Секс, религия и деньги

Давненько я ничего не писал в свой блог. Был занят работой над рукописью, которая стала бы итогом моих многолетних раздумий и поисков ответов на вопросы истории и современности, вобрала бы в себя фрагменты из прежних моих публикаций, включая публикации в собственном блоге, ну и, разумеется, то новое, что не дает мне покоя и что я пытаюсь осмыслить. Рукопись разбухала и разбухала, несмотря на все мои старания вытравить из нее все лишнее и ограничиться тем, что представляется мне главным.
Чтобы не раздражать тех пользователей Интернета, кому делается дурно от, как они сами пишут, "много букафф", я обратился в полтора десятка издательств с просьбой рассмотреть мою рукопись на предмет публикации. Кто-то отклинкнулся сразу, предложив издать рукопись "за свой счет", большинство других, несмотря на долгие месяцы, прошедшие со времени отправки им рукописи, до сих пор никак не отреагировало, и лишь одно издательство пообещало сообщить о своем решении после того, как рукопись прочитает главный редактор (спустя полтора месяца и это издательство отклонило рукопись, поскольку она не отвечает ее "профилю").
Посему я решил разместить рукопись, на которую затратил уйму времени, в своем блоге. Надеюсь, что ее если не прочитают целиком, то хотя бы пробегут беглым взглядом не те, кого пугает обилие "букафф" (таким я искренне рекомендую читать афиши на улицах и названия магазинов, - "букафф" там минимум, а часы, проведенные на свежем воздухе, ничего, кроме пользы здоровью, не принесут), а те, кого, как и меня, интересуют вопросы истории, происхождения религии и современность в их взаимосвязи. Этим-то пользователям Интернета я и адресую свою работу.

СЕКС, РЕЛИГИЯ И ДЕНЬГИ

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Если провести мировой опрос с целью выяснить, что именно больше всего интересует сегодня человечество, то какие три темы соберут больше всего голосов? Политика? Экономика? Спорт? Или рост преступности, числа наркоманов, природных и техногенных катастроф, уносящих жизни огромного числа людей?
Не знаю, как в мире, а в современной России и без опросов ясно, что первые три места займут секс, религия и деньги.
Создается впечатление, что у наших соотечественников нет более важных забот, чем узнать, кто на ком женился и кто с кем развелся, кто с кем переспал и кто какой сексуальной ориентации придерживается.
Миллионы женщин и мужчин, чтобы выглядеть сексуально привлекательными, истязают себя диетами, проводят долгие часы в спортзалах и массажных кабинетах, ложатся под нож пластических хирургов. А итог? Семьи почему-то не становятся крепче, случайные сексуальные связи превратились чуть ли не в норму, все более настойчиво заявляют о себе люди нетрадиционной сексуальной ориентации. Хуже всего при этом становится то, что жертвами такого положения становятся дети. От них или отказываются прямо в роддомах, или сдают в приюты, или – что стало сегодня не такой уж редкостью – продают.
2012 год ознаменовался целой серией убийств матерями своих детей.
Жительница города Осташков Тверской области 26-летняя Инна Овсеенко среди ночи взяла на руки спящую полуторагодовалую дочь Таню и икону Божьей Матери «Троеручица», вышла на берег озера Селигер, перерезала горло малышке, после чего воткнула нож в себя и бросилась в воду.
41-летняя петербурженка с двухмесячным сынишкой на руках утопилась в Неве. Малыша нашли лишь девять дней спустя, которого отец опознал по одежде, тело матери водолазы не обнаружили.
27-летняя жительница подмосковного города Долгопрудный Галина Рябкова с сыновьями – 4-летним Родионом и 7-летним Володей – поднялась с 8-го этажа, на котором жила, на 15-й, и выбросила детей в окно. Кто-то из соседей слышал крик ребенка: «Мама, не надо!» Оба сына разбились насмерть.
Во Владимирской области молодая женщина оставила в лесу в высокой траве завернутого в одну пеленку трехнедельного сына. «На съедение зверям», как позже выяснилось, чтобы скрылись следы преступления. Малыш продержался двое суток и, к счастью, был случайно обнаружен грибником. В тяжелом состоянии ребенок был доставлен в реанимационной отделение детской клинической больницы.
Во всех случаях люди, хорошо знавшие женщин-убийц, характеризовали их исключительно положительно: не курили, алкоголь не употребляли, растили детей в холе и заботе. Единственная причина совершенных ими преступлений – недостаточное внимание к ним со стороны мужей, их измена, готовящийся или свершившийся развод. Из-за жестокого обращения родителей ежегодно 50 тысяч детей убегают из дому; из этого числа 5 тысяч детей бесследно исчезают.
Как объяснить и, тем более, оправдать преступления еще недавно влюбленных друг в друга и вроде бы психически здоровых людей?
В одной из статей зарубежного автора мне довелось прочитать, что причину всех преступлений, уносящих жизни не только детей, но и многих миллионов людей следует искать в эволюционной теории Дарвина. Это-де Дарвин, желая угодить колониализму, нарождающемуся капитализму и никакими научно не подкрепленными взглядами Мальтуса на особое место в истории белой расы, придумал теорию эволюции, не удосужившись разобрался в существе секса. Вместо того, чтобы, следуя логике своей же теории, сказать, что природе для продолжения рода достаточно бесполых форм размножения, придумал какую-то борьбу за выживание, согласно которой секс пусть и самый приятный на свете, но такой же самый энергозатратный, ненадежный и рискованный способ размножения. Отсюда и полное название его главного труда, увидевшего свет в 1859 году: «О происхождении видов путем естественного отбора, или сохранение привилегированных рас в борьбе за выживание» (у нас обычно публикуется первая часть названия). Понятно, что работу с таким названием, оправдывающую жажду наживы и беспощадную борьбу за место под солнцем, с восторгом приняли колонизаторы, молодые, еще только обраставшие мускулами капиталисты, а впоследствии и фашисты. (Справедливости ради замечу, что в той же статье сказаны добрые слова о русском графе, одном из видных идеологов анархизма Петре Кропоткине. Проходя армейскую службу в Сибири, он изучал тамошний растительный и животный мир, разработал и обосновал в начале ХХ в. теорию коммуникации и кооперации, получившую название «2К». Согласно этой теории не дарвиновский принцип соперничества и борьбы, а коммуникация и кооперация различных видов живых существ ведут к прогрессу. Сам Кропоткин говорил, что «если спросить природу, кто сильнейший – тот, кто постоянно воюет или кто поддерживает друг друга, то она ясно и четко скажет, что звери, помогающие друг другу, лучше приспособлены, у них больше шансов на выживание и именно они достигают высшей ступени развития интеллекта и телесной структуры».)
Религия, или, шире, вера в сверхъестественные силы, управляющими всеми процессами на земле и определяющими жизнь каждого человека от его рождения и до смерти, продолжает занимать, наряду с сексом, лидирующее положение в сфере интересов людей. Этим объясняется множество объявлений магов, ясновидящих и гадалок, публикуемых сегодня в центральных и местных СМИ, по обилию которых могут поспорить разве что объявления об оказании интимных услуг. Объявления магов, ясновидящих и гадалок обещают любому желающему вернуть любимых, избавить от соперников и соперниц, предсказать судьбу, помочь в личной жизни и бизнесе, избавить от пагубных привычек, снять родовую порчу, сглаз и т.д. и т.п. К числу таких «пророческих» объявлений относятся и получившие широкое распространение публикации гороскопов, авторы которых вполне в духе Дарвина соперничают между собой.
В популярности такого рода веры отчасти повинны высшие иерархи Церкви, которые очень уж активно стали вмешиваться в мирские дела, предписывая людям, как им вести себя, какую одежду и какой длины носить и т.д. и т.п., и в то же время проявляя крайнюю нетерпимость к малейшей критике в свой адрес.
Я веду речь об иерархах православной Церкви, а не старообрядческой, католической или протестантской церквей, не говоря уже о служителях других христианских направлений, толков и сект, которых в России множество, тем более не о служителях других конфессий, которые проявляют к слабостям и заблуждениям людей куда как больше терпимости.
О деньгах – этой третьей составляющей самых распространенных забот наших современников – и говорить уже не приходится. Деньги вытеснили на дальнюю периферию все остальные интересы людей. Как побольше заработать, не прилагая для этого особых усилий, - вот предел мечтаний огромного большинства современных людей от рядовых работников, занятых в самом широком спектре профессий, и до узкого круга высших политиков, определяющих направление развития России. Не удивительно, что культ денег породил такое массовое зло, поразившее буквально все поры жизни общества, как коррупция. Последний на время написания этой книги скандал связан с Министерством обороны России и его министром А. Э. Сердюковым. Это по его милости и при самом непосредственном участии в Минобороны возникли такие подвластные ему структуры, как ГЛОНАСС, "Оборонсервис", ОАО "Славянка" и др. По самым беглым предварительным подсчетам ущерб, нанесенным этими структурами, составил многие миллиарды рублей, - ГЛОНАСС похитил 6,5 млрд рублей, Оборонсервис" 3 млрд, миллиарды рублей похитило ОАО "Славянка" (всего же сумма ущерба, ежегодно наносимого коррупцией бюджету страны, составляет триллион рублей).
Но ведь любые структуры существуют не сами по себе, подобно улыбке Чеширского кота, их возглавляют конкретные люди с конкретными именами. Кто эти мошенники и на что они тратят наворованные деньги? В этой связи достаточно назвать одно из десятка других имя - бывший руководитель Департамента имущественных отношений "Оборонсервиса" Евгения Васильева. В печать проникла информация о том, что эта дама - собственница 13-комнатной квартиры в самом центре Москвы на Арбате, увешенной оригиналами картин Репина, Шишкина, Айвазовского, Саврасова, Поленова и "набитой бриллиантами, золотом и предметами искусства".
Возникает вопрос: а многие ли из наших соотечественников отдают себе отчет в том, что связь между сексом, религией и деньгами самая тесная и неразрывная, как неразрывна связь двух атомов водорода и одного кислорода в молекуле воды? Понимают ли они, что связь эта не просто укоренилась в нас и определяет поведенческие инстинкты не только жителей России, но и всего современного человечества?
Рассмотрению причин, на каком историческом этапе и почему эта связь появилась и укоренилась в нас, и посвящена эта небольшая по объему книга.

Часть первая
СОТВОРЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

МНОГО ЛИ ЧЕЛОВЕКУ НАДО?
Для нормальной жизнедеятельности каждому из нас достаточно трех составляющих. Семьи, в которой господствуют мир и взаимопонимание. Здоровья родных и близких, позволяющего уверенно смотреть в день завтрашний. Работы по призванию, приносящей моральное и материальное удовлетворение.
Составляющие эти сугубо человеческие. Отклонения от них зависят не столько от внешних условий (хотя ими не следует пренебрегать), сколько от самого человека. Все ли он делает для того, чтобы жизнь его протекала в ладу с самим собой и окружающими? Понимает ли, что ему во благо, а что во вред? Умеет ли отличать добро от зла?
Вопросами этими человек озаботился уже в глубокой древности. Не случайно родоначальник древнегреческой философии Фалес сформулировал в далеком VII веке до н.э. постулат: «Познай самого себя».
Но вот как раз это стремление человека самоопределиться в окружающем мире вызвало неприятие религии. Бог, едва сотворив человека по образу и подобию своему, заповедал: «От всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь» (Быт. 2:16-17).
С чего бы такая угроза? Не оттого ли, что, как изобличил истинные причины божественной заповеди змей: «Знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт. 3:5)?
Ничто не предвещало разразившей вслед за нарушением божественной заповеди бури: «И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его, и ела; и дала также мужу своему, и он ел» (Быт. 3:6).
И буря грянула: змея бог проклял, а Адама и Еву изгнал из рая со словами: «Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей; и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою. Адаму же сказал: за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором я заповедал тебе, сказав: «не ешь от него», проклята земля за тебя; со скорбию будешь питаться во все дни жизни твоей» (Быт. 3:16-17).
Какую запретную тайну открыли для себя Адам и Ева, вкусив от дерева познания добра и зла? А вот какую: «И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания» (Быт. 3:7).
Экое грехопадение – нагота! Ее и стыдом-то язык не повернется назвать. Какие чувства вызывают многочисленные скульптурные изображения обнаженных мужских и женских тел древних греков? Лишь одно – чувство восхищения. Ссылки на то, что Ветхий Завет запрещает изображение не то что обнаженных, а вообще каких бы то ни было живых существ, мало что объясняет. Древние евреи, создавая Ветхий Завет, не были такими уж пуританами, стыдливо отводящими взгляд от обнаженных тел. Когда возникала необходимость, они очень даже внимательно разглядывали не просто обнаженные тела, но и те части, которые в обиходе принято называть «срамными». Будь это не так, откуда бы взялось в том же Ветхом Завете повеление: «У кого раздавлены ятра или отрезан детородный член, тот не может войти в общество Господне» (Втор. 23:1)?
Любопытно, что прикосновение к детородному органу рассматривалось как священодейство, клятва именем бога. Именно так следует понимать повеление престарелого Авраама рабу, которого он послал подыскать жену своему сыну Исааку: «И сказал Авраам рабу своему, старшему в доме его, управляющему всем, что у него было: положи руку твою под стегно мое, и клянись мне Господом Бога неба и Богом земли, что ты не возьмешь сыну моему жены из дочерей Хананеев, среди которых я живу; но пойдешь в землю мою, на родину мою, и возьмешь жену сыну моему Исааку» (Быт. 24:2-4).
Подобных примеров разночтений в оценке наготы как средоточии добра и зла в Библии множество.
То же можно сказать относительно оценки труда как условии создания материальных ценностей. Достаточно в этой связи привести небольшой отрывок из Екклесиаста: «И оглянулся я на все дела мои, которые сделали руки мои, и на труд, которым трудился я, делая их: и вот, все – суета и томление духа, и нет от них пользы под солнцем!» (Еккл. 2:11).
Единственное, что не подвергается в Ветхом Завете сомнению, это деньги и умение приумножать их. Читаем: «Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост. Иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь, Бог твой, благословил тебя во всем, что делается руками твоими, на земле, в которую ты идешь, чтоб овладеть ею» (Втор. 23:19-20).
Впрочем, бог и сам не прочь поживиться за счет тех, кто приходит к нему с молитвой ли, со словом благодарности или просьбой. Ко всем им обращено его требование: «Три раза в году весь мужеский пол должен являться пред лице Господа, Бога твоего, на место, которое изберет Он: в праздник опресноков, в праздник седмиц и в праздник кущей; и никто не должен являться пред лице Господа с пустыми руками, но каждый с даром в руке своей, смотря по благословлению Господа, Бога твоего, какое Он дал тебе» (Втор. 16:16-17).
Многие язвы современной жизни, за которые человечество заплатило и продолжает платить чудовищную цену, зародились в седой древности. Поговорим о них более подробно.

ПЕРВОЧЕЛОЕК
В Библии часто встречается слово семя в значении зачаток жизни, плода, потомства, рода и даже духовного единства. «И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя: вам сие будет в пищу» (Быт. 1:29). Аврааму, который чуть было не принес в жертву богу своего сына Исаака, ангел возвестил: «Мною клянусь, говорит Господь, что, так как ты сделал сие дело, и не пожалел сына твоего, единственного твоего, то Я благословляя благословлю тебя, и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря» (Быт. 22:16). «Не плотские дети суть дети Божии; но дети обетования признаются за семя» (Рим. 9:7).
Семя связывается с мужским началом как оплодотворяющей силой. Отсюда растянутые на сотни лет библейские родословия по мужской линии: «Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его; Иуда родил Фареса и Зару от Фамари; Фарес родил Есрома; Есром родил Арама; Арам родил Аминадава; Аминадав родил Наассона; Наассон родил Салмона» и т.д. (Мат. 1:2-16).
Впрочем, в Библии сделано одно исключение, и относится оно к сотворенной из ребра Адама Еве, т.е. к самому началу появления на земле человека и его грехопадения, спровоцированного змеем: «И сказал Господь Бог змею: за то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей. И вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту» (Быт. 3:14:15).
Отложим на время Библию и рассмотрим вопрос, имеющий непосредственное отношение к семени женщины.
Численность людей, обитающих сегодня на земле, достигла 7 миллиардов человек. А когда появился первый человек?
На этот вопрос у наyки долгое время не было однозначного ответа. В конце 80-х - начале 90-х годов прошлого века за решение этого вопроса взялись генетики – вначале японские, следом за ними английские и американские. Исследования проводились под кодовым названием «Поиск Евы». Почему Евы, а не Адама? Дело в том, что из большого числа изученных генных конструкций только митохондрии наследуются по материнской линии. Эта особенность митохондрий дала генетикам возможность проследить по нисходящей за всей цепочкой эволюции человека вплоть до «нулевой точки», когда, собственно, и появился первый человек.
Итогом многолетних исследований стали два открытия. Во-первых, ученые обнаружили, что чем дальше в прошлое уходят предки всех современных людей, тем менее заметной делается генная разница между различными расами и нациями. Во-вторых, была установлена общая для всего человечества «единогенная мама», которая жила в Африке 143 тысячи лет назад (погрешность в расчетах составила плюс-минус 18 тыс. лет).
Таким образом, праматерь всех 7 миллиардов людей, населяющих сегодня землю, была установлена. Именно в ее половой клетке в результате мутации появилась человеческая митохондрия, в которой протекают окислительно-восстановительные реакции, обеспечивающие все остальные клетки организма энергией. В этом отношении Библия, заговорившая о семени жены, абсолютно права.
Правда, остались без ответа вопросы, кем была «единогенная мама» человечества и кто стал отцом первого человека? Вопросы не праздные. Природа распорядилась так, что зачатие и рождение потомства возможно только в брачном союзе. Брак же, по определению Тимирязева, «на всех ступенях органической лестницы, начиная водорослью и кончая человеком, представляет одно и то же явление: это слияние двух существований, в ближайшем смысле двух клеточек, в одну».
Нетрудно догадаться, что речь идет не просто о слиянии двух существований, или клеточек, а об органической лестнице, на каждой ступени которой происходит соединение женских и мужских особей, ответственных за продолжение своего вида. Закономерность простая, но не разъясняющая загадки происхождения человека. Известно: от кошек рождаются только кошки, от собак собаки, от людей люди (оставляю за скобками вопрос: каким образом природа регулирует численность рождающихся мужских и женских особей). Никаких переходных форм от одного вида живых организмов к другим, кроме генных мутаций, природа не знает. Будь это не так, земля наполнилась существами, подобными тем, какие мы видим на картинах Босха, или чудищами, приснившимися пушкинской Татьяне из «Евгения Онегина»:

…Один в рогах с собачьей мордой,
Другой с петушьей головой,
Здесь ведьма с козьей бородой,
Тут остов чопорный и гордый,
Там карла с хвостиком, а вот
Полужуравль и полукот.

Ничего подобного в реальной жизни нет. Прав Вячеслав Баранов, руководитель лаборатории Научно-исследовательского института акушерства и гинекологии им. Отта: «Неандертальцы и прочие питекантропы – это не наши прародители, а просто тупиковые ветви эволюции». Основываясь на открытии зарубежных генетиков, он продолжает: «Уже доказано вполне реальное существование единой генетической прародительницы – Евы и единого праотца – Адама…»
Стоп! Здесь я вынужден прервать уважаемого ученого. Из того, о чем шла речь выше, можно говорить лишь о единой генетической прародительнице современного человечества Еве, но никак не о едином праотце Адаме. Если допустить, что прародителями всех людей были Адам и Ева, то открытие генетиков надо признать некорректным и продолжить поиск первого человека в более древних временах. Если же генетики в определении времени возникновения первого человека правы (а они правы, поскольку проследили всю цепочку митохондрий по нисходящей), то единой прародительницей следует назвать одну Еву, а вот Адама надо еще поискать.

ОТ ЗВЕРЯ К ЧЕЛОВЕКУ
Самое непостижимое в постижимости генных мутаций, в результате которых появился первый человек, состоит в том, что объем материала, которым оперирует природа, ничтожно мал. Если собрать все гены, содержащие информацию обо всех 7-и миллиардах проживающих ныне на земле людей со всеми их общими свойствами, присущими роду homo sapiens, со всеми расовыми, национальными и индивидуальными отличиями, то эти гены уместятся в одной дождевой капле. Как же легко смахнуть эту каплю! И как трудно понять, благодаря какой комбинации хромосом человек наделен способностью мыслить, чувствовать, любить, мучиться угрызениями совести, совершать нравственные поступки, страдать и сострадать чужому горю, быть милосердным, короче – сохранять в себе человечность.
Но ведь человеку присущи и такие качества, как злоба, агрессивность, стяжательство, алчность, ненависть, и эти качества также определяются комбинацией хромосом (оставляю в стороне вопрос о наследственных болезнях, которые также обусловлены хромосомной природой). Как совмещаются в нас эти несовместимые начала?
Томас Манн как-то сказал: «Между зверем и ангелом стоит человек. Он ближе к зверю, надо заметить». Выделившись из животного мира, человек унаследовал слишком многое не только от «единогенной мамы», но и от более далеких предков.
Интересную картину всеобщей связи живого нарисовал популяризатор науки Владимир Кючарьянц. Послушаем его: «Нет ничего, чего не было раньше, и то, что было, сбудется вновь, но только в целом, не в частностях… Повторение всегда идет в обратной пропорции: чем дольше накапливалась информация на предыдущем этапе, тем быстрее она реализуется на следующем. Сравните: 4,5 миллиарда лет криптозоя, давшего лишь беспозвоночных, и всего 0,5 миллиарда лет, буквально “взорвавшихся” бесчисленным разнообразием видов. Мы и сами повторяем весь миллиарднолетний эволюционный путь живых организмов, безумно ускоренно проходя в утробе матери все этапы программы: зародыш сначала похож на моллюска, затем на рыбу, на земноводное и уж только потом – на человека… А разве, уже натянув джинсы или повязав галстук, мы не продолжаем нести в себе эту память об эволюции? Во всяком случае, исследователи считают, что у нас не один, а три мозга: “старый” (палеокортекс – от рептилий), “средний” (мезокортекс – от млекопитающих) и “новый” (неокортекс – творение человека разумного). Верно замечено: в каждом из нас бок о бок сидят крокодил, лошадь и человек. Синтез трех сознаний. Два первых вроде бы спят. На деле же только и ждут момента, как бы напомнить о себе. И уж тогда неокортекс бессилен. Либо тогда ты вопреки здравому смыслу вкалываешь, как лошадь, не получая зарплаты, либо жрешь до рвоты от перенасыщения, проливая слезы и пережевывая соотечественников».
Мир, поражающий воображение многообразием видов, и в самом деле устроен неудобно. Бактерии разлагают погибшие органические тела на элементы, которыми питаются растения; растениями кормятся травоядные животные; травоядные становятся добычей хищников; хищники становятся жертвами других хищников (ни один лев – царь зверей – не умирает естественной смертью: состарившихся и обессилевших львов убивают и съедают гиены). Вся эта не прерывающаяся ни в одном звене цепочка взаимоуничтожения возвращается к исходным элементам, которыми питаются растения.
Чтобы выжить в этом неудобном мире, животные организмы проявляют чудеса приспособляемости. Но вот беда: внутри отдельных видов тут же начинается конкуренция, приводящая к усилению более приспособленных к жизни особей и гибели слабых. «Естественный отбор», как определил этот процесс Дарвин. Этот неудобный миропорядок, это универсальное свойство всех живых организмов, включая человека, пожирать другие виды и выживать за счет представителей своего вида, - уже в глубокой древности вызывал внутренний протест со стороны человека, - протест, вылившийся в мечту о наступлении такого времени, когда «волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их» (Ис. 11:6; в этом идеализированном виде просматривается суть теории «2К» Кропоткина).
Эти слова из Библии были написаны в IX веке до н.э. За минувшие почти 3 тысячи лет мир людей не претерпел изменений. В сущности, всеобщая ненависть стала единственной движущей силой всех процессов, происходящих на нашей планете во взаимоотношениях между людьми. Истоки этой ненависти также кроются в наших генах, доставшихся от далеких предков. И это стало очевидно для наших предков свыше 2 тысяч лет назад.
Поясню свою мысль. Наступление христианства в Новом Завете связывается с полнотой времени. Полнота же времени – это законченный цикл одной эпохи и наступление новой. К наступлению новой (или нашей) эры закончилась эпоха овна и наступила эра рыб (к 2000 г., уже в наше время, эра рыб сменилась эрой водолея; минула одна полнота времени и наступила новая). Не сменой ли эры овна эрой рыб объясняется последнее слово, которым заканчивается Ветхий Завета? Слово это – проклятием, равно как этим же словом можно обозначить всю 2-тысялетнюю историю новой (нашей) эры.
2000 лет назад передовые умы человечества осознали: нельзя, недопустимо и дальше жить с клеймом проклятие на себе. И у апостола Павла были все основания написать: «Наследник, доколе в детстве, ничем не отличается от раба, хотя и господин всего: он подчинен попечителям домоправителя до срока, отцем назначенного. Так и мы, доколе были в детстве, были порабощены вещественным началам мира; но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление» (Гал. 4:1-5; запомним эти слова, они многое объяснят нам в дальнейшем рассказе, в частности, в причинах нашей порабощенности вещественным началам мира, доставшейся нам из седых глубин).

ОЧЕЛОВЕЧИВАНИЕ ЧЕЛОВЕКА
Первенец Евы унаследовал от матери все присущие ей биологические свойства: приспособляемость к окружающей среде, способность передвигаться, размножаться и проч. Больше того, он унаследовал и все присущие не только ей, но и любому высокоорганизованному животному чувства, такие, как голод, жажда, насыщение, страх, агрессия, удовольствие, неудовольствие, боль, радость, гнев и т.п. В этом отношении первенец Евы мало чем отличался от зверя, а на первых порах и был зверем.

Первенца Евы, унаследовавшего от матери ее изменившуюся в результате мутации митахондрию, можно назвать Адамом условно. Как установили работы генетиков последних лет, исследовавших Y хромосому, передающуюся по мужской линии, первый собственно Адам, ставший праотцом всех нынешних 7 млрд человек, живущих на планете, появился 60 тыс. лет назад в Африке - предположительно на территории современных Кении или Эфиопии. Таким образом, временная разница между первой Евой и первым Адамом, о которых говорится в Библии, составила 143 тыс. лет - 60 тыс. лет = 53 тыс. лет. До появления на Земле первого кроманьонца оставалось 53 тыс. лет - 40 тыс. лет = 13 тыс. лет, в течение которых продолжалось расселение людей по планете.
Важно, однако, заметить другое: в генетическом аппарате первенца Евы вместе с унаследованной от матери митохондрией произошла смена одной программы другой, которой он был обязан следовать, чтобы не погибнуть. И это новая программа «впечатала» в каждую клеточку его тела такие «команды», как: говори! будь совестлив! люби!

Ни одна из этих «команд» не входит в генетическую программу ни одного высокоорганизованного животного. А вот человек наделен этой программой от рождения.
Рассмотрим каждую из этих программных команд в отдельности.
Вопреки распространенному мнению, будто речь продукт мышления, разума (не случайно ведь говорится «Человек разумный», «Я мыслю, следовательно, существую»), дело обстоит прямо противоположно. Отличительной особенностью человека является речь. В мозге человека нет центра (или зоны) мысли, а центры (зоны) речи есть – они расположены в левом полушарии мозга у мужчин и в обоих полушариях у женщин – в лобной доле, на стыке височной с теменной и затылочной частей (потому-то женщины более говорливы, чем мужчины). Не скудость мысли определяет скудость речи, а обеднение речи ведет к атрофии мысли (что, между прочим, мы и видим сегодня, когда речь большого числа наших соотечественников стала все более походить на язык, каким мы обмениваемся в эсэмэсках).
То же можно сказать о совести. Доктор биологических наук, сотрудник Новосибирского института цитологии и генетики Виктор Колпаков убежден, что совесть имеет биологическую, а не социальную природу. В коре головного мозга ученый обнаружил участок, ответственный за функционирование совести. Ослабление или угнетение этого участка можно исправить фармакологическими средствами. Но если у человека в силу врожденных отклонений от нормы или полученных в детстве травм совесть повреждена или отсутствует, ему уже не поможет никакая медицина. (В этой связи небезынтересно задаться вопросом: наличествует ли совесть у людей во власти? Ведь одно дело жулики, для которых весь мир сборище лохов, которых грех не надуть, и совсем другое – бессовестный политик, разрабатывающий и принимающий законы, распределяющий бюджетные средства, определяющий стратегию экономического развития на перспективу и т.д.)
Наконец, только человеку присуще такое интимное и глубокое чувство, как любовь. Оказалось, что и любовь также «гнездится» в нашем мозгу. В 2001 году в Англии состоялась Европейская нейробиологическая конференция, на которой были оглашены результаты экспериментов ученых Лондонского Университетского колледжа, исследовавших с помощью магнитно-резонансного сканирования мозга феномен любви. Профессор Семир Зек и его коллеги обнаружили у большой группы добровольцев-влюбленных четыре крохотных участка мозга, активность которых резко поднималась, когда им показывали фотографию любимого человека. Причем участки эти совпали с теми, которые активизируются в состоянии эйфории под воздействием кокаина. Ученые выявили «естественный наркотик», который, зародившись в мозге влюбленного, «впрыскивается» в кровь, ввергая его в состояние, сходное с состоянием безумия. Этот «естественный наркотик» ученые назвали фенилэтиламином и вывели его химическую формулу: C6H5CH2CH2NH3. Так выглядит любовь на языке науки.

ЛИБИДО И ЭДИПОВ КОМПЛЕКС
Как повел себя наш далекий пращур, оказавшийся не только первенцем Евы, но и единственным в мире существом с новой генетической программой? Что унаследовали мы из его опыта? В какой мере этот опыт сказывается на нашем нынешнем поведении? Ответить на эти вопросы нам помогает теория психоанализа, разработанная Зигмундом Фрейдом, которую он назвал свободными ассоциациями.
В чем суть этих ассоциаций? В статье «Будущее одной иллюзии» Фрейд писал: «Жизнь в нашем мире служит какой-то высшей цели, которая, правда, нелегко поддается разгадке, но, несомненно, подразумевает совершенствование человеческого существа. По-видимому, объектом этого облагорожения и возвышения должно быть духовное начало в человеке – душа, которая с течением времени так медленно и трудно отделилась от тела. Всё совершающееся в земном мире есть исполнение намерений какого-то непостижимого для нас ума, который пусть трудными для понимания путями и маневрами, но в конце концов направляет все к благу, то есть радостному для нас исходу. За каждым из нас присматривает благое, лишь кажущееся строгим провидение, которое не позволит, чтобы мы стали игральным мячом сверхмощных и беспощадных сил природы; даже смерть есть вовсе не уничтожение, не возвращение к неорганической безжизненности, но начало нового вида существования, ведущего по пути высшего развития».
Разбираясь в тайнах души и ее стремлении через «совершенствование человеческого существа» достичь «высшей цели», Фрейд пришел к выводу, что психика человека представляет собой изначально заложенную в нас энергетическую систему, в основе которой лежит конфликт между сознанием и бессознательными влечениями. В бессознательном Фрейд видел источник как созидательных творческих сил, так и сил агрессивных, разрушительных. Основу тех и других составляет энергия влечений, которую Фрейд назвал либидо. В ходе индивидуального развития либидо локализуется в различных зонах тела и проявляет себя в виде Эдипова комплекса, под которым понимается совокупность чувств, сконцентрированных вокруг неосознанного полового влечения ребенка к родителю противоположного пола. В отличие от других инстинктов (напр., инстинкта самосохранения, который ярко выражен практически у всех живых организмов), либидо поддается вытеснению, под которым Фрейд понимал защитные свойства психики, способные удалить из сферы сознания в бессознательное неприемлемые для нас влечения и импульсы. Вытесненные влечения сохраняют свою энергию, и если ее не направить в созидательное русло, она может привести к серьезным психическим расстройствам. Чтобы этого не случилось, человеку на помощь приходит сублимация, что в переводе с латыни означает «высоко поднимаю», «возношу». Сублимацию Фрейд рассматривал как компромисс между бессознательными влечениями и требованиями жизни, включая сюда требования морали, нравственности, религии и т.д. Опираясь на фрейдовское понимание либидо и Эдипова комплекса, можно в самом общем виде воссоздать жизнь первенца Евы.

ЕВА И АДАМ
Прежде всего: первенец нашей общей праматери был мальчиком. Во-вторых, именно этот мальчик, достигнув половой зрелости, стал праотцом человечества, и в этом своем качестве может быть с полным основанием назван Адамом.
Допущение, что повзрослевший Адам вступил в половую связь со своей матерью (которая внешне выглядела, как и ее сородичи, обезьяной), следствием чего стало рождение совместных детей – братьев и сестер обоего пола, - не должно нас смущать: в животном мире кровосмесительные связи не редкость. Уже от этих детей (на первых порах не без участия Адама) родились новые дети – братья, сестры, их внуки, от них следующие поколения и т.д. Только так и могла возникнуть первая на земле человеческая семья, разросшаяся со временем в род с общими для всех его членов свойствами (в том числе внешними, обретшими спустя века расовые признаки), затем образовались племена, союзы племен и, наконец, народы.
Все это случится значительно позже, с постепенным расселением людей из Африки по другим континентам, что заняло не одну тысячу лет. Но даже в ту далекую пору, когда на земле появился первенец Евы Адам, он ни при каких иных условиях не стал бы праотцом человечества, кроме как через кровосмесительную связь со своей матерью, - связь, называемую на языке биологов и психологов инцестом.
Не следует делать из этого ни оправдывающих, ни порицающих прачеловека, каким, собственно, и стал первенец Евы Адам, выводов. Русский религиозный философ Борис Вышеславцев писал: «Порок создан из того же материала, что и добродетель. Нет природных сил души и тела, которые были бы плохи сами по себе; они становятся злом лишь тогда, когда принимают особую форму, именно – форму извращения».
Кровосмесительные половые связи, унаследованные от животных, были вынужденной стадией в ходе образования первой человеческой семьи, позже переосмысленной как нечто постыдное, не достойное человека и к тому же приводящее к вырождению. Тем не менее инцест продолжает храниться в подкорковой части нашего мозга, проявляя себя в виде Эдипова комплекса, хотя этот термин не вполне адекватно отражает многообразие его проявлений.

ИНЦЕСТ
Предложенная гипотеза может быть подтверждена не только многочисленными историческими примерами и мифами, но и Библией. Достаточно вспомнить праведного Лота, которого бог спас при гибели Содома. Как явствует из книги Бытие, вместе со всеми жителями города погибли его жена и женихи дочерей, а сам Лот вынужден был поселиться в горной пещере. Далее обратимся к тексту Библии: «И вышел Лот из Сигора, и стал жить в горе, и с ним две дочери его… И сказала старшая младшей: отец наш стар; и нет человека на земле, который вошел бы к нам по обычаю всей земли. Итак напоим отца нашего вином, и переспим с ним, и восставим от отца нашего племя. И напоили отца своего вином в ту ночь; и вошла старшая, и спала с отцом своим; а он не знал, когда она легла и когда встала. На другой день старшая сказала младшей: вот, я спала вчера с отцом моим; напоим его вином и в эту ночь; и ты войди, спи с ним, и восставим от отца нашего племя. И напоили отца своего вином и в эту ночь; и вошла младшая, и спала с ним; а он не знал, когда она легла и когда встала. И сделались обе дочери Лотовы беременными от отца своего. И родила старшая сына, и нарекла ему имя: Моав. Он отец Моавитян доныне. И младшая также родила сына, и нарекла имя: Бен-Амми. Он отец Аммонитян доныне» (Быт. 19:30-38).
Лот не единственный пример скрытого в подсознании людей инцеста. Авраам был женат на своей единокровной сестре Саре. «Да она и подлинно сестра мне, - оправдывался Авраам перед царем филистимлян Авимелехом, - она дочь отца моего, только не дочь матери моей: и сделалась моею женою» (Быт. 20:12). Сын Авраама Исаак женился на сестре своего двоюродного брата Лавана Ревеке, за что, как некогда Авраам, заслужил упрек уже от сына Авимелеха – Авимелеха II. Сын Исаака и Ревеки Иаков был женат на дочерях все того же Лавана – родных сестрах Лии и Рахили и сожительствовал с их служанками Валлой и Зелфой; эти четыре женщины родили ему 12 сыновей, от которых произошли 12 колен израилевых. Отец Моисея, Амрам, был женат на своей тетке Иохаведе, которой Моисей доводился одновременно и сыном, и внучатым племянником.
Самым многочисленным коленом израильтян было колено четвертого сына Иакова, рожденного Лией, - Иуды. У Иуды, в свою очередь, было три сына – Ир, Онан и Шела. Иуда женил первенца Ира на хананеянке Фамаре. Неизвестно, чем провинился Ир перед богом – Библия лишь сообщает, что «первенец Иудин был неугоден пред очами Господа» (Быт. 38:7), - и бог умертвил его. Поскольку Ир не успел стать отцом, Иуда потребовал от Онана: «Войди к жене брата твоего, женись на ней, как деверь, и восстанови семя брату твоему» (Быт. 38:8). Далее читаем: «Онан знал, что семя будет не ему (т.е. ребенок, родившийся от него, будет считаться наследником Ира, а не Онана. – В. М.); и потому, когда входил к жене брата своего, изливал на землю, чтобы не дать семени брату своему» (Быт. 38:9). С точки зрения бога такое отношение к семени является злом, и потому он умертвил и второго сына Иуды, от имени которого сохранилась в языках многих народов разве что разновидность мастурбации – онанизм. Оставался младший брат Шела, но он был слишком мал, чтобы восстановить семя уже двум старшим братьям. Тогда инициативу взяла на себя Фамарь. Притворившись блудницей, она соблазнила своего свекра Иуду и родила ему близнецов – Фареса и Зару, давших, как свидетельствует Библия, многочисленных потомков (имя Фареса названо в числе прямых предшественников Христа по линии Иосифа, мужа Марии, см. Мф. 1:3).
Драматично сложилась судьба красавицы Вереники и ее родного брата, последнего иудейского царя Агриппы II. Еще девочкой Вереника стала женой своего дяди Ирода из Халции, но, по-видимому, не испытывала к нему никаких чувств. После смерти мужа, дабы пресечь слухи о постыдной связи со своим братом, она вышла замуж за сицилийского царя Птолемея. Однако любовь к брату оказалась сильней, и Вереника вернулась на родину, где стала фактической женой Агриппы. Сожительство брата и сестры вызвало всеобщее осуждение, вылившееся в конце концов в скандал, который нашел отражение в сатирах Ювенала. Тем не менее брат и сестра были так страстно влюблены друг в друга, что не обращали ни на что и ни на кого внимания. В 64 году жители Иерусалима изгнали Агриппу, а в провинции вспыхнуло восстание т.н. сикариев («кинжальщиков»). В воздухе запахло гражданской войной, грозившей перерасти в войну с Римом. Вмешательство Вереники, рисковавшей жизнью, помогло избежать массовой резни среди иудеев, но предотвратить войну с Римом она оказалась не в силах. Римский полководец Веспасиан, осадивший Иерусалим в 67 году, был покорен красотой Вереники и сделал ее своей любовницей. После провозглашения Веспасиана в 69 году императором и переходом командования римскими войсками в Иудее к его сыну Титу, Вереника стала любовницей Тита (имена Вереники и Агриппы приведены в Новом Завете и тем самым вписаны в мировую историю; это перед ними выступил с защитительной речью апостол Павел, и Агриппа, выслушав его, произнес фразу, ставшую крылатой: «Ты не много не убеждаешь меня сделаться Христианином», см. Деян. 26:28).
Доказательств живучести инцеста можно привести множество. Важно, однако, подчеркнуть, что в основе инцеста лежит не осознанное стремление человека к кровосмешению, а бессознательный акт, предусмотренный заложенной в человеке генетической программой продолжения рода и командой люби, о чем говорилось выше.

КОМПЛЕКСЫ
В России не ведется статистика, которая подтвердила бы или опровергла инцест как проявление Эдипова комплекса. На Западе такая статистика существует, и каждый случай инцеста подвергается тщательному анализу. Чтобы не утомлять читателей многочисленными примерами, сошлюсь на анонимное письмо, опубликованное в одном из французских журналов: «Мы – три подруги: Анник, Мартина и я. Нам по сорок лет, и у каждой есть сыновья от 15 до 17 лет. Наслушавшись историй про СПИД, мы решили сами инициировать наших мальчиков, договорившись, что каждая займется сыном другой, чтобы избежать кровосмешения. Мы хотели привести в исполнение наш план во время рождественских каникул, и я опешила, узнав, что Анник, переспав с сыном, свою проблему уже решила. Мартина сказала, что она поступила правильно. После рождественских каникул Мартина сообщила мне, что вступила в половые отношения с двумя своими сыновьями и продолжает сожительствовать с ними до сих пор. Оказывается, это так просто! И я хочу поступить так же…»
Пример этот подтверждает гипотезу о том, что «единогенная мама» человечества Ева, сожительствовавшая со своим сыном Адамом (при этом неважно, кто из них был инициатором кровосмесительной связи), оставила по себе недобрую память.
Здесь я должен отвлечься от рассказа об инцесте. В случае с тремя французскими подругами и их сыновьями уместней, по-видимому, говорить не об Эдиповом комплексе, а о комплексе Иокасты (так звали мать и жену Эдипа). Об Иокастовом комплексе я нигде ничего не читал и не слышал. Тем не менее комплекс Иокасты, или неосознанное половое влечение зрелых женщин к своим сыновьям (в широком значении – к детям мужского пола намного младше них), также заложен в подкорковой части головного мозга, что, несомненно, является признаком психической болезни (я имею в виду не только половое влечение женщин к своим сыновьям, но и отцов к дочерям, равно как не такие уж редкие в современном мире, включая Россию, случаи насилия над детьми, проявления комплекса неполноценности как ощущение индивидом своих органических и психических недостатков). К числу проявлений Иокастова комплекса я отношу широко освещавшуюся в отечественных СМИ свадьбу Аллы Пугачевой и Максима Галкина.
Вообще, говоря о сексе как совокупности психических реакций, переживаний и поступков, связанных с проявлением и удовлетворением полового влечения и заложенного в природе всего живого стремления к продолжению рода, следует почаще включать сознание, а не идти на поводу бессознательного. Как бы ни были значительны достижения современной медицины, пренебрежение разумом может привести к тягостным последствиям. В качестве примера сошлюсь на рождение у Филиппа Киркорова от суррогатной матери дочери, о чем также широко вещали наши СМИ, а по прошествии непродолжительного времени от другой суррогатной матери сына (по способности сотворять из мухи слона отечественные журналисты заткнули за пояс всех генетиков мира вместе взятых). Нетрудно предсказать, что у подросших Аллы-Виктории, как назвал Киркоров дочь, и сына неизбежно возникнет вопрос: «У всех детей есть мамы, а кто наша мама?» И что ответит своим принцессе и принцу король эстрады? «Зато у вас, дети, есть всё, о чем множество других детей не смеет и мечтать, есть коттедж за 5 миллионов долларов, который я купил для вас в Америке, есть служанки и слуги, готовые по первому вашему требованию выполнить любой ваш каприз»? Или расскажет им о суррогатных матерях? Впрочем, и без Киркорова у его подросших детей найдется множество доброхотов, которые во всех реальных и выдуманных деталях нашепчут им о тайне их зачатия и рождения. Ох, боюсь, что повзрослевшие дети плюнут на все материальные блага, которыми одарил их отец, плюнут на дорогостоящий коттедж в Америке и услужливую прислугу, и приложат все силы к тому, чтобы разыскать и обнять своих матерей, которые выносили их под сердцем и потому для них отнюдь не суррогатные, а биологические и, стало быть, родные.
Но вернусь к разговору о комплексах и инцесте.
Немецкая врач-сексопатолог Эстер Андерс опубликовала данные Центра анонимного обследования детей, подвергшихся сексуальному насилию. Оказалось, что ежегодно в Германии около 1000 детей становятся объектом развратных действий со стороны взрослых. 80% из них – девочки, 98% насильников – взрослые мужчины, треть которых родные отцы своих жертв; еще в 65% случаев – другие члены семьи. Лишь 5% приходится на людей, не состоящих в кровном родстве с объектами их сексуальных домогательств. При этом надо иметь в виду, что достоянием гласности становится лишь каждый десятый случай насилия дочерей их отцами. Крайне скудна информация о случаях сексуального домогательства матерей к своим сыновьям и практически полностью отсутствует статистика о сожительстве братьев и сестер. Такая скрытность понятна: то, что является трагедией для одних, вызывает нездоровый интерес других.
Если бы только статистика! На Западе находит все большее распространение и поддержку мнение, что-де ничего порочного в инцесте нет. Вот одно из таких «откровений», пропагандируемое международной организацией «Новый век»: «Если есть уважение между отцом и дочерью, отцом и сыном, матерью и дочерью, матерью и сыном и все они находятся в таком возрасте, который позволяет наслаждаться сексуальным единением, с высот нашего понимания в этом нет абсолютно ничего предосудительного».

* * *

Подводя итог тому, о чем шла речь в первой части, спросим себя: чего в нас больше, человеческого или животного? Вместо ответа приведу слова современного российского психолога Михаила Решетникова:
«Мы слишком долго культивировали в обществе и в каждом из нас иллюзию чуть ли не врожденной моральности и социальности человека и слишком тщательно старались полностью отрешиться от мысли, что остаемся биосоциальными существами, а следовательно – огрубляя – и зверем со всей совокупностью властно побуждающих животных инстинктов, и человеком со всем присущим ему стремлением к недосягаемому идеалу Богочеловечности. Я позволю себе даже усилить эту мысль, добавив, что основные отличия человека от всех других животных, а точнее – других хищников, - состоят не только в прямохождении и способности к мышлению и речи, но и в гиперсексуальности и гиперагрессивности: ни один другой вид в природе не прилагает столько усилий для истребления себе подобных, и даже самая жестокая битва в животном сообществе в пределах одного биологического вида обычно ведется лишь до первой крови и бегства противника (его физическое уничтожение как биологическая цель исходно вообще не задана); ни один другой вид животных, безусловно не чуждый стремления к сексуальному наслаждению, не смог перешагнуть через строгую биологическую регламентацию сексуального поведения, ограничиваемого, как правило, лишь периодами течки и природно обусловленными возможностями его разнообразия.
Те, кто желает, могут и дальше тешить себя иллюзией, что это не так. Но все же лучше смотреть правде в глаза, потому что если мы действительно стремимся ко все большей человечности, мы должны принять свою биосоциальную сущность такой, как она есть, и понять, что зверя в себе легче укрощать, когда знаешь его повадки и коварство. Потому что только тогда вместо традиционных апелляций к всегда оказывающемуся фатально неблагоприятному стечению обстоятельств можно хоть что-то противопоставить его предательской ловкости и хитрости, с которой он гонит нас через красные флажки морали и культуры в расставленные тут и там либидонозно-притягательные капканы удовольствия и агрессии. Мы насилуем, потому что склонны к насилию, мы убиваем, потому что хотим убить…»

Часть вторая
ЗАРОЖДЕНИЕ РЕЛИГИИ

ГОРИЗОНТАЛЬ И ВЕРТИКАЛЬ
Человек по своей природе биосоциальное существо. Эту биосоциальность можно представить в виде двух векторов. Один – горизонтальный – определяет нашу животную сущность, другой – вертикальный – социальную. Исходной точкой этих расходящихся под прямым углом векторов является половой инстинкт, который в одном случае превращается в «либидонозно-притягательный капкан удовольствия и агрессии», а в другом – становится началом высшего духовного проявления – любви между мужчиной и женщиной, от которой открывается прямая дорога к достижению идеала Богочеловечности. В этой же исходной точке начинает оформляться наше разумно-чувственное отношение к миру, окружающим нас людям и к самим себе.
Психолог Михаил Решетников, анализируя биосоциальную природу человека, говорит о необходимости изучения повадок и коварства живущего в нас зверя с тем, чтобы, укротив его, достичь большей человечности. Задача эта из числа «неразрешимых», которой озаботился 2000 лет назад апостол Павел, сам пройдя через все муки преодоления в себе звериного начала и достижения Богочеловечности. Вот что писал он:
«Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим. 7:19-24).
Апостол Павел стал первым, кто письменно засвидетельствовал наличие в человеке двух векторов развития, исходящих из одного центра – полового инстинкта. Он же стал первым, кто задолго до психологов с мировым именем, таких, как Эдуард Гартман, Зигмунд Фрейд, Карл Юнг и др., засвидетельствовал противоборство в природе человека двух стихий – сознательного («закон ума», он же «закон Божий») и бессознательного («закон греха», или требования плоти).
Христианство, как впоследствии ислам, родилось в недрах иудаизма. До христианства и ислама возник буддизм, образовавший вместе с христианством и исламом три мировые религии. Но и до этих трех религий в мире существовали другие религии, в своей совокупности получившие название язычество. Интересно проследить, когда возникли первые проблески язычества и каковы его корни?

С ЧЕГО НАЧАЛОСЬ
Первый человек, как установили генетики, появился 143 тысячи лет назад. Понадобились долгие 100 тысяч лет, прежде чем в результате эволюции и расселения людей по миру появились кроманьонцы – люди современного типа, костные остатки которых обнаружены во всех частях света (впервые в гроте Кро-Маньон, Франция, откуда и произведено название наших прямых предков).
Ко времени появления кроманьонцев произошли многие важные события. Первобытное общество достигло относительно высокого развития. Люди постепенно переходили от охоты, рыбной лови и собирательства съедобных плодов и кореньев к приручению животных и земледелию. У них впервые появилось свободное время, которое не приходилось тратить на беспрестанные поиски пищи.
Но главное событие, давшее толчок всему последующему развитию человечества, произошло в сознании кроманьонца: человек впервые перешел от конкретно-чувственного восприятия окружающих его предметов и явлений природы к понятиям об этих предметах и явлениях. Не отделяя себя от видимого мира, человек переходил к осознанию этого мира, перенося на него отношения, сложившиеся внутри первобытной общины, включая такие неосознаваемые им побуждения, как половой инстинкт.
С возникновением понятий возникают зачатки религии, которые на первых порах служат объяснением необъяснимого, познанием непознаваемого, сверхъестественной силы, организующей и управляющей миром, включая человека. Мы можем с полным основанием сказать, что не труд, а возникновение в сознании человека понятий в виде зачатков религии создали человека.
Факт этот в эволюционном развитии человека трудно переоценить. Возникновение понятий произвело революцию в сознании человека. Со временем понятия дали толчок творческому мышлению – способности, неизвестной ни одному даже самому высокоорганизованному животному. Теперь уже не только бытие определяло сознание, но и сознание определяло, переосмысливало и преобразовывало бытие вначале в идеальном виде, в сознании, а затем и в реальных делах.
Наш современник Вячеслав Плохов, автор Модели движущейся реальности, предложил собственное определение бога. БОГ, по его мнению, это Биологическая Организация Гармонии. А в кого (или во что?) поверили наши предки? Кто (или что?) удерживал их в минуты гнева от совершения опрометчивых поступков (если, конечно, удерживал)? Кто (или что?) утешал их, к кому они обращались за поддержкой, когда обратиться уже было не к кому, кто или что придавал им силы и внушал надежды на будущее? Поставлю вопрос шире: какую роль сыграла и продолжает играть в жизни людей религия?
Вопросы эти тем более важны, что религия в современном мире представляет собой неоднородное мировоззрение и мироощущение, а конгломерат противостоящих не только одно другому верований, на и находящиеся во внутреннем противостоянии. Достаточно в этой связи напомнить, что христианство как мировая религия, объединенная верой в Иисуса Христа как Богочеловека и спасителя мира, состоит не только из трех направлений – католицизма, протестантизма и православия, - но и делится на более мелкие образования, толки и секты, насчитывающие без малого 2500 видов.

НАЧАЛО
Евангелие от Иоанна открывается стихами: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».
В греческом оригинале Слово – это Логос, а Логос означает не только слово (предложение, высказывание, речь), но и понятие (смысл, суждение, основание). Такое толкование термина «Слово-Логос» было впервые предложено Гераклитом. В представлении философа, душа человека – это воспарение, а воспарение, объемлющее всю землю, или мировая душа, и есть Логос, с которым человеческая душа общается посредством дыхания.
Ряд ученых считает, что изначально религия возникла как монотеизм, то есть вера в единого бога, которого мы будем называть далее прабогом. Впервые такую точку зрения высказал в 1898 году английский фольклорист Эндрью Лэнг, обративший внимание на сходство верований у различных народов, находившихся на нижних ступенях общественного развития.
Эта точка зрения нашла поддержку в церковных кругах. Австрийский патер, этнограф и лингвист Вильгельм Шмидт развил концепцию Лэнга в культурно-историческую школу, согласно которой любое культурное явление, включая религию, возникает на определенной территории в определенное время в виде «культурного круга» и затем распространяется по миру, дробясь на материальные и духовные элементы, из которых образуются новые «культурные круги».
Шмидт и поддержавшие его патеры-этнографы В. Копперс, М. Гузинде, П. Шебест и др. доказывали, что первым людям явилось откровение в виде веры в единого бога-творца, к образу которого впоследствии примешались «загрязнившие» его магические, мифологические и проч. элементы, в результате чего возникший изначально монотеизм распался на политеизм, или многобожие. По-настоящему монотеистической была религия, возникшая в момент превращения Слова в Логос, и религия эта оказалась настолько жизнеспособной, что все последующие религии либо развивали ее, приспосабливая к изменяющимся условиям жизни в соответствии с новыми взглядами на мир и место человека в нем (язычество), либо повели с этой религией самую беспощадную войну, не останавливаясь ни перед какими жертвами, в том числе человеческими.
В кого поверил кроманьонец, кого принял за творца всего сущего, у кого искал защиты? Вопросы не праздные.
Афинский епископ Дионисий Ареопагит, живший в I веке н.э. и обращенный в христианство апостолом Павлом, стал автором «небесной иерархии», согласно которой духовное восхождение от низшего к высшему происходит постепенно, по ступеням, каждой из которых он дает название: Эрос физический, Эрос душевный, Эрос умный, Эрос ангельский… Человек, как биосоциальное существо, восходя к богу, не может «перескочить» ни через одну из этих ступеней, в основе которых находится изначальный универсальный Эрос. Сам творец, по утверждению Дионисия, «есть добрый и божественный Эрос», «добротворящий Эрос бытия, предшествующий в избытке», «Божественный Эрос, безначальный и бесконечный». Дионисий защищает «божественное имя Эроса» и говорит, что Христос – это «распятый Эрос».
Византийский богослов VI – VII веков Максим Исповедник расширил и углубил учение Дионисия. Для него эротическая любовь не что иное, как связующее звено между каждой частичкой, из которой состоит космос, с каждой частичкой, составляющей в своей совокупности человека. Творец, утверждал Максим Исповедник, связал воедино чувственную природу человека с самим собой, чтобы «остановить беспокойство» этой природы, проявляющей себя в неосознанных побуждениях. По этому поводу русский ученый-богослов Борис Вышеславцев писал: «Страсти совсем не плохи сами по себе, они “хороши в руках ревнителей доброй жизни”. Даже такие страсти, как “вожделение”, “сластолюбие”, “страх” допускают сублимацию: вожделение превращается в “стремительный порыв желания божественных благ”, сластолюбие – “в блаженство и восхищение ума божественными дарами”, страх – в боязнь ответственности за грех, печаль – в раскаяние».
Эрос в переводе с греческого означает «сильное желание», «пылкая страсть», «половая любовь». Под этим термином в космологии древних греков понималась прапотенция, породившая мир и все сущее в нем. Эросу посвящен диалог Платона «Пир», или «Об Эросе» (другое название – «О благе»), написанный в последней четверти IV века до н.э. В этом произведении представлена развернутая концепция Эроса как любви во всем богатстве и противоречивости ее проявлений. Эрос, по Платону, это «древнейший бог, не имеющий родителей». Он двойственен: стремясь к прекрасному и доброму, Эрос не достигает ни того, ни другого и потому разделяется на небесное и вульгарное. Эрос, продолжал Платон, пронизывает весь мир. Люди в их нынешнем виде – половинки некогда единого человека, и Эрос не что иное, как стремление человека к достижению изначальной цельности. Этими особенностями функции Эроса не исчерпываются. Он – бог, наделенный вечной молодостью, красотой и совершенством. В то же время он - сильное влечение и, как всякое влечение, стремится к обладанию отсутствующим. Эрос не только бог, но и демон, и в этом своем качестве выступает посредником между богом и человеком, между красотой и безобразием, добром и злом, знанием и незнанием. Эрос почитает одно из самых высших благ – мудрость. Любовь к мудрости, как и половая любовь, один из видов желания счастья, ну а счастье – это, по утверждению Платона, вечное обладание благом в красоте. В этом отношении вечность, говорится в «Пире», дана человеку либо на общем пути порождения потомства, либо на пути восхождения к прекрасному и духовному перерождению в нем. (Заметим здесь вскользь, что древние греки проявили величайшую мудрость, соединив брачными узами Эрос как чувственную любовь с Психеей – душой.)
Первый исторически достоверно установленный древнегреческий (и, стало быть, европейский) поэт Гесиод, живший на рубеже VIII - VII веков до н.э., считал, что Эрос вместе с Хаосом и Геей-Землей образует начальную троицу божеств. Аристотель дал этой троице философское объяснение: Хаос – пространство, Гея – праматерия, Эрос – движущая сила, соединяющая пространство и праматерию. В силу этого Эрос оказывается связующим звеном между небесным миром и миром земным, а для человека – средством восхождения к небесному. На этом основании Аристотель делает вывод: Эрос – суть любовь, которая движет космосом.
Греки не были одиноки в своем представлении о существовании некой прапотенции, или прабоге, от которого произошли все остальные боги, Вселенная и человек. В древнеиндийских ведах, созданных во 2-м тысячелетии до н.э., читаем: «В начале не было ни сущего, ни не сущего. Не было ни воздушного пространства, ни неба над ним. Не было ни смерти, ни бессмертия. Не было дня и ночи. Но было нечто, что дышало, не колебля воздуха. И не было ничего, кроме него. Мир был сокрыт мраком. Все было неразличимой пучиной, пустотой, порожденной силой жара. Первым пришло желание, семя мысли. Потом появились боги…»
Сходную картину происхождения мира рисует и Библия. Вот стихи, которыми открывается Ветхий Завет: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водою» (Быт. 1:1-2).
Дух божий, или святой дух, - третье лицо единого в своей сущности бога. Дух в оригинальном тексте Ветхого Завета, написанном на древнееврейском языке, – руах, а руах означает не только дух, душа, но и «любовное желание», «любовная тоска». Другими словами, дух божий не что иное, как тот же греческий Эрос или древнеиндийское желание, семя мысли, оплодотворяющее водный Хаос.
Заметим, что христианство признает за святым духом оплодотворяющую силу. В Евангелие от Луки рассказывается, как архангел Гавриил, посланный богом, сообщает Марии: «…Зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус». На естественный вопрос Марии, «как будет это, когда Я мужа не знаю?», - Гавриил отвечает: «Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и раждаемое Святое наречется Сыном Божиим» (Лук. 1 : 31-35).
Как видим, Лука (по профессии он был врачом) не делает разницы между духом святым и оплодотворяющей силой святого духа, исходящей от бога-отца. Но как раз в этой части Писания произошло размежевание внутри Церкви, приведшее в конце концов к ее расколу. На 1-м и 2-м Вселенских соборах, состоявшихся соответственно в 325 и 381 годах, в качестве символа веры было принято, что святой дух исходит от бога-отца (что понятно, поскольку Святой Дух и оплодотворяющая сила всевышнего суть одно и то же). Однако на Толедском церковном соборе, собравшемся в 589 году в Испании, к этому символу веры было добавлено т.н. филиокве (от лат. filioqve – «и от сына»). Добавление состояло в утверждении, что святой дух исходит не только от бога-отца, но и от бога-сына, что приводит уже к серьезной путанице, напоминающей об Эдиповом комплексе со стороны Христа в отношении к своей матери Марии, а со стороны Марии - к комплексу Иокасты.
Греко-византийская Церковь не приняла добавление, что привело к разделению Церкви в 1054 году на Западную (католическую) и Восточную (православную.). Если же вспомнить утверждение австрийского патера Вильгельма Шмидта и его последователей, что изначальное откровение сошло на первых людей в виде веры в единого бога-творца, то вывод последует один: религия, создавшая предпосылки для обращения зверя, каким был и остается человек по своей биологической природе, в ангела, к которому стремится его социальная сущность, - возникла на стыке превращения Слова в Логос, как вера в сверхъестественную силу, которая невидима и неосязаема, не поддается объяснению, но которая изначально присутствует в мире, управляет миром и направляет его по своим, одной этой силе ведомым законам.

ЖИВОЕ И НЕЖИВОЕ
Когда знакомишься с взглядами древних на первопричину возникновения Вселенной, богов и человека, не знаешь, чему больше удивляться: гениальной ли прозорливости первых людей или существованию неких матриц, связывающих воедино космос и человека?
Спросим себя: что за дух божий (любовное желание, любовная тоска) носился над водным Хаосом, почему космосом движет Эрос-любовь, а не что иное, более прозаичное (зависть, например, жадность или присущая животным агрессивность), о каких пучине и пустоте, порожденных силой жара, толкуют веды, и почему первыми, когда и богов-то еще не было, в мир пришли желание, семя мысли?
ХХ век принес человечеству не только массу страданий, но и обогатил открытиями, о которых первые люди лишь смутно догадывались. Обратимся еще раз к первым стихам Библии: «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош; и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью. И был вечер, и было утро: день один» (Быт. 1:3-5).
Начало творения, если следовать букве Библии, заняло у Бога одни сутки, или 24 часа. На самом деле времени для этого понадобилось значительно меньше – всего 3 минуты 46 секунд. Вот покадровая зарисовка возникновения Вселенной в свете современной науки:
КАДР ПЕРВЫЙ. Время – примерно одна сотая секунды после «начала», после «нулевого момента». Температура – сто миллиардов градусов. Вселенная заполнена одинаковым, однородным по свойствам супом из вещества и излучения – она состоит главным образом из электронов, позитронов, фотонов, нейтрино и антинейтрино с небольшой примесью протонов и нейтронов.
КАДР ВТОРОЙ. Возраст Вселенной – одна десятая секунды. Температура – тридцать миллиардов градусов…
КАДР ТРЕТИЙ. Одна и восемь сотых секунды. Десять миллиардов градусов. Плотность в 380 тысяч раз больше плотности воды…
КАДР ЧЕТВЕРТЫЙ. С «нулевого момента» прошло тринадцать и восемьдесят одна сотая секунды. Температура упала до трех миллиардов градусов…
КАДР ПЯТЫЙ. Минуло три минуты и две секунды. Температура равна миллиарду градусов. Большая часть электронов и позитронов исчезла, и Вселенная состоит главным образом из фотонов, нейтрино и антинейтрино.
Несколько позже, спустя примерно еще сорок четыре секунды, температура падает настолько, что начинается образование сложных атомных ядер – главным образом ядер гелия.
Вот, собственно говоря, и всё. Вселенная будет продолжать расширяться и охлаждаться, но в течение 700.000 лет не произойдет ничего особенно интересного. К этому времени температура упадет до точки, когда электроны и ядра могут образовывать стабильные атомы; исчезновение свободных электронов сделает содержимое Вселенной прозрачным для излучения, разъединение вещества и излучение позволит веществу начать формироваться в галактики и звезды. Пройдет еще примерно 10 миллиардов лет, и живые существа начнут реконструировать эту историю…
Так выглядит начало творения в изложении лауреата Нобелевской премии физика Стивена Уэйнберга, фрагмент из книги которого «Первые три минуты» я привел. И это было именно начало, была та самая сила жара (сто миллиардов градусов – уж куда жарче!), о которой говорится в древнеиндийских ведах. Дальнейшие открытия показали, что внутри Вселенной продолжаются процессы рождения и исчезновения звезд, звездных скоплений и целых галактик.
Итогом совместных усилий ученых разных стран стало возникновение теории «пульсирующей Вселенной». Ее расширение, началом которого служит Большой взрыв, подобно вдоху, сжатие – выдоху, затем следует новый вдох и новый выдох, и так до бесконечности (не станем забывать, что между одним вселенским вдохом и выдохом проходит 60 миллиардов лет, что отдалено можно сравнить с продолжительностью жизни человека и бабочки-поденки, особи которых живут от нескольких секунд до одного дня, откуда и произошло их название). Другими словами, Вселенная дышит, а стало быть – живет. Но, как мы знаем, все живое имеет генную природу, одинаково присущую как Вселенной, так и простейшим организмам, не говоря уже о такой сложной биосоциальной системе, как человек. Следом за полным выдохом (гибелью) одной Вселенной происходит вдох (рождение) другой и, как сказано в Екклесиасте, «что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться…» (Еккл. 1 : 9).
Дыхание Вселенной повторяется в составляющих ее галактиках, а дыхание галактик точь-в-точь такое же, как дыхание человека. Легкие ребенка, находящегося в утробе матери, сжаты. Но вот маленький человечек появился на свет. Атмосферное давление вгоняет воздух в легкие и в буквальном смысле слова взрывает их. Происходит первый вдох. Боль, которую причиняет «взрыв» ребенку, заставляет его закричать, и вместе с криком легкие освобождаются от распирающего их воздуха. Происходит выдох. С этого мгновения «часы жизни» запущены, и процесс вдоха-выдоха будет сопровождать человека всю его жизнь вплоть до наступления смерти.
Но и здесь, как в случае со Вселенной, говорить о смерти можно лишь условно. (Японцы, исповедующие буддизм и синтоизм, верят в бессмертие человеческой души, но вера их своеобразна, - она находит продолжение в наследниках, которые и делают людей бессмертными.) В сущности, мы не знаем, где пролегает граница между живым и неживым и существует ли такая граница. По крайней мере опыты, которые проводят современные ученые, позволяют говорить о совместимости живого и неживого, а стало быть – о неких общих свойствах, присущих живой и неживой материи.
Научный сотрудник Чувашского университета Юрий Кузнецов, разработавший микросхемы, способные заменить пораженные органы человека, говорит: «Вживление в человеческое тело электроники, помимо таких фантастических целей, как создание киборга, имеет и узко прикладное значение. Наше сердце – это мотор. Когда наступает серьезная болезнь, этот мотор ломается. А хотелось бы “сменить батарейки”. Например, поставить в сердце генератор электрических импульсов, который заставлял бы ткань принудительно сокращаться, толкая кровь. Что получается? Сердце мертво, но – работает! Как это назвать, если не возвращением из мертвых?»

МУДРОСТЬ ДРЕВНИХ
Но вернемся на 40 тысяч лет назад, чтобы убедиться в одном неприятном для нас факте: вопросы, на которые мы пытаемся найти сегодня ответы, волновали уже наших далеких предков, а вот в понимании сути этих вопросов и их роли в очеловечивании нашей природы предки далеко опередили нас. Во всяком случае, пошлости, которой мы перенасытили всю совокупность вопросов, связанных с проявлением основного инстинкта, у наших предков не было и в помине. Они просто верили, как верил христианский богослов и писатель конца II – начала III веков Тертуллиан, что все сущее есть «тело», и потому бог существует не иначе, как в виде «тела, которое, впрочем, есть дух».
Эта вера ничего общего с абстрактно-разумным освоением действительности не имела, а была тем, чем и была на самом деле: естественным стремлением первых людей обнаружить свою связь со Вселенной и, обнаружив такую связь, придать ей соответствующую осязаемую форму, в которой все элементы находились бы в гармоничном взаимодействии и вытекали один из другого.
Итак, Слово отделилось от обозначаемых им предметов и явлений окружающего мира и превратилось в самостоятельно существующий Логос, или понятие, суть – тело, которое, по Тертуллиану, есть дух. Вера в объективное существование этого материализовавшегося духа, - или духа, неотторжимого от тела, - и стало началом очеловечивания человека.
Вот как объяснил этот парадокс сам Тертуллиан на примере Христа: «Сын Божий распят; нам не стыдно, ибо полагалось бы стыдиться. И умер Сын Божий; это вполне достоверно, ибо ни с чем несообразно. И после погребения Он воскрес; это достоверно, ибо невозможно».
Со времени римского поэта I века н.э. Стация повелось считать, что «на свет богов впервые страх родил». В справедливость такого утверждения трудно поверить. Будь человек так уж боязлив, он вымер бы прежде, чем научился членораздельной речи. Тем более, что причин для страха у человека было предостаточно. Он не обладал ни физической силой многих зверей, на которых охотился (и которые охотились на него), ни их острыми клыками и когтями, ни их скоростью в преследовании добычи, ни крыльями, которые позволили бы перелететь в безопасное место, ни толстой шкурой или шерстью, которые защитили бы его от холода и т.д. Вдобавок ко всему, человеческий детеныш слишком долго остается беспомощным и достигает относительной самостоятельности в возрасте, когда большинство других животных исчерпывает отпущенный им природой срок жизни.
Тем не менее человек не только выжил, но и пережил многих животных, во всех отношениях лучше приспособленных к окружающей среде, чем он. В чем тут дело? Лишь в одном: в пробудившейся в человеке вере. «Вера, - писал апостол Павел, – есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом. В ней свидетельствованы древние» (Евр. 11:1-2).

МИФЫ И СВОБОДА ВОЛИ
Сознание первобытного человека к моменту возникновения религии не могло быть иным, как только мифическим. Миф же, по определению русского философа и филолога Алексея Лосева, «есть само бытие, сама реальность, сама конкретность бытия».
В работе «Диалектика мифа» Лосев обнаруживает сходство между мифом и религией в том, что «обе эти сферы суть сферы бытия личностного». Но если в религии «личность ищет утешения, оправдания, очищения и даже спасения», то миф (хотя и в нем, по Лосеву, «личность также старается проявиться, высказать себя, иметь какую-то свою историю») «всегда синтетически-жизненен и состоит из живых личностей, судьба которых освещена эмоционально и интимно ощутительно». При этом под «живыми личностями» надо понимать не только людей, но и всю живую и неживую природу, которую наш далекий предок наделил личностными свойствами.
В зависимости от свойств этих «живых личностей» первобытный человек воспринимал предметы и явления окружающего мира либо как своих друзей, либо как недругов (скатерть-самобранка, шапка-невидимка, ковер-самолет, сапоги-скороходы, Кощей Бессмертный, Баба Яга и т.д.).
40 тысяч лет назад человек ощутил себя существом, принадлежащим двум мирам – миру природной необходимости (биологическая форма существования) и миру свободы (социальная сущность, наделяющая человека способностью действовать сообразно своим интересам и целям, действовать, как стали говорить об этом позже, сообразно своей свободой воле). В соответствии с этой двойственностью ему пришлось, по словам Иммануила Канта, решать двуединую задачу: с одной стороны, определить, «что делает из человека п р и р о д а», а с другой – «что о н, как свободно действующее существо, делает или может и должен делать из себя сам». И надо сказать, что первобытный человек успешно справился с этой непростой для очень многих современных людей задачей.
Как существо, принадлежащее природе, наш далекий предок обнаружил, что между ним и окружающим миром масса общего. Грозы с их молниями и громом заканчивались тем, что все вокруг словно бы заново рождается. Смена времен года напоминала ему его собственную жизнь, в которой находилось место рождению, зрелости, наступлению старости и смерти. Оброненное в землю и вроде бы навсегда «захороненное» в ней зерно прорастало побегом, на котором спустя некоторое время появлялись точно такие же зерна в куда большем количестве. Птицы вили гнезда и откладывали в них яйца, из которых вылуплялись горластые птенцы, превосходившие по численности своих родителей. Звери рождали забавных детенышей, за которыми ухаживали, пока те не вырастали и не начинали самостоятельную жизнь…
Обретя способность абстрагироваться, человек не мог не обратить внимания на то, что за всеми этими разрозненными явлениями кроется некая связующая сила, которая невидима, не поддается словесному описанию, но которая тем не менее существует и, более того, наделяет природу свойством самообновления.
Вероятно, человеку не пришлось долго ломать голову над вопросом, каким образом эта неведомая сила, таящаяся и в грозовых облаках, и в нем самом, единожды пролившись, обнаруживает себя в появлении новых существ. Сегодня мы знаем, что эта неведомая сила и есть основной инстинкт, присущий всему живому. Фрейд, назвавший эту силу либидо, отнес ее к области бессознательного. Швейцарский психолог Карл Юнг - последователь, а затем оппонент Фрейда - пошел дальше своего учителя и установил, что, наряду с субъективным бессознательным, в глубинных слоях нашей психики существует в виде архетипов еще и коллективное бессознательное, которое вмещает опыт предшествующих поколений.
В отличие от «Эго» («Я»), которое находится в центре сознания и наделяет человека индивидуальными особенностями, архетипы ответственны за формирования центра «Самости», объединяющего людей в сообщества, и остаются недоступными непосредственному восприятию, пока не спроецируются на внешние объекты (тела) в виде символов (мать-земля, демон, герой, мудрый старец и др.).

ОГОНЬ
Первым символом и, одновременно, «живой личностью», соединившей нашего пращура и вечно самообновляющуюся природу, стал для человека огонь.
В огне, как ни в чем другом, пересекаются рождение и смерть, свет и тень, созидание и разрушение, общезначимое и глубоко личное, добро и зло. В широком значении слова символ - это не столько воспринимаемое нашими органами чувств некое физическое тело, сколько знак, наделенный чувственной конкретностью образа и неисчерпаемой многозначностью обозначаемого им явления. Содержание символа – это то, что существует здесь и нигде, в образе, который он олицетворяет, и повсюду, это энергия, которая дана миру от его начала и потому неисчерпаема.
Одна из причин, приведшая к разрыву между Фрейдом и Юнгом, состояла в том, что Фрейд отождествлял символ с психопатологическими симптомами, тогда как Юнг выводил все богатство человеческой символики из неразложимой на элементы устойчивости архетипов, то есть, другими словами, считал символы «породообразующими» составляющими самых глубоких слоев человеческой психики.
Юнг не был одинок в таком понимании символов и их месте в жизни человека. Австрийские психоаналитики Ганс Сакс и Отто Ранк называли символ «последним средством выражения бессознательного», способом существования «многомысленности» и «зерном», из которого произрастают мифы и верования людей. В книге «Значение психоанализа в науке о духах» они писали: «…Мифы не создаются, как это можно было бы ожидать ввиду их многообразия, произвольно и индивидуально различно; творчество символов подчинено определенным законам, ведущим к типичному, общечеловеческому, стоящему вне времени и пространства, вне половых и расовых отличий, даже вне крупных лингвистических групп». Говоря языком Иоанна, это Логос, который был в начале начал.
То, что не под силу животным, оказалось доступно человеку, который хотя и видел разницу между собой и другими животными, между собой и разнообразными явлениями природы, тем не менее рассматривал себя как часть общего мира, в котором все взаимосвязано и нерасторжимо.
Этим общим целостным миром в представлении первобытного человека управлял огонь. В огне, как мы видели, пересекаются противоположности. В том числе мужское и женское начала, изначально заложенные в природе, которым китайцы дали названия «ян» и «инь». И здесь начинается как бы обратный процесс: из понятия возникла религия, а религия, чтобы стать доступной восприятию человека, облеклась в чувственные образы.
Раскроем древнейший памятник индийской литературы, созданный в Х веке до н.э., сборник религиозных гимнов «Ригведа». Читаем: «Вот огниво; рождающее приготовлено! Принеси сюда госпожу племени. В общих кремнях покоится плод любви, который уже помещен в беременную женщину… В нее, которая уже раздвинула ноги, он входит как опытный и знающий». Так древнему человеку представлялось рождение огня. Для первобытного человека лежащий на земле кусок дерева с выдолбленной посредине лункой олицетворял женщину, а вертикально стоящий, который вставлялся в лунку, мужчину. Огонь, добытый трением двух таких кусков дерева, и стал для первобытного человека символом прабога, олицетворявшим собой Эроса как божество и чувственную любовь (не отсюда ли берут начало такие устойчивые идиоматические обороты, существующие практически во всех языках, как «огонь любви», «пожар сердца», «сгореть от любви» и проч.?).
Интересные наблюдения на этот счет можно найти в работах немецкого этнографа и путешественника, автора теории культуры как социального организма Лео Фробениуса: «Добывание огня, совершающееся так же, как и у большинства народов (т. е. энергичным трением двух дощечек. – В. М.), символизирует у древних индусов половой акт. Я позволю себе указать на то, что древние индусы с этим своим представлением далеко не одиноки. То же воззрение мы встречаем у южных африканцев. Лежащее дерево называется у них “женскими половыми органами”, стоящее – “мужскими”…»
Древние индусы и южные африканцы удалены друг от друга на огромное расстояние и вряд ли могли в те давние времена пересечься, чтобы обменяться опытом добывания огня, равно как представлениями о половой противоположности предметов, с помощью которых зарождается этот огонь. У нас нет оснований не верить, что и все остальные древние люди, расселившиеся к тому времени достаточно широко по планете, воспринимали половой акт как условие возникновения огня.
Огонь, таким образом, стал символом прабога, причем прабога доброго, любящего, пекущегося о продолжении человеческого рода, прабога, творящего жизнь. Этот животворящий прабог настолько укоренился в подсознании первобытных людей, что практически в неизменном виде был унаследован всеми последующими религиями, в том числе христианством («Бог не есть Бог мертвых, но живых», Мф. 22:33). Неудивительно поэтому, что место, где поддерживался огонь, стало называться очагом, пенатами, а затем и алтарем, то есть местом, на котором приносились жертвы.

* * *

В книге собирателя русских народных сказок, одного из представителей отечественной мифологической школы Александра Афанасьева «Древо жизни» читаем: «В отдаленное время язычества огонь, разведенный под домашним кровом, почитался божеством, охраняющим обилие дома, мир и счастье всех членов рода; вокруг него созидалась семейная жизнь. От огня, возжигаемого на очаге, обожение должно было перейти и на этот последний: оба эти понятия действительно слились в одно представление родового пената. Каждый род имел своего пената, которым был единый для всех очаг – знамение духовного и материального единства живущих при нем родичей. Если же род делался слишком велик и распадался на части, то такое раздробление видимым образом выражалось в устройстве нового, особого очага; одно или несколько семейств, отрешаясь от главного рода, выселялись на другое место и основывали свое собственное жилье, свой отдельный очаг… У славян при самом сватовстве невесты считают необходимым обращаться к ее очагу и, так сказать – от него получать разрешение на вывод девицы».
Огонь в очаге, как прабог, созидающий семью и охраняющий мир и счастье всех членов рода, был для наших пращуров попросту богом. Он символизировал созидательную силу основного инстинкта и сам был этим инстинктом, или, правильнее сказать, универсальной мировой потенцией. Возникая из мрака (бессознательного) соединения мужского и женского начал, он на пике этого соединения превращался в свет (разум, сознание), который требовал внимания и заботы, подобно тому, как требует внимания и заботы только что родившийся ребенок. Так возник обряд жертвоприношения, ставший непременным спутником всех последующих религий. «Огонь на домашнем очаге, - продолжает Афанасьев, - можно поддерживать только приношением ему разных сгораемых материалов; пожирая их, он живет, но тотчас же погасает (умирает), как скоро они превратятся в пепел. Так сама собою, простым и естественным путем, возникла жертва огню»…

Часть третья
СИМВОЛ ОБРЕТАЕТ ОБРАЗ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ СОЮЗА
Вера в прабога-огонь, как мировую потенцию, помогла человеку решить двуединую задачу, сформулированную Кантом. В этом отношении огонь оказал человеку неоценимую услугу в осознании себя как части природы, сотворившей его, и в то же время существа, способного вырваться из ее плена и преобразовать себя, не нарушая при этом законов природы.
Доверительные отношения, сложившиеся между прабогом-огнем и человеком, как бы негласное соглашение, заключенное между ними – огонь будет оберегать человека, служить ему, а человек, дабы не дать огню погаснуть (умереть), будет приносить ему жертвы, - стали условием заключения союза между природой и человеком, стали тем, что мы понимаем под словом религия.
В Библии, которая, естественно, возникла не на пустом месте, давний обычай приносить огню жертвы, чтобы он не погас, нашел новое толкование. Через Моисея, как мы помним, бог повелел своему народу: «Пусть не являются пред лице Мое с пустыми руками» (Исх. 23:15). Будь это не переосмысление древнего обычая поддержания в очаге огня, бога следовало бы назвать первым коррупционером, который во исполнение своих прямых обязанностей потребовал от людей, приходящих к нему за содействием или только затем, чтобы засвидетельствовать ему свое почитание, - взятки.

СОТВОРЕНИЕ ОБРАЗА
Заключенный между прабогом-огнем и человеком союз нуждался в создании конкретно-чувственных образов, развивающих и конкретизирующих представления о прабоге как символе огня. И такие образы появились.
С началом использования огня жизнь человека коренным образом изменилась: отпала необходимость в изнурительном оббивании камней, чтобы превратить их в острые орудия, - спекшийся в огне песок представлял собой полуфабрикат, которому можно было без особых усилий придать желаемую форму; не нужно было долго обтачивать палку, чтобы превратить ее в копье, - достаточно было подержать ее конец над огнем, чтобы конец этот легко заострить; обожженная глиняная посуда оказалась прочней посуды, изготовленной из сырой глины, да и пища, приготовленная на огне, оказалась вкуснее и легче усваиваемой, чем сырая.
Усложнение хозяйственной деятельности избавило мужчину от необходимости проводить все дни напролет на охоте, а женщину тратить долгое время на поиски съедобных плодов, ягод и корений, - человек перешел к разведению скота и земледелию. Огонь и здесь продолжал оказывать человеку услугу: мужчине с его помощью стало легче расчищать от деревьев место для пахоты и изготавливать из их комлей плуги и другие сельскохозяйственные орудия, а женщина стала больше времени проводить дома, растить детей, доить коз и коров и поддерживать в очаге огонь.
Но вот работы по подготовке земли к севу закончены и пора задобрить природу, чтобы она вознаградила человека за его труды будущим щедрым урожаем. Снова обратимся к упомянутой выше книге Сакса и Ранка «Значение психоанализа в науках о духе»: «Слишком общеизвестны… названия человеческих процессов зарождения из области земледелия (семя, оплодотворение и т.д.). Отождествление оплодотворения у человека и в природе, лежащее в основе этого лингвистического тождества, ясно сказывается в удержавшемся до последнего времени обычае при засеивании земли, заключающееся в том, что голая пара совершает на пахотной земле половой акт, чтобы побудить почву к подражанию. Интересно, что как в греческом и латинском, так и в восточном языке (имеется в виду древнееврейский язык. – В. М.) слово “пахать” употребляется обычно в смысле “совершать coitus” и что выражениями “сад”, “луг”, “поле” по-гречески шутя называют женский половой орган, который в “Песне песней” Соломона назван “виноградной горой” (в русском синодальном переводе – «ворох пшеницы»; в наших широтах виноград не растет и потому образ «виноградная гора» непонятен, чего не скажешь об образе «ворох пшеницы»; см. Песн. П. 7:3, где сказано: «Живот твой – круглая чаша, в которой не истощается ароматное вино; чрево твое – ворох пшеницы, обставленный лилиями». – В. М.). Символическое очеловечивание земли мы встречаем у индейцев Северной Америки, противодействие которых земледельческой культуре объясняется тем, что они не хотят наносить раны матери-земле…»
Нетрудно догадаться, что в случаях, подобных описанному, совокупление мужчины и женщины на вспаханной земле было не столько половым актом в буквальном значении этих слов, сколько символом, основанным на вере, что у природы и человека общие начала. А чтобы эти начала закрепились, человек стал создавать идолов, которые в конкретно-чувственной форме, в виде материализованных тел символизировали единство признаков, одинаково присущих как человеку, так и природе.

ИДОЛОПОКЛОНСТВО
Известно: не жрец, а поклонение создает идолов. В Эрмитаже представлена богатая коллекция женских фигурок, созданных первобытными людьми. Среди них привлекает внимание статуэтка, выточенная из бивня мамонта, как полагают специалисты, 40 – 30 тысяч лет назад, то есть на заре выделения человека из животного мира (появление кроманьонца) и возникновения религии. По месту находки статуэтки (село Костёнки, расположенное в 40 км от Воронежа) она получила название Костёнковской (или Воронежской) Венеры и рассматривается как прообраз всех последующих Венер и Афродит. Первоначально же женские фигурки олицетворяли верховную богиню практически всех древних народов - Великую Мать.
10 тысяч лет назад хозяйственная жизнь человека усложнилась, и эпоха каменного века закончилась. С окончанием каменного века матриархат сменился патриархатом: женщина в периоды беременности, рождения и вскармливания ребенка уже не могла играть той центральной организующей роли, какую играла прежде, и все больше зависела от мужчины как главного добытчика средств к существованию.
Смена матриархата патриархатом была не просто сменой одной формы общественного устройства другой, а более сложным явлением, о котором мы обыкновенно не задумываемся. С одной стороны, эта смена была вызвана биологическими причинами (в животном мире доминирующее положение занимают, как правило, самцы как более сильные в физическом отношении существа; случаи доминирующего положения особей женского пола, как у слонов, крайне редки), с другой стороны - с присвоением самцами лучших кусков добычи, а с присвоением лучших кусков - возникновением зачатков частной собственности. Об этом предельно ясно и полно говорится в работе Энгельса "Происхождение семьи, частной собственности и государства".
Энгельс в современной России, как, впрочем, и Маркс, не в чести, о них знает все меньшее число людей и не за горами время, когда наши соотечественники их попросту забудут. Ну да ладно Энгельс. Послушаем, что писал о возникновении частной собственности в книге "Теория праздного класса" американский экономист и социолог, основоположник институциализма Торстейн Веблен: "В процессе эволюции культуру возникновение праздного класса совпадает с зарождением собственности. Это непременно так, ибо эти два института являются результатом действия одних и тех же экономических сил. На этом этапе это всего лишь разные аспекты одних и тех же общих фактов о строении общества... Ранней дифференциацией, из которой возникло расслоение общества на праздный и работающий классы, является поддерживавшееся на низших ступенях варварстваразличие между мужской и женской работой. Таким же образом самой ранней формой собственности является собственность на женщин со стороны здоровых мужчин общины. Этот факт можно выразить в более общих словах и ближе к пониманию жизни самими варварами, сказав, что это - собственность на женщину со стороны мужчины".
Отсюда становится понятным возникновение института многоженства как свидетельства богатства мужчины, сохраняющийся поныне в арабских странах и регионах, исповедующих ислам. Слова мои не следует расценивать как отрицание на ранних этапах истории любви между мужчиной и женщиной. Известно, например, что у Соломона было 700 жен и 300 наложниц, и тот же Соломон воспел любовь к своей 61-й жене (что, впрочем, не исключало любви Соломона к прекрасной негритянке Суламите ("черна я, но красива", говорит о себе Суламита в "Песни Песней Соломона", включенной в канон Ветхого Завета, см. Песн. П. 1:4). О подчиненном положении женщины мужчине говорит и древнееврейский историк Иосиф Флавий в книге "О древности иудейского народа (Против Апиона)": "Жена, гласит закон, во всех отношениях стоит ниже мужа. Поэтому она должна ему повиноваться..." (Замечу в скобках: ни в одной части Ветхого Завета не предписывается моногамия; поэтому в среде евреев в диаспорах Востока полигамия сохранялась веками; что касается евреев, поселившихся в Европе, то лишь в 1030 году вормский раввинский съезд под председательством рабби Гершома издал постановление, предписавший евреям, живущим среди христиан, придерживаться моногамии.)
К процитированным выше словам Веблена следует прислушаться по одному тому уже, что он ближе других экономистов и социологов нового времени подошел к исследованию феномена возникновения собственности как следствию биологического разделения полов, которое наблюдается и в мире животных. В книге С. Валянского и Д. Калюжного "Путь на Восток, или Без вести пропавшие во времени" приведен любопытный пример, доказывающий, что стремление к обладанию собственностью есть не что иное, как атавизм, доставшийся нам в наследство от живаотных. Читаем:
"Животным знакомы шесть форм присвоения чужого:
- захват и удержание источника блага (дерева с плодами, источника воды и так далее);
- грабеж с использованием силы;
- взимание "дани", то есть отнятие добра у слабого с одновременным подтверждением своего господствующего положения;
- тайное похищение (особенно развито у обезьян);
- попрошайничество;
- обмен, причем, как правило, жульнический (дать не то, захватить оба предмета и тому подобное).
Однажды ученые обнаружили, - продолжают авторы, - что обезьяны изредка раздают излишки своего добра другим, слабым обезьянам. Что это? Неужели благотворительность?! При более внимательном изучении оказалось, что делятся они тем, что из-за бродячего образа жизни не желают таскать сами. По мере же необходимости они проводят новую "приватизацию", отнимая отданное ранее и подтверждая тем самым свое более высокое положение в стае".
Со сменой матриархата патриархатом в религиозных представлениях произошла и смена символов: вместо прежних изображений Великой Матери все большее распространение стали находить идолы в виде фаллосов. Культ фаллоса оказался настолько живучим, что вытеснил культ огня, и если огонь мы назвали прабогом, то фаллос стал поистине первобогом, влияние которого сказалось на всех последующих религиях и культуре в целом. (Этот же культ, замечу в скобках, на заре своего возникновения потребовал, как любой другой культ, своих жертв, подобных жертвам огню в домашнем очаге, о которых писал Афанасьев. Полней всего эти жертвы выразились в обряде обрезания. Первыми из священнослужителей стали обрезать крайнюю плоть египетские жрецы, у которых этот обряд заимствовали евреи, а за ними арабы. В обмен на обещание 99-летнему Аврааму сделать его отцом множества народов и дать ему в удел всю землю Ханаанскую, бог поставил условие: «Ты же соблюдай завет Мой, ты и потомки твои после тебя и в роды их. Сей есть завет Мой, который вы должны соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после тебя: да будет у вас обрезан весь мужеский пол. Обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами» (Быт. 17:9-11). Авраам поступил в полном соответствии с указанием бога: «И взял Авраам Измаила (первенец Авраама от египтянки Агари. – В. М.), сына своего, и всех рожденных в доме своем, и всех купленных за серебро свое, весь мужеский пол людей дома Авраама; и обрезал крайнюю плоть в тот самый день, как сказал ему Бог» см. Быт. 17:23).
По поводу причин возникновения обряда обрезания высказывались разные точки зрения, в том числе гигиенического и медицинского свойства. Однако единственно разумным объяснением смысла и назначения обрезания было и остается религиозное: признание человеком первичности созидательной силы вселенской прапотенции-огня, воплотившейся позже в образе первобога-фаллоса, и своей от него зависимости. Любое другое объяснение оставляет открытым вопрос: почему обрезание, независимо от египетских жрецов, евреев и арабов и гораздо раньше них, нашло распространение у таких далеких друг от друга и не связанных между собой народов, как аборигены Австралии и Океании, мексиканские индейцы, а у ряда африканских племен обрезанию подвергались не только мальчики, но и девочки, у которых удалялись малые половые губы, а порой и клитор?)
Впоследствии к идолам, изображавшим первобога-фаллоса, присоединились бог садов, полей и домашнего очага Приап, слившийся позже с образом Пана (римским Фавном), бог скотоводства и покровитель странников Гермес (ему посвящались вертикально поставленные вдоль дорог камни, или гермы, которые позже стали использоваться как дорожные вехи и верстовые столбы), бог виноградарства и виноделия Дионис, или Вакх (римский Бахус), культ которого распространился вплоть до Индии, бог солнечного света Аполлон и многие другие, включая Зевса. Заметную роль играл фаллос и в культах богинь, прежде всего богини земледелия и плодородия Деметры (римская Церера), богини-матери Кибелы (ее культовым символом был черный камень в виде фаллоса), множества малоазийских божеств, поклонение которым сопровождалось оргиастическими танцами и экстатичеческой музыкой. Напрямую с фаллосом был связан культ Гения (от слова ген – «род»), который олицетворял у римлян мужскую силу и был вначале духом-покровителем каждого отдельного мужчины (женщинам покровительствовала Юнона, отождествлявшаяся с греческой Герой), а затем защитником семьи, дома, общины, города и, наконец, государства.

ОТ ИДОЛОПОКОНСТВА К ЗОДЧЕСТВУ
Вера в магическую животворящую силу фаллоса была столь велика, а его изваяния, устремленные ввысь, столь многочисленны, что натолкнули древних зодчих на мысль, что эти изваяния должны стать опорой храмов, а затем жилых домов и общественных зданий как символы надежности, долговечности и благополучия обитающих в них людей. Так возникла идея украшать храмы и дома колоннадами, к которым позже примешался мотив женского начала в виде капителей.
Особенно преуспели в этом искусстве греки. У них мотив сочетания мужской силы (вертикально поставленный каменный ствол) с вечной женственностью (украшенная орнаментом капитель) заимствовали римляне, позже такая архитектура, названная «музыкой, застывшей в камне», распространилась по всему миру и получила название классической.
Эту «многомысленную» особенность античной символики проницательно разглядел отечественный искусствовед Лев Любимов в книге «Искусство древнего мира». Анализируя особенности перехода от дорической колонны с ее мощным стволом и вертикальными ложбинками-каннелюрами к колонне ионической, возникшей в Малой Азии и на островах Эгейского моря, где явственно ощущались веяния, идущие с Востока с присущим ему чувственным восприятием мира, он пишет: «Этой строгой геометричности, этой массивной простоте, исполненной внутренней силы, властному утверждению мужественного начала в искусстве дорического ордера ионический ордер противопоставляет стремление к декоративности, к легкости форм, плавности линий, свое более женственное вдохновение».

КУЛЬТ КАМНЯ
Наглядней всего фаллос как животворящая сила олицетворялся в камне из-за его твердости. Следы давнего почитания камня мы находим в Библии. Так, при заключении союза между отцом Лии и Рахили Лаваном и его будущим зятем Иаковом последний поставил камень и назвал его Галаад, или холм свидетельства (другое название этого памятника – Мицпа, или стража, при этом Лаван сказал Иакову: «Да надзирает Господь надо мною и над тобою, когда мы скроемся друг от друга», см. Быт. 31:45, 49). Тот же Иаков, которому привиделся во сне бог, наутро полил камень, служивший ему изголовьем, елеем, а место ночлега назвал Вефилем, что значит Дом Божий (см. Быт. 28:11-19). Христос обещает дать побеждающему белый камень, на котором будет написано «новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает» (Отк. 2:17), да и сам Христос называется краеугольным камнем, «на котором все здание, слагаясь стройно, возрастает в святой храм в Господе» (см. Ефес. 2:21).
Особое место культ камня занял в верованиях древних славян. Изучением этого вопроса занимался историк Андрей Топорков и сделал ряд открытий, представляющих интерес в рамках нашего разговора. Так, он установил, что культ камня нашел широкое распространение на территориях нынешнего русского Севера и в Белоруссии. «О древних истоках этого культа, - пишет он, - свидетельствует то, что почитаемые камни часто находятся рядом с остатками языческих святилищ. Например, у городища-святилища Кулишовка до сих пор лежит камень-валун с двумя овальными углублениями, которые местные жители называют “божьи ноги”. Грубо обработанный каменный четырехгранный столб, обнаруженный на святилище Ржавницы, в древности, по-видимому, стоял в центре городища и был объектом поклонения. Камнями подчас вымощены капища и окружены жертвенные площадки».
Чем же подкупал камень наших предков? В их сознании камень представлялся в виде основы мира, служил своего рода замком, скрепляющим небо и землю и сообщающим им животворящую силу. В одной из былин об Илье Муромце говорится:

Зародился я от сырой земли,
Я от батюшки все от камешка,
От камешка да от горюцего.

По белорусским поверьям, будущий мужчина рождается на камешке, а женщина – на черепке. Поэтому те, кто хочет сына, должны подложить под супружеское ложе камень, ну а те, кто хочет дочь, черепок от разбитой посуды. Во многих русских заговорах упоминается загадочный камень Алатырь, название которого восходит к латинскому алтарь. Топорков пишет: «Местоположение белого камня Алатыря в заговорах осмысляется неоднозначно. С одной стороны, камень удален в чужое, неведомое пространство, связанное с миром смерти и таинственных, сверхъестественных существ: на остров в море-океане или даже в морскую пучину. С другой стороны, камень занимает центральное место в пространстве, как бы сужающемся концентрическими кругами: море-океан – остров – камень. Более того, когда смысловое развертывание заговора доходит до образа камня, оно меняет свою направленность – из горизонтального становится вертикальным».
Центральное положение камня, стягивающего к себе окружающее пространство, отразилось и на архитектуре древних русских городов, места для которых выбирались преимущественно при слиянии двух рек. В центре размещался кремль с его высоким, устремленном к небу строением-доминантой, вокруг которого концентрическими кругами разбегались жилища, сообщая городу радиально-кольцевое построение, чего не скажешь об архитектуре европейских городов (хотя и в них присутствуют свои доминанты), с античных времен нарезанных в виде прямоугольных кварталов.

РЕЛИГИЯ И ЯЗЫК
Как только в сознании человека возникли зачатки теоретического мышления, а вместе с ним первые проблески религии, человек стал объяснять себе все, что видел вокруг и ощущал внутри себя, а объяснив – стремился понять причинно-следственную связь между различными явлениями природы и собой как частью этой природы. Эта причинно-следственная связь осуществлялась в той части нашего мозга, которая ответственна за функционирование совести.
Любопытно, что слова понять и совесть взаимосвязаны. Произнесите вслух понять, и вы явственно услышите в этом слове корень ять, присутствующий в таких словах, как поднять, обнять, принять, внять и т.д. Ять в древнеславянском языке означало «сделать своим», «взять», но не в значении «присвоить», а - «постичь тайный смысл», узнать, «разведать»; отсюда произошло слово «весть», то есть «знание» (выражение «бог весть», вошедшее в русский язык как идиоматический оборот, изначально означало нечто сокровенное, нечто такое, что ведомо, что знает один лишь бог). Повесть – суть то же самое, что поведать, поделиться своими знаниями с другими, известить их о том, чего они еще не знают. А так как первобытные люди жили сообща, избегая ссор, не говоря уже о вражде, благодаря чему человек, хуже других существ приспособленный к окружающим условиям, тем не менее не только выжил, но и занял господствующее положение на земле, - в различных языках возник соответствующий термин, родственный старославянскому съвесть, иначе говоря – свести, соединить людей общим знанием. Так в сознании древних людей стремление объяснить себе и другим то или иное явление вылилось в потребность понять это явление, понять переросло в весть (или, что то же самое, знание), ну а весть – в совесть.
В житейском значении выражение «поступай по совести» означает не что иное, как генетически предопределенное «поступай не в ущерб другим людям». (Христос, излагая суть своего учения, говорил: «Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки», Мат. 7:12). Вместе с тем совесть – нравственная категория, которая неведома никаким другим, даже самым высокоорганизованным животным. Рассказывают, что когда Николая Ивановича Пирогова, великого хирурга и человека глубоко верующего, спросили: «Как вы, сделавший бесчисленное множество операций, можете верить в бога, если вы ни разу не видели души?» - он ответил: «Это верно, но я ни разу не видел у прооперированных мною людей и совести» (таким же глубоко верующим человеком был и крупнейший русский физиолог Иван Петрович Павлов).
Совесть, по Далю, это «нравственное сознание, нравственное чутье или чувство в человеке, внутреннее сознание добра и зла; тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка; способность распознавать качество поступка; чувство, побуждающее к истине и добру, отвращающее ото лжи и зла; невольная любовь к добру и к истине; прирожденная правда…»
Интересно, что понятие совесть отсутствует в Ветхом Завете и впервые появляется лишь в Новом Завете. Это не означает, что совесть признается достоянием одних лишь христиан, - вовсе нет. Апостол Павел писал: «…Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую…» (Рим. 2:14-15). Эта природная способность человека к самообвинению и самооправданию, эта внутренняя потребность поступать по закону, записанному в его сердце, сообщила человеку такую огромную жизненную силу, которая помогла ему выстоять во всех испытаниях и самоутвердиться как виду. Вот почему нелепо говорить о страхе, который якобы породил «на свет богов». Логичней предположить другое: человек никогда не чувствовал себя так уверенно, никогда не был так органично связан с природой и вместе с тем не ощущал себя так свободно, как с началом возникновения религии и пробуждением в них совести.
Не рискуя ошибиться, можно сказать: религия, возникшая 40 тысяч лет назад, стала тем катализатором, который ускорил пробуждение заложенных в генах человека качеств и выделил его из мира животных.

ЦИВИЛИЗАЦИЯ И КУЛЬТУРА
Общества, как и люди, развиваются и по горизонтали (биологические начала), и по вертикали (начала социальные). Все дело в пропорциях. Если верх берут биологические начала, мы говорим о цивилизованном обществе, если социальные – мы имеем дело с обществом культурным.
Культура нуждается лишь в одном – в проявлении людьми любви к себе подобным и миру. Любовь задана на генетическом уровне и потому не нуждается ни в каких регуляторах; она сама в себе цель и средство, установление гармонии между человеком и Вселенной, обретение царства небесного внутри человека и для его блага.
Никакая цивилизация не может существовать без законов, которые регулируют отношения между людьми на основе их имущественного неравенства и, стало быть, неравенства социального. Законы даются в виде нормативных актов, они средство без ясно выраженной цели и потому всегда временны, преходящи.
Отсюда становится понятна принципиальная разница между любовью (внутреннее наполнение человека, изливающееся во внешнюю среду) и законами (внешние условия, диктующие человеку нормы поведения, подобно тому, как внешняя среда формирует поведенческие инстинкты животных). Любовь исполнена полноты, законы всегда локальны; любовь охватывает все многообразие явлений жизни, законы сосредоточиваются на частностях и частностями же ограничиваются; любовь направляет, законы предписывают.
Вышеславцев, на высказывания которого я ссылался, писал в книге «Этика преображенного Эроса»: «Ошибаются те, кто думает, что справедливое устроение человечества (“оправдание”) разрешаются системой справедливых законов, идеальным государством – монархией, или республикой, или коммунизмом, как думал античный мир и как думает современное внехристианское человечество (впервые книга Вышеславцева увидела свет в Париже в 1931 г. – В. М.); ошибаются и те, которые хотят устроить человеческую душу и сделать ее праведной, связать своеволие страстей сетью моральных императивов и запретов. Ни усовершенствование законов, ни организация властей, ни постоянное моральное суждение и осуждение (любимое занятие толпы) – не устраняют и даже не уменьшают количества зла и преступлений на всем протяжении исторического пути. По-прежнему ”мир весь во зле лежит” (в тексте Нового Завета: «Мы знаем, что мы от Бога и что весь мир лежит во зле», см. 1 Иоан. 5:19. – В. М.), и порою кажется, что он становится еще злее. Трагедия закона в том, что он хочет и не может, требует и не выполняет, обещает и не дает». Такова принципиальная разница между любовью и законотворчеством, между культурой и цивилизацией.
Психофизические начала в человеке, как мы видели, сосредоточены в половом инстинкте – исходной точке двух векторов развития человека. В этой точке начинается очеловечивание человека, который оказывается перед выбором: или в нем возьмет верх зверь со всеми вытекающими последствиями, или он изберет путь к достижению идеала Богочеловечности, о котором писал М. Решетников. Именно здесь зарождается противоречие между чувственным и сознательным освоением мира, между нашей социальной сущностью и сущностью биологической, между бесконечным и конечным. Короче, именно здесь таится зерно, из которого произрастают все наши как положительные, так и отрицательные качества, которые не разрешить никакими, даже самыми драконовскими мерами (чем суровее законы, тем больше преступлений они порождают). Примирить их способна только наша нравственно-духовная чистоплотность, или, что то же самое, стремление каждого к достижению в себе идеала Богочеловечности, любовь к ближним своим, которая изначально задана в человеке. Непонимание этого приводит к тому, что в людях берет верх звериное начало, которое Решетников определил словами: «Мы насилуем, потому что склонны к насилию, мы убиваем, потому что хотим убить». Против этих «склонны» и «хотим» и направлены законы, которые, в отличие от любви, не заданы от природы, а предписаны, и потому, по Вышеставцеву, «требуют и не выполняют, обещают и не дают», в чем и состоит их трагедия.

ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ ТЕМЫ
Из десяти заповедей, известных как Закон Моисея, первые две запрещают служение кумирам и идолам, а третья – упоминание имени Господа. Запреты эти понятны, если учесть, что возникший в I тысячелетии до н.э. иудаизм, давший впоследствии начало христианству и исламу, сам возник не на пустом месте. Вобрав в себя лучшее, что существовало в ту пору в других религиях, иудаизм в то же время категорически отверг всё, что напоминало бы людям об их прежнем служении богам в виде огня и фаллоса.
Будучи сам преемником этих общечеловеческих богов, бог израильтян не мог смириться с тем, что его станут изображать в виде детородного органа. Об этом в Библии сказано предельно ясно: отведав от дерева познания добра и зла, Адам и Ева обнаружили, что они наги, чего они прежде попросту не замечали, «и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания» (Быт. 3:7). Лицезреть наготу, а через наготу приходить к осознанию причинно-следственных связей всего сущего (знание, или, в Ветхом Завете, «дерево познания добра и зла», плоды которого бог под страхом смерти запретил человеку есть), - нет большего греха. А чтобы никому и в голову не пришло уподоблять верховного творца фаллосу, бог от самого своего возникновения и навсегда сделался невидимым и повелел народу своему уничтожить все народы, проживавшие в Ханаане, не для того, чтобы его народ обрел «жизненное пространство», а единственно потому, чтобы израильтяне не поддались влиянию коренных народов и не стали служить их богам, среди которых главнейший – тот же фаллос (любопытно, что древние евреи, переняв у египтян обряд обрезания, восприняли его как знамение завета между богом и его народом, как закон, а не свидетельство любви творца к своему народу). Отсюда повеление бога: «...Поступите с ними так: жертвенники их разрушьте, столбы их сокрушите, и рощи их вырубите, и истуканы их сожгите огнем» (Вт. 7:5). И это при том, что сам бог не отрицает существование других богов. Изгоняя из рая Адама с Евой, он говорит: «…вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно» (Быт. 3:22).

КРУГОВОРОТ В ПРИРОДЕ КАК САМООБНОВЛЕНИЕ
Из того, что представления древних людей о прабоге-огне, как высшей созидательной силе, со временем трансформировались в образ первобога в виде фаллоса, как животворящего символа, вовсе не следует, что, как утверждал Лютер, «люди плохи всегда – как перед потопом, так и после», а потому-де «человеческий разум мелет одни только глупости и вздор, особенно когда принимается высказывать свою мудрость в делах священных».
Древние люди были просты и естественны, как проста и естественна природа, подчиняющаяся единственно законам (программе, матрицам), заложенным в ее основании. Вовсе не случайно некоторые современные физики так озабочены поисками общей теории поля, которая, как они в этом убеждены, одна только и способна объяснить единство всего многообразия природных явлений.
Естественность древних людей, поверивших во всемогущество заложенных внутри природы созидательных сил, направленных на вечное самообновление как самой природы, так и ее составляющих, избрание в качестве символа этой веры вначале не поддающийся фиксации огонь, а затем фаллос, - сыграли решающую роль в дальнейшем очеловечивании человека, развитии его не только по горизонтали, но и по вертикали. Поклонение огню, сопровождавшееся телодвижениями, имитирующими движения при соитии мужчины и женщины (энергичное трение двух дощечек), привело к возникновению танца (присущего и некоторым видам животных в брачный период), танец вызвал к жизни музыку, музыка дала начало поэзии как ритмически организованному слову, то и другое породило театр, а все увеличивавшееся число идолов, которые устанавливались на возвышенных местах, или капищах, навели древних людей на мысль о строительстве храмов, крыши которых, защищавшие людей от непогоды, опирались на колонны-фаллосы, а затем к возникновению зодчества.
Из всей совокупности этих частностей, прямо связанных с отправлением религиозных обрядов, родилась культура, значение которой в жизни как отдельно взятого человека, так и всего человечества невозможно переоценить.
Особое место культ фаллоса, как животворящего начала всего сущего, занял в религии древних славян, символом которого поначалу служил огненный змей. На этот счет существует множество преданий, и все они сводятся к тому, о чем писал Афанасьев: «В сказках змей представляется похитителем красавиц; эту роль разделяют с ним и олицетворения грозовых сил природы, выводимые в народном эпосе под своими нарицательными названиями: Ветер, Гром, Дождь и Град… Любовь огненного змея точно так же сушит и изводит избранную красавицу, как и высасывание им молока из женских грудей; оба представления равносильны и в преданиях нередко заменяются одно другим; ибо та же извивающаяся змеем молния, которая сосет молоко-дождь, уподоблялась и фаллосу».

* * *

Ко времени принятия христианства на Руси (Х в.) религия славян представляла собой сложный пантеон богов, охвативший практически все явления природы и связавший их с жизнью и судьбой каждого конкретного человека. И все же даже к этому времени высшим божеством для славян продолжал оставаться первобог, вытеснивший прабога-огонь. Имя этого первобога славян – Род, т.е. существо высшего порядка, самым непосредственным образом связанное с рождением (отсюда – родители, народ как сообщество людей одного происхождением, Родина, урожай, родник и т.д., что находилось в прямой связи с родоначальником, или, как его называл историк Сергей Соловьев, старшиной, под началом которого жили наши предки в условиях самоуправления).
Другое имя этого первобога – Святовит (произведено от свят – «свет» и вит, или вет, вече – «произнесенное слово», «завет»; то же, что «светлое (ясное) слово», «святое слово»; ср. вития – «поэт», слово которого боговдохновенно).
На землях древних славян можно было встретить множество каменных изображений этого первобога. Характерным признаком, объединяющим все его изображения, была шапка с небольшими полями. «Сущность таких идолов, - писал академик Борис Рыбаков, - прямо связана с идеей рождения, жизни, урожая, что подтверждается множеством фольклорных материалов, начиная от ритуального coitus’а на свежезасеянном поле и кончая похоронами Ярилы (Herovit’а) в середине лета, когда старая рождающая сила зерна-семени уже перешла в новые колосья. Ярилу в этом обряде изображали с огромным фаллом».
Наряду с большими каменными идолами, которые древние славяне, как и другие народы, ставили на высотах (иногда капища устраивались в рощах; в этом случае люди поклонялись не искусственно созданным идолам, а живым деревьям, стволы которых воспринимались как фаллосы, а кроны олицетворяли женские половые органы; соединение мужского и женского начал порождало в воображении наших предков множество чудес; достаточно в этой связи вспомнить знакомые каждому с детства пушкинские строки «у лукоморья дуб зеленый» с его золотой цепью, ученым котом, русалкой, сидящей на ветвях, и т.д.), существовали маленькие домашние идольчики в виде все тех же фаллосов. Эти идольчики, продолжает Рыбаков, «являлись принадлежностью языческого свадебного обряда и тоже выполняли функцию символа плодовитости, воздействия на рождение новой жизни».
Домашние идольчики-фаллосы хранились у славян в течение долгого времени и после принятия христианства. Именно их имел в виду неизвестный монах XV века, который порицал бытовавший в среде славян свадебный обряд: «Словене же на свадьбах въкладываюче срамоту и чесновиток в ведра пьють…» (Подобные идольчики, символизировавшие плодовитость, были и у других народов. Есть все основания полагать, что именно таких идольчиков похитила Рахиль, испытывавшая проблемы с деторождением, у своего отца Лавана, прежде чем тайно бежать из родного дома с Иаковом, см. в этой связи Быт. 30:1-24, 31:19, 30, 34-35).
Сохранился огромный, высотой 2 м 67 см, четырехгранный известняковый Род-Святовит, найденный в 1848 году на дне реки Збруч и известный больше как Збручский идол, хранящийся ныне в Краковском Археологическом музее, Польша. Этот памятник интересен тем, что связал воедино религиозные представления древних славян от космоса до семьи, придав им фаллическую форму. Ну да об этом религиозном памятнике существует обширная литература, каждый, кому это интересно, может ознакомиться с нею самостоятельно. (Замечу лишь, что в 1997 г. на дне обмелевшего Волхова был найден гранитный монолит, изображавший голову Рода-Святовита фаллической формы; это лишний раз доказывает, что наши предки долго поклонялись идолам-фаллосам, служившим им образом вечного обновления жизни.)
Изображение фаллоса как высшего божества (или как отличительный его признак) было присуще не только нашим предкам, но и задолго до них другим народам. Так, один из главных богов в индуизме Шива (на санскрите это имя означает благосклонный, милосердный) олицетворял древнейший культ плодородия. Но не только. Шива олицетворял также разрушающие силы природы, был, таким образом, не только подателем благ, но и карателем за грехи, не только творцом, но и губителем сотворенного людьми, ведущими неправедный образ жизни. Символом созидательного начала Шивы было изображение мужского гениталия - фаллоса.
С принятием христианства и уничтожением идолов русские долго еще почитали домашних идольчиков, изображавшихся в виде фаллоса («срамных уд»). Обычай поклоняться Роду, символизировавшему рождение новой жизни и плодовитость, приносить ему дары и справлять в его честь праздник рожаниц (вытесненный позже празднованием Рождества Христова), почитать его как непременного участника свадебного обряда и т.д., сохранялся и во времена Ивана Грозного, а в ряде удаленных от Москвы мест дожил до более поздних времен. Факт этот подтверждается документом XVI века, написанным как бы от имени бога, предававшего анафеме христиан, продолжавших хранить верность языческим культам: «Вас же, покинувших меня, забывших мою святую гору, готовящих пир в честь Рода и рожаниц, наполняющих ковши свои на потребу бесам, - вас я предам мечу и все вы падете пронзенными!»
Угрозы вообще не лучший способ убеждения людей, тем более людей с развитым женским началом (а именно такова природа русских). Поведенческие инстинкты таких людей определяются не столько страхом за собственную жизнь, сколько стремлением обезопасить слабых и беззащитных, зависимых от тебя существ (отношения мать – дитя). Потому-то русских людей не особенно страшила не только угроза физического уничтожения, но и самая смерть, какой бы изощренной и мучительной она ни была.
Иное дело люди и народы с развитым мужским началом (те же немцы, например). Их легче запугать (мужчины больше боятся боли, чем женщины), ими легче манипулировать, а потому их психика более податлива внушениям. Разница между мужским и женским поведенческими инстинктами объясняется и чисто физиологическими свойствами. Психолог Лев Щеглов пишет: «Согласно клиническим и психофизиологическим исследованиям, мужская сексуальность более фаллоцентрична, то есть сконцентрирована на детородном органе, ее кульминацией является семяизвержение. У женщин дело обстоит несколько иначе: для большинства из них психологические переживания и эмоциональный настрой превалируют над физиологическими ощущениями. Оргазм у женщин более зависим от психоэмоциональных механизмов, нежели от генитальных».
Столь разное психофизиологическое поведение в интимной жизни восходит к древним временам, когда мужчина выступал в роли охотника, а женщина собирательницы и хранительницы. Разделение по половому признаку привело к разделению социальному. Мужчина мог рассчитывать только на свое оружие (копье, дротик, нож), тогда как женщина больше рассчитывала лишь на себя. Мужчина-охотник и в сексе остается охотником; женщине достается роль жертвы. Зато и поражение чаще терпит мужчина, а не женщина. Если женщина не достигает оргазма, это не мешает ей ублажить мужчину; мужчина же при малейших признаках реальной или мнимой опасности сразу впадает в панику, и его «оружие», еще секунду назад готовое «поразить жертву», обмякает и становится бесполезным.
Чтобы вновь обрести уверенность, мужчина должен убедиться в своей безопасности. Уверенней всего мужчина чувствует себя в компании себе подобных (на трибунах стадионов, уличных митингах, любых массовых сборищах, где, ничем не рискуя, можно освистать судью или команду-соперницу, забросать камнями стражей порядка, избить или даже убить одинокого прохожего, который не в силах оказать сопротивления). Женщины, как правило, избегают больших скоплений людей, если только их не побуждают к этому обстоятельства. До сих пор на собраниях, съездах и других официозах (если только это не празднование Дня 8 марта) женщины присутствуют лишь как исключение, своеобразный декор, - основную массу участников разного рода собраний, совещаний и проч. всегда составляют мужчины.
Особенно преуспели мужчины в «охоте» на женщин в Средние века. В это время Церковь повела самую разнузданную атаку на подавление в людях основного инстинкта, избрав в качестве главной жертвы женщину. Идеологическим обоснованиям этих зверств стала изданная в 1487 году книга католических монахов, членов доминиканского ордена Генриха Инститориса и Якова Шпренгера «Молот ведьм», а юридическим – специальная булла Римского папы Иннокентия VIII, в которой он потребовал свободы деятельности для обоих немецких инквизиторов (не случайно высшие иерархи католической церкви неженаты, как, впрочем, запрещается женитьба и высшим иерархам русской православной церкви, которыми вправе стать только т.н. черные монахи, добровольно отрекшиеся от всего земного).
На двухстах страницах этой женоненавистнической книги доказывается, будто женщины, вступив в сговор с дьяволом, насылают порчу, сглаз и болезни на людей и скот, оборачиваются в волков и превращают в животных безвинных людей. Авторы заявляют, что женщина «скверна по своей природе», у нее-де «недостаток разума», «по природе женщина лжива», что «из-за ненасытности женщин к плотским наслаждениям человеческая жизнь испытала неисчислимый вред», «мир и теперь страдает от женской злобы» и что, наконец, «почти все государства были разрушены из-за женщин». Заканчивается книга Инститориса и Шпренгера словами: «Цель настоящего труда заключается в том, чтобы мы, инквизиторы, по мере сил и с помощью Бога искоренили ведьм».
С позиций психоанализа ненависть инквизиторов к женщинам можно объяснить не столько вытесненным (сублимация), сколько подавленным в них сексуальным инстинктом (либидо). Но можно ли насилием двух полоумных монахов над собственной природой оправдать гибель свыше девяти миллионов женщин от крошечных девочек, еще не отнятых от материнской груди, до глубоких старух, нашедших смерть на кострах, полыхавших на центральных площадях сотен больших и малых европейских городов и собиравших, как на театральное зрелище, множество народа? Так утверждалось на Земле «торжество истинной веры».
Ничего и близко похожего не могло быть в России с ее укоренившимся в подсознании народа культом созидательного женского начала. Инквизиция, отравлявшая дымом костров Европу, а затем и Америку на протяжении восьми столетий, фактически полностью обошла Россию стороной.
С присоединением России к «цивилизованным странам» с их культом денег и правом частной собственности в сознании русских произошла переакцентировка в отношении к сексу. Изначальные «команды», впечатанные в каждую клеточку первого человека: говори! будь совестлив! люби! – преданы забвению. Вместо них появилась новая формула, прямо и непосредственно отвечающая сути рыночных отношений, проникших во все сферы современного образа жизни, в том числе в самую сокровенную - интимную: «товар – тело – товар». Именно так переиначил марксову формулу один популярный молодежный журнал, присовокупив, что женщине наших дней не нужны деньги (страстью к которым многие наши современницы, увы, грешат, из-за чего часто совершают ошибки в выборе спутников жизни), - «она сама неразменная купюра».

Часть четвертая
ЧИСЛО ЗВЕРЯ

ПОДМЕНА БОГА
Изначальное значение слова бог – это здоровье, сила, могущество. Отсюда богатый как синоним всех этих качеств, которыми природа наделила человека как высшим благом, и отсюда же убогий, как называли людей немощных, страдающих различными болезнями.
Сходными значениями обладает слово бог и в других языках. Так, во всех книгах Ветхого Завета, изначально написанного на древнееврейском языке, мы встречаем лишь два обозначения бога – Элохим и Иегова. Элохим произведено от множественного числа слов Эль или Элоах (арабское Аллах), что в переводе на русский означает могущественный, достойный почитания, а Иегова – форма будущего времени глагола иехвех, т.е. дающий существование, дарующий жизнь. (Небезынтересно, что Иегова, записанное без гласных – ИХВХ, или JHVH, - почиталось евреями настолько святым, что читалось как «четырехбуквенное имя», «особенное имя», просто «имя» в убеждении, что самое произнесение этого имени есть преступление, караемое смертью, проистекающего из буквально понятой заповеди: «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно; ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит имя Его напрасно», Исх. 20:7.)
Часто в Ветхом Завете бог выступает под именами Непостижимый, Вечный, Всемогущий, Беспредельный и т.д., вплоть до обобщенного Бог есть любовь, что роднит его с древнегреческим Эросом. Запрет на изображение бога и произнесение его имени вслух простерся так далеко, что его едва ли не самым расхожим наименованием стало Невидимый (см.

Исх. 33:20, Иов. 9:11, Иоанн. 1:18, 1 Иоанн. 4:12, Евр. 11:27, 1 Тим. 1:17). Бог и сам озаботился тем, чтобы оставаться невидимым даже для своего любимца Моисея, предпочитая говорить с ним «в пламени огня из среды тернового куста» (Исх. 3:2). С обычными смертными он вообще никак не общался, предпочитая посылать к ним ангелов, которые и передавали им его волю.
Нечего и говорить о том, что подобное общение с невидимым богом создавало людям массу неудобств. Общение с таким собеседником сравнимо разве что с беседой с телефонным автоответчиком без малейшей надежды на то, что вас услышат и ответят. И потому люди уже в древние времена озаботились поиском понятных им явлений и образов, которые в адекватной мере могли бы отобразить бога как существо высшего порядка. Такое существо, с одной стороны, можно было лицезреть, а с другой – ощущать его всесилие и могущество.
Ну а что из известного людям с древнейших времен обладало свойствами всесилия и могущества? Лишь одно - золото. Из него-то они и решили сотворить образ бога. В книге Исход содержится подробный рассказ о том, как это случилось.
По пути из Египта в Ханаан Моисей взошел на Синай, чтобы услышать из среды пылающего тернового куста подробные указания бога о том, что народу израилеву делать, чтобы и впредь оставаться избранным им народом, и какими законами руководствоваться. Встреча получилась долгой. Дальше я просто процитирую фрагмент из Исхода:
«Когда народ увидел, что Моисей долго не сходит с горы, то собрался к Аарону (старший брат Моисея Аарон был назначен богом первосвященником – высшим духовным лицом евреев. – В.М.) и сказал ему: встань, и сделай нам бога, который бы шел перед нами; ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось. И сказал им Аарон: выньте золотые серьги, которые в ушах ваших жен, ваших сыновей и ваших дочерей, и принесите ко мне. И весь народ вынул золотые серьги из ушей своих, и принесли к Аарону. Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом. И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской! Увидев сие, Аарон поставил пред ним жертвенник, и провозгласил Аарон, говоря: завтра праздник господу. На другой день они встали рано, и принесли всесожжения, и привели жертвы мирные: и сел народ есть и пить, а после встал играть» (Исх. 32:1-6).
Золото, как и деньги, уже со времени начала использования их в качестве всеобщего эквивалента, обнаружили свойство не только накопления богатства и собственности, но и властью, способной заменить бога. Бог, естественно, не мог не заметить такого слияния себя с презренным металлом и пришел в негодование:
«И сказал Господь Моисею: поспеши сойти: ибо развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской; скоро уклонились они от пути, который Я заповедал им: сделали себе литого тельца, и поклонились ему, и принесли ему жертвы, и сказали: “вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской!” И сказал Господь Моисею: Я вижу народ сей, и вот, народ он – жестоковыйный; итак оставь Меня, да воспламенится гнев Мой на них…» (Исх. 32:7-10).
Такая вот пренеприятная история приключилась из-за претензии золота занять место бога. Негодование Моисея было столь велико, что он, дав волю гневу, вдребезги разбил о подножие горы скрижали откровения, собственноручно записанными богом (см. Исх. 32:15-19).

НЕМНОГО О ПРИРОДЕ ДЕНЕГ
Деньги – это особый вид товара. Замена наличных денег чеками, кредитными карточками, векселями, акциями и проч., не меняет их основной функции.
Первые деньги, как и многое другое, что определило лицо современной цивилизации, появились в Китае во II тысячелетии до н.э. и были тем, чем им и надлежит быть, - всеобщим эквивалентом (в Древнем Китае не было частной собственности, там ценились знания, а не материальное богатство). Вначале деньги чеканились в виде звонкой монеты, на смену которым в VIII веке н. э. пришли бумажные деньги (в других частях света первые бумажные деньги появились лишь в конце XVII века в Северной Америке как ответная мера североамериканских колонистов на запрет Англии выпускать им свою валюту).
Никакой особой сложности обращение денег не представляет. В этом убеждаешься, познакомившись с примером, приведенном в книге Сергея Валянского и Дмитрия Калюжного «Путь на Восток, или Без вести пропавшие во времени», к которой я обратился выше. Познакомьтесь, читатель, и вы с этим примером, доказывающим, что в своем практическом использовании денег мы недалеко ушли от «братьев наших меньших»:
«Был проведен такой эксперимент. Обезьян научили качать рычаг и за выполнение задания давали жетон. Опустив его в автомат, обезьяна могла “купить” еду, выставленную в витрине. Очень быстро все члены стаи самостоятельно поделились на три группы. Первая – “рабочие”, которые своим трудом зарабатывали жетоны; некоторые их копили, а некоторые проедали сразу. Вторая – попрошайки, которые клянчили жетоны у тех, у кого они есть. Наконец, третья группа – грабители, которые силой отнимали заработанное другими. Причем они сообразили, что выгоднее отнимать не уже купленную еду, а именно жетоны, потому что их удобно прятать за щекой и тратить в удобное время. Тогда обе команды “рабочих”, копивших жетоны и проедавших их, слились в одну команду проедающих. Копить перестали».
Опыт с обезьянами показал, что они быстро усваивают назначение жетонов, выдаваемых им в качестве денег, - дело это, как говорится, нехитрое, - и превращаются в потребителей, или некое усредненное сообщество (своеобразный «средний класс», который не нищенствует, но и не роскошествует). Но вот почему-то ни одному ученому так и не удалось научить обезьян молиться. И, полагаю, не удастся.
Приведенным примером я вовсе не хочу сказать, что обращению с деньгами можно обучить и других животных, менее развитых, чем обезьяны. Но вот что для меня очевидно, так это то, что страсть к деньгам ведет нас не по пути восхождения к идеалу Богочеловечности (вертикальный вектор развития), а низводит к животному состоянию (горизонтальный вектор). Не случайно причиной многих уголовных преступлений, совершаемых в мире, становятся чаще всего деньги.

МАММОНА
Понимали ли опасность обожествления денег и связанных с ними собственности и богатства древние?
Да. На этот счет существует множество высказываний философов, писателей и государственных деятелей (достаточно назвать среди последних Сенеку – воспитателя молодого Нерона, а когда тот стал императором, руководителя внешней и внутренней политикой Рима, чем сам Нерон не любил заниматься. Сенека писал: «В те счастливые времена, когда дары природы были доступны каждому без различия, раньше чем жадность и роскошь разорвали общность людей и толкнули их от взаимного согласия к грабежу, люди не были мудры, хотя они и поступали так, как надлежит поступать мудрым. Никакое другое состояние человеческого рода никто не мог бы поставить выше этого. Есть ли кто счастливее того поколения людей? Они сообща пользовались благами природы. Ее материнского покровительства было достаточно, чтобы обеспечить обладание общественным богатством. Разве я не вправе назвать самым богатым то поколение, среди которого нельзя найти бедняка? В этот прекрасный порядок вторглась жадность. Стремясь отложить что-либо для себя и присвоить, она все сделала чужим, необходимое свела к тесным пределам; она создала бедность и, стремясь ко многому, потеряла все. Пусть она теперь сколько угодно старается и мечтает восстановить потерянное, пусть она присоединяет одно поле к другому и сгоняет соседа с его владения деньгами или насилием; пусть она расширяет свои земли до размеров целых провинций и называет их только тогда именем, когда их объезд составляет длинное путешествие, - никакое расширение границ не возвратит нас вновь в то состояние, от которого мы ушли. Что бы мы ни сделали, мы не будем иметь много; а имели мы всё»).
Скажут: одно дело высказывания отдельных людей и совсем другое – конкретные дела и поведение социальных слоев и группа населения.
Были и такие в древности. Об одной из таких групп – ессеях – рассказал в книге «Иудейская война» древнееврейский историк Иосиф Флавий. Послушаем его (цитирую с сокращениями):
«Чувственных наслаждений они (ессеи. – В. М.) избегают как греха и почитают величайшей добродетелью умеренность и поборение страстей. Супружество они презирают, зато они принимают к себе чужих детей в том возрасте, когда они восприимчивы к учению, обходятся с ними, как со своими собственными, и внушают им свои нравы. Этим, впрочем, они отнюдь не хотят положить конец браку и продолжение рода человеческого, а желают только оградить себя от распутства женщин, полагая, что ни одна из них не сохраняет верность одному только мужу своему.
Они презирают богатство, и достойна удивления у них общность имущества, ибо среди них нет ни одного, который был бы богаче другого. По существующему у них правилу, всякий, присоединяющийся к секте, должен уступить свое состояние общине; а потому у них нигде нельзя видеть ни крайней нужды, ни блестящего богатства – все как братья владеют одним общим состоянием, образующимся от соединения в одно целое отдельных имуществ каждого из них…
Они не имеют своего отдельного города, а живут везде большими общинами. Приезжающие из других мест члены ордена могут располагать всем, что находится у их собратьев, как своей собственностью, и к сочленам, которых они раньше никогда не видели в глаза, они входят, как к старым знакомым. Они поэтому ничего решительно не берут с собой в дорогу, кроме оружия для защиты от разбойников…
Очень добросовестно и справедливо они совершают правосудие. Для судебного заседания требуется по меньшей мере сто членов. Приговор их неотменим. После Бога они больше всего благоговеют перед именем законодателя: кто хулит его, тот наказывается смертью. Повиноваться старшинству и большинству они считают за долг и обязанность, так что если десять сидят вместе, то никто не позволит себе возражать против мнения девяти…
Существует еще другая ветвь ессеев, которые в своем образе жизни, нравах и обычаях совершенно сходны с остальными, но отличаются своими взглядами на брак. Они полагают, что те, которые не вступают в супружество, упускают важную часть человеческого назначения – насаждение потомства; да и все человечество вымерло бы в самое короткое время, если бы все поступали так…»
Ессеи стали прямыми предшественниками христианства, которое также осуждало богатство. Христос, отправляя своих учеников служить людям, напутствовал их словами: «Больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте. Не берите с собою ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха. Ибо трудящийся достоин пропитания» (Мат. 10:8-10).
Сходный образ жизни с ессеями и первыми христианами ведут в современном Израиле члены сельскохозяйственных кооперативов – кибуцники. Не получая за свою работу ни гроша, они бесплатно пользуются всем, что необходимо для полноценной жизнедеятельности – начиная с ухода за детьми в грудничковом возрасте, получения образования по призванию, комфортного жилья, медицинского обслуживания и т.д. вплоть до интересного проведения досуга и обеспеченной вниманием и заботой в старости.
Истории известны и примеры бескорыстного служения людям не только отдельных социальных слоев и групп населения, но и правительств. Первый такой опыт продемонстрировали вожди Парижской Коммуны, зарплата которых не превышало одной пятой части жалования, составляющего минимум для секретаря лондонского школьного совета.
Не поверят, скажут: выдумка это Маркса, который восторгался вождями Парижской Коммуны исключительно ради утверждения собственной идеи о неизбежности смены одной исторической формации другой, более совершенной и справедливой.
А партмаксимум, введенный в нашей стране для коммунистов одновременно с введением нэпа и просуществовавший до 1934 года, тоже выдумка? Тем, кто забыл, напомню: декрет от 23 июня 1921 года установил, что зарплата всех без исключения коммунистов, включающая должностной оклад, оплату за чтение лекций и гонорары за публикации статей и книг, не должна выходить за рамки вилки в 100-150% от среднего заработка беспартийных.
Практически все командные должности в стране при нэпе занимали коммунисты. В 1928 году 71,4% управленческого аппарата трестов были коммунистами, в синдикатах – 84,4%, на частных предприятиях – 89,3%. В середине 20-х годов главный инженер Черембасстреста получал 400 руб. в месяц, начальник технического отдела 300 руб., остальной инженерно-технический состав от 100 до 250 руб. в месяц. Управляющий же этого треста получал партмаксимум в 144 руб. в месяц. В «Ураласбесте» главный инженер получал 800 руб., а управляющий этим трестом партмаксимум в 192 руб.
Идея введения партмаксимума была проста, как дырка от бублика. Коммунистам в стране принадлежали все командные должности. Хотите жить зажиточней, чем простые граждане? Сделайте так, чтобы все граждане стали жить зажиточней, для этого вам и вверена власть. А станет жить зажиточней народ, зажиточней станет и власть.
Есть в такой постановке вопроса резон? Есть. Но!.. Вы можете хоть на минуту представить себе, что подобный «партмаксимум» реально ввести в современной России, где негласно действует идеология, сформулированная всего в двух коротких предложениях бывшим министром внешнеэкономических связей, а ныне совладельцем Альфа-банка и миллиардером Пером Авеном: «Богатство – отметина бога» и «Нищета – не наша забота»?
Я погрешу против истины, если умолчу о том, что отдельным категориям работников вне зависимости от того, коммунисты они или беспартийные, время от времени не повышали зарплату. Повышали, конечно. Так, в декабре 1925 года на 20% были повышены оклады военнослужащим. По новым окладам, утвержденным Ворошиловым, командир взвода стал получать 65 рублей, командир роты 78 рублей, командир батальона - 85 рублей в месяц. Кроме того, Реввоенсовет СССР ввел квартирно-коммунально-бытовые доплаты для лиц начальствующего состава Красной армии.
Нельзя не сказать и о главном персонаже первой воловины ХХ века Сталине. Редакции газет и журналов, равно как книжные издательства начисляли Сталину огромные гонорары за публикацию его статей и книг (которые, замечу в скобках, он всегда писал сам). К декабрю 1939 года сумма этих начисленных гонораров с учетом накопленных за почти двадцатилетний период процентов достигла астрономических размеров. На что тратил вождь эти деньги? Вопрос не праздный.
20 декабря 1939 года Совет народных комиссаров (так в довоенные годы называлось правительство СССР) принял постановление, в котором говорилось: "В ознаменование шестидсятилетия Иосифа Виссарионовича Сталина Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет: учредить 16 премий имени Сталина (в размере 100 тысяч рублей каждая), присуждаемых ежегодно деятелям науки и искусства за выдающиеся работы в области: 1) физико-математических наук, 2) технических наук, 3) химических наук, 4) биологических наук, 5) сельскохозяйственных наук, 6) медицинских наук, 7) философских наук, 8) экономических наук, 9) историко-филологических наук, 10) юридических наук, 11) музыки, 12) живописи, 13) скульптуры,14) архитектуры, 15) театрального искусства, 16) кинематографии". Тем же постановлением было учреждено десять первых (по 100 тыс. руб.), двадцать вторых (по 50 тыс. руб.) и тридцать третьих (по 25 тыс. руб.) Сталинских премий, присуждаемых ежегодно за лучшее изобретение, а также три первых, пять вторых и десять третьих Сталинских премий аналогичных по денежному размеру, присуждаемых за выдающиеся достижения в области военных знаний. 1 февраля 1940 года было принято еще одно постановление Совнаркома СССР "Об учреждении премий имени Сталина по литературе", в котором говорилось: "Учредить 4 премии имени Сталина, по 100 тысяч рублей каждая, присуждаемых ежегодно за выдающиемя произведения в области литературы". При этом указывалось, что премии даются по одной в области поэзии, прозы, драматургии и литературной критики.
Первым лауреатом Сталинской премии, открывшим многотысячный список последующих лауреатов, стал физик Петр Леонидович Капица. Абсолютными же рекордсменами по числу примсужденных сталинских премии стали авиаконструктор С. Ильюшин, получивший 7 премий, и 6-кратные лауреаты кинорежиссеры И. Пырьев и Ю. Райзман, кинорежиссер-документалист И. Копалин, актер и режиссер Н. Охлопков, поэт и прозаик К. Симонов, композитор С. Прокофьев, артист Н. Богомолов, авиаконструкторы А. Яковлев, А. Микоян и М. Гуревич.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 декабря 1949 года была учреждена Международная Сталинская премия "За укрепление мира между народами"; денежный размер этой премии составил 100 тысяч рублей. Первыми лауреатами Международной Сталинской премии стали физис Фредерик Жолио-Кюри (Франция), настоятель Кентерберийского собора Хьюлетт Джонсон (Великобритания), протестантский епископ Артур Моултон (США) писатель Жоржи Амаду (Бразилия), профессор, депутат парламента Икуо Ояма (Япония), доктор медицины, главврач слинического госпиталя Стокгольма Андреа Андреен (Швеция).
Вот на все эти-то премии и брались деньги из гонораров за публикацию его статей и книг как внутри страны, так и за рубежом. Сам Сталин не потратил на себя ни копейки из этих гонораров. (В этой связи поведаю историю, которую рассказал мне кинорежиссер Григорий Васильевич Александров. Известно, что Сталин не носил цивильные костюмы, а всегда только полувоенную или военную форму. Когда Сталин умер, Александров был назначен ответственным за производство съемок прощания народа с вождем. Тело Сталина было выставлено в Колонном зале Дома Союзов, который Григорию Васильевичу запретили покидать на все время прощания. Александров, как и многие деятели искусства того времени, относился к Сталину как к богу, и потому по ночам, когда доступ к телу прекращался, его охватывал страх от мысли, что он находится рядом с мертвым вождем. Бродя по Дому Союзов, он однажды увидел у гроба копошащихся людей, бесцеремонно переворачивавших тело Сталина, как если бы это был не покойный вождь, а куль, набитый ветошью, и обмеривали его. Подойдя ближе, Александров увидел среди этих людей знакомого кремлевского портного, у которого сам шил себе костюмы. Отведя его в сторонку, Александров спросил, чем они тут занимаются. И услышал в ответ: мундир Сталина от долгой носки до такой степени обветшал, что хоронить его в таком одеянии было просто неприлично. Вот крмлевские портные и получили задание срочно пошить покойнику новый парадный мундир с золотыми пуговицами. Лишь после этого случая Алексанлров отправился в отведенную ему для отдыха комнату и в первый раз за бессонные ночи уснул.)
Идея ограничения в доходах прежде всего руководителей государств, поскольку им принадлежит вся полнота власти, не досужая выдумка лучших умов прошлого; идея эта жива поныне. Доказательство тому – первые шаги нового социалистического руководства Франции, пришедшего к власти весной 2012 года. С чего это руководство начало свою деятельность?
Уже на первом заседании правительства, состоявшемся 17 мая, новый премьер-министр Жан-Марк Эйро предложил всем министрам под личную подпись принять хартию профессиональной этики, запрещающей совмещение государственных постов с занятием какой бы то ни было сторонней деятельностью (чем грешат, уж будем откровенны, российские министры и члены администрации президента, не говоря уже о депутатах Государственной думы и сенаторах). На том же заседании должностные оклады всему руководству Франции, включая президента Франсуа Олланда, были снижены на 30%. Наконец, сам Олланд, вопреки установившейся традиции, отказался поселиться в Елисейском дворце – официальной резиденции французских президентов, - и заявил о своем намерении продолжать занимать квартиру, в которой жил до избрания президентом, и ездить на работу в Елисейский дворец и с работы не на представительском лимузине, а на принадлежащем ему серийном «ситроене», на которых ездят миллионы французов, и при этом соблюдать правила уличного движения, обязательные для всех автомобилистов.
Столь радикальное и, что немаловажно, добровольное ограничение льгот для высшего политического руководства одного из ведущих государств планеты принято впервые за всю послевоенную мировую историю.
Этим меры по ограничению страсти к стяжательству во Франции не ограничатся. Президент Олланд объявил, что с 2013 году вводится налог на роскошь в размере 75% и сохранится до тех пор, пока страна не выйдет из финансового кризиса.

ЕЩЕ ОДНО ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ ТЕМЫ
Ну а как обстоят дела с маммоной, осуждаемой христианским миром, в нашей стране? В свое время Ельцин вбросил в массы клич: "Обогащайтесь!" И люди кинулись обогащаться всеми доступными им средствами, отчего 90-е годы минувшего века получили название "лихие".
В начале этой книги я упомянул о коррупционном скандале, случившимся в Минобороны в бытность пребывания в нем министром Сердюкова. Впрочем, коррупция не

единственный способ обогащения, чем грешат в первую очередь власть предержащи. В этой связи вспоминается случай, приключившийся в первых числах октября 2011 года,

когда во Владивостоке за неуплату долга за газ в сумме 87 тыс. рублей был отключен Вечный огонь – памятник Боевой славы Тихоокеанского флота в Приморье. Случай этот

вызвал негодование тогдашнего президента России Дмитрия Анатольевича Медведева. Он срочно командировал во Владивосток вице-премьера Игоря Ивановича Шувалова, чтобы

тот на месте разобрался с виновниками отключения газа и наказал их. Мне неведомо, в какую сумму обошелся госказне перелет правительственного самолета из Москвы во

Владивосток и обратно, но, полагаю, эта сумма не идет ни в какое сравнение с долгом владистокчан. Да бог с суммой, затраченной на перелет самолета, можно ведь было

ограничиться наказанием самодуров-газовщиков, погасив долг из доходов Газпрома, благо эта структура беззастенчиво тратит огромные деньги на черт знает какие цели, или из личных сбережений любого из министров или членов команды администрации президента, где заседают люди далеко не нищенствующие. Но вот не нашлось ни одной госструктуры и никого из министров или членов администрации президента, кто погасил бы долг владивостокчан. Нашелся один лишь Шувалов, которого и командировали спешно на Дальний Восток.
Кто этот Шувалов и почему выбор "карающего меча" пал именно на него? В интернетовской Википедии содержится краткая биография этого человека. Из нее, в частности, можно узнать следующее.
Шувалов, юрист по образованию, с сентября 1998 года по май 2000 года председатель Российского фонда федерального имущества, с мая 2000 года министр Российской Федерации - руководитель аппарата правительства, а с мая 2003 года помощник президента России Владимира Владимировича Путина. В марте 2011 года, по сообщению газеты "Ведомости", Шувалов собирался возглавить партию "Правое дело" (той самой партии, которая выступила в конце 2012 года с инциативой легализовать в России проституцию; вы не забыли, читатель, лозунг молодежного журнала "товар - тело - товар"?).
В декабре 2011 года Комиссия по ценным бумагам и биржам США обнародовала сведения об участии Шувалова "в сделках по приобретению активов на территории США на сумму 319 млн долларов, а также о предоставлении Шуваловым кредита на эти цели в размере 119 млн долларов под астронмические 40% годовых". В марте 2012 года, как раз в те дни, когда Путин в третий раз был избран президентом уже не на 4-х, а 6-летний срок, издания Financial Times и The Wall Street Jounal сообщили, что семья Шуваловых приобрела через зарегистрированную на Багамских островах компанию Sevenkey "Газпрома" на сумму примерно 18 млн долларов.
Жена Шувалова Ольга за два года - 2008 и 2009-й - заработала более миллиарда рублей, причем в 2009 году ее заработок составил 642 млн рублей (не хило! Без малого по 2 млн рублей в день, считая субботы, воскресенья и праздничные дни! И это при том, что сам Шувалов, как явствует из его деклараций о доходах, зарабатывает ежегодно миллионы). В оправдание источников столь огромных сумм благоверной Шувалова Википедия пишет об Ольге: "Является крупным коммерсантом - занимается торговлей земельными участками в районе размещения инновационного центра "Сколково", оффшорным бизнесом, торговлей акциями российских сырьевых компаний".
Чем закончилась командировка Шувалова во Владивосток? А ничем. Не дожидаясь его разбора с газовщиками, офицеры-моряки пустили шапку по кругу, собрали искомые 87 тыс. рублей и погасили долг, после чего памятник Боевой славы Тихоокеанского флота вновь был зажжен.
Не лишен интереса и следующий факт. В мае 2012 года, когда в Кэмп-Дэвиде собрался очередной саммит "большой восьмерки", президент Путин послал на него вместо себя новоиспеченного премьер-министра Медведева под предлогом необходимости сформировать правительство. В отсутствие Медведева Путин назначил первым (и единственным) вице-премьером Шувалова.
Ну да у Путина и Медведева разные представления о том, что народу России жизненно необходимо и кто именно должен этим народом руководить. Нужны доказательства? Извольте.
В сентябре 2009 года на Мировом политическом форуме в Ярославле Медведев, в то время президент, заявил: "Демократии нет или есть проблемы с демократией, если человек на личном уровне чувствует несвободу и несправедливость. Правительства могут сколь угодно долго говорить своим гражданам: "Вы свободны". Но демократия начинается только в том случае, если гражданин скажет сам себе: "Я свободен".
Любому непредубежденному читателю ясно, что Медведев говорил не о правительстве России, возглавляемое в то время Путиным, а о правительствах в собирательном значении этого слова. Тем не менее Путин, который как раз в те дни обкатывал новую "Ладу-Калину" на дорогах Дальнего Востока, услышал в выступлении Медведева криминал. Это что же получается? Отныне каждый, кому не лень, вправе выйти на улицу и никого ни о чем не испросив и не получив чиновничьего дозволения, во всеуслышание заявить: "Я свободен!"? Подобную далеко идущую митинговщину следует пресечь на корню! И Путин, дабы дезавуировать слова Медведева, заявил сопровождаемому его журналисту: "Нужно получить разрешение местных органов власти. Получили? Идите и демонстрируйте. Если нет - не имеете права. Вышли, не имея права, - получите дубинкой по башке. Вот и всё".
Заочная дискуссия эта не нуждается в комментариях.
Но я, кажется, слишком далеко отступил от темы книги.

АПОКАЛИПСИС
Деньги в современном мире поистине заняли место бога. Если представители различных религий спорят между собой, какое из вероучений более истинно, то в оценке значения денег как высшего существа, которое правит решительно всем и всеми на земле, установилось полное единодушие.
При таком единодушии не должно оставаться место сомнениям: почему мир время от времени сотрясается от очередного финансового кризиса? Да просто потому, что такова воля денег, которые живут и действуют по каким-то своим, непостижимым для людей законам.
Будь это не так, следовало бы предположить, что в разных частях света существуют некие лица, которых никто не знает, никто ни в какие органы власти не избирал, но которые держат в своих руках нити, позволяющие им манипулировать жизнью на земле. Это они, тайно сговорившись между собой, устраивают мировые финансовые потрясения, вгоняя человечество в страх и трепет, и заставляя его следовать курсом, устанавливаемым на мировых валютных биржах.
Очередной мировой заговор? Да нет, конечно. Как справедливо, хотя и по другому поводу, писал чеховский герой ученому соседу, «этого не может быть, потому что не может быть никогда».
Но если не мировой заговор, то что тогда? Единственное разумное объяснение видится мне в том, что деньги, явив наконец миру себя в виде долларов, евро, йены и прочих валют, сами решают, кого облагодетельствовать, а кого пустить по миру, причем, в назидание всему человечеству, не отдельных согрешивших людей, а целые страны и народы, еще недавно кичившихся своим благосостоянием. В этом отношении деньги поистине превратились во всемогущего и всесильного бога, который навязывает миру свою волю и определяет, кто достоин его милости, а кого он осуждает (на языке церковников такая недоступная человеческому разумению божья воля называется предопределенностью).
Как назвать это явленное миру всесилие денег, требующее к себе всеобщее нерассуждающее поклонение и обязательных жертвоприношений? Возрождение язычества? Или новой, ставшей единственной универсальной религией, подчинившей себе все прочие мировые религии и их ответвления?
Тут не умничать надо, а почаще вспоминать слова основателя протестантизма Лютера: «Человеческий разум мелет одни только глупости и вздор, особенно когда принимается высказывать свою мудрость в делах священных».
Но и в христианстве есть авторитеты, высказавшие свою мудрость в делах священных, и с высказываниями этими не мог не считаться даже Лютер. Я имею в виду Иоанна Богослова.
О личности этого человека нам известно крайне мало, если вообще известно что-либо достоверное. Я и не ставлю перед собой задачу установить, тот ли это Иоанн, который написал четвертое Евангелие (некоторые исследователи Библии считают, что тот самый), или другой (в Новом Завете фигурируют девять Иоаннов, включая Иоанна Богослова).
Важнее другое. Откровение Иоанна Богослова, больше известное в греческом оригинале как Апокалипсис, единственная пророческая книга Нового Завета. Единственная! Но вот почему-то именно она помещена в самый конец Библии, точно бы составители Книги Книг решили, что именно Откровение подводит логический итог всему, о чем говорится как в Ветхом, так и в Новом Заветах.
В Библии нет ничего взятого «с потолка» или «с неба». Авторы обоих Заветов были образованными людьми, которые хорошо знали реалии современной им жизни и тенденции развития истории. Иоанн Богослов был из числа этих знатоков-энциклопедистов. Глубоко верующий человек, он тем не менее создал самую реалистичную книгу всей Библии. В этом легко убедиться, если рассматривать нарисованные им образы не в отрыве один от другого, а в их взаимосвязи.
Возьмем красного дракона о семи головах, увенчанных диадемами, и десяти рогах, увлекшего своим хвостом с неба третью часть звезд и готового сожрать младенца, которого вот-вот родит женщина (Отк. 12:3-4).
За драконом следует зверь о семи головах и десяти рогах, но диадемами у него увенчаны не головы, как у дракона, а рога (там же, 13:2). Дал дракон зверю этому силу свою, престол свой и власть, чтобы он царствовал над миром. Одна из голов зверя оказалась смертельно ранена. Смертельно – трижды повторяет Иоанн. И добавляет: смертельная рана эта исцелела (там же, 13:3).
Следом за драконом и зверем о семи головах и десяти рогах явился еще один зверь в облике агнца (там же, 13:11). Чудесами, которыми он наделен, зверь-агнец стал обольщать людей, чтобы они сотворили образ зверя с исцелившейся от смертельной раны головой, и поклонялись ему (там же, 13:14). Те же, кто не станет поклоняться зверю с исцелившейся головой, подлежат уничтожению (там же, 13:15).
И тут Иоанн Богослов пишет хорошо известное не только христианам, но и представителям других конфессий и атеистам: «Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число это шестьсот шестьдесят шесть» (там же, 13:18).

КЛЮЧ К РАЗГАДКЕ
На этом числе 666 споткнулся не один исследователь Библии. Кто только не понимался под этим числом – от Нерона до Наполеона и Гитлера включительно. Между тем Иоанн Богослов, даже будучи пророком, не мог и помыслить о том, что спустя столетия после его смерти в мире появятся Наполеон и Гитлер. У него сказано просто и предельно ясно: число это человеческое. Другими словами, придумали его люди и сами же им обольстились.
Но откуда взялось число 666, а не какое другое? Хорошо знавший современную ему жизнь и Библию, Иоанн Богослов извлек это число из Третьей книги Царств, где говорится: «В золоте, которое приходило Соломону в каждый год, весу было шестьсот шестьдесят шесть талантов золотых» (3 Цар. 10;14. Талант, напомню, был самой крупной единицей измерения массы древности, равной 26 кг; общий вес ежегодного дохода Соломона, таким образом, превышал 17 тонн. И это, читаем далее в Третьей книге Царств, «сверх того, что получаемо было от разносчиков товара, и от торговли купцов, и от всех царей Аравийских, и от областных начальников», см. там же, 10:15).
Итак, число 666 означает несметное богатство, сосредоточенное в руках одного человека, пусть и царя. Но разве Соломон был единственный богач древности? Последний царь Лидии Крёз, живший четырьмя веками позже Соломона - в VI веке до н.э., - был не бедней царя Израиля, если его богатство вошло в поговорку. Крёз не только стал богатейшим человеком древности, но и значительно расширил территорию своего царства. Одна вот только незадача: Крёза разбил, а царство его присоединил к Персии Кир II. С тех пор никакой Лидии, как и лидян, на свете не существуют.
Предположить, что Иоанну Богослову не был известен этот факт, нелепо: Крёза разбил и с царством его покончил тот самый Кир, который позволил уведенным вавилонским царем Навуходоносором в плен израильтянам возвратиться на родину. Более того, он вернул им священные сосуды разрушенного Иерусалимского храма и профинансировал его восстановление (о фактах этих подробно говорится в Ветхом Завете, который уж наверное знал Иоанн Богослов).
Зачем автору Откровения понадобилось обозначить числом 666 ежегодный доход Соломона, а не Крёза, не других богатейших царей древности? Да, полагаю, затем, что Соломон стал первым богачом, после смерти которого древний Израиль, как единое государство, распался на собственно Израиль и Иудею. Случилось это в X веке до н.э. В VIII веке до н.э. под ударами Навуходоносора пал Израиль, а в I веке н.э. римляне покончили с Иудеей, чему Иоанн Богослов был живым свидетелем.
Это одна сторона дела. Другая состояла в том, что в VI веке до н.э. исчезла с лица земли и Лидия. От пытливого ума Иоанна Богослова не укрылось, что гибели как Лидии, так и некогда единого Израиля предшествовало баснословное богатство их царей - Крёза и Соломона. А это уже не могло быть случайным совпадением, за фактами этими автор Откровения обнаружил тенденцию.

КОНЕЦ СВЕТА
Сведем концы с концами. Иоанн Богослов, несомненно, знал, что со времени исхода древних евреев из Египта и заселения Ханаана ими правили Судьи. Продолжался этот период без малого 450 лет. О времени Судей в Библии сказано: «Каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд. 17:6). Это время можно назвать временем самоуправления, или, говоря языком греков, самой широкой демократии.
С окончанием времени Судей наступило время правления царей. Настояли на этом сами древние евреи. Последний Судья Израиля Самуил употребил все свое красноречие, чтобы отговорить народ от такой глупости. Говорил, что царь не ограничится собственной властью, а обзаведется множеством тысяченачальников и пятидесятников (на современном языке – сонмом чиновников), которые станут следить за возделыванием его полей, жатвой и изготовлением оружия, а дочерей и юношей возьмет в услужение себе и употребит на свои дела. Самуил пророчествовал: «Восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда» (1 Цар. 8:18). Все было тщетно! Народ настаивал: «Нет, пусть царь будет над нами; и мы будем, как прочие народы» (там же, 8:19-20). В отчаянии от упрямства народа Самуил обратился за советом к богу. И услышал от него: «Послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними» (1 Цар. 8:7).
Продолжался царский период чуть более века, в течение которого сменилось три царя – Саул, Давид и Соломон. При Соломоне единое государство Израиль ни с кем не воевало, ни с кем не ссорилось, напротив, сами цари ближних и дальних государств искали с ним дружбы и способствовали достижению Соломоном невиданного богатства. Но вот тотчас после его смерти государство это вдруг, будто по мановению злого рока, распалось и покатилось к полному исчезновению с лица земли.
Иоанн Богослов усмотрел общую тенденцию развития истории, которую и обрисовал в триедином образе дракона, зверя о семи головах и второго зверя в виде агнца, действующего «со всею властью первого зверя и заставляет всю землю и живущих на ней поклоняться первому зверю, у которого смертельная рана исцелела» (Отк. 13:3).
Расшифровать этот триединый образ с учетом исторических реалий, известных Иоанну Богослову, нетрудно.
Дракон – это частная собственность, которой мало трети звезд, сметенных с неба на землю, она готова сожрать и только-только родившегося младенца, которого с криком «от болей и мук рождения» (там же, 12:2) производит на свет женщина.
Первый зверь с исцелившейся от смертельной раны головой – это нескончаемые войны за собственность (тем, кто усомнится в возможности исцеления головы от полученной смертельной раны, я предлагаю поразмыслить над опытом современных Германии и Японии, которым в ходе Второй мировой войны были нанесены смертельные раны).
Второй зверь с рогами, как у невинного агнца, обозначенный Иоанном Богословом человеческим числом 666, это деньги.
Итак, триада Иоанна Богослова – дракон, первый зверь с исцелившейся от смертельной раны головой, второй зверь, обозначенный человеческим числом 666, - есть не что иное, как собственность, смертельно опасная борьба за ее присвоение, деньги.
В заключительной книге Библии пророчески точно изложено, как человечество, единожды признав целью своего существования собственность, точно так же должно признать и неизбежность войн за эту собственность, в которых одни наносят смертельные раны другим, как должно признать всесилие денег. Такова логика развития истории и таков путь, который ведет человечество к гибели и концу света.
С таким толкованием пророчества Иоанна Богослова согласуется и описание недалекого будущего, сделанное современным французским писателем и политологом, первым президентом Европейского банка реконструкции и развития Жаком Аттали. В книге «На пороге нового тысячелетия» он пишет: «Порядок, основанный на силе, уступает место порядку, основанному на деньгах. Денежный порядок станет универсальным. От Сантьяго до Пекина, от Йоханнесбурга до Москвы все экономические системы будут поклоняться алтарю рынка… Никогда еще мир не находился в таком плену у законов, диктуемых деньгами».
Аттали, как и многие общественные и государственные деятели на Западе, да и у нас в России, сторонник глобализации. И, рисуя картину слившегося в общую корпорацию мира с ее законами прибыли и сверхприбыли, он не скупится на краски: «В грядущем новом мировом порядке будут победители и побежденные. Число побежденных, конечно, превысит число победителей. Они будут стремиться получить шанс на достойную жизнь, но им, скорее всего, такого шанса не предоставят. Они окажутся в загоне, будут задыхаться от отравленной атмосферы, а на них никто не станет обращать внимания из-за простого безразличия. Все ужасы ХХ столетия поблекнут по сравнению с такой картиной».
Безотрадная перспектива, открывшаяся перед человечеством с наступлением эры водолея. И в высшей степени реалистичная, учитывая весь ход развития мировой истории.

ДВУЛИКИЙ СОЛОМОН
Итак, Иоанн Богослов усмотрел неизбежность гибели государств, а вместе с ними и всего человечества в порочности пути, по которому пошел мир со времен Соломона. В этой связи интересно посмотреть на личность Соломона современными глазами, а вместе с этой личностью понять природу власти, которая со времен его царствования мало изменилась.
Соломон личность уникальная, о чем свидетельствуют не только рассказы о нем и его делах в Ветхом Завете, но и писания самого Соломона, вошедшие в канон Библии: части Псалтири, созданной по преимуществу его отцом Давидом, Книги Притчей Соломоновых, Книги Екклесиаста, или Проповедника, и книги Песни Песней Соломона. Что ни работа, то свидетельство мудрости этого человека, не утратившей своего значения и поучительности в течение долгих веков и более чем трех тысячелетий.
Чтобы лучше понять Соломона, рассмотрим всего один пример, к которому он имеет самое непосредственное отношение, - строительство храма в Иерусалиме.
Известно, что изначально этот храм намеревался возвести Давид, для чего заготовил практически весь строительный материал и драгоценности, начертал даже чертежи, подсказанные ему самим богом. Бог, однако, запретил Давиду строить храм, мотивировав запрет свой словми: "Ты пролил много крови и вел большие войны; ты не должен строить дома имени Моему, потому что пролил много крови на землю пред лицем Моим" (1 Пар. 22:8). И прибавил: "Вот, у тебя родится сын: он будетчеловек мирный; Я дам ему покой от всех врагов его кругом: посему имя ему будет Соломон. И мир и покой дам Израилю во дни его. Он построит дом имени Моему, и он будет Мне сыном, а Я ему отцем, и утвержу престол царства его над Израилем на век" (т а м ж е, 22:9-10).
Давид, этот сладкоголосый певец и ревнитель бога, действительно вошел в историю как основатель армии нового типа и военачальник, отличившийся крайней жестокостью к поверженным врагам Израиля. Парадокс, однако, состоял в том, что в жестокости своей он очень уж буквально следовал предписаниям Бога, которые он передал через Моисея всем израильтянам. Так, после взятия осажденных городов, им надлежало истребить всех мужчин, оставив в живых лишь женщин, детей и скот; если же сдавшиеся города принадлежали хананеянам, то вырезалось все живое, находившееся в них. Поверженным отрубали головы, расчленяли пилами, разрубали мечами беременных женщин, а детей разбивали о камни. Подобными зверствами к поверженным израильтянам отличались и языческие народы, искони проживавшие в Палестине, о чем свидетельствуют дошедшие до нас ассирийские рисунки.
Как бы там ни было, а возведение храма было поручено не Давиду, а его сыну от Вирсавии Соломону, испросившему у бога изо всех предложенных ему милостей лишь одну - мудрости.
Уже на четвертом году царствования Соломон приступил к возведению храма из материалов, заготовленных его отцом. Храм этот, отличавшийся необычайной красотой и роскошью, просущетвовал с 1004 по 588 годы до н.э., когда его уничтожил вавилонский царь Навуходоносор. Этот храм Соломона принято называть первым храмом, называя вторым храм Ирода, возведенный незадолго до рождения Иисуса Христа и уничтоженный римлянами в 70 году. (Строго говоря, храм Ирода следут считать не вторым, а третьим, - вторым храмом был достаточно скромный храм Зоровавеля, когда персидский царь Кир разрешил в 536 году до н.э. плененным Навуходоносором евреям вернуться на родину и построить на месте разрушенного новый храм, для чего возвратил им священные сосуды,захваченные Навуходоносором в качестве военных трофеев, и повелел своим подчиненным всячески содействовать евреям в возрождении храма.
Но вернемся к Соломону и построенному им храму.
Соломон на деле проявил дарованную ему богом мудрость, и не только проявил, но в известной мере превзошел самого бога.
Суть проявленной им мудрости состояла в том, что бог попрежнему оставался невидимым, тогда как его, Соломона, мог видеть и слышать каждый, обращаться к нему с различными просьбами и ожидать справедивого решения любых спорных вопросов, как это случилось с двумя женщинами, заявившим о своем праве материнства над одним младенцаем. Сбылось реченое богом поледнему Судье Израиля Самуилу: "Послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними". С тех пор и повелось почитать царей как наместников бога на земле, а самим царям считать себя пусть не гласно, но по сути равными богу, которым дано право казнить и миловать.
Именно таким всесильным богом и возомнил себя Соломон, что особенно явственно выразилось в его Екклесиасте. Чтобы доказать эту очевдную для меня истину, приведу два фрагмента из Ветхого Завета.
Фрагмент первый, касающийся возведенного Соломоном храма. Читаем:
"Храм, который построил царь Соломон Господу, длиною был в шестьдесят локтей (локоть представлял собой меру длины, равную 0,5 м. - В. М.), шириною в двадцать и вышиною в тридцать локтей, и притвор пред храмом в двадцать локтей длины, соответственно ширине храма, и в десять локтей ширины пред храмом. И сделал он в доме окна решетчатые, глухие с откосами. И сделал пристройку вокруг стен храма, вокруг храма и давира [отделение для Святого-святых]; и сделал боковые комнаты кругом. Нижний ярус пристройки шириною был в пять локтей, средний шириною в шесть локтей, а третий шириною в семь локтей; ибо вокруг храма извне сделаны были уступы, дабы пристройка не прикасалась к стенам храма" (3 Цар. 6:2-6). Строительство храма заняло 7,5 лет.
Фрагмент второй. касающийся размеров дворца Соломона, к возведению которого он приступил по окончании строительства храма:
"А свой дом Соломон строил тринадцать лет, и окончил весь дом свой. И построил он дом из дерева Ливанского, длиною во сто локтей, шириною в пятьдесят локтей, а вышиной в тридцать локтей... И притвор из столбов сделал он длиною в пятьдесят локтей, шириною в тридцать локтей, и пред ними крыльцо... Еще притвор с престолом, с которого он судил, притвор для судилища сделал он, и покрыл все полы кедром. В доме, где он жил, другой двор позади притвора был такого же устройства. И в доме дочери фараона, которую взял за себя Соломон, он сделал такой же притвор... Большой двор огорожен был кругом тремя рядами тесаных камней и одним рядом кедровых бревен..." (см. 3 Цар. 7:1-2, 6-8, 12).
К приведенным фрагментам остается присовокупить, что личное состояние Соломона, составлявшее 666 талантов золота годовых, немалую долю занимали налоги, которыми он обложил своих подданных. Не случайно после кончины Соломона народ обратился к его сыну и преемнику Ровоаму со словами: "Отец твой наложил на нас тяжкое иго, ты же облегчи нам жестокую работу отца твоего и тяжкое иго, которое он наложил на нас, и тогда мы будем служить тебе" (3 Цар. 12:4). Ответом на это обращение народа стали высокомерные слова Ровоама: "Мой мизинец толще чресл отца моего. Итак, если отец мой обременял вас тяжким игом, то я увеличу иго ваше; отец мой наказывал вас бичами, а я буду наказывать вас скорпионами" (т а м же, 12:10-11). Как назвать последоваавшее при Ровоаме разделение единого государства Израиль на два самостоятельных царста, если не словом революция?

В ПОИСКАХ ВЫХОДА
Есть ли у человечества шанс изменить направление выпавшего на его долю развития истории? Иоанн Богослов увидел такой шанс в обращении к богу, или к сверхсильному и всемогущему существу, при котором только и возможно возникновение нового – божьего - царства которое, по слову Иисуса Христа, заключено внутри людей. («Будучи же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царствие Божие приметным образом, и не скажут: “вот, оно здесь”, или: “вот, там”. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть», см. Лук. 17:20-21). И потому Иоанн Богослов пророчествовал не только о конце человечества, но и о возможности нравственного перерождения людей, осознавших наличие внутри себя царства божия, или, говоря проще, свое божественное предназначение. И писал: «И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и он будет обитать с ними; они будут его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их; и отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет; ибо прежнее прошло» (Отк. 21:3-4).

* * *

О конце света говорят сегодня многие. Одни ссылаются при этом на самого Иоанна Богослова, усмотрев в его Откровении пророчество о борьбе между Христом и антихристом, которая закончится страшным судом и установлением тысячелетнего царства божьего. Другие говорят об ударе в нашу планету кометы огромного размера, в результате чего жизнь на земле прекратится. Третьи полагают, что «конец света» следует понимать в метафорическом смысле и что речь должна идти не о прекращении жизни на земле, а об исчезновении определенной общественно-исторической формации, как в начале 90-х годов минувшего века исчез коммунизм, а сегодня угроза исчезновения нависла над капитализмом.
О последнем чаще всего говорят не у нас в стране, где капитализм с его культом денег насаждается ударными темпами, а за рубежом. Летом 2011 года на Берлинском кинофестивале состоялась премьера американского фильма «Предел риска» (в России этот фильм прошел вторым экраном и остался фактически незамеченным). Главная идея фильма, по замыслу его создателей, состоит в крахе капиталистической системы, перешагнувшей через «предел риска», и фактически обанкротившейся.
Меня могут спросить: верю ли в конец света лично я?
Отвечаю со всей искренностью: если человечество и дальше будет признавать единственной всемогущей силой на земле власть денег, оно попросту самоуничтожится уже до истечения XXI века. К счастью, этого не случится. Не случится потому, что уже сегодня появляются люди, для которых деньги не главное в жизни.
В подтверждение обоснованности своей веры в таких людей сошлюсь на питерского математика Григория Перельмана. Проработав некоторое время в США и Израиле, он вернулся в родной Санкт-Петербург, где лишился всякой работы (в нашей стране издавна с раздражением относятся к людям, которые думают, а не вкалывают, причем думают не над тем, за что им платят зарплату, а над собственной «ерундистикой», которая никому никаких сиюминутных благ не сулит).
Чтобы выжить с матерью-пенсионеркой и иметь возможность оплачивать коммунальные услуги за двухкомнатную квартиру в спальном районе северной столицы, Перельман стал подрабатывать репетиторством, ведя при этом более чем скромный образ жизни. Зато у него появилось время на то, чтобы вплотную заняться доказательством гипотезы Пуанкаре. И он доказал ее! За что удостоился звания лауреата Международного математического союза имени Джона Филдса и премии в размере одного миллиона долларов. Звание лауреата он принял, а от денег отказался.
Другой пример - лауреаты Нобелевской премии по физике 2010 года Андрей Гейм и Константин Новоселов. Оба русские, оба выученики подмосковного МФТИ, защитили диссертации в Институте физики твердого тела Академии наук СССР и начали трудовую деятельность в Институте проблем технологии микроэлектроники и особо чистых материалов.
Гейм покинул Советский Союз в 1990 году, когда страна оказалась на краю гибели, Новоселов уехал из России в 1999 году. Оба работают сегодня в Манчестерском университете, Великобритания, где открыли в 2004 году графен – особую модификацию графита. Что такое графен как особая модификация графита? Это материал, который произведет переворот не только в электронике, но и в нанотехнологиях, о которых сегодня столько разговоров и ради которых в подмосковном Сколково создан целый научный центр, задуманный как аналог американской Силиконовой долины,
Сколково нуждается в высококлассных специалистах. Неудивительно, что приглашение поработать в этом центре было направлено молодым лауреатам Нобелевской премии с обещанием установить им такие оклады, какие никаким другим отечественным ученым не снились. И что же? Новоселов проигнорировал это приглашение, а Гейм ответил: «Там у вас что, с ума посходили совсем? Считают, что если кому-нибудь отсыплют мешок золота, то можно всех пригласить?».
Пусть таких людей, как Перельман и Гейм, сегодня единицы. Завтра их станет больше, и численность их будет измеряться десятками, сотнями, тысячами. Я верю в человека, а не во всесилие денег, верю в его разум, талант, во внутреннее убеждение, что природе понадобилось создать людей не для того, чтобы они подчинились деньгам и стали слепо служить им и приносить неисчислимые жертвы, а ради иной – высшей цели, чтобы, преобразовав себя, преобразовать всю жизнь на земле на началах справедливости, которую сами еще не осознают в полной мере.
Немецко-американский психолог и социолог, один из главных представителей неофрейдизма Эрих Фромм незадолго до своей смерти, последовавшей в 1980 году, написал книгу под названием «Иметь или быть?» (в переводе на русский язык издана в 1990 г.) В книге этой поставлен важнейший в понимании цели и назначения человека в мире: что для него главнее главного, иметь или быть? Об этой книге мы и поговорим в заключительной части нашего разговора о сексе, религии и деньгах.

Часть пятая
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ

ДЛЯ ЧЕГО ЖИВЕТ ЧЕЛОВЕК?
Несостоявшаяся беседа с Эрихом Фроммом

- Господин Фромм, ваша теория неофрейдизма потеснила многие другие психологические теории, включая классический фрейдизм. Если Зигмунд Фрейд ставил во главу угла учение о либидо и сублимации, то вы перенесли центр тяжести с внутренних психических процессов на межличностные отношения. Если фрейдизм рассматривает культурные, социальные и политические явления как следствие психосексуальной энергии и трансформации бессознательных биологических процессов, то ваша теория ставит на первое место социальную структуру общества, которая воздействует на психику индивидов и формирует ее. Если, наконец, для Фрейда природа становится богом, творящим человека, то для вас человеческое в человеке начинается там, где природа заканчивается и ее место занимает разум. Не кажется ли вам, что такая абсолютизация разума превращает нас, по вашим собственным словам, в «чужаков в этом мире», а поскольку никакой иной среды обитания, кроме «этого мира», нам не дано, окружающий мир – я снова цитируя вас – «порождает в нас чувство одиночества и страха»?
Эрих ФРОММ. Великие Обещания Безграничного Прогресса – предчувствия господства над природой, материального изобилия, наибольшего счастья для наибольшего числа людей и неограниченной личной свободы – питали надежды и веру поколений с самого начала индустриального века. Конечно, наша цивилизация началась, когда человечество научилось активно управлять природой, но до наступления индустриального века это управление оставалось ограниченным. С началом промышленного прогресса, замены энергии животного и человека механической, а затем ядерной энергией до замены человеческого разума электронной машиной мы чувствовали, что находимся на пути к неограниченному производству и, следовательно, к неограниченному потреблению; что техника сделала нас всемогущими, а наука – всезнающими. Мы были на пути к тому, чтобы стать богами, высшими существами, способными создать второй мир, используя мир природы лишь в качестве строительного материала для своего нового творения.
Мужчины и все в большей и большей степени женщины испытывали чувство свободы; они стали хозяевами собственной жизни: цепи феодализма были разбиты и, свободный от всех оков, человек мог делать то, что хотел. Или думал, что мог. И хотя это было справедливо лишь для высших и средних классов, их успех мог вселить в остальных веру в то, что при сохранении таких же темпов индустриализации эта новая свобода в конце концов распространится на всех членов общества. Социализм и коммунизм очень скоро превратился из движения, целью которого было построение нового общества и формирование нового человека, в движение, идеалом которого стал буржуазный образ жизни для всех, а всеобщим эталоном мужчин и женщин будущего сделался буржуа. Предполагалось, что богатство и комфорт в итоге принесут всем безграничное счастье. Триединство неограниченного производства, абсолютной свободы и безбрежного счастья составило ядро новой религии – Прогресса, и новый Земной Град Прогресса должен был заменить Град Божий. Нет ничего удивительного в том, что эта новая религия дала ее приверженцам жизненную силу, энергию и надежду.
Нужно наглядно представить себе всю грандиозность Больших Надежд, поразительные материальные и духовные достижения индустриального века, чтобы понять, какую травму наносит людям в наши дни сознание того, что эти Большие Надежды не оправдались. Ибо индустриальный век действительно не сумел выполнить свои Великие Обещания и все большее число людей начинает осознавать, что:
- неограниченное удовлетворение всех желаний не способствует благоденствию, оно не может быть путем к счастью или даже максимума удовольствия;
- мечте о том, чтобы быть независимыми хозяевами собственных жизней, пришел конец, когда мы начали сознавать, что стали винтиками бюрократической машины и нашими мыслями, чувствами и вкусами манипулируют правительство, индустрия и находящиеся под их контролем средства массовой информации;
- экономический прогресс коснулся лишь ограниченного числа богатых наций, пропасть между богатыми и бедными нациями все более и более увеличивается;
- сам технический прогресс создал опасность для окружающей среды и угрозу ядерной войны, каждая из которых в отдельности – или обе вместе – способны уничтожить всю цивилизацию и, возможно, вообще жизнь на Земле.
- Вы говорите о кризисе надежд, связанных с развитием цивилизации. Между тем любая цивилизация сводится к удовлетворению биологических потребностей людей, не затрагивая – или затрагивая в ничтожно малой степени – их духовные потребности. Уже по одному поэтому любая цивилизация избирательна для одних и обманчива для других, она обещает человеку максимум благ, но не дает и малой толики того, что действительно делает человека человеком. И все же: разве даже в этом обманчивом мире человек не может быть счастливым?
Э. Ф. Даже если оставить в стороне присущие индустриализму экономические противоречия, крах Больших Надежд предопределен самой индустриально системой, двумя ее основными психологическими посылками: 1) что целью жизни является счастье, то есть максимальное наслаждение, определяемое как удовлетворение любого желания или субъективной потребности личности (радикальный гедонизм); и 2) что эгоизм, себялюбие и алчность – которые с необходимостью порождает данная система, чтобы нормально функционировать, - ведут к гармонии и миру.
Хорошо известно, что в истории человечества богатые следовали в своей жизни принципам радикального гедонизма. Обладатели неограниченных средств – аристократы Древнего Рима, крупных итальянских городов эпохи Возрождения, а также Англия и Франция XVIII и XIX веков, пытались найти смысл жизни в безграничном наслаждении. Но хотя максимальное наслаждение в смысле радикального гедонизма и было целью жизни определенных групп людей в определенное время, оно никогда не выдвигалось в качестве теории благоденствия никем из великих Учителей жизни в Древнем Китае, Индии, на Ближнем Востоке и в Европе.
Теоретический анализ показывает, что радикальный гедонизм не может привести к счастью, а также почему он не может этого сделать, принимая во внимание человеческую природу. Но и без теоретического анализа наблюдаемые факты со всей очевидностью свидетельствуют о том, что наш способ «поисков счастья» не приводит к благоденствию. Мы представляем собой общество заведомо несчастных людей: одиноких, снедаемых тревогой и унынием, способных только к разрушению и постоянно ощущающих свою зависимость – людей, которые радуются, если им удалось как-то убить время, которое они так усиленно стремятся экономить.
Наше время – время величайшего социального эксперимента, который когда-либо был осуществлен, чтобы решить вопрос, может ли достижение наслаждения (как пассивный аффект в противоположность активному – благоденствию и радости) быть удовлетворительным ответом на проблему человеческого существованию. Впервые в истории удовлетворение потребности в наслаждении не только не является привилегией меньшинства, но стало доступным для более чем половины населения. В индустриальных странах этот эксперимент уже дал отрицательный ответ на поставленный вопрос.
Вторая психологическая посылка индустриального века, а именно что индивидуальные эгоистические устремления ведут к миру и гармонии, а также росту благосостояния каждого, столь же ошибочна с теоретической точки зрения, и ее несостоятельность опять-таки подтверждают наблюдаемые факты. Почему этот принцип, который отрицал только один из великих представителей классической политэкономии – Давид Рикардо, - следует считать справедливым? Если я эгоист, то это проявляется не только в моем поведении, но и в моем характере. Быть эгоистом – значит, что я хочу всего для себя; что мне доставляет удовольствие владеть самому, а не делиться с другими; что я должен стать жадным, потому что, если моей целью является обладание, то я тем больше значу, чем больше имею; что я должен испытывать антагонизм по отношению ко всем другим людям: к своим покупателям, которых хочу обмануть, к своим конкурентам, которых хочу разорить, к своим рабочим, которых хочу эксплуатировать. Я никогда не могу быть удовлетворенным, так как моим желаниям нет конца; я должен завидовать тем, кто имеет больше, и бояться тех, кто имеет меньше. Но я вынужден подавлять эти чувства, чтобы изображать из себя (перед другими, как и перед самим собой) улыбающееся, разумное, искреннее и доброе человеческое существо, каким старается казаться каждый.
Жажда обладания неизбежно ведет к нескончаемой классовой войне. Утверждение коммунистов, что, уничтожив классы, их система положит конец классовой борьбе, является фикцией, ибо их система зиждется на принципе неограниченного потребления как цели жизни. Поскольку все хотят иметь больше, неизбежно образование классов, неизбежна классовая борьба, а в глобальном масштабе – война между народами. Алчность и мир исключают друг друга.
- Вы говорите об обществе, построенном на принципах потребления, и критикуете в этой связи и капитализм, и коммунизм, поскольку и на знамени коммунизма начертан тот же потребительский лозунг: «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям». Хочу обратить ваше внимание на то, что в мире во все времена и при любом общественном строе находились и находятся люди, руководствующиеся в своей жизни не одними шкурными интересами. К их числу я отношу кибернетика, специалиста в области системной динамики, профессора Массачусетского технологического института Дэнниса Л. Медоуза, подготовившегося для Римского клуба доклад «Пределы роста». Медоуз доказал, что при сохранении нынешних тенденций роста материального производства в условиях ограниченной по свои ресурсам планеты уже следующие за нами поколения достигнут пределов демографической и экономической экспансии, что приведет мировую цивилизацию к неконтролируемому кризису и краху. «Политика изобилия может решать одни проблемы и облегчать другие, - писал Медоуз, - однако многие источники человеческой неудовлетворенности не перестают существовать, если спрятать их за грудами товаров. К тому же даже если предположить, что рост может действительно решить все без исключения проблемы, все равно материальный рост не может продолжаться до бесконечности».
Заслуживает внимания и другой доклад Римского клуба – «Человечество на перепутье», написанный совместно американским математиком, профессором Кливлендского университета Михайло Месаровичем и профессором Ганноверского института механики, ФРГ, Эдуардом Пестелем. Эти ученые, проведя исследование перспектив развития человечества, пришли к выводу: к середине 1970-х годов мировое сообщество оказалось перед драматичной альтернативой – либо создать глобальное общество, основанное на принципах солидарности и социальной справедливости, разнообразии и единства, взаимозависимости и опоре на собственные силы, либо всем вместе оказаться перед лицом распада человеческой системы, который будет сопровождаться сначала региональными, а потом и глобальными катастрофами. Пророчество Месаровича-Пестеля сбылось в полной мере: сегодня на земле трудно отыскать уголок, где бы не гремели взрывы, не сыпались с неба бомбы и ракеты, не лишались крова и жизни тысячи и тысячи людей.
Если бы правительства прислушались к выводам Месаровича-Пестеля – прежде всего правительства США и СССР, - мир сегодня выглядел бы иным. К сожалению, и Америка, и Советский Союз этого не сделали, потому что идеологические разногласия между ними как раз к середине 70-х годов достигли пика и никто не желал уступить. Между тем Месарович-Пестель, как до них Медоуз, предлагали перестроить не отдельные системы в ущерб другим, а всю мировую систему.
Э. Ф. К сожалению, эти два доклада слишком абстрактны и, кроме того, полностью игнорируют какие бы то ни было политические и социальные факторы, без которых невозможен никакой реалистичный план. Тем не менее в них представлены ценные данные и впервые рассмотрена экономическая ситуация человечества в мировом масштабе, ее возможности и таящиеся в ней опасности. Вывод авторов о необходимости новой этики и нового отношения к природе тем более ценен, что это их требование находится в столь разительном противоречии с их философскими посылками.
На несколько иной позиции стоит Э. Ф. Шумахер – тоже экономист и в то же время радикальный гуманист. Его требование коренного изменения человека основано на двух доводах: наш нынешний строй делает нас больными; мы окажемся на грани экономической катастрофы, если не изменим коренным образом своей социальной системы.
Необходимость глубокого изменения человека предстает не только как этическое или религиозное требование, не только как психологическая потребность, обусловленная патогенной природой существующего ныне социального характера, но и как обязательное условие физического выживания рода человеческого. Праведная жизнь уже не рассматривается как исполнение морального или религиозного требования. Впервые в истории физическое выживание человеческого рода зависит от радикального изменения человеческого сердца. Однако изменение сердца человека возможно лишь при условии таких коренных социально-экономических преобразований, которые дадут ему шанс измениться, а также необходимые для этого мужество и дальновидность.
- Стало быть, радикальное изменение человеческого сердца находится в прямой зависимости от коренных социально-экономических преобразований? Но каких именно, если, по-вашему, и капитализм, и коммунизм одинаково плохи, поскольку ориентированы на потребление как на основную цель жизни? Никаких иных общественного устройства человечество пока что не выработало, и потому ваше требование коренных социально-экономических преобразований выглядит, извините, как «мысль, растекшаяся по древу».
Э. Ф. Я имею в виду мнение, согласно которому мы в настоящее время не располагаем никакими альтернативными моделями корпоративного капитализма, социал-демократического или советского социализма или технократического «фашизма с улыбающимся лицом». Популярность этого мнения в большой мере объясняется тем фактом, что число попыток, предпринимавшихся с целью исследования осуществимости совершенно новых моделей общества и проведения экспериментов с ними, весьма невелико. В самом деле, пока проблемы социальной реконструкции не станут, хотя бы отчасти, предметом столь же глубокого интереса со стороны лучших умов современности, какой ныне вызывают наука и техника, одного воображения будет недостаточно, чтобы представить себе какие-либо новые и реалистические альтернативы.
- Лично у вас есть такие альтернативы? Ведь нельзя же, в самом деле, считать альтернативой ваше противопоставление «или обладание, или бытие». Насколько мне известно, именно это ваше жесткое противопоставление одного другому помешало вам добиться успеха в деле «перевоспитания американской нации», которое стало делом всей вашей жизни, и вы, разочаровавшись, навсегда покинули США и переехали в Швейцарию.
Э. Ф. Альтернатива «обладание или бытие» противоречит здравому смыслу. Обладание представляется нормальной функцией нашей жизни: чтобы жить, мы должны обладать вещами. Более того, мы должны обладать вещами, чтобы получать от них удовольствие. Да и как может возникнуть такая альтернатива в обществе, высшей целью которого является иметь – и иметь как можно больше – и в котором один человек может сказать о другом: «Он стоит миллион долларов»? При таком положении вещей, напротив, кажется, что сущность бытия заключается именно в обладании, что человек – ничто, если он ничего не имеет.
И все же великие Учители жизни отводили альтернативе «обладание или бытие» центральное место в своих системах. Как учит Будда, для того, чтобы достичь высшей ступени человеческого развития, мы не должны стремиться обладать имуществом. Иисус учит: «Ибо, кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот сбережет ее. Ибо что пользы человеку приобресть весь мир, а себя самого погубить или повредить себе?» (Лук. 9:24-25). По Марксу, роскошь - такой же порок, как и нищета; цель человека – быть многим, а не обладать многим.
- Извините, я перебью вас. То вы ругаете коммунизм и коммунистов, а то ссылаетесь на авторитет Маркса. Это напоминает мне «поддержку-неприятие» коммунизма, заявленную в свое время вашим учителем Фрейдом. «В своем осуществлении в русском большевизме, - писал он, - теоретический марксизм нашел энергию, законченность и исключительность мировоззрения, но одновременно и зловещее подобие тому, против чего он борется. Будучи первоначально сам частью науки, опираясь в своем осуществлении на науку и технику, он создал, однако, запрет на мышление, который так же неумолим, как в свое время в религии. Критические исследования марксистской теории запрещены, сомнения в ее справедливости караются так же, как когда-то еретичество каралось католической церковью. Произведения Маркса как источник откровения заняли место Библии и Корана, хотя они не менее свободны от противоречий и темных мест, чем эти более древние священные книги». По-моему, тут мы сталкиваемся с явным недоразумением. Христос не может нести ответственность за преступления, совершенные от его имени и его именем инквизиторами против народов Европы. Точно так же Маркс не должен отвечать за преступления, совершенные советскими коммунистическими вождями против своего народа.
Э. Ф. Я говорю здесь об истинном Марксе – радикальном гуманисте, а не о той фальшивой фигуре, которую сделали из него советские коммунисты.
Долгие годы различие между бытием и обладанием глубоко интересовало меня, и я пытался найти его эмпирическое подтверждение в конкретном исследовании индивидов и групп с помощью психоаналитического метода. Полученные результаты привели меня к выводу, что различие между бытием и обладанием, так же как различие между любовью к жизни и любовью к смерти, представляет собой коренную проблему человеческого существования; эмпирические антропологические и психоаналитические данные свидетельствуют о том, что обладание и бытие являются двумя основными способами существования человека, преобладание одного из которых определяет различия в индивидуальных характерах людей и типах социального характера.
- Вы затронули излюбленную тему нынешних российских политиков и политологов: обладание – суть собственность – величайшее достижение западной цивилизации, тогда как бытие – суть стремление к самосовершенствованию – удел отсталых восточных народов.
Э. Ф. Различие между бытием и обладанием не сводится к различию между Востоком и Западом. Это различие касается типов общества – одно ориентировано на человека, другое – на вещи. Ориентация на обладание – характерная особенность западного индустриального общества, в котором главный смысл жизни состоит в погоне за деньгами, славой и властью. Дело не в том, что (как полагал Юнг) западный человек не может до конца постичь философские системы Востока, а в том, что современный человек не может понять дух общества, которое не ориентировано на собственность и алчность.
- Можно ли применить понятия обладание и бытие к власти? Для нас, русских, обожествляющих свою власть как никакая другая нация в мире, почитающих ее сверхмудрой и сверхзаботливой, пекущейся не о собственных корыстных интересах, а единственно о заботах подданных своих, поскольку одна только она способна осчастливить всех и решить за нас все наши проблемы, - вопрос этот представляет отнюдь не академический, а самый что ни есть практический, я бы даже сказал – житейский интерес.
Э. Ф. Наиболее важный момент выражается здесь в различии между «обладать властью» и «быть властью». Почти всем нам приходится, по крайней мере на каком-то этапе жизни, употребить власть. Воспитывая детей, люди – хотят они того или не хотят – осуществляют власть, чтобы защитить своих детей от грозящих им опасностей и дать им какие-то советы по поводу того, как следует вести себя в различных ситуациях. В патриархальном обществе женщина также является для большинства мужчин объектом власти. Большинство членов бюрократического, иерархически организованного общества, наподобие нашего, осуществляют власть, исключение составляют только люди самого низкого социального уровня, которые служат лишь объектом власти.
Наше понимание в соответствии с тем или иным способом существования зависит от осознания нами того, что слово «власть» - достаточно широкий термин и имеет два совершенно различных значения: власть может быть либо «рациональной», либо «иррациональной». Рациональная власть основана на компетентности; такая власть способствует росту человека, который на нее опирается. Иррациональная власть зиждется на силе и служит для эксплуатации того, что ей подчиняется.
Власть по принципу бытия основывается не только на том, что какой-то индивид компетентен выполнять определенные социальные функции, но в равной мере и на самой сущности личности, достигшей высокой степени развития и интеграции. Такие личности «изучают» власть, и им не нужно приказывать, угрожать и подкупать. Это высокоразвитые индивиды, самый облик которых – гораздо больше, чем их слова и дела, - говорит о том, чем может стать человек. Именно такими были великие Учители человечества; подобных индивидов, хотя и достигших не столь высокой ступени совершенства, можно найти на всех уровнях образования и среди представителей самых разных культур. (Все это имеет прямое отношение к проблеме воспитания. Если бы родители сами были более развитыми и последовательными людьми, то вряд ли существовала бы противоположность авторитарного и демократического подходов к воспитанию. Нуждаясь в авторитете, осуществляющем свою власть по принципу бытия, ребенок реагирует на него с величайшей готовностью; с другой стороны, он восстает против давления или пренебрежительного отношения со стороны людей, чье собственное поведение свидетельствует о том, что сами они в свое время не утруждали себя усилиями, которых требуют теперь от подрастающего ребенка.)
С образованием иерархически организованных обществ власть, основанная на компетентности, уступает место власти, основанной на общественном статусе. Это не означает, что существующая власть обязательно некомпетентна; это значит, что компетентность не является неотъемлемым элементом власти. Будь то власть монарха, компетентность которого определяется качествами, обусловленными случайным сочетанием генов, или бессовестного преступника, которому удается прийти к власти с помощью убийства или предательства, или, как это часто бывает в современных демократических обществах, власть людей, обязанных своим избранием фотогеничной внешности или той сумме денег, которую они в состоянии вложить в предвыборную кампанию, - во всех этих случаях между компетентностью и властью может не быть почти никакой связи.
Однако серьезные проблемы имеют место даже тогда, когда власть устанавливается на основе компетентности: руководитель может оказаться компетентным в одной области и некомпетентным в другой – например, государственный деятель может обладать качествами, необходимыми для ведения войны, и оказаться несостоятельным в условиях мира; или же руководитель, которого в начале его карьеры отличали честность и мужество, может утратить эти качества, не устояв перед искушением власти. И наконец, надо принять во внимание, что членам небольшого племени гораздо легче оценить поведение лица, облеченного властью, чем миллионам людей в рамках нашей системы, когда все, что им известно о кандидате, - это его искусственный образ, созданный усилиями специалистов по рекламе и пропаганде.
Каковы бы ни были причины утраты качеств, составляющих компетентность, в большинстве крупных и иерархически организованных обществах происходит процесс отчуждения власти. Первоначальная реальная или мнимая компетентность власти переносится на мундир или титул, ее олицетворяющие. Если облеченное властью лицо носит соответствующий мундир или имеет соответствующий титул, то эти внешние признаки компетентности заменяют действительную компетентность и определяющие ее качества. Король – воспользуемся этим титулом как символом власти такого типа – может быть глупым, порочным, злым человеком, то есть в высшей степени некомпетентным для того, чтобы быть властью; тем не менее он обладает властью. Пока он имеет титул, считается, что он обладает качествами, делающими его компетентным. Даже если король голый, все верят, что на нем роскошные одежды.
То, что люди принимают мундиры или титулы за реальные признаки компетентности, не происходит само собой. Те, кто обладает этими символами власти и извлекают из этого выгоду, должны подавить способность к реалистическому, критическому мышлению у подчиненных им людей и заставить их верить вымыслу. Каждому, кто даст себе труд задуматься над этим, известны махинации пропаганды и методы, с помощью которых подавляются критические суждения; известно, каким покорным и податливым становится разум, усыпленный избитыми фразами, и какими бессловесными делаются люди, теряя независимость, способность верить собственным глазам и полагаться на собственное мнение. Поверив в вымысел, они перестают видеть действительность в ее истинном свете.
- В последнем случае, по-видимому, уместней говорить не о власти, а о вере во власть, ниспосланной на какое-то конкретное лицо богом?
Э. Ф. В религиозном, политическом или личном смысле понятие веры можем иметь два совершенно различных значения в зависимости от того, используется ли она по принципу обладания или бытия.
В первом случае вера – это обладание неким ответом, не нуждающимся ни в каких реальных доказательствах. Этот ответ состоит из созданных другими людьми формулировок, которые человек приемлет в силу того, что он этим «другим» - как правило, бюрократии – подчиняется. Этот ответ создает чувство уверенности, основанное на реальной (или только воображаемой) силе бюрократии. Это своеобразный пропуск, позволяющий примкнуть к большой группе людей. Он освобождает человека от тяжелой необходимости самостоятельно мыслить и принимать решения. Имея этот ответ, человек становится одним из beati possidentes, счастливых обладателей истинной веры. Вера по принципу обладания придает уверенность; она претендует на утверждение абсолютно неопровержимого знания, которое представляется правдоподобным, поскольку кажется непоколебимой для тех, кто распространяет и защищает эту веру. В самом деле, разве каждый человек не предпочел бы уверенность, если бы ему для этого нужно было лишь отказаться от своей независимости?
Вера по принципу бытия представляет собой явление совершенно иного свойства. Можем ли мы жить без веры? Разве не должен младенец довериться груди своей матери? Разве не должны все мы иметь веру в других людей, в тех, кого мы любим, наконец, в самих себя? Разве можем мы жить без веры в справедливость норм нашей жизни? В самом деле, без веры нами овладевает бессилие, безысходность и страх.
Вера по принципу бытия – это прежде всего не верование в определенные идеи (хотя это также может иметь место), а внутренняя ориентация, установка человека. Правильнее было бы сказать, что человек верит, а не что у него есть вера. Человек может верить самому себе, а религиозный человек может верить в Бога. Бог Ветхого Завета – это прежде всего отрицание идолов, богов, которые человек может иметь. Понятие Бога, хотя, может быть, и созданного по аналогии с каким-нибудь восточным властелином, с самого начала трансцендентно. Бог не должен иметь имени, нельзя делать никаких изображений Бога.
Позднее, с развитием иудаизма и христианства, делается попытка достичь полной деидолизации Бога – или, точнее, попытка бороться с опасностью превращения его в идола с помощью постулирования невозможности каких-либо утверждений о качествах Бога. Такая вера в Бога поддерживается у человека присущим ему внутренним ощущением божественных качеств в самом себе – или вечного рождения Христа внутри нас самих.
Моя вера в самого себя, в другого, в человечество, в нашу способность стать людьми в полном смысле этого слова также предполагает уверенность, однако эта уверенность основана на моем личном опыте, а не на подчинении какому-нибудь авторитету, который диктует мне, во что я должен верить. Это уверенность в истине, которая не может быть доказана с помощью рационально неопровержимых фактов; тем не менее я в этой истине уверен в силу имеющихся у меня собственных субъективных оснований.
Будучи уверен в честности какого-то человека, я тем не менее не могу привести доказательства того, что он останется честным до конца своих дней. Моя уверенность основывается на глубоком знании других людей и своего собственного прошлого опыта любви и честности.
- Вы сказали – любви. Но как часто именно любовь нас ослепляет, побуждает принимать желаемое за действительное, а потом, когда мы обнаруживает свою ошибку, глубоко страдать!
Э. Ф. Любовь также имеет два разных значения в зависимости от того, имеем ли мы любовь по принципу обладания или бытия.
Может ли человек иметь любовь? Будь это возможно, любовь должна была бы существовать в виде какой-то вещи, субстанции, которой человек может владеть и обладать как собственностью. Но дело в том, что такой вещи, как «любовь», не существует. «Любовь» - это абстракция; может быть, это какое-то неземное существо или богиня, хотя никому еще не удавалось увидеть эту богиню воочию. В действительности же существует лишь акт любви. Любить – это форма продуктивной деятельности. Она предполагает проявление интереса и заботы, познание, душевный отклик, изъявление чувств, наслаждение и может быть направлена на человека, дерево, картину, идею. Она возбуждает и усиливает ощущение полноты жизни. Это процесс обновления и самообогащения.
Если человек испытывает любовь по принципу обладания, то это означает, что он стремится лишить объект своей «любви» свободы и держать его под контролем. Такая любовь не дарует жизнь, а подавляет, губит, душит, убивает ее. Когда люди говорят о любви, они обычно злоупотребляют этим словом, чтобы скрыть, что в действительности они любви не испытывают. Многие ли родители любят своих детей? Этот вопрос все еще остается открытым.
То же самое можно сказать и о браке. Основан ли он на любви или – согласно традициям прошлого – на существующих обычаях или является браком по расчету, действительно любящие друг друга муж и жена представляются исключением. То, что на самом деле является расчетом, обычаем, общими экономическими интересами, обоюдной привязанностью или взаимной враждой и страхом, осознается как «любовь» - пока один или оба партнера не признаются, что они не любят и никогда не любили друг друга. Сегодня в этом отношении может быть отмечен некоторый прогресс: люди стали более реалистично и трезво смотреть на жизнь, и многие уже больше не считают, что испытывать к кому-либо сексуальное влечение – значит любить или что теплые, хотя и не особенно близкие отношения между друзьями есть не что иное, как проявление любви. Этот новый взгляд на вещи способствовал тому, что люди стали честнее, а также и тому, что они стали чаще менять партнеров. Это не приводит к тому, что любовь возникает чаще; новые партнеры вполне могут столь же мало любить друг друга, как и старые.
Переход от «влюбленности» к иллюзии любви-«обладания» можно часто со всеми конкретными подробностями наблюдать на примере мужчин и женщин, «влюбившихся друг в друга». В период ухаживания оба еще не уверены друг в друге, однако каждый старается покорить другого. Оба полны жизни, привлекательны, интересны, даже прекрасны – поскольку радость жизни всегда делает лицо прекрасным. Оба еще не обладают друг другом; следовательно, энергия каждого направлена на то, чтобы быть, то есть отдавать другому и стимулировать его. После женитьбы ситуация зачастую коренным образом меняется. Брачный контракт дает каждой из сторон на исключительное право на владение телом, чувствами и вниманием партнера. Теперь уже нет нужды никого завоевывать, ведь любовь превратилась в нечто такое, чем человек обладает, - своего рода собственность. Ни тот ни другой из партнеров уже больше не прилагает усилий для того, чтобы быть привлекательным и вызывать любовь, поэтому оба начинают надоедать друг другу, и в результате красота их исчезает. Оба разочарованы и озадачены. Разве они уже не те люди, которыми были прежде? Не ошиблись ли они?
Как правило, каждый из них пытается отыскать причину подобной перемены в своем партнере и чувствует себя обманутым. И ни один из них не видит, что теперь они уже не те, какими были в период влюбленности друг в друга; что ошибочное представление, согласно которому любовь можно иметь, привело их к тому, что они перестали любить. Теперь вместо того, чтобы любить друг друга, они довольствуются совместным владением тем, что имеют: деньгами, общественным положением, домом, детьми. Таким образом, в некоторых случаях брак, основывавшийся сначала на любви, превращается в мирное совместное владение собственностью, некую корпорацию, в которой эгоизм одного соединяется с эгоизмом другого и образует нечто целое: «семью».
- Или семья распадается.
Э. Ф. Когда пара не может преодолеть желания возродить прежнее чувство любви, у того или другого из партнеров может возникнуть иллюзия, будто новый партнер (или партнеры) способен удовлетворить его жажду. Они чувствуют, что единственное, что им хочется иметь, - это любовь. Однако для них любовь не является выражением их бытия; это богиня, которой они жаждут покоряться. Их любовь неизбежно терпит крах, потому что «любовь – дитя свободы» (как поется в одной старинной французской песенке), и тот, кто был поклонником богини любви, становится в конце концов настолько пассивным, что превращается в унылое, надоедливое существо, утратившее остатки своей прежней привлекательности.
Все это не означает, что брак не может быть наилучшим решением для двух любящих друг друга людей. Вся трудность заключается не в браке, а в собственнической экзистенциальной сущности обоих партнеров и в конечном счете всего общества. Приверженцы таких современных форм совместной жизни, как групповой брак, смена партнеров, групповой секс и т.д., пытаются, насколько я могу судить, всего лишь уклониться от проблемы, которую создают для них в любви трудности, избавляясь от скуки с помощью все новых и новых стимулов и стремясь обладать как можно большим числом «любовников» вместо того, чтобы научиться любить хотя бы одного.
- Если я правильно вас понял, во всех случаях, когда человек сталкивается с альтернативой «обладание или бытие», предпочтение следует отдавать бытию, а не обладанию. Но в реальной жизни такое «или» часто ставит нас перед необходимостью пожертвовать чем-то очень дорогим для нас, и еще вопрос, принесет ли эта жертва счастье тем, ради кого мы идем на лишения.
Э. Ф. Под обладанием и бытием я понимаю не некие отдельные качества субъекта, примером которых могут быть такие утверждения, как «у меня есть автомобиль» или «я белый» или «я счастлив», а два основных способа существования, два разных вида самоориентации и ориентации в мире, две различные структуры характера, преобладание одной из которых определяет все, что человек думает, чувствует и делает.
При существовании по принципу обладания мое отношение к миру выражается в стремлении сделать его объектом владения и обладания, в стремлении превратить все и всех, в том числе и себя, в свою собственность.
Что касается бытия как способа существования, то следует различать две его формы. Одна из них является противоположностью обладания и означает жизнелюбие и подлинную причастность к миру. Другая форма бытия – это противоположность видимости, она относится к истинной природе, истинной реальности личности или вещи в отличие от обманной видимости.
Наши суждения чрезвычайно предвзяты, ибо мы живем в обществе, которое зиждется на трех столпах: частной собственности, прибыли и власти. Приобретать, владеть и извлекать прибыль – вот священные и неотъемлемые права индивида в индустриальном обществе. Каковы источники собственности – не имеет значения, так же как и сам факт владения собственностью не налагает никаких обязательств на ее владельцев. Принцип таков: «Где и каким образом была приобретена собственность, а также как я собираюсь поступить с ней, никого, кроме меня, не касается; пока я действую в рамках закона, мое право на собственность абсолютно и ничем не ограничено».
Нормы, в соответствии с которыми функционирует общество, формируют также и характер членов этого общества («социальный характер»). В индустриальном обществе такими нормами является стремление приобретать собственность, сохранять ее и приумножать, то есть извлекать прибыль, и владеющие собственностью становятся предметом восхищения и зависти как существа высшего порядка. Однако подавляющее большинство людей не владеют никакой собственностью в полном смысле этого слова – то есть капиталами или товарами, в которые вложен капитал, и в связи с этим возникает такой озадачивающий вопрос: как же эти люди могут удовлетворить свою страсть к приобретению и сохранению собственности и как они могут справляться с этой обуревающей их страстью? Иначе говоря, как им удается чувствовать себя владельцами собственности, если они ее практически не имеют?
Естественно, напрашивается следующий ответ на этот вопрос: как бы беден ни был человек, он все-таки чем-нибудь владеет и дорожит этой малостью так же, как владелец капитала – своим богатством. И точно так же, как крупных собственников, бедняков обуревает стремление сохранить то немногое, что у них есть, и приумножить пусть даже на ничтожно малую величину (к примеру, сэкономив на чем-либо жалкие гроши).
В патриархальном обществе даже самые обездоленные представители мужского населения из беднейших классов могут быть собственниками: по отношению к жене, детям, домашним животным или скоту они могут чувствовать себя полновластными хозяевами. Для мужчины в патриархальном обществе большое число детей есть единственный путь к владению людьми без необходимости зарабатывать право на эту собственность, к тому же не требующий больших капиталовложений. Учитывая, что все бремя рождения ребенка ложится на женщину, вряд ли можно отрицать, что произведение на свет детей в патриархальном обществе является результатом грубой эксплуатации женщин. Однако у матерей в свою очередь есть свой вид собственности – малолетние дети. Итак, круг бесконечен и порочен: муж эксплуатирует жену, жена – маленьких детей, а мальчики, став юношами, вскоре присоединяются к старшим и тоже начинают эксплуатировать женщин, и так далее.
Гегемония мужчин в патриархальном обществе сохранялась примерно 6 или 7 тысячелетий и по сей день преобладает в слаборазвитых странах и среди беднейших классов. Эта гегемония тем не менее постепенно теряет силу в более развитых обществах – эмансипация женщин, детей и подростков увеличивается вместе повышением уровня жизни общества. В чем же будут находить удовлетворение своей страсти к приобретению, сохранению и приумножению собственности простые люди в хорошо развитом индустриальном обществе по мере постепенного исчезновения устаревшего патриархального типа собственности на людей? Ответ на этот вопрос лежит в расширении рамок собственности, которая может включать в себя и друзей, возлюбленных, здоровье, произведения искусства, Бога, собственное «я».
- В постсоветской России получили распространение процессы, хорошо известные в Западной Европе, да и в США, - легальный и нелегальный приток людей, называемых собирательным словом гастарбайтеры. Едут они не в республики Северного Кавказа – Чечню, Дагестан или Кабардино-Балкарию, - а в Москву, Санкт-Петербург, крупные областные центры. Берутся за любую неквалифицированную работу, живут в ужасающих условиях, питаются как попало, лишены элементарной медицинской помощи. Сердобольные журналисты называют таких людей рабами, да они и есть по сути рабы. Но вот что интересно. Некоторые из них, добившись относительного материального достатка, не возвращаются на родину, а перевозят семьи в Россию, обзаводятся квартирами и загородными домами, отдают детей, сплошь и рядом не говорящих по-русски, учиться в русские школы, и не в обычные, а элитные. Я знал человека, который начал с продажи пельменей, поставляемых с мясокомбината, а закончил приобретением в собственность ресторана в центре Москва и крупного вещевого рынка. Рынок как рассадник антисанитарии и преступности закрыли, сотни бедолаг-гастарбайтеров, каким недавно был он, оказались без работы, но интересы новоявленного нувориша ничуть не пострадали. Он обзавелся крупными земельными участками под Москвой, которые с выгодой перепродал строительным компаниям для возведения на них охраняемых коттеджных поселков с самой современной инфраструктурой, и построил фешенебельную гостиницу на берегу Средиземного моря, отдых в которой по карману лишь очень состоятельным людям, почитающим за честь быть лично знакомыми с бывшим продавцом пельменей. Как вы объясните этот феномен?
Э. Ф. Природа обладания вытекает из природы частной собственности. При таком способе существования самое важное – это приобретение собственности и мое неограниченное право сохранять все, что я приобрел. Модус обладания исключает все другие; он не требует от меня каких-либо дальнейших усилий с целью сохранять свою собственность или продуктивно пользоваться ею. В буддизме этот способ поведения описан как «ненасытность», а иудаизм и христианство называют его «алчностью»; он превращает всех и вся в нечто безжизненное, подчиняющееся чужой власти.
Свободное, спонтанное выражение желаний младенца, ребенка, подростка и, наконец, взрослого человека, их жажда знаний и истины, их потребность в любви – все это подвергается различным ограничениям. Взрослеющий человек вынужден отказаться от большинства своих подлинных сокровенных желаний и интересов, от своей воли и принять волю и желания, и даже чувства, которые не присущи ему самому, а навязаны принятыми в обществе стандартами мыслей и чувств. Обществу и семье как психосоциальному посреднику приходится решать трудную задачу: как сломить волю человека, оставив его при этом в неведении? В результате сложного процесса внушения определенных идей и доктрин, с помощью всякого рода вознаграждений и наказаний и соответствующей обществу идеологии общество решает эту задачу в целом столь успешно, что большинство людей верит в то, что они действуют по своей воле, не сознавая того, что сама эта воля им навязана и что общество умело ею манипулирует.
Наибольшую трудность в подавлении воли представляет сексуальная сфера, поскольку здесь мы имеем дело с сильными влечениями естественного порядка, манипулировать которыми не так легко, как многими другими человеческими желаниями. По этой причине общество более упорно борется с сексуальными влечениями, чем с любыми другими человеческими желаниями.
- Подменяя проявление естественного чувства любви суррогатами в форме проституции и порнографии, ставших одним из доходных видов рекламы?
Э. Ф. …Нет нужды перечислять различные формы осуждения секса, будь то по соображениям морали (его греховность) или здоровья (мастурбация наносит вред здоровью). Церковь запрещает регулирование рождаемости, но вовсе не потому, что она считает жизнь священной (ведь в таком случае эти соображения привели бы к осуждению смертной казни и войн), а лишь с целью осуждения секса, если он не служит целям продолжения рода.
Столь ревностное подавление секса трудно было бы понять, если бы оно касалось лишь секса как такового. Однако не секс, а подавление воли человека является причиной подобного осуждения. Во многих так называемых примитивных обществах не существует вообще никаких табу на секс. Поскольку в этих обществах нет эксплуатации и отношений господства, им нет нужды подавлять волю индивида. Они могут позволить себе не осуждать секс и получать наслаждение от сексуальных отношений, не испытывая при этом чувства вины. Самое поразительное, что подобная сексуальная свобода не приводит в этих обществах к сексуальным излишествам, что после периода относительно кратковременных половых связей люди находят друг друга, и после этого у них не возникает желание менять партнеров, хотя они могут расстаться друг с другом, если любовь прошла. Для этих групп, свободных от собственнической ориентации, сексуальное наслаждение является одной из форм выражения бытия, а не результатом сексуального обладания. Это не значит, что следовало бы вернуться к образу жизни этих примитивных обществ – да мы и не могли бы при всем желании этого сделать по той простой причине, что порожденный цивилизацией процесс индивидуализации и индивидуальной дифференциации сделал любовь иной, чем она была в примитивном обществе. Мы не может вернуться назад; мы можем двигаться лишь вперед. Важно то, что новые формы свободы от собственности положат конец сексуальным излишествам, характерным для всех обществ, ориентированных на обладание.
Принцип обладания, то есть установка на собственность и прибыль, неизбежно порождает стремление к власти – фактически к потребности в ней. Чтобы управлять людьми, мы нуждаемся во власти для преодоления их сопротивления. Чтобы установить контроль над частной собственностью, нам необходима власть, ведь нужно защищать эту собственность от тех, кто стремится отнять ее у нас, ибо они, как и мы сами, никогда не могут довольствоваться тем, что имеют; стремление обладать частной собственностью порождает стремление применять насилие для того, чтобы тайно или явно грабить других. При установке на обладание счастье заключается в превосходстве над другими, во власти над ними и в конечном счете в способности захватывать, грабить, убивать. При установке на бытие счастье состоит в любви, заботе о других, самопожертвовании.
- Вы заговорили языком Евангелий, но обошли стороной важный вопрос: имеет ли тяга к обладанию, стремление к собственности, власти, а стало быть и к насилию, генетические предпосылки, то есть, другими словами, заключена ли эта тяга внутри нас, в нашей природе, или она возникает с зарождением и развитием цивилизации, причем, как это ясно вытекает из ваших слов, цивилизации западного толка?
Э. Ф. Понять суть принципа обладания нам поможет обращение к одному из наиболее важных открытий Фрейда, считавшего, что все дети в своем развитии после этапа чисто пассивной рецептивности и этапа агрессивной эксплуатирующей рецептивности, прежде чем достичь зрелости, проходит этап, названный Фрейдом анально-эротическим. Фрейд обнаружил, что этот этап часто продолжает доминировать в процессе развития личности и в таких случаях ведет к развитию анального характер, то есть такого характера, при котором жизненная энергия человека направлена в основном на то, чтобы иметь, беречь и копить деньги и вещи, а также чувства, жесты, слова, энергию. Это характер скупца, и скаредность обычно сочетается в нем с такими чертами, как любовь к порядку, пунктуальность, упорство и упрямство – причем каждая из них выражена сильнее обычного. Важным аспектом концепции Фрейда является указание на существование символической связи между деньгами и фекалиями – золотом и грязью, связи, примеры которой он приводит. Его концепция анального характера как характера, застывшего в своем развитии и не достигшего полной зрелости, фактически представляет собой острую критику буржуазного общества XIX века, в котором качества, присущие анальному характеру, были возведены в норму морального поведения и рассматривались как выражение «человеческой природы». Фрейдовское уравнивание денег с фекалиями выражает скрытую, хотя и неумышленную, критику буржуазного общества и его собственнической природы, критику, которую можно сравнить с анализом роли и функции денег в «Экономико-философских рукописях» Маркса.
В данном контексте не имеет столь большого значения то, что Фрейд считал первичной особую стадию развития либидо, а вторичной – формирование характера (хотя, по моему мнению, характер – продукт межличностного общения в раннем детстве, и прежде всего продукт социальных условий, способствующих его формированию). Важно то, что Фрейд считал, что превалирующая ориентация на собственность возникает в период, предшествующий достижению половой зрелости, и является патологической в том случае, если она остается постоянной. Иными словами, для Фрейда личность, ориентированная в своих интересах исключительно на обладание и владение, - это невротическая, больная личность; следовательно, из этого можно сделать вывод, что общество, в котором большинство его членов обладает анальным характером, является больным обществом.
- Благодарю вас. Вы более чем внятно разъяснили мне скрытые причины необычного поведения «элиты» нашего общества, по милости которой в России с начала 90-х годов минувшего века произошла кардинальная ломка прежнего общественного строя и возник новый массовый тип людей, одержимых страстью обзавестись собственностью, деньгами, всем тем, что определяет главную черту анального характера. Поговорим теперь на более содержательную тему.
Для крупнейшего философа XVIII века Бенедикта Спинозы психическое здоровье свидетельствует о правильном образе жизни как отдельной личности, так и целого народа, а психическая болезнь случит верным симптомом неумения или нежелания жить в соответствии с требованиями человеческой природы. В его «Этике» можно прочитать: «Когда скупой ни о чем не думает, кроме наживы и денег, честолюбец – ни о чем, кроме славы и т.д., то мы не признаем их безумными, так как они обыкновенно тягостны для нас и считаются достойными ненависти. На самом же деле скупость, честолюбие, разврат и т.д. составляют виды сумасшествия, хотя и не причисляются к болезням».
С сумасшедших, как говорится, взятки гладки, хотя тягостно сознавать, что тобой управляют и тебе навязывают представление о том, что правильно в этом мире, а что неправильно, умственно неполноценные люди. Меня другое интересует. Войны, например. Чтό побуждает не сумасшедших (сумасшедшие не до такой степени больные люди, чтобы лезть под пули и снаряды), а вполне нормальных людей в минуты крайней опасности подняться из окопа и ринуться в атаку, в любую секунду готовые умереть за… За что именно или за кого?
Э. Ф. Прискорбно, что в нашей цивилизации не мирная жизнь, а скорее война и страдания мобилизуют готовность человека жертвовать собой; периоды мира, по-видимому, способствуют главным образом развитию эгоизма. К счастью, и в мирное время возникают такие ситуации, когда в поведении человека находит выражение стремление к солидарности и самопожертвованию. Забастовки рабочих, особенно в период, предшествовавший Первой мировой войне, - один из примеров подобного поведения, в котором, по существу, отсутствует насилие. Рабочие добивались повышения заработной платы, но в то же время подвергались риску и суровым испытаниям, чтобы отстоять свое достоинство и испытать удовлетворение от ощущения человеческой солидарности.
Потребность отдавать, делиться с другими, готовность жертвовать собой ради других все еще можно встретить у представителей таких профессий, как сиделки, медсестры, врачи, а также среди монахов и монахинь. Многие, если не большинство из них, лишь на словах признают помощь и самопожертвование как свое назначение; тем не менее характер значительного числа этих специалистов соответствует тем ценностям, за которые они ратуют. То, что людям присущи такие потребности, подтверждалось в различные периоды истории человечества: их выражением были многочисленные коммуны – религиозные, социалистические, гуманистические. То же желание отдавать себя другим мы находим у доноров, добровольно (и безвозмездно) отдающих свою кровь; оно проявляется в самых различных ситуациях, когда человек рискует своей жизнью ради спасения других. Проявление этого стремления посвятить себя другому человеку мы находим у людей, способных по-настоящему любить. «Фальшивая любовь», то есть взаимное удовлетворение эгоистических устремлений, делает людей еще более эгоистичными (что стало явлением далеко не редким). Истинная же любовь развивает способность любить и отдавать себя другим. Тот, кто любит по-настоящему какого-то одного человека, любит весь мир*.
Известно, что существует немало людей, особенно среди молодых, для которых становится невыносимой атмосфера роскоши и эгоизма, царящая в их богатых семьях. Вопреки ожиданиям старших, которые считают, что у их детей «есть все, что им хочется», они восстают против однообразия и одиночества, на которое их обрекает подобное существования. Ибо на самом деле у них нет того, чего они хотят, и они стремятся обрести то, чего у них нет.
Ярким примером таких людей являются сыновья и дочери богачей времен Римской империи, принявшей религию, проповедовавшую любовь и нищету; другим таким примером может служить Будда – царевич, к услугам которого были любые радости и удовольствия, любая роскошь, какую только он мог пожелать, и который обнаружил, что обладание и потребление делают несчастным. В более близкий нам период (вторая половина XIX века) таким примером могут служить сыновья и дочери представителей привилегированных слоев русского общества – народники, восставшие против праздности и несправедливости окружавшей их действительности. Оставив свои семьи, эти молодые люди «вошли в народ» к нищему крестьянству, жили среди бедняков и положили начало революционной борьбе в России.
Мы являемся свидетелями подобного явления среди детей состоятельных родителей в США и ФРГ, считающих свою жизнь в богатом родительском доме скучной и бессмысленной. Более того, для них невыносимы присущие нашему миру бессердечное отношение к бедным и движение к ядерной войне ради удовлетворения чьих-то индивидуальных эгоистических устремлений. Они создают так называемые революционные группы и надеются спасти мир с помощью актов террора и разрушения, не сознавая того, что лишь способствуют тем самым усилению общей тенденции к насилию и бесчеловечности.
Людям присущи две тенденции: одна из них, тенденция иметь – обладать – в конечном счете черпает силу в биологическом факторе, в стремлении к самосохранению; вторая тенденция – быть, а значит, отдавать, жертвовать собой – обретает свою силу в специфических условиях человеческого существования и внутренне присущей человеку потребности к преодолению одиночества посредством единения с другими. Учитывая, что эти два противоречивых стремления живут в каждом человеке, можно сделать вывод, что социальная структура, ее ценности и нормы определяют, какое из этих двух стремлений станет доминирующим.
Общество, принципом которого является стяжательство, прибыль и собственность, порождает социальный характер, ориентированный на обладание, и как только этот доминирующий тип характера утверждается в обществе, никто не хочет быть аутсайдером, а вернее, отверженным; чтобы избежать этого риска, каждый старается приспособиться к большинству, хотя единственное, что у него есть общего с этим большинством, - это только их взаимный антагонизм.
Как следствие господствующего в нашем обществе эгоистической установки наши лидеры считают, что поступки людей могут быть мотивированы лишь ожиданием материальных выгод, то есть вознаграждений и поощрений, и что призывы к солидарности и самопожертвованию не вызовут у людей никакого отклика. Поэтому за исключением периодов войн к таким призывам прибегают крайне редко, так что мы не имеем возможности наблюдать их вероятные результаты.
Лишь совершенно иная социоэкономическая структура и радикально иная картина человеческой природы могли бы показать, что подкуп, посулы и подачки – не единственный (или не наилучший) способ воздействия на людей.
- Растолкуйте, пожалуйста, что вы понимаете под «совершенно иной социоэкономической структурой» и почему вы связываете эту структуру с «радикально иной картиной человеческой природы»? Мы жили в условиях одной социоэкономической структуры, которая была пусть пародией на социализм, но все же социализм. Соответственно этой структуре «вырисовалась» определенная «картина человеческой природы», которая, как к ней ни относись, имела слишком мало общего с «человеческой природой», сфомировавшейся в странах Запада. Теперь социоэкономическая структура России изменилась на прямо противоположную. Означает ли это, что все мы если не тотчас, то с течением времени изменим свою природу на… Вот написал и задумался: на какую? Уже не на рыночную ли? Да и существует ли такая «человеческая природа» - рыночная?
Э. Ф. Взаимоотношения между социальным характером и социальной структурой никогда не носят статичный характер, поскольку оба элемента в этой взаимосвязи представляют собой бесконечный процесс. Любое изменение одного из факторов влечет за собой изменение обоих. Многие революционеры считают, что следует сначала изменить политическую и экономическую структуру, а затем на втором этапе почти необходимо изменится также и человеческое сознание: как только будет создано новое общество, почти автоматически возникнет и новый человек. Они не понимают, что новая элита, обладающая прежним социальным характером, будет стремиться воссоздать условия старого общества в новых социально-политических институтах, созданных революцией; что победа революции обернется ее поражением как революции – хотя, может быть, и не как исторической развития общества, проложившей путь к такой социоэкономической структуре, которая остановилась в своем бурном развитии. Хрестоматийным примером служат Французская революция и революция в России. Примечательно, что Ленин, не считавший, что склад характера может оказывать большое влияние на революционную деятельность, резко изменил свое мнение в последний год жизни, когда отчетливо увидел отрицательные черты характера Сталина и потребовал в своем завещании, чтобы Сталин не стал его преемником.
Противоположную позицию занимают те, кто утверждает, что сначала нужно изменить природу человека – его сознание, ценности, характер – и лишь после этого может быть построено подлинно человеческое общество. История человечества доказывает, что они не правы. Изменения в психике человека всегда оставались принадлежностью сугубо частной сферы и ограничивались небольшими оазисами или же оказывались совершенно неэффективными, когда проповедь духовных ценностей сочеталась с реализацией на практике ценностей прямо противоположных.
Социальный характер имеет еще одну важную функцию, помимо функции удовлетворения потребностей общества в определенном типе характера и обусловленных этим характером потребностей индивида. Он призван удовлетворять внутренне присущие человеку религиозные потребности. Следует пояснить, что слово «религия» употребляется здесь не для обозначения системы, обязательно связанной с понятием Бога или идолов, или даже какой-либо системы, воспринимаемой как религия, а для обозначения любой системы взглядов и действий, которой придерживается какая-либо группа людей и которая служит индивиду схемой ориентации и объектом поклонения. В таком широком смысле слова ни одна культура прошлого или настоящего, да, по-видимому, и будущего не может рассматриваться как культура без религии.
Социоэкономическая структура, структура характера и религиозная культура неотделимы друг от друга. Если религиозная система не соответствует преобладающему социальному характеру, если она вступает в конфликт с социальной практикой жизни, то она является лишь идеологией. В таком случае следует искать скрывающуюся за ней истинную религиозную структуру, даже если мы можем и не осознавать ее существования, пока энергия, заключенная в религиозной структуре характера, не сыграет роль динамита и не подорвет данные социально-экономические условия.
Самым важным для понимания характера и тайной религии современного человеческого общества является то изменение в социальном характере, которое произошло за период с начала эры капитализма до второй половины ХХ столетия. Авторитарный, одержимый, накопительский характер, развитие которого началось в XVI веке и который продолжал преобладать в структуре характера, по крайней мере средних классов до конца XIX века, медленно уступал место рыночному характеру.
Я назвал это явление рыночным характером потому, что в этом случае человек ощущает себя как товар, свою стоимость не как «потребительскую стоимость», а как «меновую стоимость». Живое существо становится товаром на «рынке личностей». Один и тот же принцип определения стоимости действует и на рынке личностей, и на товарном рынке: на первом продаются личности, на втором – товары. Так как успех зависит главным образом от того, как человек продает свою личность, то он чувствует себя товаром или, вернее, одновременно продавцом и товаром. Человека не заботит ни его жизнь, ни его счастье, а лишь то, насколько он годится для продажи.
Цель рыночного характера – полнейшая адаптация: чтобы быть нужным, сохранить спрос на себя при всех условиях, складывающихся на рынке личностей. Личности с рыночным характером по сравнению, скажем, с людьми XIX века не имеют даже своего собственного «я», на которое они могли бы опереться, ибо их «я» постоянно меняется в соответствии с принципом – «Я такой, какой я вам нужен».
Люди с рыночным характером не умеют ни любить, ни ненавидеть. Эти «старомодные» эмоции не соответствуют структуре характера, функционирующего почти на рассудочном уровне и избегающего любых чувств, как положительных, так и отрицательных, потому что они служат помехой для достижения основной цели рыночного характера – продажи и обмена, - а точнее, для функционирования в соответствии с логикой «мегамашины», частью которой они являются. Они не задаются никакими вопросами, кроме одного – насколько хорошо они функционируют, - а судить об этом позволяет степень их продвижения по бюрократической лестнице.
Удивительно, почему современные люди так любят покупать и потреблять, но совсем не дорожат тем, что приобретают. Наиболее правильный ответ на этот вопрос заключается в самом феномене рыночного характера. Отсутствие привязанностей у людей с таким характером делает их безразличными и к вещам. И, пожалуй, единственное, что для них имеет значение, - это престиж или комфорт, которые дают эти вещи, а не сами вещи как таковые. В конечном счете они просто потребляются, как потребляются друзья и любовники, поскольку и к ним не существует глубоких привязанностей.
Конечно, термин «рыночный характер» отнюдь не является единственным термином, описывающим этот тип личности. Для характеристики его можно было бы также воспользоваться термином Маркса отчужденный характер; люди с таким характером отчуждены от своего труда, от самих себя, от других людей и от природы. Используя психиатрический термин, человека с рыночным характером можно было бы назвать шизоидным, однако такой термин может ввести в заблуждение, так как шизоидная личность, живя среди других шизоидных личностей и успешно функционируя, не испытывает чувства беспокойства, которое свойственно ей в более нормальном окружении.
- То, о чем вы говорите, в общем-то известно читателю старшего поколения, особенно тем из них, кто читал Маркса. В нашей стране и сегодня немало сторонников левых взглядов, критикующих и капитализм, и навязанный нам рынок, - нет лишь яркой личности, нет лидера, к мнению которого прислушались бы.
Э. Ф. Протест левых можно было бы назвать радикальным гуманизмом, хотя он находил выражение то в теистической, то в нетеистической форме. Социалисты считали, что экономическое развитие остановить невозможно, что нельзя вернуться к прежним формам социального порядка и что единственный путь к спасению – это движение вперед и создание нового общества, которое освободило бы людей от отчуждения, подчинения машине, от будущей дегуманизации. Социализм явился синтезом средневековой традиции и постренессансного духа научного мышления и политического действия. Он был, подобно буддизму, «религиозным» движением масс, ибо, хотя по форме он всегда оставался светским и атеистическим, целью его было освобождение людей от эгоизма и алчности.
Иметь и быть – этим двум различным формам человеческого существования отводится главенствующая роль в идеях Маркса о возникновении нового человека. Опираясь на эти две формы, Маркс переходит от экономических к психологическим и антропологическим категориям, которые являются в то же время «религиозными» категориями. Маркс писал: «Частная собственность сделала нас столь глупыми и односторонними, что какой-нибудь предмет является нашим лишь тогда, когда мы им обладаем, т.е. когда он существует для нас как капитал…» Марксова концепция бытия и обладания представлена в следующем обобщении: «Чем ничтожнее твое бытие, чем меньше ты проявляешь свою жизнь, тем больше твое имущество, тем больше твоя отчужденная жизнь. Всю ту долю жизни и человечности, которую отнимает у тебя политэконом, он возмещает тебе в виде денег и богатства…»
Однако идеи Маркса вскоре были искажены, и, возможно, это произошло потому, что он родился на сто лет раньше, чем следовало бы. И он, и Энгельс полагали, что капитализм уже достиг предела своих возможностей и, таким образом, революция – не за горами. Они глубоко заблуждались, как вынужден был признать это Энгельс уже после смерти Маркса. Они сформулировали свое учение в период наивысшего расцвета капитализма и не предвидели, что понадобится еще более ста лет, чтобы начался упадок и окончательный кризис капитализма. В силу исторической необходимости этот вывод, антикапиталистический по своей направленности, сделанный в период наивысшего расцвета капитализма, должен был быть использован в капиталистическом духе, чтобы иметь успех. Действительно так и произошло.
Западные социал-демократы и их яростные оппоненты – коммунисты в Советском Союзе и за его пределами – превратили социализм в чисто экономическую теорию. Цель такого социализма – максимальное потребление и максимальное использование техники. Хрущев со своей теорией «гуляш-коммунизма» по своему простодушию однажды проговорился, что цель социализма – предоставить всему населению возможность получать такое же удовлетворение от потребления, какое капитализм предоставил лишь меньшинству.
Даже сами слова «социализм» и «коммунизм» оказались скомпрометированы. Советский режим ни в коей мене не является социалистической системой. Социализм несовместим с бюрократической системой. Только искажением социализма можно объяснить тот факт, что нередко подлинно радикальные гуманистические идеи исходят от групп и индивидов, никогда не считавших себя марксистами, или даже противников марксизма – иногда из числа активных в прошлом деятелей коммунистического движения. И хотя воззрения этих радикальных гуманистов весьма отличаются друг от друга, а иногда даже противоречат друг другу, все они разделяют следующие идеи:
- производство должно служить реальным потребностям людей, а не требованиям экономической системы;
- между людьми и природой должны быть установлены новые взаимоотношения, основанные на кооперации, а не эксплуатации;
- взаимный антагонизм должен уступить место солидарности;
- целью всех социальных преобразований должно быть человеческое благо и предупреждение неблагополучия;
- следует стремиться не к максимальному, а к разумному потреблению, способствующему благу людей.
- Последний вопрос, господин Фромм: каким лично вам видится будущее нашей планеты и каким при этом станет человек?
Э. Ф. Функция нового общества – способствовать возникновению нового Человека, структура которого будет включать следующие качества:
- Готовность отказаться от всех форм обладания ради того, чтобы в полной мере быть.
- Чувство безопасности, чувство идентичности и уверенности в себе, основанное на вере в то, что он существует, что он есть, на внутренней потребности человека в привязанности, заинтересованности, любви, единении с миром, пришедшей на смену желанию иметь, обладать, властвовать над миром.
- Осознание того факта, что никто и ничто вне нас самих не может придать смысл нашей жизни и что только полная независимость и отказ от вещизма могут стать условием для самой плодотворной деятельности, направленной на служение своему ближнему.
- Ощущение себя на своем месте.
- Радость, получаемая от служения людям, а не от стяжательства и эксплуатации.
- Любовь и уважение к жизни во всех ее проявлениях, понимание, что священна жизнь и все, что способствует ее расцвету, а не вещи, власть и все то, что мертво.
- Стремление умерить, насколько это возможно, свою алчность, ослабить чувство ненависти, освободиться от иллюзий.
- Жизнь без идолопоклонства и без иллюзий, поскольку каждый достиг такого состояния, когда никакие иллюзии просто не нужны.
- Развитие способности к любви наряду со способностью к критическому, реалистическому мышлению.
- Освобождение от нарциссизма и принятие всех трагических ограничений, которые внутренне присущи человеческому существованию.
- Всестороннее развитие человека и его ближних как высшая цель жизни.
- Понимание того, что для достижения этой цели необходимы дисциплинированность и реалистичность.
- Понимание того, что никакое развитие не может происходить вне какой-либо структуры, а также понимание различия между структурой как атрибутом жизни и «порядком» как атрибутом безжизненности, смерти.
- Развитие воображения, но не как бегство от невыносимых условий жизни, а как предвидение реальных возможностей, как средство положить конец этим невыносимым условиям.
- Стремление не обманывать других, но и не быть обманутым; можно прослыть простодушным, но не наивным.
- Все более глубокое и всестороннее самопознание.
- Ощущение своего единения с жизнью, то есть отказ от подчинения, покорения и эксплуатации природы, от истощения и разрушения ее, стремление понять природу и жить в гармонии с ней.
- Свобода, но не как произвол, а как возможность быть самим собой: не клубком алчных страстей, а тонко сбалансированной структурой, которая в любой момент может столкнуться с альтернативой – развитие или разрушение, жизнь или смерть.
- Понимание того, что лишь немногим удается достичь совершенства по всем этим пунктам, и вместе с тем отсутствие амбициозного стремления «достичь цели», поскольку известно, что подобные амбиции – всего лишь иное выражение алчности и ориентации на обладание.
- Счастье всевозрастающей любви к жизни, независимо от того, что уготовано нам судьбой, ибо жизнь в меру своих сил приносит человеку такое удовлетворение, что едва ли остается место для беспокойства о том, чего он мог бы или не мог бы еще достичь.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Современная Россия объявлена страной с рыночной экономикой. Такова официальная версия руководителей нашего государства. Что конкретно при этом имеется в виду, не совсем ясно. Ничего из того, что присуще капитализму, исчерпавшего на Западе «Предел риска», в России нет. Кроме, разве, навязшего в зубах бесконечного упования на частную собственность и реальной веры во всесилие денег, возведенных в ранг высшего божества.
Правильнее, полагаю, называть нынешнюю Россию страной неустойчивого равновесия, как неустойчива пирамида, поставленная не на основание, а на вершину.
Любую из известных истории общественно-экономических формаций можно сравнить с пирамидой, каждая из граней которой соответствующему строю:
- первобытно-общинному, высшим выражением которого в новых исторических условиях становится коммунистический;
- рабовладельческому;
- феодальному;
- капиталистическому.
Общественно-экономическая формация в России с самого начала и на протяжении тысячи лет, если и ее сравнивать с пирамидой, оказалась поставлена «на попа»-самодержца – великого князя, царя, императора, генсека, президента. Чтобы такая пирамида не завалилась, ей требуются многочисленные подпорки в виде армии чиновничества, судейского корпуса и силовых структур. Они-то и удерживают «попа»-самодержца на вершине власти, который в благодарность за это закрывает глаза на чинимый ими произвол.
Особенность этой пирамиды раскрыл в XIX веке митрополит Макарий, в миру Михаил Петрович Булгаков, академик Петербургской Академии наук, автор 12-томной «Истории русской церкви». Анализируя отношения, сложившиеся между народом и нарождающимися подпорками задолго до установления на Руси монголо-татарского ига, митрополит Макарий писал: «Князья, бояре и другие лица, которых посылал великий князь своими наместниками в разные города и области, получали их не для управления только, но и для собственного “кормления”. Потому не столько заботились о том, чтобы творить суд и правду людям, сколько о том, чтобы от них нажиться… Дьяки, тиуны и многие другие мелкие чины, окружавшие наместников и бывшие исполнителями их распоряжений, в свою очередь, преследовали ту же цель собственного кормления; каждый заботился, как бы побольше себе приобресть, и горе было поселянам, когда в их села и деревни наезжали с своими требованиями эти представители власти! Суд был грозен и страшен: при производстве его допущены были законом правеж и пытки, а по окончании - разные виды смертной казни… И эта грозность суда еще более способствовала взяточничеству, которое и без того не знало меры».
Что изменилось с тех давних пор? На смертную казнь в России наложен мораторий, зато взятки и коррупция достигли космических размеров. Что же касается подпорок пирамиды власти, то природа их не претерпела никаких изменений. Собирательный образ этих подпорок удачно изобразил радио и телеведущий Владимир Соловьев в книге «Мы и Они. Краткий курс выживания в России»: «"Единая Россия" - единственная партия, которая в России вечна. Это абсолютно честная, искренняя партия людей, обожающих власть. Здесь абсолютно ясно, что их объединяет - любовь! Как там было раньше, к какому-то очагу, да? Возможно, но у них не так. У них высокое, чистое и красивое чувство - любовь к государственной казне. Главное, они же никого не обманывают. Они приходят и говорят: "Мы!" Говорим: "Кто мы?" - "Мы - партия прагматиков. Нам пайки, дачи, машины, квартиры! А мы за это народу вовремя баланду. Народ недоволен - баланды больше. Народ недоволен совсем - сверху укроп. Народ страшно недоволен - хорошо, снимем номера и баланду в номер с доставкой”».
И вот что удивительно. При этакой-то неустойчивой пирамиде в России, как ни в какой другой стране, любовь народа к своим руководителям поистине не знает меры. На это обращали внимание иностранные наблюдатели уже в давние времена. Так, Антоний Поссевино, римский дипломат, находившийся в Москве в период царствования Ивана Грозного, писал: «Московиты с детства имеют обыкновение так говорить и думать о своем государе, получив это установление из рук предков, что чаще всего на ваш вопрос отвечают: "Что бы мы ни имели, когда преуспеваем и находимся в добром здравии, все это имеем по милости великого государя". Такое мнение о себе он, , поддерживает среди своих с удивительной строгостью, так что решительно хочет казаться чуть ли не первосвященником и одновременно императором». А польский хронист и секретарь королей Стефана Батория и Сигизмунда III, участник войны с Московским государством в 1578 - 1582 годах Рейнгольд Гейденштейн, восхищаясь популярностью Грозного в своей стране, добавлял: «Тем, кто занимается историей его царствования, тем более должно казаться удивительным, что при такой жестокости могла существовать такая сильная любовь к нему народа, любовь, с трудом приобретаемая прочими государями только посредством снисходительности и ласки...»
Поистине, прав был поэт, когда писал о мотивах такой безоглядной любви народа к своим правителям:

Люди холопского звания
Сущие псы иногда, -
Чем тяжелей наказание,
Тем им милей господа.

Бунты, крестьянские восстания и революции в нашей страны возникали не тогда, когда «верхи» и «низы» не находили взаимопонимания (такого взаимопонимания никогда в России не было), а когда навязываемые сверху реформы вконец выматывали долготерпение народа.
Положение «неустойчивого равновесия» пирамиды, поставленной «на попа»-самодержца, как свидетельствует история, может удерживаться долго, но полагать, что оно задано России навсегда – ошибочно. Это универсальное правило для всех стран, а не одной только России. Еще Авраам Линкольн сказал: «Можно дурачить часть народа все время; можно дурачить весь народ некоторое время, но нельзя дурачить все время весь народ».
В далеком 1966 году Валентин Катаев в одной из своих мемуарных повестей – «Святой колодец» - предостерегал: «Уже давно мир охвачен опасной жаждой обогащения». Опасной! Как водится, к предостережению этому никто не прислушался. Скорее наоборот – с еще большим остервенением ринулись обогащаться. Что получили в итоге? Развал СССР.
Опасность денег и бесконечной гонки за прибылью осознают многие государственные деятели за границей. И потому вводят в своих странах прогрессивный налог, снижающий внутреннее напряжение между различными слоями населения. Наиболее эффективно эта проблема решена в Дании и Швеции. По-своему она была решена и в США, на которые мы стремимся походить во всем, игнорируя собственную историю.
Американский опыт налогообложения действительно представляет интерес по одному тому уже, что США на протяжение последних ста лет являются лидерами мировой экономики. Если в 1920-е годы ставка подоходного налога в США для богатых составляла 24%, то со времени прихода к власти Франклина Рузвельта в 1933 году – на самом пике «Великой депрессии» - эта ставка была повышена до 63%, а в годы второго срока президентства Рузвельта выросла до 79%. И это не предел. Уже после смерти Рузвельта и с началом «холодной войны» ставка подоходного налога в США для богатых и сверхбогатых в 1950-е годы была доведена до 91%!
Адепты всего американского и сегодня внушают нам, что России следует во всем походить на Америку и заимствовать ее опыт. Кроме, разве, во-первых, ее колоссального государственного долга, достигшего к январю 2012 года 14 триллионов долларов, и, во-вторых, обложения своих богатых и сверхбогатых граждан прогрессивным подоходным налогом.
Почему из опыта, который нас призывают заимствовать, нужно делать исключения? Да потому, что первыми, кого коснется прогрессивный налог, окажутся руководители нашего государства. Об этом прямо сказал доктор экономических наук, профессор из Мурманска В. Лоскутов: «В нынешней России вопиющее неравенство граждан опасно угрозой революционной развязки. Избежать ее власть может, введя прогрессивное перераспределение доходов, выравнивая их до современного американского, а лучше - европейского уровня».
Возможно ли такое перераспределение доходов в России? Увы, нет. И потому нет, продолжает Лоскутов, что «сильные мира сего сами относятся к верхнему слою богатых и надеются, что необходимость выравнивания доходов минует их».
Их-то, может, и минует, но минует ли Апокалипсис Россию, о чем Иоанн Богослов пророчествовал 2000 лет назад? Вопрос.
Сегодня мы верой и правдой служим зверю с человеческим числом 666, которое не что иное, как формула либерализма, суть – капитализма с его культом потребительства. Не поспевая в бесконечной гонке за накопительством и все большим потребительством за своими правителями и не понимая причин вечного отставания, мы превратились в зверей в ненависти к ближним своим и к себе.
Как долго будет продолжаться эта агония, за которой неминуемо последуют исчезновение России и нас как народа?
Не знаю, я не пророк. Может быть, ответ есть у вас, читатель, осиливший эту книгу?