, что фатальный для них исход поединков вовсе необязателен. Вино и коньяк лились рекой, а по вечерам пилоты собирались на коллективный просмотр патриотических и антисемитских фильмов. По радиоканалам звучали призывы защитить гражданское население Германии от бомбардировок. Американские специалисты, осуществлявшие радиоперехват, утверждали, что никогда прежде по немецкому радио не передавался такой объем патриотических материалов.

7 апреля 1945 г. с пяти немецких аэродромов в воздух поднялись 183 истребителя Messerschmitt Bf 109 и Focke-Wulf 190. Все пилоты перед этим побывали в церкви, написали прощальные письма родным и сложили личные вещи в специальные мешки. Через несколько минут началось последнее крупное воздушное сражение второй мировой войны над территорией Германии. Для поддержки обычных машин в бой были брошены и первые реактивные истребители Me-262. И все же англо-американскую армаду -- 1 304 бомбардировщика и 792 истребителя сопровождения – немцам остановить не удалось, хотя, по словам очевидцев, с неба буквально обрушился поток из обломков самолетов и тел летчиков, у которых не раскрылись парашюты.

«Немецкие летчики вели себя в бою фантастически агрессивно и сознательно игнорировали все меры предосторожности», -- писали потом в донесениях американцы. До сих пор неизвестны точные потери немецкой авиации в этих психических воздушных атаках. Говорят, что были сбиты 133 машины. Что только 15 летчиков вернулись на свои аэродромы. Что кому-то удалось выброситься с парашютами, но они приземлились на занятой противником территории и были взяты в плен. Американцы утверждали, что потеряли минимум 23 бомбардировщика. Но реальные потери были намного больше. Командование вермахта отдало должное героизму пилотов, совершавших в бою воздушные тараны, но признало, что для повторного их применения сил не осталось.

    Надо отдать должное этим парням, дрались они до последнего - А.Попов

Зато остались летчики, готовые отдать свои жизни при выполнении боевых задач, при которых шансов на выживание не было. Среди своих товарищей они получили прозвище SO, что расшифровывается «готовый к самопожертвованию». Готовились они в собственных штатных подразделениях, а их целями были крупные боевые корабли и мосты. С 16 по 19 апреля 1945 г. подразделение пилотов-смертников было задействовано для уничтожения мостов через Одер, чтобы остановить продвижение Красной Армии к Берлину. 36 летчиков направили свои машины на цели, уничтожив 17 мостов, что, впрочем, не помешало советским войскам войти на улицы столицы фашистской Германии.

А Хайо Херрман, кстати, пережил многих своих боевых товарищей. И после войны занимался адвокатской деятельностью, защищая тех, кто отрицал холокост, и раздавая многочисленные интервью в нацистских газетах.